§ 2. Реформы в сфере жилищного строительства
Хронология реализации жилищной реформы свидетельствует о том, что подготовка и проведение соответствующих законов и подзаконных актов происходили в периоды, когда у законодательной власти были и консерваторы (законы 1851, 1875 и 1890 гг.) и либералы (1866, 1868 и 1885 гг.), что свидетельствует об их соперничестве на данном поле социальных преобразований.
Причиной тому служат объективные факторы. В начале 70-х годов в городах Великобритании до крайности обострилась жилищная проблема, в особенно тяжёлом положении оказались разнорабочие, мастеровые и мелкая буржуазия.
Особенное внимание правительство уделяло проблемам крупных индустриальных городов, где ситуация была катастрофической. В рабочих районах царила ужасающая перенаселённость, дома, расположенные в них, походили, скорее, на «галдящие грачевники» (как метко охарактеризовала их английская пресса), грязь, антисанитария, нищета вызывали самые горькие чувства у филантропов и городских санитарных служб.
Неслучайно именно в это время Ф. Энгельсом была написана работа «К жилищному вопросу»[530]. В работе Энгельс отмечал «особое обострение и без того скверных жилищных условий рабочих, создавшееся вследствие внезапного прилива населения в большие города, колоссальное повышение квартирной платы, ещё усилившуюся скученность жильцов в отдельных домах, невозможность для некоторых вообще найти себе пристанище» .
Действительно, согласно переписи 1871 года население Великобритании составляло 27 431 000 человек, больше половины из них составляли горожане[531] [532] [533]. Данные статистики свидетельствуют, что лишь одной трети населения в городах были доступны средства к существованию и поддержанию жизни на приемлемом уровне. Около 10 % практически постоянно находилось за чертой бедности. Цены на труд обрушивались под влиянием постоянно приходившей в города свежей рабочей силы, порождая соревнование за дешёвое жильё между представителями беднейших слоёв общества.
Такая непритязательность не могла не отразиться на качестве предоставляемых домовладельцами в аренду квартир и комнат.Строительство железных дорог и улучшение внешнего вида улиц значительно обострили ситуацию, наиболее ярким примером тому явился Лондон. Ветхое жилье безжалостно сносилось, его обитатели оказывались на улице, без какой-либо надежды на новое пристанище. В результаты эти люди вынуждены были заселяться в переполненные трущобы, ещё не включенные в план сноса, а затем ждать, когда и до этих домов доберутся строительные и железнодорож-
544
ные компании .
Попытки решить данную проблему со стороны частных компаний путём строительства жилья разного типа для рабочих в пригородных районах не увенчались успехом. Учитывая масштабы проблемы, отдельные компании не могли существенно повлиять на улучшение жилищных условий промышленного пролетариата, кроме того, строить дома для простых рабочих было элементарно невыгодно. Таким образом, всё очевиднее становилась необходимость государственного вмешательства.
Наибольший интерес в этой связи, как для рассмотрения хода самой жилищной реформы, так и для анализа интересующего нас предмета (борьба консерваторов и либералов в рамках её осуществления) представляют законы Торренса и Кросса: «О жилье для ремесленников и рабочих» (англ. — Artisans’ and Labourers’ Dwelling Act — Torrens Act, 1868; Artisans’ and Labourers’ Dwelling Improvement Act 1875 — Cross Act, 1875), касавшиеся крупномасштабного сноса трущоб и строительства на их месте нового жилья для рабочих.
Необходимо при этом отметить, что в законе 1875 года было впервые дано юридическое определение понятию «рабочий», имея в виду под этим «чернорабочего, слугу в земледелии, подмастерье, ремесленника, шахтера или иного занятого ручным трудом, работающего по контракту с работодателем»[534].
Первый из них — билль МакКлаха-Торренса, на этапе законопроекта предполагал целый комплекс мероприятий: обязательный ремонт зданий, годных для проживания, снос непригодных для проживания зданий (в трущобах), компенсацию владельцам сносимых зданий и строительство на очищенном месте новых зданий для проживания рабочих и ремесленников.
Однако в Палате лордов последние два мероприятия были не приняты, чему немало способствовали консерваторы, стремившиеся всячески снизить эффективность «социального либерализма» Гладстона и не дать последнему возможность завоевать лавры, решая одну из наиболее острых социальных проблем индустриального общества. В результате принятый закон был выхолощен и видоизменён до неузнаваемости и включал только ремонт зданий и снос трущоб, вменяя это местным органам власти в пределах их территориальных границ. При этом положения закона основывались на доброй воле местных властей и не предусматривали решение жилищного вопроса выселенных из трущоб людей.
