УСИЛЕНИЕ ВОЕННОЙ ИНТЕРВЕНЦИИ А Н Т А Н Т Ы.

оенная победа Антанты над Германией и ее союзниками изменила расстановку сил в лагере империализма. Австро-германский блок переживал глубокий военный, политический и экономический кризис.

Пока шла война, сильнейшие империалистические страны, разделенные на два враждующих лагеря, не могли направить против Советской России крупные силы. С поражением австро- германского блока Антанта получила возможность усилить интервенцию против Советской России, бросить против нее новые, более крупные контингенты своих войск, значительно увеличить снабжение белогвардейских армий и объединить все силы, выступавшие против Советской власти. Все это усложнило осенью 1918 года военно-политическое положение Советской страны.

Но в то же время в международной обстановке произошли и такие изменения, которые значительно облегчали молодому Советскому государству борьбу против интервентов и сил внутренней контрреволюции. В капиталистическом мире и прежде всего в странах, потерпевших поражение в мировой войне, начался мощный подъем революционного движения. Под влиянием первых успехов рабочих и крестьян Советской России, а также в результате разорения и обнищания трудящихся и неисчислимых жертв, понесенных ими в годы войны, в капиталистических странах и колониях росла ненависть масс к правящим империалистическим кругам, ввергнувшим народы в кровопролитную войну. Трудящиеся массы стали все яснее и яснее разбираться в истинных целях, которые преследовал американо-англо-французский империализм в первой мировой войне и в борьбе против Советской республики.

«Несмотря на шум, поднятый шовинистами по поводу победы и разрушения Германии,— отмечал В.

Охваченные страхом перед быстро растущим революционным движением в своих странах, империалисты Антанты направляли все свои усилия на уничтожение Советской республики, пример которой воодушевлял трудящихся капиталистических стран и колоний на борьбу с империализмом. В. И. Ленин, выступая в ноябре 1918 года на VI Всероссийском Чрезвычайном съезде Советов, говорил, что

«международный империализм своей главной задачей ставит свержение большевизма» 2.

Антанту пугали успехи Советской страны, достигнутые в борьбе против интервентов и белогвардейцев летом и осенью 1918 года на Восточном и других фронтах. Эти успехи показали, что Советская власть имеет под собой прочную опору и силы ее непрерывно растут. Правящие круги Антанты теперь окончательно убедились, что все их расчеты — одним ударом покончить с Советской Россией — были построены на песке. Утратил прежнюю боеспособность белочешский корпус, на который Антанта делала летом 1918 года основную ставку. В результате поражения, понесенного в боях с Красной Армией на Волге, а также под влиянием большевистской агитации в ча- стях чехословацкого корпуса началось разложение. Чехословацкие солдаты все больше и больше убеждались, что их обманом втянули в вооруженную борьбу против Советской власти, против русских рабочих и крестьян. Главнокомандующий контрреволюционными силами Уфимской директории генерал- лейтенант Болдырев после беседы с командующим войсками белочехов генералом Сыровым 7 ноября 1918 года записал в своем дневнике:

«Он (Сыровой.— Ред.) беспокоится за фронт. Чехи, видимо, серьезно решили не воевать... Сыровой не отрицает возможности катастрофы.

Американский консул в Иркутске Гаррис доносил 1 декабря Лансингу:

«Может случиться, что чехи вообще откажутся от активного участия в войне против большевиков» 4.

Убедившись в обмане, значительная часть солдат чехословацкого корпуса была готова перейти на сторону Советской власти.

«Взаимоотношения между чехами и омским правительством,— писала лондонская газета «Тайме»,— становятся все более напряженными... Существуют подозрения, что часть их готова повернуть свое оружие против правительства...» 5

Белогвардейские войска на Восточном фронте также были основательно потрепаны и стали неспособны к активным боевым действиям. Стойкое сопротивление частей Красной Армии встретили войска интервентов на советском Севере. Интервенты не смогли ни продвинуться отсюда в район Петрограда и тем более Москвы, ни прорваться на соединение с контрреволюционными войсками, наступавшими с востока.

