БОРЬБА МЁЗИЙСКИХ ПЛЕМЕН ПРОТИВ РИМСКОГО ЗАВОЕВАНИЯ

Помимо этих широких задач римской мировой политики, завоеванием Мёзии Август преследовал и более близкие цели. После смерти Биребисты угроза вторжений племен на территорию Римского государства со стороны Дуная уменьшилась, но не исчезла. Дунай мог быть той границей, у которой легче всего было бы задержать разнообразные племена, жившие к северу от реки. В этом отношении завоевание Мёзии входило в общий план генерального наступления римлян на Дунае. В 15 г. до н. э. были превращены в римскую провинцию Реция и Норик, а в 9 г. до н. э. — Паннония. Таким образом, наступлением на придунайские области римляне одновременно создавали и плацдарм для дальнейшей агрессии на Восток, и удобную линию обороны по Дунаю. Таковы были стратегические причины наступления на Мёзию. Однако они были отнюдь не единственными, и ограничиться указанием на них было бы неверно.

Подчинение Риму греческих городов западного берега Понта давало Римскому государству возможность включиться в систему понтийского товарооборота, означении которого, правда для несколько более раннего времени, говорил Полибий[70]. Запад- нопонтийские города служили не только промежуточными портами для кораблей, шедших из боспореких владений в порты Греции и в обратном направлении, но и пунктами, откуда привезенные товары проникали во внутренние придунайские области.

Наличие торговых связей между этими областями и Римом еще в республиканский период засвидетельствовано находками республиканских римских монет на территории северной Болгарии. Помимо множества кладов, в которых республиканские монеты находятся вместе с более поздними и которые могут служить лишь косвенным доказательством торговых связей Мёзии в республиканский нериод, найдены клады, содержащие только республиканские монеты (III, II и I вв.

Таким образом, еще в республиканскую эпоху территория будущей провинции Мёзии была в некоторой степени вовлечена в сферу римского экономического влияния.

G другой стороны, для экономического развития восточной половины Римского государства присоединение фракийских областей и западного берега Понта к Риму играло также немаловажную роль в силу сложившихся уже в эпоху эллинизма связей: общий рынок товаров фракийского производства и товаров из Эгейского бассейна был неестественно разделен присоединением к Риму Греции и Македонии, выпавших из цепи торговых сношений фракийского мира. Возможно, римлян привлекали в Мёзии также плодородные земли, железные, серебряные, свинцовые руды и месторождения золота в районе рек Тимок, Лом и Осым на западе Нижней Мёзии, хотя использование римлянами естественных богатств страны началось значительно позже завоевания, когда страна была наполнена римскими войсками и можно было приступить к наделению ветеранов землей за счет мёзийских племен.

Итак, римское завоевание Мёзии явилось следствием комплекса причин, экономических и стратегических, втянувших Мёзию в сферу римского влияния и подготовивших римскую аннексию.

На протяжении I в. до и. э. римляне многократно пытались подчинить племена, жившие между Дунаем и Балканами. Военные экспедиции Гая Скрибопия Kvpnona с запада (74 — 73 гг. до н. э.) и Марка Лукулла, проконсула Македонии, со стороны понтийского берега (72—71 гг. до н. э.) достигали внутренних областей Мёзии и повели к частичному и кратковременному покорению живших там племен. Однако не все мёзийские племена столкнулись с римлянами, и некоторые из них до экспедиции Марка Kpacca (29 г. до н. э.) не знали о силе римлян [71].

Ho и подчиненные племена уже в 60-х годах вышли из повиновения Риму: объединенные силы гетов, бастарнов и греков одержали победу над войсками Гая Антония Гибриды, осуществлявшего в качестве паместника Македонии римскую власть, и приостановили на время продвижение римлян к нижнему Дунаю.

Решительное столкновение мёзийских и гетских племен с римлянами произошло в 29 г. до н. э. В этом году произошло вторжение бастарнов, часть которых под руководством царя Дельбо вместе с женами и детьми перешла еще покрытый льдом Дунай и, ища места для жилья, продвигалась через территории мёзов, требаллов и дарданов, а затем, перевалив через Балканские горы, вторглась в область фракийцев-дентелетов, центром которых была Пауталия г. Воспользовавшись этим нападением в качестве предлога, проконсул Македонии Марк Лициний Hpacc, якобы преследуя бастарнов и защищая связанных союзом с Римом дентелетов, перешел Балканский хребет, а затем появился в области мёзов, у реки Тимок (Timacus)[72]. Следует отметить, что с самого начала наступления Kpacc не считал своей основной задачей изгнание или покорение бастарнов, которые, кстати сказать, сразу же после известия о приближении римлян обратились в поспешное бегство и остановились лишь на реке Цибре (Ciabrus, Ki?polt;; по Диону Кассию[73]). Трудно себе представить, чтобы испытанный полководец Kpacc мог ошибиться и двигаться в северо-западном направлении, тогда как бастарны шли к северо-востоку. Безусловно, Красе ставил себе другие цели или, вернее, изгнание бастарнов не было его единственной задачей, как представляет дело, например, К. Пач[74], слепо следуя за рассказом Диоиа Кассия. Уже во Фракии Kpacc завоевывает область сердов, явно не спеша за удаляющимися бастариами. Перейдя же Балканские горы, вместо того чтобы следовать за бастариами к реке Цибре, он направляется в центральные области поселения мёзов, ставя своей целью покорение последних, а не преследование первых. Здесь, весной или в начале лета 29 г., и произошло первое столкновение Kpacca с мёзами. Флор ярко описывает эту встречу «властителей мира» с «наиболее смелыми, дикими, варварами из варваров»: «Один из вождей [мёзов], выступив вперед и потребовав тишины, спросил: „Кто вы?“ Последовал ответ непобедимых [римлян]: „Римляне, повелители народов". Тогда те ответили: „Это будет в том случае, если вы нас победите"»[75].