Общественное мнение, сформированное во многом благодаря активной позиции работников городских медицинских и санитарных служб, а во многом благодаря усиленной критике нового закона консерваторами (по сути, и способствовавшими его принятию в урезанном и неработающем виде), было крайне разочаровано биллем Торренса (справедливости ради, от Торренса в законе сохранилось лишь имя его автора). Всё очевиднее, таким образом, становилась необходимость принятия действительно эффективного законодательства в данном направлении.
В 1873 году Общество благотворительности подготовило доклад по жилищному вопросу, за основу были взяты материалы по Лондону. В состав подготовившего его комитета входил 21 представитель палаты общин, из которых четверо вошли позднее в правительство Дизраэли: Г. Харди, Норткот, Эддерли и У. Смит. В документе признавалась необходимость улучшения жилищных условий рабочих и, по возможности, поблизости от места работы. Данный проект могли реализовать лишь городские власти при условии их наделения широкими полномочиями и при поддержке частного предпринимательства. Поскольку приобретение земельных участков для новой застройки сопровождалось значительными трудностями, рекомендовалось предоставить муниципаль-
546
ным органам права на их принудительную скупку .
Автор передовой статьи «Наши новые мётлы» в «Сити пресс» от 7 марта 1874 года А. Перри (название статьи намекало на заявленное тори стремление очистить Англию от социальных проблем) писал следующее: «Улучшение жилищных условий в больших городах обозначено Дизраэли в качестве основного пункта программы консеваторов. Это обещание не из тех, которое люди могут забыть»[535] [536]. Дизраэли, меже тем, не стремился вступать в преждевременное обсуждение данного вопроса, стремясь выработать наиболее приемлемое решение, с одной стороны, «не беспокоящее страну» , с другой, позволяющее добиться максимального эффекта от провала либералов с биллем Торренса. Ситуация изменилась в мае 1874 года, когда либералом Кей- Шаттлуротом был поднят в парламенте вопрос об улучшении жилищных условий рабочих. Согласно его утверждениям, дома для трудящихся могут быть возведены в короткий срок лишь при наличии свободных земельных участков. Оратор привёл множество аргументов в пользу строительства в пригородах Лондона так называемых «спальных районов». При помоши этой системы он надеялся решить вопрос перенаселённости, принимая во внимание, что строительные компании не были в состоянии строить и продавать дома в центре города по низким ценам без ущерба для себя[537] [538]. Кей-Шаттлурота поддержали представители обеих партий. Дизраэли и Кросс, почувствовав, что инициатива в проведении жилищной реформы вновь может уйти к либералам, но при этом, чётко осознавая, что любые промедления в данной сфере могут вызвать негативную реакцию общественности, внешне с одобрением встретили предложения Кей-Шаттлурота и пообещали внести соответствующий законопроект правительства как можно скорее. Кросс также способствовал принятию либерального билля, направленного на облегчение постройки домов для трудящихся на земле, владельцами которой являлись муниципалиты. Кроме того, путём введения новых требований в отношении заинтересованных компаний касательно обеспечения рабочих новым жильём взамен снесённого, министр внутренних дел попытался минимизировать негатив в общественном мнении, вызванный снесением жилых домов при проведении железных дорог[539]. При разработке нового законопроекта консерваторы были озабочены определением границ государственного вмешательства в жизненную сферу рабочих. В этой связи министр иностранных дел Дерби охарактеризовал готовящиеся законодательные изменения как «хороший предмет для рассмотрения, но требующий осторожного обращения, если мы не хотим вынести вмешательство государства за рамки законности»[540]. Норткота как канцлера казначейства волновали расходы, которые понесёт государство, в случае оказания помощи рабочим в приобретении нового жилья. Конец этим сомнениям положила убеждённость Дизраэли в необходимости решения жилищной проблемы. Сам Дизраэли неоднократно заявлял о том, что данная убеждённость строилась на принципах торийской демократии и на его впечатлениях от посещения одного из новых лондонских кварталов в июле 1874 года. Побывав в районе одной из лондонских новостроек, он