С осени 1918 года Антанта, не прекращая укреплять свои войска и белогвардейские армии в Сибири, на Урале, Дальнем Востоке и Севере, начинает центр борьбы против Советской республики переносить с востока на юг — в районы, примыкающие к Черному морю. С поражением Германии и ее союзников — Австро-Венгрии и Турции — флоты Антанты получали свободный доступ через проливы в Черное море. Газета «Тайме», обсуждая выгоды похода на Россию с юга, писала в ноябре 1918 года:

«Сибирь и Мурманский полуостров — в лучшем случае неудобный черный ход, но когда британский флот находится в Черном море — открыта парадная дверь» 6.

Капитуляция Турции открыла «парадную дверь». Минные поля у Дарданелл были расчищены, и крупные военные корабли интервентов получили возможность проникнуть в Черное море. Используя черноморские порты, Антанта могла теперь осуществлять в большом масштабе поставки для армий Краснова и Деникина.

17 ноября 1918 года штаб главного командования союзными армиями принял решение оказать армиям Деникина и Краснова немедленную материальную помощь путем предоставления им оружия, боеприпасов и денег.

Донская казачья армия Краснова осенью 1918 года представляла собой значительную контрреволюционную силу на юге. В ней находилось более 52 тысяч белоказаков, и она продолжала расти. На ее вооружении было 80 орудий, 270 пулеметов, 68 самолетов, 14 бронепоездов, 3 бронеавтомобиля, баллоны с удушливым газом и т. д. Командный состав Донской армии состоял из опытных, прошедших школу мировой войны офицеров и генералов. Новые офицерские кадры готовили для нее несколько военно-учебных заведений: Донской кадетский корпус, Новочеркасское казачье военное училище, Донская офицерская школа, авиационная школа и военно-фельдшерские курсы. Армия располагала большим количеством конницы, что давало ей огромное преимущество в условиях маневренной войны на равнинно-степной местности юга России.

Несколько меньшей по численности, но еще более опасной для Советской республики была «Добровольческая» армия Деникина. Ее особенностью являлось то, что она почти сплошь состояла из офицеров. В этой армии было сосредоточено наиболее контрреволюционное офицерство России. Имея в избытке опытные командные кадры, «Добровольческая» армия должна была, по планам империалистов Антанты, стать ядром для новых белогвардейских формирований.

Социальной опорой армий Краснова и Деникина было зажиточное казачество Дона, Кубани и Терека. Оно являлось главным источником пополнения армий. Положение казачества существенно отличалось от положения всего остального земледельческого населения Европейской России. Благодаря особому месту, которое занимало казачество в царской России, оно было наиболее обеспечено землей. Многие казаки сдавали свои земли в аренду или заставляли безземельных работать на них на кабальных условиях.

Помещичье землевладение занимало на Дону, Кубани и Тереке, в отличие от неказачьих районов Европейской России, сравнительно небольшое место. Поэтому того антагонизма, который существовал между крестьянством Европейской России и помещиками, не было в отношениях между казачеством и помещиками.

Зажиточное казачество неприязненно относилось к Советской власти и ее политике.

«полные негодования и бешенства, боролись за интересы своего класса, за восстановление власти помещиков и капиталистов» 7.

Империалисты США, Англии, Франции надеялись, что, пополнив армии Краснова и Деникина, снабдив необходимым вооружением и снаряжением и объединив их общим командованием, они смогут использовать эти армии как ударную силу против Советской России.

Характеризуя положение на юге Советской страны в конце 1918 — начале 1919 года, В. И. Ленин отмечал, что

«на Южном фронте сосредоточились такие силы краснов- цев и там настолько прочным было гнездо несомненно контрреволюционного казачества, после 1905 года оставшегося таким же монархическим, как и прежде, что без победы на Южном фронте ни о каком упрочении Советской пролетарской власти в центре не могло быть и речи» 8.

Большое место в планах усиления интервенции на юге Советской страны правящие круги Антанты отводили вторжению на Украину. Они видели, что войска Германии и Австро-Венгрии не смогут противостоять натиску Красной Армии, поддерживаемой освободительной борьбой трудящихся Украины. Только немедленная интервенция союзнических войск на юге России могла, по мнению империалистов Антанты, предотвратить крушение буржуазно-помещичьего режима на Украине.

