Зимние квартиры в районе Проскурова. Переброска гвардии в окрестности Режицы. Стоянка у станции Люцын. Сформирование полковой конно-пулеметной команды. Назначение нового командира полка. Переход в район Глубокого.

«Минул 1915 год полный самоотверженных подвигов Моих славных войск.

В тяжелой борьбе с врагом, сильным числом и богатым всеми средствами, они истомили его и своей грудью, как непроницаемым щитом Родины, остановили вражеское нашествие.

В преддверии нового 1916 года Я шлю Мой привет вам, Мои доблестные войска. Сердцем и мыслями Я с вами в боях и битвах, призывая помощь Всемогущего на ваш труд, доблесть и мужество.

Помните, что без решительной победы над врагом наша дорогая Россия не может обеспечить себе самостоятельной жизни и права на пользование своим трудом, на развитие своих богатств. Проникнитесь поэтому сознанием того, что без победы не может быть и не будет мира. Каких бы трудов нам ни стоит это, мы должны дать Родине победу.

В недавние дни Я приветствовал некоторые полки на прославленных сентябрьскими боями полях Молодечно и Вилейки. Я сердцем чувствовал горячее стремление и готовность всех и каждого до конца исполнить святой долг защиты Родины.

Я вступаю в Новый Год с твердой верой в милость Божию, в духовную мощь и непоколебимую твердость и верность всего Русского Народа и в военную доблесть Моих Армий и Флота».

НИКОЛАЙ.

Этот Высочайший приказ был прочитан в эскадронах и командах 1 января 1916 года, (все числа по старому стилю).

На следующий день, 2 января, полк покинул район Проскурова и перешел на новые квартиры в деревни Гриневицы и Стуфчинцы. Этот район в отношении удобства размещения был так же хорош, как толь- ко что покинутый. В этих деревнях Кавалергарды простояли до 19 марта, когда началась погрузка в эшелоны и переброска на север.

В течение всего этого времени в полку велись усиленные ежедневные занятия в конном и пешем строю. По-прежнему, особенное внимание было обращено на разведку, охранение, самоокапывание и на бросание ручных гранат.

6 января, в Крещение, на озере у деревни Стуфчинцы, в расположении 2-го дивизиона, состоялось водосвятие и церковный парад.

Приготовление к этому торжеству началось за много дней вперед. Во льду озера была вырублена прорубь в виде большого креста. Были построены деревянные помосты для Иордани. Помосты эти были затем облицованы большими глыбами льда и разукрашены национальными флагами и флюгерами. На самом берегу, против входа на Иордань было расчищено место для парада.

Население Стуфчинц с большой охотой помогало Кавалергардам в устройстве Иордани, и весть о предстоящем торжестве далеко распространилась по всей окрестности.

К 6 января из ближних и дальних деревень съехалось огромное число крестьян. К 10 часам все шесть эскадронов были выстроены против Иордани. Впервые после сформирования № 5-го и № 6-го эскадронов полк был выстроен в полном составе и, с непривычки, его развернутый фронт, казался необычайно широким. Зимнее солнце весело поблескивало на вычищенной и свеже-набеленной аммуниции, на трубах хора трубачей и на всей праздничной толпе, среди которой яркими, красочными пятнами пестрели цветные платки женщин. Солнце сверкало и отражалось всеми цветами радуги на снегу, на льду озера и на самой Иордани. Большинство крестьян было в белых полушубках и высоких черных бараньих шапках.

Местное население было очень религиозно и с особой тщательностью соблюдало и хранило все церковные обычаи и обряды. Может быть в этом сказывались последствия той суровой борьбы против могущественной Польши, против насильственной католизации и ополячивания, которые она вела в течение многих веков. Православная вера была издавна тем внешним признаком, который отделял местное русское население от пришлых иностранных поработителей, и потому в соблюдении всех обрядов православия население прежде всего видело проявление своей самостоятельности, самобытности и принадлежности к русскому народу.

Веселый гул от нескольких тысяч голосов стоял над толпой. Раздалась команда. Разом, как одна, сверкнули восемьсот с лишним шашек, и весь строй замер. Затихла также и толпа.

Трубачи заиграли поход. Медленно, с той нарочитой медленностью, с которой всегда выносился Кавалергардский Штандарт, проносили его и в этот раз вдоль развернутого строя полка.