отметил, что «этот изумительный вид может изменить Англию больше, чем все билли о реформах — а изменение всегда к лучшему»[541]. Вместе с тем за красивой риторикой, свойственной Дизраэли, стоит искать и сугубо прагматичные соображения. Премьер-министр, построивший предвыборную кампанию консерваторов на обширных обещаниях в сфере социальных реформ, ключевой из которых являлась жилищная, не хотел позволить либералам привести в жизнь заявленные в данной сфере инициативы и, тем самым, ослабить авторитет партии тори. Таким образом, после тщательной подготовки и изучения рекомендаций комитета Благотворительного общества Кросс в феврале 1875 года внёс на рассмотрение парламента законопроект, направленный на улучшение жилищных условий трудящихся. Согласно законопроекту, муниципалитеты Лондона и других крупных английских городов получали полномочия покупать земельные участки (в некоторых случаях даже принудительно) и, при необходимости, сдавать их в аренду или же продавать в целях возведения домов для рабочих. Семьи, дома которых были снесены, подлежали расселению в этом же районе или недалеко от него. Строить новые дома предстояло частному капиталу. Рабочие также получали возможность привлекать дешёвые займы для обустройства новых жилищ от уполномоченных по займам. В завершении своей речи Кросс, не скупясь на эмоции, объяснил, почему так необходимо улучшать жилищных условий наиболее обездоленной части населения: «Я прошу вас бросить хотя бы единственный лучик надежды и счастья на эти норы скверны и нищеты; я прошу вас повеять на эти притоны нищеты и смерти хотя бы одним дыханием здоровья и жизни; на эти дворы и аллеи, где так мрачно не только по причине темноты, скорее там ощущается темнота разума, тела и души — и я прошу вас помочь выполнить одну из лучших и наипервейших заповедей Господа — «да будет свет!» . Фундаментальное значение жилищного вопроса он выразил в одном предложении: «Народ будет таким, какие дома он имеет»[542] [543]. Данное выступление, охарактеризованное участниками заседания и прессой как очень эффективное по своему результату и драматичное по своей тональности, Кросс готовил не без участия Дизраэли, проведшего серию консультаций со своим министром перед его выступлением в парламенте. Дизраэли же, опасаясь, подобно в своё время Гладстону, напугать общественность и королеву слишком яркой социалистической окраской нового законопроекта, порекомендовал Кроссу в выступлении в пользу реформы особо подчеркнуть, что государство и правительство не должны всецело брать на себя обязательства по обеспечению граждан «необходимыми условиями жизни», включая жильё. И Дизраэли, и Кросс считали недопустимым утверждение в сознании людей принципа: если ты не можешь сам о себе позаботиться — это сделает государство[544]. Тем не менее, противники государственного вмешательства в социальноэкономическую сферу, к коим, в первую очередь, относились либералы — сторонники «манчестерской школы», активно атаковали законопроект. С наиболее яростной критикой билля выступил либерал Фоссет, который назвал его «классовым законодательством» ввиду его якобы односторонней выгодности для трудящихся. По мнению Фоссета, ориентация законопроекта на определённый класс людей была ошибочной и вводящей в заблуждение. При этом он предпочёл умолчать о том, что закон Кросса, по сути, лишь развивал и выводил на стадию практической реализации закон либерала Торренса, полностью поддержанный соратниками по партии. В критике Фоссета были и рациональные предложения. Так, он предлагал в законопроекте более чётко определить термин «рабочие», уточнив, попадают ли в эту группу «лица, живущие в стеснённых обстоятельствах: помощники приходских священников, получающие 100 фунтов в год; клерки, чьё жалование составляет 80 фунтов в год; наконец, просто рабочие, которые получают ежедневную плату, или ремесленники, с которыми расплачиваются в конце недели»[545] [546]. Тем не менее, в ходе дебатов точное определение «рабочий» так и не было найдено, соответствующие разъяснения были представлены парламентом лишь в XX веке в особом распоряжении по железнодорожному управлению . Кроме того, Фоссет считал недопустимыми выплаты компенсаций по высоким расценкам, так как это неизбежно привело бы к спекуляции ветхими строениями. Обсуждение данных положений замедлило рассмотрение билля. Проработка