ЗАЩИТНОЕ ВООРУЖЕНИЕ

У кочевников Северного Причерноморья к рубежу эр сложился особый комплекс вооружения, который для стороннего наблюдателя — жителя Римской империи был достаточно однороден. Вместе с тем, естественно, каждый этнос имел и свои специфические черты и, соответственно, в манере ведения войны, и в вооружении, которые не были специально отмечены античными авторами.

Достаточно подробную информацию о защитном вооружении всадников — основе сарматского войска — мы можем найти в сочинениях Тацита. Он описывает вооружение конных роксоланов во время их набега на Мезию (зимой 69 г.), на которых неожиданно напали римляне: «Но тогда, когда был сырой день и таял лед, сарматы не использовали и ни контосы, и ни мечи, которыми, очень длинными, они действуют обеими руками, притом, что кони поскальзывались, а катафракты отягощали. Ведь их князья и все наиболее знатные имели это прикрытие, составленное из железных пластинок или очень твердой кожи; оно непроницаемо как для удара, так и, когда роксоланы натиском врагов сброшены с коня, они неспособны были подняться: наряду с глубиной, еще и вязкость снега их поглощала. Римский же воин, нападающий в легком панцире и с метательным пилумом или с ланцея- ми, когда нужно, вблизи колол легким мечом беззащитного сармата

(ибо у них не существует обычая прикрываться щитом) до тех пор, пока немногие, которые пережили бой, не скрылись в болотах»[724].

Историк в своем описании, как, впрочем, и мастера колонны Трая- на, акцентирует внимание на наиболее грозном и экзотичном для римлян виде конницы сарматов — катафрактах, о действиях других всадников Тацит даже не упоминает» Автор прямо не называет этих тяжеловооруженных всадников catafracti, но он говорит, что сарматов отягошали доспехи catafractae. Можем ли мы, согласно определению древних, называть всадников сарматов катафрактами? «Тактики» Элиа- на (2,11) и Арриана (4,1) выделяют один главный признак, согласно которому конницу следует считать катафрактной, — наличие брони на коне и всаднике» Современное же понимание термина хатаlt;ррахтоlt;; (тяжеловооруженный конный пиконосец на коне в доспехах) наиболее близко к описанию Асклепиодота, который скомпоновал разделение конницы по защитному и по наступательному вооружению в одну группу: «И вблизи сражающийся вид конницы пользуется... тяжелейшим снаряжением: и кони, и люди защищены отовсюду панцирем, используя также длинные копья, из-за чего он прозывается и “копьеносным”, и особенно “ксистоносным”»[725].

Таким образом, согласно определению, катафрактом должен называться тяжеловооруженный всадник, сидящий на бронированном коне и вооруженный пикой в качестве главного оружия. Исходя из этих признаков, сарматские конники были катафрактами в полном смысле этого слова. Ведь среди защитного вооружения катафракта Арриан упоминает и панцирь из рога. Очевидно, имеется в виду чешуйчатый доспех сармата, которому античная традиция приписывала панцири конских копыт или рога[726]. Отметим, что Вегеций, описывая вооружение римских пехотинцев, сообщает о снаряжении их катафрактами[727]. Видимо, данным термином в его время называли чешуйчатый панцирь[728].

Об этом же свидетельствует и то, что центурионы также носили у Be- геция катафракту, а ведь их обычным панцирем был чешуйчатый[729]. Впрочем, судя по другому пассажу этого автора, catafracta и lorica у него употребляются как слова-синонимы[730].

Итак, катафракты, согласно определению древних тактиков, должны иметь прикрытие для коня, которое, впрочем, Тацит не упоминает.

Детали рельефа цоколя колонны Траяна (113 г.). Слева направо: значок типа vexillum, копье, штандарт-дракон, чешуйчатый панцирь, кривой меч-ромфайя, труба-сатух, шлем с наносником и чешуйчатым назатыльником. Возможно, шлем и панцирь принадлежали не дакам, а сарматам. Воспроизведено по: Gamber 1964:

10, Abb. 2

Катафракты в полном защитном вооружении показаны на двух барельефах колонны Траяна. Кони этих всадников прикрыты чешуйчатой броней, защищающей всю лошадь вплоть до ног, на которых мы видим своеобразные чешуйчатые «чулки»[736]. Последний элемент дос- пеха вызывает наибольшее недоумение у исследователей. Изображения сарматов на колонне достаточно стилизованы.