Если такого рода переговоры и не происходили в действительности, то все же весьма симптоматично, что античная традиция прочно сохранила представление о свободолюбии, храбрости и гордости мёзов.

Первое столкновение с ними было неудачно для римлян: мёзы истребили авангард римских войск, неосмотрительно напавший на укрепленное место мёзов (может быть, Ратиа- рия?).

Несколько иначе происходило завоевание восточной части Мёзии. Исконная политика римлян — «разделяй и властвуй»— нашла и здесь свое применение. Гетам пришлось одновременно вести борьбу и с римскими войсками и с изменником Ролом, царем одного из гетских племен. Дион Кассий дважды рассказывает о помощи Рола римлянам: первый раз при описании борьбы Kpacca с бастарнами[78], второй раз — упоминая об осаде крепости гетского царя Даиига[79]. Вторым эпизодом и начинается, собственно, описание завоевания восточной (нижней) части Мёзии. Источники не сообщают, когда и почему Рол стал союзником Рима. Самый факт раскола среди готов указывает на то, что вторжение римлян не было чем-то неожиданным и что римлянам, уже испытавшим воинственность и непокорность гетов, на этот раз пришлось провести подготовку своего завоевания и создать внутри страны группировку, способствовавшую римскому вторжению. Интересно отметить, что во внутренней части страны, где меньше чувствовалось греческое влияние и где имущественная дифференциация была слабее, чем в прибрежных областях, римляне не сумели организовать предательство и обеспечить себе поддержку. Это наводит на мысль, что определенная прослойка местной аристократии, представителем которой был Рол, видела в римлянах опору своей власти.

Пока Kpacc был во Фракии и занимался зверским истреблением племен мёзов и сердов, Рол подготовлял его вторжение в нижнюю Мёзию, ведя борьбу с другим готским племенем, предводителем которого был Дапиг, не разделявший, как видно, проримских настроений Рола. Подоспевший на помощь Ролу Kpacc довел осаду крепости

Дапига до конца (укрепление было взято при помощи предательства одного грека)[80], и победители могли дать волю своей жестокости.

После победы над Дапигом Kpacc двинулся к пещере Кейре, где укрывалось местное население. Kpacc замуровал все входы и выходы и вынудил осажденных к сдаче. Далее Kpacc приступил к осаде нижнедунайских укреплений гетов, одним из которых была Генукла, находившаяся под властью гетского царька Дирака. Только после длительной осады римлянам удалось захватить крепость, осадив се со стороны реки и равнины.[82]

Если следовать за Дионом Кассием в описании борьбы римлян с племенами Мёзии, то может создаться впечатление, что, в то время как римляне вели се по обдуманному плану, местные племена лишь беспорядочно и неорганизованно сопротивлялись. Есть, однако, некоторые основания предполагать, что такое представление не соответствует действительности. Исследователи так называемых «траяновых валов» в Добрудже обращали внимание на то, что один из трех валов, пересекающих эту страну от Чериовода до Констанцы, так называемый «малый земляной вал», ориентирован на юг (т. е. имеет покатую северную сторону и крутую, оборонительную — южную; с юга Hie расположен ров). Следовательно, вал построен для борьбы против врага, наступавшего с юга[83]. Таким образом, этот вал не мог быть построен римлянами, так как они, как известно, строили в Добрудже валы, направленные против племен, нападавших с севера, тогда как на юге находились их собственные войска (два других вала имеют северную ориентацию). Кроме того, самый вал производит впечатление доримского, местного сооружения[84].

лами, что лишний раз указывает на то, что валы Добруджи не должны быть рассматриваемы как единая система сооружений. Можно предположить, что малый земляной вал был построен местными племенами как мера защиты против наступающих римлян[85]. Если это предположение подтвердится, то можно будет считать, что уже в этот начальный период римского владычества на Дунае начали складываться определенные формы совместных выступлений разрозненных северофракийских племен против Рима.

К сожалению, ни один источник не сообщает нам о том, как произошло восстановление римского владычества в западнопонтийских городах, прерванное в 60-х годах I в. до н. э. При создавшемся положении, когда греческие города были разорены и разрушены походом Биребисты и к тому же подвергались непрерывным нападениям окружающих племен, правящие рабовладельческие круги этих городов, еще недавно выступавшие против Рима, должны были видеть в римлянах единственную силу, способную защитить их от этих нападений и помочь им восстановить разрушенную экономику. Нельзя считать случайным и тот факт, что во время осады Крассом крепости Дапига его по-гречески приветствовал со стены один из осажденных, обещал предать крепость и сдержал свое обещание[86]. Весьма вероятно, что подчинение греческих городов римлянампроизо- шло без особых затруднений для последних, и их власть, свергнутая в конце 60-х годов до н. э., была восстановлена Крассом в 27 г. до н, э.

Таким образом, после длительной борьбы племена Мёзии были подчинены и власть Рима распространилась до западного берега Черного моря; 4 июля 27 г. до п. э. Kpacc праздновал свою победу над фракийцами. Однако уже во время этого первого этапа борьбы с римлянами разрозненные племена Мёзии начали объединяться для борьбы против завоевателей. Этот процесс консолидации сил фракийских племен в борьбе против Рима прослеживается и в последующей истории Мёзии.

alt="" />