Коммунистическая партия своевременно раскрыла замыслы интервентов, определила направление их главного удара. Выступая 22 октября 1918 года на объединенном заседании ВЦИК, Московского Совета, фабрично-заводских комитетов и профессиональных союзов, В. И. Ленин дал глубокий анализ международной обстановки. Вскрывая опасность усиления интервенции со стороны Антанты после поражения австро-германского блока, В.

«...теперь появляется для нас новая опасность, которая еще не вся развернулась и не вся видна, которую англо- французские империалисты готовят исподтишка, которую мы должны яснее сознать, чтобы через руководителей масс сознание этой опасности нести в массы, потому что англичане и французы ни в Сибири, ни в Архангельске не имели большого успеха,— наоборот, потерпели ряд поражений, но они теперь направляют усилия на то, чтобы напасть на Россию с юга, либо с Дарданелл, либо с Черного моря, либо сухим путем через Болгарию и Румынию» 9.

Последующие события полностью подтвердили предвидение В. И. Ленина.

13 ноября 1918 года правительства Англии и Франции подтвердили договор о разделе «сфер действия», заключенный ими еще в декабре 1917 года. Через несколько дней в городе Яссах состоялось совещание представителей* Антанты и русской бе- логвардешцины. Русскую контрреволюцию представляли деятели различных реакционных буржуазно-помещичьих организаций: «совета государственного объединения России», «центрального военно-промышленного комитета», «национального центра», эсеро-меныневистского «союза возрождения», а также биржевики, бывшие министры Временного правительства, представители военщины. От Антанты на совещании присутствовали дипломатические представители стран Антанты в Румынии: Вопичка (США), Барклей (Англия), Сент-Олер (Франция) и др. Совещание выработало план новой мобилизации сил и ресурсов контрреволюции для борьбы с Республикой Советов.

По требованию представителей Антанты белогвардейцы тут же на совещании угодливо состряпали обращение к державам Антанты с просьбой о вооруженном вмешательстве в дела России для свержения Советской власти. Русская буржуазия и помещики бесстыдно продавали свою страну иностранному империализму. Их поддержали меньшевики и эсеры, которые, боясь своего народа и сознавая свое полное банкротство, тоже искали спасения в помощи иностранных капиталистов.

План военной интервенции Антанты на юге России был детально разработан союзническим военным комитетом в Версале под председательством маршала Фоша. 20 ноября 1918 года Фош в докладной записке Клемансо изложил основные военные цели союзной интервенции на юге России. Они заключались в том, чтобы предотвратить проникновение советских сил из центра России на Украину, создать условия для организации местных контрреволюционных сил и обеспечить установление контакта с армиями Краснова, Деникина, а также с польскими контрреволюционными силами на северо-западе. В первую очередь намечалось занять черноморские порты и главные политические и экономические центры Украины, крупные железнодорожные узлы. Руководство выполнением этого плана было возложено на главнокомандующего союзными си- лами в Румынии, Трансильвании и на юге России французского генерала Вертело.

Для согласования действий армий Краснова и Деникина с войсками Антанты в штаб-квартиру Вертело в Бухарест прибыли представители белогвардейского командования. От Деникина к Вертело был послан генерал Щербачев, от Краснова — генерал Сазонов и полковник Янов. Сообщая о плане действий Антанты, Вертело в беседе с представителем Деникина заявил, что для оккупации юга России будут двинуты настолько быстро, насколько это возможно, двенадцать дивизий, которые в первую очередь займут Одессу и Севастополь. Вертело говорил, что союзники быстро захватят Киев, Харьков с Криворожским и Донецким бассейнами, а также Дон и Кубань. Это, указывал он, даст возможность «Добровольческой» и Донской армиям под прикрытием войск интервентов подготовиться для проведения широких наступательных операций против Советской России. Перед белогвардейским командованием была поставлена задача — немедленно развернуть формирование новых воинских сил на юге России.

«Только при таком условии,— писал Щербачев Деникину, сообщая о планах интервентов,— будет обеспечено скорейшее наступление всех русских южных армий под единым командованием на Москву» 10.

Представитель военного командования Антанты сообщил белогвардейским генералам о том, что в Одессу, как предполагаемую базу союзников, прибудет огромное количество оружия, боеприпасов, танков, обмундирования, железнодорожных материалов и пр. Было также указано, что Антанта разрабатывает специальный план финансовой помощи белогвардейским силам юга России.