вопроса была, в конце концов, поручена арбитражному суду, решение которого было вынесено в пользу домо- и землевладельцев трущоб. В случае получения ими щедрого вознаграждения, билль Кросса стал бы крайне «дорогим удовольствием» для правительства. Более того, по мнению Фоссета, в случае если местные власти определят цену в 100 тыс. фунтов за акр, но никто не предложит больше 10 тыс. фунтов, вместо решения жилищной проблемы государство останется с пустеющими после очистки от трущоб землями. Чтобы выйти из этого положения, он предложил создать специальную комиссию, которая должна самым тщательным образом исследовать этот вопрос и предложить местным властям выставлять очищенные от трущоб земли на открытые торги . Фоссет также предложил к законопроекту поправку, согласно которой, в случае если местные власти не могут реализовать землю, предназначенную для строительства нового жилья, или сдать ее в течение 3-х лет в аренду, необходимость ее использовать исключительно в данных целях теряет силу и более не распространяется на эти земли. Таким образом, мы видим, что предложения Фоссета, несмотря на имевшееся в них «здравое зерно», по сути, были направлены на выхолащивание билля Кросса, что несколько лет назад консерваторы проделали с биллем Торренса. Принятие данных поправок (в особенности, предложений относительно последствий трёхлетнего бездействия местной власти) означало бы полное поражение правительства по этому вопросу[547] [548]. Поправка встретила решительное сопротивление Кросса: «Цель правительства не «обеднять» выселяемых , а позаботиться о том, чтобы расселение «грачевников» пошло на пользу всему обществу, а лица, изгоняемые из трущоб, в свою очередь, не должны были остаться в убытке»[549]. Предложенный Кроссом законопроект возлагал на государство ответственность за снос старого и строительство нового жилья. Вместе с тем либералу С. Уотерлоу, ранее возглавлявшему частную строительную компанию, занятую в строительстве жилья для рабочих, удалось провести поправку к биллю, дававшую местным властям право на заселение в новое жилье больше людей, чем прежде было выселено с этого места»[550]. Критика данного закона заключалась, в основном, в рекомендальном характере его положений. Так, многие представители либеральной партии, были уверены, что расселение рабочих согласно плану Кроссу, не решит проблему, а лишь её усугубит. По их мнению, выселяемые жильцы не получали гарантий того, что новые дома будут соответствовать их материальному положению, что несёт опасность вовлечения рабочих в непосильные расходы, либо существенного ухудшения их жизненных условий[551]. Резкую критику в адрес билля высказывали и за пределами парламента. Либеральная пресса (в частности, столичная «Таймс» и ряд иных авторитетных деловых изданий) считала компенсации чрезмерными, а временной разрыв между сносом трущоб и постройкой новых домов рассматривала как ухудшение ситуации с перенаселённостью в городах. Также серьёзные сомнения вызывала возможность победы нового законопроекта при столкновении с «коммерческими интересами». Наиболее активные противники билля, в первую очередь, из либеральной среды, разглядели в нём даже угрозу ползучего социализма. Кроме того, существенной критике билль подвергся и со стороны самих консерваторов, считавших, что закон Кросса строился на классических либеральных принципах. Так, еженедельник «Экономист», с большим вниманием следивший за социальными реформами тори, отметил в начале 1876 года рост недовольства политикой консервативного правительства со стороны «так называемой сельской партии». Правительство своими действиями напоминало либеральное и отклонилось от предвыборной программы тори, сформированной в оппозиции»[552]. Принимая во внимание огромное количество поправок, внесённых в билль в ходе его рассмотрения, имевших как сущностный, так и чисто политический характер (обусловленный межпартийной борьбой консерваторов и либералов), и необходимость достижения «аппаратного компромисса» для его прохождения через парламент, можно констатировать, что данная критика имела под собой вполне реальные основания. В идеологию билля по результатам многочисленных дебатов был заложен принцип, в соответствии с которым, правительство не должно пытаться обеспечивать собственными усилиями жизненные блага населения, ему следует 564 сурового