полностью защищенных броней всадниках[738]. С другой стороны, трофейные чешуйчатые доспехи изображены на цоколе колонны, судя по всему, реалистично, поскольку художник мог их видеть в Риме[739].

Какой же вид брони мог лежать в основе изображения доспеха коней сарматских катафрактов на колонне? Подробное перечисление различных видов прикрытия коня дал антиквар Юлий Поллукс (I,140): «Защищаются также и кони оружием: налобниками, наглазниками, нащечниками, нагрудниками, набочниками, набедренниками, наголенниками», Совершенно ясно, что Поллукс перечислил все известные в его время (конец II в. н. э.) виды конского защитного вооружения, Если набедренники относятся к ахеменидской эпохе[740], то остальные элементы защиты использовались в различные исторические периоды. Исключение составляют лишь конские наголенники, которые, насколько мне известно, не упоминаются в античных источниках вплоть до императорского периода. Этот же вид защиты ног коня отметил Гелиодор (IX, 15) в описании снаряжения катафракта. Возможно, упоминание Судой (s. v. $оgt;ра?) доспеха коня парфянского катафракта, где лошадь защищена вплоть до копыт, и следует понимать в том смысле, что животное прикрыто еще и наголенниками. Итак, по- видимому, на данных рельефах колонны художник попытался представить защищенных полной чешуйчатой броней коней, имеющих еще и наголенники. Коня, имеющего панцирное покрытие, защищающее грудь, шею и круп, мы видим на паре фаларов из золота, происходящей, возможно, из Гандхары (примерно первая половина I в. н. э.), где представлены катафракты, поражающие врагов[741]. Вероятно, типологически близкий доспех для коней бытовал и у сарматов.

Кроме того, определенный вид брони мы видим на пантикапейской стеле Афения, сына Мены (первая половина I в.)[742]. Доспех представлен четырьмя рядами вертикальных пластин, закрывающих бока и, как выяснилось при пристальном рассмотрении фотографии памятника,

грудь коня. Данное изображение катафракта представляет конную статую героизированного предка, у которого не показаны ноги. Комментаторы «Корпуса боспорских надписей» (1964: 232. № 332) рассматривали данный доспех, находящийся как раз на месте ног всадника, как полы его брони, с непрорисованными при этом ногами человека. Однако, очевидно, прав Ю. М. Десятчиков, считающий, что тут представлен доспех коня[743]. Этот конский доспех может говорить и о существовании аналогической брони у сарматов, ведь сильная сарматизация военного дела Боспора на рубеже эр общеизвестна[744]. Исходя из имеющегося материала, можно полагать, что у сарматов применялись два вида металлических конских доспехов: пластинчатый (или ламеллярный) нагрудник и чешуйчатая броня, защищавшая всего коня. Предположение А. М. Хазанова (1971: 87) о том, что у сарматов существовал конский доспех из кожи, пока не нашло ясного подтверждения. * *

О броне роксоланских всадников Тацит пишет: «Ведь их князья и все наиболее знатные имели это прикрытие [~ доспех], составленное из железных пластинок или очень твердой кожи (tegimen... ferreis lamminis aut praeduro corio consertum); оно непроницаемо... для удара...»[745] Если судить по археологическим находкам, то обычным для сарматов в I—II вв. был чешуйчатый или комбинированный доспех[746]. Последний был часто чешуйчато-пластинчатым или чешуйчато-кольчатым[747]. Вместе с тем А. В. Симоненко (1989: 80) считает, что кольчуги, найденные в погребениях Прикубанья, не были частями комбинированного панциря сарматов, это были два разных доспеха, одеваемые один на другой. По форме такая броня представляла собой рубаху длиной выше колен с короткими или длинными рукавами[748]. Подобный доспех упоминается и в письменных источниках.