26 января на окраине города Проскурова состоялся смотр 1-ой Гвардейской кавалерийской дивизии командующим Гвардейским отрядом генерал-адъютантом генералом-от кавалерии В. М. Безобразо- вым. Полк представился в блестящем виде, и в приказе по Гвардейскому отряду Кавалергардам была отдана особая от прочих полков благодарность.

2 февраля ротмистр Звегинцов был произведен в полковники и назначен помощником командира полка по хозяйственной части. В командование № 4-ым эскадроном вступил штабс-ротмистр С. С. Воеводский.

14 февраля в Ставке Верховного Главнокомандующего в Могилеве состоялось совещание всех Главнокомандующих фронтами, в результате которого было решено вывести в резерв фронтов возможно большее количество войск. Среди частей, выводимых в резерв Южного фронта, находился также и Гвардейский отряд (В резерв были выделены: на Северном фронте три корпуса, на Западном десять корпусов и на Южном три корпуса и Гвардейский отряд).

На основании директивы Верховного Главнокомандующего за № 093, последовавшей вслед за этим совещанием, Гвардейский отряд предназначался к переброске в Режицкий район. Гвардейская конница должна была следовать в последнем эшелоне и начать погрузку лишь после того, как вся пехота и артиллерия Гвардейского отряда окончат свое сосредоточение в новом районе.

За первые два года войны в полку не было ни одного случая эпидемического заболевания. Были довольно редкие случаи дизентерии, главным образом во время поспевания фруктов. Эти заболевания были единичны и вызывались исключительно неосторожностью самих заболевших. Но ввиду стабилизации фронта и происшедшего от этого скопления огромных масс войск с обеих сторон на сравнительно небольшой площади, можно было ожидать, что с таянием снегов весной и вскрытием рек, озер и болот появятся всякого рода заболевания.

В Армии, в солдатской толще, кем-то были пущены всякие вздорные слухи о том, что эти прививки вредно отражаются на здоровье и имеют всякие неожиданные последствия. В некоторых частях по поводу прививок были даже серьезные трения и понадобилось вмешательство высших инстанций, до штабов Армий включительно, для их пре- кращения. В полку, конечно, никаких подобных недоразумений не было. Но в частных разговорах с офицерами солдаты не раз спрашивали: «а правда ли, что от этих прививок тифа не бывает, но и детей иметь больше нельзя?». Чтобы доказать всю вздорность таких слухов, в первую очередь прививка была сделана всем офицерам.

15 марта строевой состав полка вновь увеличился. Была сформирована полковая конно-пулеметная команда. До этих пор в полках дивизии не было полковых пулеметных команд. Была общая дивизионная команда, сформированная еще до войны при Лейб-Гвардии Кирасирском Его Величества полку в Царском Селе из чинов всех полков дивизии. В зависимости от обстановки полкам придавались отдельные взводы, которые по миновании надобности снова возвращались к себе в команду.

Полковая конно-пулеметная команда была сформирована выделением 5-го взвода дивизионной в составе 36 человек, 41 лошади и двух пулеметов Максима с полной запряжкой и вьюками. Из этого числа 15 человек были коренные Кавалергарды. Остальные, так же как и взводный унтер-офицер Ковриков, были Кирасиры. Весь состав команды, с которым в течение двух лет полку не раз пришлось действовать, был во всех отношениях выдающийся.

Начальником команды на правах эскадронного командира был назначен штабс-ротмистр граф Г. А. Шереметев. В течение ближайших за тем месяцев состав команды постепенно увеличивался, и к началу июня она была доведена до двух-взводной, четырех-пулеметной команды при двух младших офицерах.

20 марта началась на станции Проскуров погрузка полка в эшелоны для следования в район Рсжицы.

После шести суток пути, пройдя Двинск и Режицу, полк выгрузился на станции Люцын и разместился в ближайшем от нее районе. Там Кавалергарды простояли до 9 мая.

Однообразие ежедневных занятий изредка прерывалось различными смотрами. 6 апреля в пулеметную команду прибыло пополнение в числе 20 новобранцев. 8 мая последовало назначение нового начальника дивизии. Вместо Кавалергарда генерала Казнакова, получившего 12-й армейский корпус, был назначен также Кавалергард, начальник 5-ой кавалерийской дивизии, генерал П. П. Скоропадский.