деспотизма» . Так или иначе, Кроссу удалось отстоять основные идеи билля, и он поступил в распоряжение муниципальных властей. Дизраэли, довольный результатом, назвал данный закон «нашей главной мерой» (либералы при этом приписывали все достижения в жилищном строительстве и улучшении жилищных условий рабочих не закону 1875 года, но деятельности частных филантропов и представителей христианского социализма[553] [554]), вместе с тем на практике билль встретил ряд осложнений. Цены на землю по-прежнему оставались высокими, что негативно отражалось как на плотности их заселения, так и на стоимости новых застроек, делая их, в свою очередь, недосягаемыми для большинства рабочих и сезонных работников, составлявших основную целевую аудиторию жилищной реформы. Примером тому может служить ситуация в Уйатчеппеле, описанная современником: «В 1876 г. жилища 4 000 лиц, относящихся к данному церковому приходу, были признаны непригодными для проживания, в течение последующих 4-х лет были согласованы компенсации, все эти годы домовладельцы, чьи требования были приняты, не тратились на ремонт, и жильцы, в ожидании получения хозяевами их домов компенсаций смирились со всеми неудобствами... Это продолжалось до тех пор, пока в 1880 г. не начали серьезно выделять необхо димые для сноса деньги. С этих пор дома нескольких тысяч бедняков были разрушены без надежды на получение ими взамен другого жилья»[555]. Строительство железных дорог приводило к выселению жителей из их старых домов, но более дешевый проезд в пригородных поездах для рабочих, вынужденных жить за городом, железнодорожными компаниями предусмотрен не был. В этой связи наименее обеспеченная часть населения не могла себе позволить проживание далеко от места работы, что, во многом, снижало эффективность идеи о «спальных районах», направленной на решение вопроса перенаселённости Лондона и других крупных английских городов. При этом, исходя из отрицания безграничной благотворительности, как принципа, разрушающего сознание низших классов и подавляющего самопомощь в трудных ситуациях, предполагалось, что частный бизнес должен получать прибыль, хоть и ограниченную, при постройке нового жилья. В этой связи дома, построенные компаниями специально для рабочих, не подходили им в связи с высокой арендной платой, компании, в свою очередь, вынужденные ограничивать свою прибыль, воспринимали строительство домов как крайнее невыгодное занятие. Таким образом, получался замкнутый круг, который в своей работе «Личность и государство» так точно описал Герберт Спенсер, анализируя последствия проведения жилищной реформы[556]. Прекрасно осознавая все недостатки акта о жилищах рабочих 1875 года, консервативное правительство в 1879 предприняло попытку его изменения к лучшему. Новый билль, подготовленный Кроссом, содержал изначальные предложения Торренса до того, как они подверглись критике консерваторов и урезаны палатой лордов. По мнению автора работы, данная ситуация ещё раз подчёркивает превалирование межпартийной борьбы консерваторов и либералов над сущностной составляющей проводимых реформ. В частности, восстанавливались статьи, позволявшие местным властям приобретать собственность и заниматься строительством домов для рабочих самостоятельно под жёстким контролем министра внутренних дел[557]. Отсутствие именно этих важных положений, категорически отвергнутых палатой лордов, превратило закон Торренса 1868 года в бездействующую формальность. Согласно решению правительства действие нового билля, в основном, ограничивалось Лондоном[558] [559]. Билль Кросса, кроме того, значительно понижал размер компенсации собственникам жилья за снос. Местные власти при этом были обязаны предоставить гражданам, выселяемым из трущоб, землю под строительство новых зданий или жильё по качеству и местоположению не уступающее их прежнему. Невзирая на то, что новые решения по жилищному вопросу относились преимущественно к Лондону, игравшему роль полигона, на котором шла апробация новой политики в жилищном строительстве, эти меры правительства имели общегосударственное значение, учитывая, что перед другими крупными городами (Эдинбург, Глазго, Ливерпуль) проблема перенаселения стояли не менее остро. Необходимо при этом отметить, что реформа была направлена не только на предоставление рабочим дополнительного жилья, но и на обновление