Статуя, представляющая катафракта (справа). Стела из Пантикапея (I в.). Слева показан сам Афений, сын Мены, в обычной для погребальных памятников походной одежде; лук у него уже гуннского типа. Катафракт одет в панцирь со стоячим воротом, характерным для Центральной Азии н Китая. Воспроизведено по: Десятчиков 1972: 71, рис. 1; Kieseritzky, Watzinger 1909: Taf. XLVI, 650

из отполированных роговых чешуек, нашитых на льняную основу, а не скрепленных между собой, как у ламеллярного доспеха, однако на основе данных археологии ясно, что панцири из таких материалов не были распространены[749]. Свидетельства же древних можно объяснить тем, что внимание людей римского мира привлекал именно доспех из экзотических материалов, который имелся у некоторых сарматов. Уже затем этот доспех по сложившемуся стереотипу стали считать характерным для всех сарматов. Тацит же отмечает наличие у роксоланов доспеха из железных пластин или кожи, а не из рога или копыт. В первые века новой эры у сарматов чешуйчато-кольчатые комбинированные панцири стали постепенно вытесняться кольчугами, которые считаются импортными римскими образцами[750]. Таким образом, редкие местные изделия из органических материалов были заменены железными импортными, которые сарматы получали торговым путем или во время разбойничьих набегов. Тацит же, скорее всего, говорит о ламеллярном чешуйчатом или

пластинчатом панцире роксоланов[751]. Экземпляр последнего с короткими рукавами представлен у терракотового всадника (второй половины I—II в. н, э.), защищенного доспехом до колен[752].

Некоторое недоумение вызывает и доспех самих сарматских всадников в виде чешуйчатого комбинезона с аналогичными же армированными штанинами на тех же двух рельефах колонны Траяна. Причем другие чешуйчатые панцири, изображенные на цоколе колонны среди прочих римских трофеев, доходили лишь до середины бедра[753]. А как бы грозно выглядел здесь чешуйчатый комбинезон! Судя по археологическим данным, набедренники и наголенники для воинов были известны скифам во второй четверти IV в. до н. э.[754] А. И. Мелюкова (1950а: 19) полагает, что эти элементы защиты существовали у них уже в V в. до н. э. Одно изображение на аттической вазе мастера Макрона (середина V в. до н. э.) показывает спрыгивающую с коня амазонку (?), которая одета в чешуйчатые панцирные штаны[755]. Существовала подобная форма защитного вооружения и позднее. Так, в могиле 2 кургана 1 около римской виллы Чаталка под Старой Загорой в Болгарии (курган Рошава Драгана, конец I — начало II в.) вместе с оружием сарматского типа найдены ноговицы из вертикальных железных пластин, скрепленных бронзовой проволокой. Данная защита прикрывала также и стопы воина[756]. Следовательно, отрицать наличие особого вида армированных ноговиц у сарматов не стоит. Тем более что в могильнике II в. около хутора Городского (под Краснодаром) кольчужный доспех, согласно археологической реконструкции, имел полы, которые, как штанины, закреплялись вокруг ноги[757]. Вероятно, комбинезон на рельефах колонны представляет нам в стилизованном виде обычный железный чешуйчатый доспех сарматов вместе с армированным прикрытием для ног[758]. Аналог данной части доспеха мы можем наблюдать, например, у раннесредневековых корейских всадников[759].

Вариант реконструкции кольчужного доспеха катафракгов из погребений № 1 и 10 могильника около хутора Городского (вторая половина — конец II в.). Отметим способ крепления кольчужной бармицы к кольчуге и своеобразные кольчужные штанины. Диаметр колец кольчуги — 8-9 мм, проволоки — 1-3 мм. Такая кольчуга носилась на специальной рубахе (Кожухов 1999: 170). Воспроизведено по: Сазонов 1992: рис. 16

Тацит (Hist., 1,79,3) упоминает у сарматских катафрактов еще и доспех из крепкой кожи. Как выглядел такой панцирь, нам представляют граффито из Илурата (конец II — третья четверть III в.) и фреска из склепа, открытого А. Б. Ашиком в 1841 г. (вторая половина I — начало II в.)[760]. Это был длинный, почти до стоп, панцирный кафтан, состоящий из горизонтальных кожаных лент. Спереди и сзади данный доспех имел разрезы[761]. Похожий тип доспеха, но имеющий вертикально расположенные пластины, показан у всадников на индо-парфянских и индо-сак-