Антанта добивалась объединения Донской и «Добровольческой» армий, которые действовали обособленно друг от друга. В качестве главнокомандующего всеми белогвардейскими силами на юге Антанта выдвигала Деникина. Однако верхушка казачества Дона и ее атаман Краснов не хотели подчиняться Деникину и добивались автономии и полной самостоятельности Донского войска. Далеко не улаженными были и взаимоотношения «Добровольческой» армии и ее командующего Деникина с кубанским казачеством и терскими белогвардейцами. Эти противоречия ослабляли лагерь контрреволюции, облегчая тем самым Советской власти борьбу против него.

23 ноября 1918 года англо-французская эскадра с десантом интервенционистских войск вторглась в Новороссийский порт, 25 ноября десанты интервентов высадились в Севастополе, а 27 ноября — в Одессе. В составе войск интервентов были французские, английские, греческие и другие части. Почти ежедневно в Одессу прибывали военные суда интервентов. 18 декабря в порту высадились новые крупные части французских войск. 31 января 1919 года интервенты заняли Херсон, а 2 февраля — Николаев.

Одновременно интервенты направили свои военные миссии к Деникину и Краснову. 3 декабря к Деникину прибыла английская военная миссия во главе с генералом Ф. Пулем, бывшим главнокомандующим интервенционистскими войсками Антанты на советском Севере. Выступая на банкете, устроенном Деникиным по случаю приезда английской миссии в Ека- теринодар, Ф. Пуль заверял, что Антанта окажет быструю и всестороннюю помощь белогвардейцам.

«Я послан своей страной,—говорил Ф. Пуль на банкете,— чтобы узнать, как и чем вам можно помочь; с большим удовольствием, с большой охотой мы вам эту помощь дадим» 11.

Через несколько дней другая миссия Антанты прибыла в Новочеркасск к Краснову. О встрече с ней Краснов писал:

«После речи атамана встал капитан Бонд и заявил, что он и капитан Ошэн уполномочены заявить донскому атаману, что они являются официально посланными от союзников, чтобы узнать о том, что происходит в России. Союзники помогут всеми силами и всеми средствами, не исключая и войск, донским казакам и Добровольческой армии» 12.

С января 1919 года в порты, оккупированные интервентами, стали прибывать транспорты с военным имуществом. Вначале пришло несколько кораблей из Батума, Трапезунда и Карса с артиллерийским и инженерным грузами со складов бывшей царской армии.

«А с февраля,— писал Деникин,— начался подвоз английского снабжения. Недостаток в боевом снабжении с тех пор мы испытывали редко» 13.

Империалисты Антанты усилили одновременно помощь контрреволюционной украинской Директории. Правительство США предоставило ей в кредит на 5 лет военное имущество на сумму около 11 миллионов долларов. Военные материалы доставлялись во французские порты Марсель и Бордо, а оттуда — в русские черноморские порты. Французское правительство отправило к Петлюре в Винницу военную миссию во главе с капитаном Ланжероном. Французское правительство потребовало от Директории за оказываемую помощь признания протектората Франции над Украиной. Главари контрреволюционной Директории приняли это условие и подписали в Виннице кабальный документ, который гласил:

«Директория отдает себя под покровительство Франции и просит представителей Франции взять на себя руковод- ство управлением Украины в областях: военной, дипломатической, политической, финансовой, экономической и судебной в течение всего времени, пока будет продолжаться война с большевиками...

Директория надеется, что Франция и другие державы Согласия проявят великодушие, когда после окончания борьбы с большевиками возникнут вопросы о территориях и нациях» и.

Подписав этот позорный документ, буржуазно-националистическая Директория еще раз разоблачила себя как злейшего врага украинского народа, как услужливого лакея империалистов Франции, Англии и США. В конце февраля 1919 года Директория заключила в Бирзуле военный договор с Антантой и деникинцами. За этот предательский акт петлюровцам было обещано вооружение для борьбы с Советской властью.

«Союзное командование,— говорилось в договоре,— обязуется снабжать всеми техническими средствами украинскую регулярную армию...