облика городов, который, как было рассмотрено в Первой Г лаве настоящей работы, оставлял желать лучшего. К сожалению, несмотря на все законодательные усилия консерваторов, жилищная реформа в городах проходила непоследовательно, необходимые решения принимались очень медленно. Так, подводя промежуточные итоги реформы, Комитет по жилью для трудящихся Благотворительного общества (членом которого являлся и Кросс) в 1881 году обнаружил, что из восьмидесяти семи городов Англии и Уэльса, в которых действовал закон, 77 не провели ни 570 одного мероприятия для проведения его в жизнь . На ход реформы, безусловно, повлияла и активная кампания прессы, инициированная не без участия парламентской оппозиции (либералов), защищавшей интересы деловых кругов города. Так, в «Экономисте» подчёркивалось, что претворение закона в жизнь является тяжким бременем для налогоплательщиков. В статье перед правительством ставился вопрос о нецелесообразности работы по данному направлению и говорилось, как и в 1875 году, что законодательство, формируемое в интересах рабочих, является дискриминацией для среднего класса, буржуазии, представители которых вынуждены ми- 571 риться со столь же неудовлетворительными жилищными условиями . Таким образом, в полной мере министрам консервативного правительства решить жилищную проблему за счет реформирования не удалось. Причиной тому явились финансовые трудности, обусловленные дефицитом бюджета, а также недостаточная поддержка со стороны предпринимателей — сторонников «нового торизма», на которых кабинет Дизраэли возлагал большие надежды. Вместе с тем, несмотря на все недостатки жилищной реформы, билль имел положительное значение как для имиджа консервативной партии, выступившей на практике в новом амплуа социального гаранта прав рядовых британцев на решение жилищного вопроса, так и для дальнейшего продвижения жилищной реформы в целом. Не слишком удачное решение жилищной проблемы, предложенное Дизраэли и Кроссом, заставило общество и правительство обратить внимание на обострение жилищного кризиса ввиду роста городов и концентрации в них населения. Кроме того, на практике в очередной раз (на сей раз более чем отчётливо) сторонникам классического либерализма и бентамизма была продемонстрирована ненадёжность традиционных расчётов правительства исключительно на инициативы местной власти и нерешительные шаги благотворительных обществ, а также необходимость расширения государственного вмешательства в противовес ранее господствовавшим принципам индивидуализма и «государство - ночной сторож». [560]
лишь поощрять индивидуальную и корпоративную инициативу. Жилищная проблема, таким образом, подлежала разрешению не путём принуждения, но на основе свободы и добровольности. Стоит при этом обратить внимание, что при внесении билля в парламент в феврале 1875 года консервативный депутат от лондонского Сити Хаббард, встретивший полную поддержку коллег по партии, заявил, комментируя основные положения законопроекта: «В этих делах (имеется в виду жилищное строительство, — Примеч. авт.) не поможет ничто кроме
Еще по теме § 2. Реформы в сфере жилищного строительства:
- Вопросы соседского права в жилищной сфере
- ПУТИ РАЗВИТИЯ КОНКУРЕНЦИИ В ЖИЛИЩНОМ СТРОИТЕЛЬСТВЕ РЕСПУБЛИКИ КАРЕЛИЯ И. С. Поливайкин
- ПРЕДЛОЖЕНИЯ ПО ВНЕДРЕНИЮ НОВЫХ ТЕХНОЛОГИЙ В СФЕРЕ ЖИЛИЩНО-КОММУНАЛЬНОГО ХОЗЯЙСТВА ГОРОДА А. М. Богданов
- АФОНИНА Любовь Александровна. ГОСУДАРСТВЕННАЯ ПОЛИТИКА КИТАЙСКОЙ НАРОДНОЙ РЕСПУБЛИКИ В СФЕРЕ РЕЛИГИЙ В ПЕРИОД РЕФОРМ (1978-2015 гг.) Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук, 2016
- ГЛАВА X ВСЯКАЯ ЗНАЧИТЕЛЬНАЯ РЕФОРМА В ДУХОВНОМ ВОСПИТАНИИ ПРЕДПОЛАГАЕТ РЕФОРМУ В ЗАКОНАХ И ФОРМЕ ПРАВЛЕНИЯ
- ЖИЛИЩНЫЕ УСЛОВИЯ
- Жилищно-коммунальное хозяйство
- ТЕМА 7. Жилищное право.
- ЖИЛИЩНАЯ СРЕДА
- Жилищный вопрос
- 5.7. Жилищно-коммунальное хозяйство
- Вопрос 33. Жилищные права и обязанности
- ВОПРОСЫ ПРАКТИЧЕСКОГО ПРИМЕНЕНИЯ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА О ПРИВАТИЗАЦИИ ЖИЛИЩНОГО ФОНДА Е.С. ГЕТМАН
- 2. КОНТРРЕФОРМАЦИЯ И КАТОЛИЧЕСКАЯ РЕФОРМА 2.1. Историографические концепции Контрреформации и католической реформы
- § 2. Правовые признаки жилого дома и жилого помещения как объектов гражданских и жилищных прав
- § 1. Социальные и технические характеристики жилого дома и жилого помещения как объектов гражданских и жилищных прав