<<
>>

Возвращение категории образа в подходе А. Н. Аеонтьева (как аспект преодоления постулата непосредственности)

В психологии правдоподобие — это уже не только характеристика научной гипотезы, но и особенность житейского (наивного, непрофессионального) представления о том, где кончаются границы внешнего и очерчиваются границы внутреннего мира человека.

Речь идет не о феноменальной представленности психического субъекту (для этого нужна специальная работа), а об оценках правдоподобия при принятии ориентиров для действия в мире (физическом и социальном). На уровне психологической теории эта идея правдоподобия отражена в концепции П. Я. Гальперина, выделившего ориентировочную основу в качестве предмета психологии. Нам сейчас важно другое: указать одну из возможных точек встречи наивной и профессиональной психологии. Наиболее правдоподобной категорией здесь окажется категория образа (широко понятого, т. е. и умственного).

Методологически она важна в двух аспектах — картины мира, которую строит психолог, и постулата непосредственности применительно к тем или иным методам (психологического наблюдения, понимания и др.).

«Сознание в своей непосредственности есть открывающаяся субъекту картина мира, в которую включен он сам, его действия и состояния. Перед неискушенным человеком наличие у него этой субъективной картины не ставит, разумеется, никаких теоретических проблем: перед ним мир, а не мир и картина мира. В этом стихийном реализме заключается настоящая, хотя и наивная правда» [Леонтьев А. Н., 1975, с. 125]. Согласно теории деятельности сами деятельностные структуры включены в предмет изучения. И непосредственность данности картины мира субъекту не означает здесь принятия постулата непосредственности в том его виде, о котором говорит принцип «замкнутой причинности» (замкнутой в сфере сознания или в сфере телесного, физического). Для автора книги «Деятельность. Сознание. Личность» сознание личности открыто деятельностной детерминации.

Сама же деятельность как далее неразложимая молярная единица активности человека связует его с миром, а не с действующими в нем причинами.

Как мы уже говорили, причинность предстает теперь не в двухчленной схеме (причина — следствие), характеризующей классическое естествознание, а в трехчленной, где опосредствующим звеном выступает деятельность. Но развертывание деятельности в свою очередь опосредствовано целевой регуляцией (включая личностную представленность в целеобразовании самосознания и мотивации) и широко понятой категорией образа. Образ был не нужен в картезианской схеме (с ее раздвоением психической — душевной и физической — телесной жизни). Тело действует как автомат, а автомат не нуждается в ориентировке. Душа же имеет иного порядка ориентиры, ей образ также не нужен. Но он необходим человеку и необходим профессионалу-психологу как базовая категория потому, что субъект на его основе ориентируется в реальном мире, а не в только мире своего сознания.

В рассматриваемом же контексте «деятельностной детерминации» отметим, что в общепсихологической концепции А. Н. Леонтьева сам чувственный образ (образ восприятия) уже не выступает «непосредственным». Динамика соотношения чувственной ткани и значения определяется в рамках активности субъекта как носителя амодального представления, направленного вперед — на этот мир. Идея «образа мира», которую А. Н. Леонтьев разрабатывал в последние годы жизни, позволила задать одно из направлений преодоления ограниченности стимульно-реактивной парадигмы и когнитивного подхода в психологии. Сознание перестало мыслиться тотально, появились его составляющие — чувственная ткань, значение, личностные смыслы. В психологию вернулся образ, но в новом понимании его актуалгенеза: утверждалось представление о встречной активности движения субъекта к объекту.

«Мир образов» был противопоставлен «образу мира» как феноменальное и глубинное образование, которое предваряет любое чувственное впечатление и позволяет человеку видеть реальность упорядоченной и осмысленной [Смирнов С.

Д., 1983,1985]. В образе мира были выделены ядерные структуры, задающие опоры в структурировании человеком психических образов благодаря тому, что они отражают его действительные связи с миром. Они амодальны и не рефлексируются человеком. В то же время поверхностные слои в образе мира связаны с целями построения человеком знаний о нем — будь то образы восприятия или идеальные схемы мышления. Познавательные гипотезы — то главное звено, посредством которого движение образа мира направляет становление перцептивного образа. Эти гипотезы иные по происхождению (деятельностному в своей основе), чем вероятностные гипотезы у Брунсвика (детерминированные частотой встречаемости события) или вероятностные переменные выборов в концепции Тверского—Канемана (репрезентирующие прогноз исхода события). Они заданы способом бытия человека в мире, а не являются чисто когнитивными механизмами.

Личностная опосредсгвованность деятельности (и деятельностная — развития личности) и построение культуры личностью (и мира личности — в культуре) — анализ этих проблем сегодня получил новое звучание в рамках методологического осмысления XXI в. как «психо- зойской эры». Идея «толерантности» как условия бытия человека в мире неопределенности, разрабатываемая А. Г. Асмоловым, выделила иной аспект проблемы — образа других людей, их принятия (как основания его личностного становления и ориентировки в мире людей и идей). И эти представления о личности в рамках обсуждения методологических проблем неклассической психологии сам автор изложил столь ярко, что эту общую точку встречи представителей разных парадигм мы специально обсуждать не станем, отправляя читателя к книгам А. Г. Асмолова [Асмолов, 2001, 2002].

<< | >>
Источник: Корнилова Т. В., Смирнов С. Д.. Методологические основы психологии. — СПб.: Питер. — 320 с.: ил. — (Серия «Учебное пособие»).. 2006

Еще по теме Возвращение категории образа в подходе А. Н. Аеонтьева (как аспект преодоления постулата непосредственности):

  1. Образ жизни как социокультурная категория
  2. Изменения в понимании причинности в связи с освоением марксистского наследия Закон как аспект психологической теории и как методологический аспект понимания детерминации
  3. 1.2.2. Категория образа
  4. IV Бессмертие души как постулат чистого — практического разума
  5. V Бытие божье как постулат чистого практического разума
  6. Длительность как непосредственное данное
  7. Основные теоретические положения, определяющие содержание категории «образ жизни»
  8. Средства управления как манипуляции структурой релевантностей: преодоление жизненных обстоятельств
  9. Монастыри как ячейки гражданского общества: преодоление исторических комплексов Лункин Р. Н.
  10. § 2. Почему категория "вещное право" постепенно из советского гражданского законодательства исчезла? Общий подход к изучению права собственности в советский период
  11. ГЛАВА III О КАЖУЩЕМСЯ МЕСТОНАХОЖДЕНИИ ПРЕДМЕТА, ИЛИ, КАК ГОВОРЯТ МНОГИЕ, О МЕСТЕ ИЗОБРАЖЕНИЯ ПРИ НЕПОСРЕДСТВЕННОМ ВИДЕНИИ, Т. Е. В СЛУЧАЕ КОГДА НЕТ НИКАКОГО ОТРАЖЕНИЯ И ПРЕЛОМЛЕНИЯ
  12. Вечное блаженство как вечное преодоление негативного
  13. В.И. Ильин: «СОЦИОЛОГИЯ КАК ОБРАЗ ЖИЗНИ - ЭТО АВТОНОМНАЯ СТОРОНА СОцИОЛОГИИ КАК ПРОФЕССИИ»*
  14. Глава V МАТЕРИЯ КАК КАТЕГОРИЯ ПОЗНАНИЯ
  15. г) Пространство как категория стратегическая