Все оперативные действия против большевиков ведутся под единым командованием, назначенным Антантой» 15. В феврале 1919 года американское правительство направило на юг России специальную военную миссию. Ее возглавлял бывший военный атташе США в Петрограде подполковник Риггс. В задачу миссии входили организация шпионажа и разведки и оказание всякого рода помощи и содействия белогвардейским армиям. Члены миссии изучали экономику занятых белогвардейцами районов, состояние железных дорог и их пропускную способность, выбирали новые районы для сосредоточения интервенционистских и белогвардейских войск.

К 15 февраля 1919 года общая численность иностранных войск на юге Советской страны, по данным самих интервентов, достигла 130 тысяч человек. Командующим войсками интервентов был назначен французский генерал д'Ансельм с подчинением ему деникинских войск в районе Одессы. Войска захватчиков имели артиллерию, танки и самолеты. В черноморских портах находились 3 линкора, 8 крейсеров, 12 миноносцев и большое количество других военных кораблей Антанты. Кроме того, интервенты захватили в первые же дни высадки часть русского военного и торгового флота, которая в свое время попала в руки немецких оккупантов, а также русские военные склады. Вооруженные силы интервентов и белогвардейцев значительно превосходили советские силы на юге.

Вскоре после высадки иностранных войск члены английской военной миссии провели в Новороссийске совещание с белогвардейским командованием. Здесь был уточнен план, разработанный союзническим военным комитетом и изложенный Вертело на совещании в Бухаресте. Предполагалось, что объединенные силы интервентов и белогвардейцев в количестве не менее 100 тысяч человек начнут наступление на Москву по трем основным направлениям: из Одессы, Херсона и Николаева через Киев и Калугу, из Севастополя через Харьков и Курск и из Мариуполя через Купянск, Воронеж и Рязань. Прикрытие левого крыла этих сил возлагалось на группу румынских и французских войск, которые действовали в направлении Яссы — Кишинев.

Империалисты Антанты рассчитывали начать широкое наступление всех контрреволюционных сил не позднее второй половины декабря 1918 года.

Но «гладко вписано в бумаге, да забыли про овраги, а по ним ходить...». Очень скоро стала очевидной авантюристичность планов интервентов. Уже с первых шагов они встретили серьезный отпор, в первую очередь со стороны рабочих и коммунистических боевых дружин, которые сумели сдержать продвижение интервентов в глубь Украины до подхода частей Красной Армии. Захватчикам удалось занять лишь плацдармы в районе Одессы, Херсона и Николаева. Из Одессы, где высадилось свыше 27 тысяч иностранных солдат, матросов и офицеров, интервенты смогли продвинуться вдоль железных дорог на расстояние не больше 100—150 километров. В феврале 1919 года граница оккупированной интервентами зоны на юге Советской страны проходила от Тирасполя через Бирзулу, станцию Мартыновка до Николаева и Херсона. Интервенты, кроме того, захватили Крым.

В южных районах России, занятых интервентами Антанты и белогвардейцами, был полностью сохранен режим голода, насилий и массовых убийств трудящихся, установленный еще австро-германскими захватчиками. Хозяйственная жизнь почти полностью замерла. В Одессе в первый же месяц закрылось большинство предприятий. Повсеместно ощущалась острая нехватка топлива — угля, нефти. Катастрофических размеров достигла безработица. В январе 1919 года в Одессе в некоторых отраслях производства 85—90 процентов рабочих было без работы. В городе и его окрестностях свирепствовал голод.

«Никогда еще Одесса,— отмечала даже буржуазная газета «Одесские новости» весной 1919 года,— не переживала такого трагического, кошмарного момента, как теперь. Население изнемогает в буквальном смысле этого слова от голода и холода. Голод достиг небывалых размеров. Сотни тысяч семейств не только лишены возможности питаться горячей пищей,— они мечтают о сухом куске хлеба, сделавшемся недоступным даже для средних клас- сов. Нет не только, хлеба, но и картофеля, кукурузной муки, нет бобов, нет вообще пищевых продуктов, а если и имеются, то в ограниченном количестве и продаются они по баснословным, совершенно недоступным даже для людей среднего достатка ценам... Ужас дополняется холодом, полным отсутствием топлива и безработицей, достигающей потрясающих размеров» 16.

