Крепости и долговременные укрепления в мировую войну

Ближайшие года четыре перед мировой войной ознаменовались необычайным ростом артиллерии: появились 28-см гаубицы Шнейдера, 30,5-см австрийские гаубицы, наконец с 1909-го по 1910 г.

Французы были осведомлены о результатах березанских опытов, но относились к ним как-то пассивно. Бельгийский инженер Дегиз, присутствовавший на березанских опытах, чуть ли не плакал, когда воочию убедился в том, какие разрушения способны производить 28-см бомбы в бетоне и броневых закрытиях. Он сознавал, какими крупными техническими недочетами обладали не только льежские и намюрские, но и более новые антверпенские форты, и по приезде на родину немедленно подал рапорт по начальству о необходимости произвести в бельгийских крепостях соответствующие усовершенствования, но его рапорт был положен под сукно, и бельгийский военный министр под давлением окружавших его лиц не склонен был придавать серьезное значение словам Дегиза.

Война была для крепостей боевым экзаменом, который они, по мнению большинства, не выдержали. Даже те, кто до войны хулил крепости, были поражены быстрым падением бельгийских и французских крепостей и фортов-застав в 1914 г. и русских в 1915 г. Льеж держался 12 дней, Намюр — 6 дней, Мо- беж — 10 дней, Антверпен — 12 дней, форт-застава Манонви- лье сдался после 54-часового обстрела орудиями крупного калибра, Ковно держалась 10 дней, Новогеоргиевск — только 9 дней после того, как было завершено полное обложение крепости. Эти сроки сопротивления крепостей действительно были поражающе малы, особенно после того, как перед самой мировой войной говорилось о крепостях неограниченного сопротивления, т. е. способных держаться до конца войны. Доверие к крепостям было подорвано, причем некоторые не желали признавать за ними ровно никаких заслуг во время мир;; вой войны.

Современная литература несколько выправляет роль крепостей в мировую войну. Целый ряд германских и францу з- ских военных писателей и лиц, занимавших во время войны высокие командные должности, которым обстановка на запад ноевропейском театре войны более, чем кому-либо, детально известна, подчеркивают, что все крепости, даже устарелые, которым приходилось быть в сфере боевых операций, сыграли свою определенную роль, но, правда, не все крепости выполнили свою задачу в той степени, как от них этого ожидали п мирное время. Так, на Льеж и Намюр, особенно же на Антверпен бельгийцы возлагали значительно больше надежд сравни тельно с тем, что эти крепости дали. Но здесь причин много и среди них далеко не последнюю роль играет моральный эле мент: бельгийские войска не были еще в должной мере обстреляны, особенно новыми мощными снарядами, которые оказа лись сюрпризом, сами войска в крепостях были невысокого качества. Про технические недочеты крепостей в своем месте было сказано много.

На русских крепостях (Ковно, Новогеоргиевск) влияние морального фактора сказалось в еще большей степени; к тому же здесь были налицо плохие качества командования в лице ко мендантов этих крепостей.

Но если крепости в мировую войну и играли известную роль, то нельзя с несомненностью отрицать того факта, что изолированная крепость показала себя с плохой стороны. Такая крепость потеряла при современных средствах поражения свое значение. Это довольно ярко высказал Людендорф в своих «Воспоминаниях» словами: «Новогеоргиевск был может быть последней окруженной фортами крепостью, взятой после обложения... Крепости с поясом фортов отжили свой век. Они не могут сопротивляться современной артиллерии и ее огромному расходу снарядов».

Ту же мысль другими словами высказал французский инженер Бенуа в статье под заглавием «Долговременная фортификация во время войны» (см. «Revue du Genie Militaire», январь- апрель 1922 г.): «Один из выводов минувшей войны есть тот, что изолированная крепость в том виде, как ее понимали до сих пор, не может больше противостоять дальнобойности орудий и чудовищному количеству выпускаемых снарядов... Отдельные форты, вынесенные на практиковавшиеся до сего времени расстояния, не могут обеспечить крепость от интенсивного бомбардирования. Сами они могут быть взяты с тыла артиллерией противника. Их пришлось бы вынести на значительные расстояния от центра ядра, но это дало бы крепости чрезмерное развитие и тогда мы не имели бы более крепости, а полу чили бы укрепленный район...

Несколько иначе стоял после войны вопрос о крепостях, включенных в общеармейский фронт: в таком положении крепости обороняться могут продолжительное время, и это было доказано в мировую войну Верденом и Осовцом, особенно первым: крепость Верден, включенная в укрепленный район, держалась до конца войны.

Немцы прекрасно учли указанное обстоятельство и с 1917 г. включили находившиеся в их руках бельгийские крепости Антверпен и Намюр, равно как и свои укрепленные районы Мец — Тионвиль и Страсбург — Мольсгейм, в качестве опорных узлов, в тыловую гинденбурговскую позицию, носившую почти долговременный характер, но не законченную постройкой даже к концу войны.

Вместе с изолированными крепостями, в послевоенной литературе стали подвергаться осуждению и долговременные укрепления вообще. Чтобы показать, насколько ошибочно такое осуждение отдельных долговременных укреплений, достаточно вспомнить результаты бомбардировок верденских фортов, о которых тот же французский инженер Бену а говорит в другой своей статье «Сравнительный очерк укреплений Вердена и Меца», помещенной в «Revue du Genie Militaire» за 1921 г.:

«Даже после самых сильных бомбардировок, — говорит Бенуа, — бетонированные форты Вердена сохраняли большую часть своей обороноспособности и в частности все свои активные свойства». Бывший начальник инженеров 2-й армии, в районе которой находился Верден во время германского наступления 1916 г., генерал Декурсис также свидетельствует14, что: «Благодаря французским фортам, множество человеческих жизней было сохранено, и долговременная фортификация, в широкой степени содействовавшая спасению Вердена, сохраняя незыблемыми важнейшие оборонительные позиции, подтвердила свою боевую ценность в период самой жесточайшей атаки, какой не видала ни одна война». Маршал Петэн в своем труде «Верденское сражение» («La bataille de Verdun», 1929) в заключении говорит: «Форты Вердена принесли нашим войскам могущественную помощь во время сражения и широко содействовали успеху.

Участники обороны крепостей Осовец и Новогеоргиевск также свидетельствуют о том, что форты после сильных бомбардировок продолжали сохранять свою общую обороноспособность.

Все вышеизложенное относительно крепостей и долговременных укреплений во время мировой войны может быть резюмировано так: 1)

в мировую войну все крепости роль сыграли, но не всегда в той степени, как это предполагалось в мирное время; 2)

изолированные крепости оборонялись обычно в течение непродолжительного срока; считают, что они отжили свой век и впредь их строить не будут; 3)

долговременные укрепления как таковые в мировую войну себя оправдали: при достаточной их мощности они оказывали сопротивление самой могущественной артиллерии и содействовали тактическим действиям войск, почему и в будущем должны найти себе применение в соответствующих современному состоянию артиллерии и других средств поражения формах.