За пять с лишним лет командования генералом Казнаковым дивизией не только родные ему Кавалергарды, но и все полки дивизии смогли оценить этого исключительно сердечного человека и заботливого начальника, которому в однаковой степени были близки и дороги интересы всех частей дивизии. Будучи лично очень храбрым офицером, генерал Казнаков обладал еще неоценимым качеством для начальника: он не боялся личной ответственности и, прежде всего, стремился к достижению наилучших результатов с наименьшей затратой сил, энергии и крови подчиненных ему частей.

7 мая в полку был получен приказ о назначении командира полка князя А. Н. Эристова командиром 1-ой бригады дивизии.

За полтора года, в течение которых князь Эристов командовал полком, Кавалергарды смогли полностью оценить и полюбить этого выдающегося по боевым качествам и душевным свойствам командира. Храбрый, с исключительно большим знанием военного дела и воинским чутьем, требовательный по службе к своим подчиненным и еще больше к самому себе, князь Эристов всегда служил примером доблестного исполнения долга. С самых первых боев на подступах к Петроко- ву, куда полк выступил через день после принятия его князем Эристо- вым, Кавалергарды увидели, что боевая слава, честь и доброе имя полка находятся в надежных руках. Его заботливое отношение к подчиненным, до самых мелких разъездов, постов и застав, сделало то, что кроме глубокого уважения, весь полк его искренно полюбил.

9 мая полк выступил на станцию Свольно, куда перешел в четыре перехода. Весь переход стояла очень плохая погода, ветер и дождь, превративший дороги в месиво липкой грязи.

12 мая полк стал в новом и очень хорошем расположении до 1 июня.

24 мая в Красном Селе был сформирован Стрелковый дивизион 1-ой Гвардейской кавалерийской дивизии, чем было положено основание постоянной пехотной части при дивизии.

Первоначально дивизион состоял из четырех пеших эскадронов. Эскадроны носили название тех полков, из которых они получили кадр. Так 1-ый эскадрон назывался Кавалергардским, 2-ой Конногвардейским, 3-ий и 4-ый Кирасирскими. Каждый полк дивизии выделил офицерский и унтер-офицерский состав и некоторое количество нижних чинов. Недостающее до полного комплекта число штыков было почучено из запасных батальонов полков 1-ой Гвардейской пехотной дивизии, причем тут также была сохранена последовательность: Пре- ображенцы пополнили Кавалергардов, Семеновцы Конногвардейцев и так далее.

В январе 1917 года Стрелковый дивизион был развернут в полк 8-ми эскадронного состава сформированием на тех-же основаниях еще четырех пеших эскадронов, пулеметной команды и команды разведчиков.

Командиром Стрелкового дивизиона был назначен Кирасир Его Величества полковник Сахновский. Впоследствии стрелками командовали Конногвардеец полковник граф Пален, Семеновец полковник Попов и Кирасир Ее Величества полковник Чебышев.

При сформировании первого эскадрона Кавалергардами было откомандировано пять офицеров. Штабс-ротмистр В. Н. Бибиков — на должность командира эскадрона, поручики барон Г. А. фон-дер-Остен- Дризен, С. А. Безобразов, корнет А. Н. Толстой — на должность млад- ших офицеров и поручик князь JI. П. Меликов на должность адъютанта дивизиона. Затем, в рядах Стрелкового полка находились в разное время: полковник князь Путятин — заведующий хозяйством, штабс-ротмистры Е. Е. Гернгрос — командир 1-го дивизиона, А. А. Пашков, корнеты граф Г. О. Медем, К. В. Горяинов, прапорщики И. Ф. Лодыженский, П. Ф. Лодыженский, Н. А. Львов и князь Н. А. Долгоруков.

В первых числах июля, незадолго до переброски Гвардейской кавалерии на Ковельское направление, в местечке Глубоком состоялась присяга стрелковых эскадронов перед четырьмя Штандартами полков дивизии.

Во время боев под Ковелем Стрелковый дивизион занимал окопы на левом фланге своей дивизии, против Витонежа и у Доросина, и одно время был придан Гвардейской стрелковой дивизии. В крупных боевых операциях Стрелкам не пришлось участвовать. Началась революция, разложение Армии и тыла, и Стрелки вместе с полками своей дивизии несли службу на различных железнодорожных узлах.