ских монетах второй половины I в. до н. э.[762] Типологически близкий сарматскому ламинарный доспех мы видим у согдийского всадника, изображенного на обломке щита с горы Муг[763]. Возможно, этот тип брони и пришел из Центральной Азии в I в. н. э.[764] Данный доспех неудобен для пешего боя, он служил преимущественно для битвы верхом. Именно поэтому Тацит отмечал, что упавшие с коня сарматы не могут подняться. Видимо, этот длинный доспех сарматов был кожаным, поскольку его металлический аналог был намного тяжелее и неудобнее[765]. Ассирийцы применяли длинную металлическую чешуйчатую броню лишь для сражения с колесниц и при осадах, а не в пешем бою[766]. На той же фреске из склепа Ашика панцирные кафтаны раскрашены в бледно-серый цвет, тогда как чешуйчатые панцири у их противников были зелеными[767]. Можно было бы подумать, что чешуйки сделаны из бронзы, но в это время они изготовлялись все же из железа. Тем более вряд ли у всех воинов бронзовые доспехи были покрыты патиной, а не были начищены и не блестели на солнце. Да и пластины у металлического ламеллярного дос- пеха располагались не горизонтально, как на фреске, а вертикально. Поэтому представляется более вероятным, что данный длинный доспех сарматов изготавливался из кожи[768]. Причем он был очень крепким, что отмечает Тацит и подтверждают другие источники[769]. Генетически этот тип брони связан с Центральной Азией, где он известен уже в IV—III вв. до н. э.[770] Рельеф на цоколе колонны Траяна показывает ламинарный, более короткий панцирь до низа бедер, который X. фон Галль не без оснований считает принадлежавшим сарматам[771]. Следовательно, у последних могли существовать и более короткие доспехи из кожи[772].

Авторская реконструкция катафракта, изображенного на граффито из Илурата (конец II — третья четверть III в.). На реконструкции всадник защищен кожаным ламинарным панцирем, скрепленным на груди пряжками. Граффито воспроизведено по: Gall 1997: Abb. 7.2

Кожаный ламинарный доспех на согдийском всаднике. Фрагмент кожаной обкладки деревянного щита с горы Муг (первая четверть VIII в.). Воспроизведено по:

Robinson 1967: 26, fig. 13

У северокавказских аланов существовал еще и войлочный доспех, который Мовсес Хоренаци (111,9) упоминает у богатыря северных племен, вторгшихся в Армению в первой половине IV в. Причем этот дос-

Сарматский (?) ламинарный панцирь, изображенный на цоколе колонны Траяна (113 г.). Воспроизведено по: Gall 1997: Abb. 7.1

пех не пробивало оружие[773]. По-видимому, данный тип доспеха появился у аланов под влиянием соседних народов. Позднее Маврикий отмечает существование доспеха для коня из войлока у аваров, вооружение которых он предписывает принять византийцам[774].

Таким образом, письменные источники в сопоставлении с археологическим и иконографическим материалом говорят нам о двух основных формах сарматских доспехов в I—II вв. — чешуйчатом в виде рубахи и кожаном, скорее всего, в виде длинного кафтана. Следовательно, хотя сарматские тяжеловооруженные всадники в античных источниках прямо и не называются катафрактами, но мы (повторюсь) можем именовать их таким образом.

Древние авторы, сосредоточив все свое внимание на доспехе, практически ничего не сообщают о шлеме сарматов, возможно, считая его наличие само собой разумеющимся. Страбон (VII, 3,17), рассказывая о вооружении роксоланов в конце II в. до н. э., упоминает у них «шлемы... из сыромятной бычьей кожи», причем подобные защитные оголовья, судя по пассажу, имели и другие северопричерноморские варвары. Какой формы был этот шлем, неясно. Исидор (Orig., XIX, 23, 7) считал остроконечный шлем аланским оружием. Поскольку в первые

Реконструкции железных каркасных шлемов из могильника близ хутора Городского (южный берег Краснодарского водохранилища): а — шлем с округлым на- вершием с остатками железной чешуйчатой бармицы. Погребение № 6 (конец I — первая половина II в.); б — шлем с коническим навершием. Погребение № 8 (вторая половина — конец II в.); в — шлем с коническим навершием с петлей для крепления султана. Погребение № 10 (вторая половина — конец II в.). Воспроизведено по: Сазонов 1992: рис. 7,3; 9,5; 11,4.22; г — бронзовый двусоставный шлем местной работы. Курган 3 у озера Четук (II—I вв. до н. э.). Воспроизведено по: Кожухов 1999: 186, рис. 4, 2

века новой эры обычным у сарматов был конусовидный каркасный шлем[775], можно предположить, что он возник из кожаного прототипа, к которому стали приделывать железные пластины. Ведь металлическим боевым оголовьем савроматской эпохи был бронзовый шлем евразийского «кубанского» типа, который генетически не связан с каркасным[776], то же можно сказать и о бронзовых двусоставных шлемах с округлой тульей из Закубанья II—I вв. до н. э.[777], хотя и последние могли иметь кожаные прототипы[778].