Тяжелый продовольственный кризис усугублялся безудержной спекуляцией, которая при содействии интервентов приняла небывалые размеры.

В Одессе и других захваченных интервентами городах действовала разветвленная сеть официальных контрразведок и различные полицейские органы. Расстрелы без суда, пытки, истязания стали обычным явлением. Массовыми расправами с трудящимися интервенты пытались обескровить прежде всего рабочий класс оккупированных областей, сломить его революционный дух.

В Крыму кровавые дела интервентов Антанты прикрывало так называемое «Крымское краевое правительство» во главе с табачным фабрикантом кадетом С. Крымом; оно с рабской покорностью выполняло все требования империалистических хищников. С «краевым правительством» соперничали в прислужничестве перед интервентами татарские буржуазные националисты. Лидеры татарского националистического «курултая» в первые же дни интервенции явились к английскому вице-адмиралу Кальторпу с предложением принять их услуги в управлении краем и подавлении революционного движения. Приход в Крым новых захватчиков еще более усилил ту разруху, нищету и голод, к которым привело хозяйничанье здесь немецких оккупантов. Интервенты Антанты разбойничали в Крыму, как в своей колонии.

В своих захватнических планах на юге Советской страны империалисты Антанты немаловажное значение отводили Закавказью. Этот район они рассматривали и как заманчивый объект для колониального грабежа и как плацдарм для борьбы против Советской республики. 17 ноября 1918 года английские войска оккупировали Баку, заменив там германо-турецких захватчиков. 23 декабря английские войска высадились в Ба- туме, а 25 декабря интервенты вступили в Тифлис.

Осуществляя свои планы в Закавказье, империалистические державы опирались на марионеточные правительства мусаватистов, дашнаков и грузинских меньшевиков, готовых, по народной пословице, «на одних подметках семи царям служить».

Закавказские буржуазные националисты, не имея поддержки среди народных масс, после изгнания германо-турецких интервентов охотно пошли в услужение к империалистам

Антанты, рассчитывая при их помощи удержаться у власти. С покорностью, достойной холопов, они выполняли все указания нового хозяина — Антанты. 23 декабря 1918 года представитель английской военной миссии в Тифлисе Джордан потребовал от меньшевистского правительства Грузии помещений для интервенционистских войск. Это требование было поспешно выполнено. В ответе Джордану министр иностранных дел меньшевистской Грузии Е. Гегечкори с рабской угодливостью писал 24 декабря:

«Грузинское правительство, одушевленное желанием работать в согласии с союзниками... дает свое согласие на ввод войск в вышеуказанном количестве и сделает все возможное для их размещения» 17.

От грузинских меньшевиков не отставали в этом отношении мусаватисты в Азербайджане и дашнаки в Армении. Они не только не противодействовали превращению Закавказья в колонию империалистов Антанты, но, наоборот, ставили себе в заслугу позорное пособничество захватчикам. Мусаватская газета «Азербайджан» писала позднее, что националистическое правительство

«никогда не было против пребывания в Азербайджане англичан...» и что «не только для нас (мусаватистов.— Ред.), но и для интересов англичан желательно оставление английских войск в Закавказье» 18.

Дашнаки являлись агентурой главным образом империалистов США, которые начали свое проникновение в Закавказье с Армении. Американские империалисты предполагали объединить турецкую, русскую и иранскую части Армении и установить «дружественный» протекторат США над Арменией. По расчетам американских дипломатов, создание «великой Армении» должно было облегчить США захват всего Закавказья.

27 февраля 1919 года дашнакская делегация была принята в Париже главами правительств Антанты. Не имея поддержки среди армянского народа, дашнаки добровольно отдавали Армению в кабалу иностранным империалистам. Они просили Верховный совет Антанты передать мандат на Армению одной из союзных держав. 14 мая совет вынес решение предоставить такой мандат США. И только вследствие противоречий внутри самой Антанты это решение не было утверждено. Но все же с помощью дашнаков США удалось добиться значительного влияния на дела Армении.

В Азербайджане и Грузии главную роль в интервенции играли английские оккупанты. В Азербайджане с момента высадки в Баку английских войск власть фактически была сосредоточена в руках английского командования. Командую- щий английскими войсками в Баку генерал Томсон объявил себя губернатором Баку и ввел в городе военное положение. Он дал понять мусаватистам, что ни о какой независимости Азербайджана не может быть и речи.