24 мая была получена телеграмма о назначении командующим полком командира 5-го Уральского казачьего полка полковника Н. Н. Шилова. Полковника Шипова хорошо знали не только почти все офицеры полка, но и большинство рядовых Кавалергардов. Он был сам коренной Кавалергард, в 1911 году командовал еще № 4-ым эскадроном.

27 мая новый командующий полком приехал в расположение полка и 29 мая состоялась его сдача и прием. Вечером в полковой офицерской Артели офицеры полка провожали своего старого командира. На следующий день полк выступил в район местечка Глубокого.

С 23 ноября по 26 ноября 1915 года, в Шантильи, в окрестности Парижа, состоялось совещание представителей Главных командований всех союзных Армий. На этом совещании было решено на будущее время тесно согласовать действия отдельных фронтов и Армий и были разработаны направления и сроки, в которых должны были вестись совместные наступления союзников. Переход в наступление намечался для Французского фронта на 1 июня 1916 года и для русского фронта на 15.

Весь январь месяц прошел на русском фронте в организационных работах штабов для подготовки перехода в наступление.

Однако привести в исполнение решение Союзной Конференции в Шантильи не удалось. Усиленные атаки Германцев на Верден побудили Русское командование, исполняя просьбу Французов, отдать распоряжение о частичном переходе в наступление. В созванном по этому случаю в Ставке совещании всех Главнокомандующих фронтами было решено: Северному фронту, после усиления его 1-ой Армией, передаваемой из Западного фронта, перейти в наступление из Рижского и Якобштадтского направлений на Бауск и Поневсж. Западному фронту, по прошествии нескольких дней с начала наступления Северного фронта, надлежало так же перейти в наступление на Вилькомир.

Несмотря на усиленную артиллерийскую подготовку и на ввод значительных сил, наши Армии, главным образом из-за плохого состояния дорог и ужасных климатических условий, в которых велось наступление, не смогли прорвать фронта противника и ограничились небольшими местными успехами и выпрямлением линий, что в известной степени повлияло на временное ослабление Германских атак под Верденом.

Между тем, 6 мая началось также наступление противника и на Итальянском фронте. Итальянцы не выдержали стремительного напора врага. Армии их начали отступление, которое грозило превратиться в катастрофу. Секретные сообщения Итальянского командования принимали все более и более тревожный характер. Наконец, Король Виктор-Эммануил обратился с телеграфной просьбой к Государю Императору о немедленном переходе в наступление Русских Армий для спасения Италии. Несмотря на заявление Французского Главнокомандующего, который указывал, что преждевременный переход в наступление одного Русского фронта, до полной готовности Англо-Францу- зов, может повредить успеху общего наступления Союзников в июне, Ставка Верховного Главнокомандующего отдала войскам Юго-Западного фронта приказ о наступлении.

Во время перехода полка в район Глубокого было получено сообщение о переброске всего Гвардейского отряда на Юго-Западный фронт и 2 июля телеграммой Начальника штаба Верховного Главнокомандующего за № 3544 Гвардия была подчинена генералу Брусилову («Стратегический очерк войны» часть 5, стр. 78 и часть 6, стр. 42). Гвардейская конница временно, до сосредоточения своей пехоты на новом фронте, оставалась в районе Глубокого.

Первый переход в новый район был очень короток. Переправа через Диену затянулась до позднего вечера и полк заночевал в районе фольварка Ульяновки. Остальное расстояние было пройдено в три перехода с ночлегами в районах господского двора Путятино и господского двора Старое Поречье. Во время всего перехода была очень плохая, дождливая, холодная погода. На биваки полк разместился в хорошем, кучном районе, в деревнях Кривая, Белевичи, Верецея, Лапишки и Гусаки.

Здесь полк простоял до 7 июля, когда наконец началась погрузка Гвардейской конницы в эшелоны. За это время пулеметная команда была развернута в два взвода. Она была пополнена 42 людьми и 62 лошадьми из Гвардейского Запасного полка. На должность младшего офицера в нее был переведен из № 2-го эскадрона прапорщик граф Р. В. Мусин-Пушкин.