своего рода синтез Евангелия, помогает нам понять его смысл и научиться правильно его читать. Фактически Евангелие, проповедуемое Иринеем, — то, которое он получил от Поликарпа, епископа Смирны, а Евангелие Поликарпа восходит к апостолу Иоанну, учеником которого он был. Поэтому истинное учение — не то, которое придумали интеллектуалы за пределами простой веры Церкви. Истинное Евангелие — то, которое было передано епископами, получившими его по непрерывной цепоч ке от апостолов. Те же не учили ничему другому, как только этой простой вере, в которой присутствует истинная глубина божественного откровения. Поэтому, по словам Ири- нея, за обычным Кредо Церкви не скрывается какая-то другая тайная доктрина. Не существует более возвышенного христианства для интеллектуалов. Вера, публично исповедуемая Церковью, есть общая вера всех. Только она есть вера апостолов, пришедшая от них, т.е. от Иисуса и от Бога. Принимая эту веру, публично переданную апостолами их преемникам, христиане должны соблюдать то, в чем их на ставляют епископы, и особо они должны уважать учение Римской церкви, главнейшей и древнейшей. Эта Церковь по причине своей древности обладает большим апостольским значением, ведь у ее и сто ко ft стоят столпы апостолов Петр и Павел. С Церковью Рима должны пребывать в согласии все остальные Церкви, признавая в ней мерило истинной апостольской традиции, единственной общей веры Церкви. Этими аргументами, лишь вкратце здесь приведенными, Ириней в корне опровергает претензии интеллек туалов-гностиков: прежде всего они не располагают такой истиной, которая превосходила бы истину, являющуюся предметом всеобщей веры, поскольку то, что они говорят, не имеет апостольского происхождения, а выдумано ими самими; во вторых, истина и спасение не являются монополией немногих — все могут получить доступ к ним посредством проповеди преемников апостолов и прежде всего епископа Рима. В своей полемике с эзотеричностыо гности ческой традиции, указывая также на ее многие возможные варианты, несовместимые межд/ собой, Ириней стремится донести неискаженный принцип апостольской традиции, который мы можем резюмировать в трех пунктах. а) Апостольская традиция открыта для всех, в ней нет секретности. Ириней считает несомненным, что Церковь передает именно то содержание веры, которое получила от апостолов и Христа, Сына Божьего. Нет другого учения кроме этого. Поэтому, если кто-то хочет познать истинное учение, ему достаточно «уразуметь апостольское предание Церкви»: традицию и проповедь истины, которые «в таком порядке и в таком преемстве... дошли до нас.» (Прот. ерес. 3,3,3-4). Таким образом, епископское преемство — персональный принцип — совпадает с апостольской традицией — принципом доктринальным. б) Апостольская традиция «едина». В то время как гностицизм разделен на множество сект, церковное предание едино в своих принципиальных основах, которые, как мы уже видели, Ириней называет regiila fidei и regula veritatis (порядок веры и порядок истины). И как таковая она созидает единство между народами, между различными культурами; содержание объединяет всех своей истинностью, несмотря на различие языков и культур. В первой книге Против ересей содержится одна очень ценная мысль святого Иринея: «Церковь хотя и рассеяна по всему миру, тщательно хранит |веру апостолов], как бы обитая в одном доме; одинаково верует этому, как бы имеет одну душу и одно сердце; согласно проповедует это, учит и передает, как бы у нее были одни уста. Ибо хотя в мире языки различны, но сила предания одна и та же. Не иначе верят, и неразличное имеют предание Церкви, основанные в Германии, в Испании, в Галлии, на Востоке, в Египте, в Ливии, и в средине мира» (Прот. ерес. 1,10,2). Уже здесь — а написано это около 200 года — мы видим универсальность Церкви, ее кафоличность и объединяющую силу истины, которая способна соединить столь различные реальности, как Германия, Испания, Италия, Египет и Ливия, в общей истине, открытой нам Христом. в) Наконец, апостольская традиция, если использовать термин, заимствованный из греческого языка, на котором была написана эта книга, «пневматична», т.е. ведома Святым Духом (по-гречески «дух» — это рпеита). Речь не идет о предании, доверенном более или менее способным людям, но сам Святой Дух выступает гарантом верности при передаче веры. В этом «жизнь» Церкви, то, что делает ее вечно свежей и юной, разнообразно харизматичной. Для Иринея Церковь и Дух неразделимы: «Эта вера», — читаем в третьей книге Против ересей, — «всегда чрез Духа Божия, как драгоценное сокровище в прекрасном сосуде, сохраняет свою свежесть и делает свежим самый сосуд, в котором содержится... Ибо где Церковь, там и Дух Божий; и где Дух Божий, там Церковь и всякая благодать» (Прот. ерес. 3,24,1). Как мы видим, Ириней не ограничивается определением традиции. Та традиция, о которой он говорит, не имеющая ничего общего с традиционализмом, есть традиция, постоянно одухотворяемая изнутри Святым Духом, делающим ее живой и умопостигаемой для Церкви. Согласно ее учению о самой себе, вера Церкви должна передаваться теми путями, которые соответствуют ее природе, т.е. открыто, единообразно, духовно. Каждое из этих свойств и сегодня служит для нас критерием подлинной передачи веры в Церкви. В более общем смысле, в учении Иринея достоинство человека, тело и душа незыблемо утверждены в акте божественного творения, в образе Христа и постоянном освящающем действии Духа. Это учение — «магистральный путь» к тому, чтобы вместе со всеми людьми доброй воли определять предмет и границы диалога о ценностях и давать новый импульс миссионерской деятельности Церкви силой истины, которая есть источник всех подлинных ценностей в этом мире. Общая аудиенция, 28 марта 2007, площадь Св. Петра