В письме в Центральный Комитет РКП (б) весной 1919 года Кавказский краевой комитет партии так характеризовал отношения между буржуазными националистами и интервентами в Азербайджане:

«Азербайджанское правительство всецело находится под каблуком английского командования. Последнее пользуется Азербайджанским правительством, как слепым орудием для жандармской расправы с бакинским пролетариатом и подавления крестьянского повстанческого движения...» 19

Интервенты захватили все важнейшие посты государственного управления, средства связи, железнодорожный и морской транспорт, ввели в Азербайджане военное положение. Собрания и стачки запрещались, были узаконены смертная казнь и телесные наказания.

Английские захватчики полностью контролировали экономику Азербайджана и Грузии и, прежде всего, добычу нефти. Они учредили так называемую «Британскую нефтяную администрацию», которая запретила кому-либо вывозить без ее разрешения нефть из Баку. Мусаватское правительство было обязано поставлять нефть интервентам. Чтобы обеспечить перевозку нефти из Баку в Батум, англичане фактически захватили управление железными дорогами в Закавказье.

Программа британской экспансии на Кавказе была с циничной откровенностью выражена в речи одного из нефтяных дельцов на конференции Биби-эйбатской нефтяной компании в Лондоне в декабре 1918 года.

«На Кавказе,— заявил он,— от Батума на Черном море до Баку на Каспийском море и от Владикавказа до Тифлиса, а также в Малой Азии, Месопотамии и Персии появились английские солдаты... Никогда прежде в истории этих земель не было такого удобного случая для безболезненного проникновения английского влияния и английской торговли, для создания второй Индии или второго Египта... Нефтяная промышленность России, свободно финансируемая и должным образом организованная под британским покровительством, явилась бы ценным приобретением для империи» 20. За время оккупации Закавказья интервенты вывезли около 30 миллионов пудов нефти, 26 миллионов пудов марганца, большое количество рыбы и табака, ценных пород леса и других материалов — всего на сотни миллионов рублей золотом,

36 игв, т. з

Только из одного Азербайджана оккупанты вывезли ценного сырья и товаров «в долг» на сумму около 279 миллионов рублей. Захватчики открыто грабили население Закавказья. В Баку, например, при реквизиции помещений они забирали все находившееся там имущество. Английское командование запретило производить осмотр отправляемого за границу английскими офицерами и солдатами багажа. Это позволяло интервентам свободно вывозить награбленное.

Колониальная политика интервентов вызывала отпор со стороны рабочих и трудящихся крестьян Закавказья. Под руководством Кавказского краевого комитета РКП (б), в состав которого входили С. И. Кавтарадзе, Ф. И. Махарадзе, А. И. Микоян, М. Г. Цхакая и другие, трудящиеся Закавказья поднимались на борьбу за свободу и национальную независимость.

Одновременно с развертыванием военной интервенции на юге Советской страны Антанта укрепляла белогвардейские силы в Сибири. В ночь на 18 ноября 1918 года по директиве интервентов кадеты с помощью надежных офицеров произвели в Омске военный «переворот». Из так называемого «временного всероссийского правительства» («Уфимская директория») были убраны сослужившие свою службу эсеры Авксентьев, Зензинов и другие подобные им лица. Всю полноту власти захватил в свои руки так называемый «совет министров» Директории, состоявший преимущественно из кадетов и открытых монархистов. «Совет министров», выполняя волю Антанты, 18 ноября провозгласил адмирала Колчака, занимавшего в правительстве пост военного и морского министра, «верховным правителем России» и главнокомандующим всеми белогвардейскими армиями.

Так была установлена открытая буржуазно-помещичья военная диктатура в Сибири и положено начало объединению всех сил внутренней контрреволюции для наступления против Советской России. Эсеры и меньшевики всей своей политикой угодничества перед интервентами проложили путь к установлению кровавой диктатуры Колчака.