Насколько же было распространено защитное вооружение у сарматов? Тацит говорит, что доспехи-катафракты у роксоланов имели «князья и все наиболее знатные»[779]. Значит, весьма дорогим доспехом обладали лишь самые богатые представители племенной верхушки. Как указывает А. В. Симоненко (1986: 11), оружие в позднесарматских погребениях (II — начало IV в.) имели 86% мужчин, а защитное вооружение было найдено лишь в 5% могил5Я. Очевидно, данная пропорция не случайна, она показывает истинное положение вещей: лишь у немногих сарматских воинов был доспех[780]. Они и были тяже

ловооруженными всадниками[781]. Вероятно, об этом же свидетельствует и небольшое распространение в сарматских могилах наконечников копий, используемых для рукопашных схваток всадниками[782]. По наблюдениям А. В. Симоненко, в позднесарматский период копья обычно находят в могилах с доспехами[783]. Однако большинство всадников были легкоконными лучниками[784]. Отсюда становится понятным, почему Дион Кассий и Аммиан Марцеллин говорят о легком вооружении, соответственно, у языгских и аланских всадников[785]. В. Н. Каминский отметил, что к концу III в. погребения с набором оружия катафракта у аланов исчезают, это, по его мнению, следует рассматривать как уменьшение роли тяжелой конницы[786]. Причем такая конница использует теперь гуннского типа лук и меч, реже — копье[787]. Впрочем, исчезновение доспехов в могилах могло объясняться и изменениями в погребальном обряде. Ведь еще в V в. у аланов существовало и тяжелое вооружение. Об этом упоминает Иордан[788]. В Житии св. Германа упоминаются «железные кони», т е. свое внимание автор сконцентрировал на более редкой броне для лошадей,

но, поскольку всадник в первую очередь будет стремиться защитить себя самого, а потом уж животное, очевидно, и у конников был панцирь[789]. Вероятно, тяжелое вооружение чаще использовалось аланами — богатыми римскими федератами (или просто вторгшимися среди прочих варваров) на Западе[790], тогда как в восточных областях под гуннским влиянием все большее значение стали приобретать лучной бой и тактика конных стрелков[791]. Вместе с тем и на Западе аланы также не разучились использовать лук, в частности, стрельба применялась при обороне[792].

* *

Для нас весьма ценна информация Тацита о том, что роксоланская конница не использовала щит[793]. Судя по контексту этого пассажа великого историка, речь идет о катафрактах. В другом месте Тацит также противопоставляет германцев, носящих щит, и сарматов, не использующих это оружие[794]. Вместе с тем у других авторов мы можем найти информацию о щите у сарматов. Так, Страбон (VII,3,17) пишет о сарматах конца II в. до н. э.: «геррофоры (ysppocpopot,) пользуются шлемами и панцирями из сыромятной бычьей кожи, имея в качестве наступательного (букв.: a|xuvxT)pta — «защитного») оружия копья (Хоу^ос^), лук и меч». В данном пассаже географа говорилось о войске роксоланов, насчитывающем 50 ООО человек. Несмотря на некоторую завышенность этой цифры ясно, что речь шла не только о коннице, но и о пехоте, участвовавшей в конфликте. Так не были ли эти щиты оружием пехотинцев? Вспомним, что евразийские кочевники, обычно легкие конные стрелки, щитом не пользовались. Геррон же — боль- шой плетеный щит — обычное оружие ближневосточного пехотинца™. Впрочем, Арриан однажды упоминает данный вид щита у панцирного всадника-«скифа»[795]. Скифские конники также использовали щиты. Причем последние известны и археологически у тех же скифов и са

ков[796]. Таким образом, ираноязычные кочевники применяли щиты в конном бою. Вероятно, в конце II в. до н. э. роксоланские всадники могли на скифский манер носить плетеные щиты. Н. И. Сокольский думает, что эти щиты по форме были круглыми или напоминали скифские, т. е. являлись овальными, луновидными или прямоугольными[797]. Возможно, деревянные остатки щита с кожанььм покрытием, обнаруженные у хутора Холодного на Дону, датированы концом II—I в. до н. э.[798] Позднее, в 130-х гг., щиту аланских всадников-пиконосцев упоминает Арриан в «Диспозиции против аланов»[799]. Предполагают, что это мог быть небольшой щит, крепящийся на левом предплечье[800]. Однако употребленное тут Аррианом слово amp;ирео^ исключает такую возможность. Само сочинение было написано до предполагаемого столкновения армии легата Каппадокии Арриана с врагами и представляло собой план будущей битвы римской армии с вражеской конницей[801]. Кроме того, сам Арриан отмечает, что конные кельтские контофоры имели щит, но, говоря о сарматских пиконосцах, он не упоминает этот вид оружия[802]. Следовательно, информация Арриана в «Диспозиции против аланов» в принципе могла иметь гипотетический характер[803]. Позднее, в IV—V вв., Аммиан Марцеллин и Сидоний Аполлинарий также упоминают сарматские щиты[804]. Судя по контексту пассажа Марцеллина, совершенно ясно, что речь шла о вооружении пеших воинов, а не о тяжеловооруженных всадниках[805]. Отметим, что во время Маркоманских войн у сарматов, живших на севере и северо-востоке Венгрии, действительно появляются щиты с железными умбонами, ко

торые фиксируются археологически[806]. О. Менхен-Хельфте вообще предлагает отличать западных сарматов, которые использовали щит с умбоном, от восточных, не имевших его[807]. Аполлинарий упоминает щит сарматов, прославляя достоинства императора Авита (455-456 гг.), который превосходит «бегом герула, гунна дротиками, а франка плаванием, савромата щитом, салия движением, серпом гелона»[808]. Таким образом, подобное панегиричное перечисление умений различных народов не обязательно должно полностью соответствовать реалиям, что мы видим на примере вооружения гунна не стрелами, а дротиками (jaculis), гелона же серпом (falce) — оружием, характерным для северных фракийцев. Кроме того, как справедливо отметил А. Луаен, эти же варвары присутствовали в римской армии Майориана, описанной Сидонием, и, таким образом, речь могла идти о впечатлениях автора о сарматах на римской службе59, но, с другой стороны, скорее всего, имелись в виду те же дунайские сарматы, сражавшиеся со щитом. Относительно формы щитов А. А. Сланов утверждает, что у аланов I-IV вв. они были овальными, даже у катафрактов (sic!)[809].

Также считается, что на рельефе арки Галерия в Фессалониках (около 298-305 гг.) представлены сарматские всадники в характерных шлемах и чешуйчатых доспехах, вооруженные большими овальными щитами с умбонами[810]. Однако обратим внимание на то, что эти воины вооружены не длинными пиками, контосами[811], а копьями, немного превышающими рост человека, очевидно ланцеями. Толщина же этих копий должна быть отнесена на счет техники исполнения барельефа. Следовательно, наступательное вооружение конников типично римское. Вероятно, на рельефе изображены всадники империи в сарматском защитном вооружении[812].

Таким образом, складывается впечатление, что сарматские конные пиконосцы не носили щита. Однако Дион Кассий упоминает, что легкие языгские всадники имели щит (173/74 г.)[813]. Впрочем, по данному пассажу не совсем ясно, были ли одни и те же всадники вооружены и щитом и контосом, хотя, исходя из смысла всего фрагмента, склады- вается именно такое впечатление. Вероятно, конные щитоносцы язы- гов без тяжелого защитного вооружения имели контос, которым они действовали одной рукой, тогда как щиты появились у них к этому времени под влиянием окружающего их населения.

На золотых монетах Марка Аврелия, выбитых в 175 г. в честь его сарматских побед, представлены большой овальный и шестиугольный щиты с умбоном[814]. По-видимому, тут показаны щиты языгов, о которых упоминает Дион Кассий. Наверное, эти типы щитов были заимствованы языгами у германцев. У аланских всадников на Северном Кавказе кожаный щит появляется лишь в начале Средневековья[815].

В целом можно полагать, что в первые века новой эры и тяжело-, и легковооруженные всадники сарматов обычно не использовали щит. Об этом нам напоминают и боспорские фрески[816]. Как отметил А. М. Хазанов (1971: 63), сарматских щитов в его время по археологическому материалу не было зарегистрировано. Однако позднее А. В. Симоненко отметит, что известны остатки двух экземпляров импортных щитов[817]. Наличие же щитов у сарматов Верхнего Поднестро- вья можно, исходя из формы умбона, приписать германскому влиянию[818].