Актанта сразу же поспешила заверить новое правительство в своей поддержке. Одним из первых посетил Колчака генеральный консул США в Иркутске Гаррис. Он официально заявил Колчаку, что правительством США ему будет оказана полная поддержка. Помощь правительству Колчака была обещана и остальными странами Антанты. В руки Колчака перешел русский золотой запас, захваченный белочехами и самарской «учредилкой» в Казани. На службу правительству Колчака был поставлен весь старый русский посольский и закупочный аппарат за границей. Англии- ский полковник Уорд, приставленный к Колчаку в качестве ближайшего советника, позднее признавал, что

«адмирал Колчак никогда бы не отправился в Сибирь, никогда бы не стал во главе русского конституционного (буржуазно-помещичьего.— Ред.) движения и правительства, если бы он не был вынужден на это советами и настояниями союзников. Ои получил самые категорические обещания на искреннюю помощь и немедленное признание со стороны союзников» 21. США и Англия, соперничавшие между собой за влияние на колчаковское правительство, приняли компромиссное решение поставить на пост командующего войсками интервентов в Сибири французского генерала Шанена. Колчак был обязан согласовывать с ним все свои оперативные планы и директивы. Главным советником по вопросам тыла, организации армии и снабжения фронта военными материалами был назначен английский генерал Нокс. Антанта брала на себя военно-техническое обеспечение и снабжение всех контрреволюционных войск. Только в период с августа по 20 ноября 1918 года, по далеко не полным данным, США передали белочехам и Колчаку 200 тысяч винтовок, более 4,5 миллиона патронов, 220 тысяч снарядов, большое количество орудий и пулеметов. Используя заблаговременно засланные в Сибирь и на Дальний Восток американские отряды Красного Креста, США через них доставили Колчаку в 1918 году 350 тысяч пар армейской обуви и много другого военного имущества. Большую помощь правительству Колчака оказывали Англия и Франция.

Колчак, обращаясь 21 ноября 1918 года к офицерам бывшей царской армии с призывом сплотиться для совместных усилий по «созданию армии» и «восстановлению российского государства», отметил, что

«благородная Англия и прекрасная Франция дружески протянули нам свои руки братской помощи...» 22 Все стратегически важные районы в тылу колчаковских войск охранялись войсками интервентов. Численность иностранных войск, сосредоточенных на востоке Советской России, к 15 февраля 1919 года составила около 120 тысяч человек. Эти войска были размещены главным образом вдоль железных дорог и в крупных городах. В армию интервентов входили американские, японские, английские, французские, чешские, канадские, итальянские, сербские и польские части. Сухопутную армию интервентов поддерживали их военно-морские силы на Дальнем Востоке. Интервенционистские войска Антанты в Сибири и на Дальнем Востоке были той основой, на которую опиралась буржуазно-помещичья военная диктатура Колчака. Все главные внутренние контрреволюционные силы объединились вокруг Колчака и его правительства. «Всероссийский совет съездов торговли и промышленности» призвал свои местные организации оказать новой власти «самую дружную поддержку». Биржевые и торгово-промышленные комитеты и другие контрреволюционные организации Сибири, Урала и Дальнего Востока с радостью встретили установление буржуазно-помещичьей военной диктатуры. По требованию Антанты власть омского правительства признали генералы Деникин, Миллер и др.

Антанта, высаживая свои войска на юге России и укрепляя белогвардейские силы в Сибири, одновременно пыталась использовать как плацдарм для расширения интервенции район Прибалтики. В декабре 1918 года посланник США в Швеции А. Моррис после обсуждения с руководителем белогвардейских сил в Прибалтике генералом Юденичем возможности нанесения удара по Советской России из прибалтийских областей телеграфировал в Вашингтон Лансингу:

«Наилучшим местом для военных действий против большевиков будут прибалтийские провинции и Финляндия. Их выдвинутое географическое положение, их порты и железные дороги, их близость к Петрограду... отсутствие укреплений на дорогах, ведущих к столице.., трудности для большевиков в организации снабжения в этих уже опустошенных районах — все говорит в пользу подобных операций. Войска союзников должны оккупировать главные порты и города прибалтийских провинций...» 23

А. Моррис настаивал на немедленных действиях против Советской власти.

«...Важно напомнить,— писал он в той же телеграмме,— что Красная Армия, вырастая численно, улучшается также и качественно, следовательно, борьба против большевизма позднее будет сложнее, чем сейчас» 24.

Подготовку к вторжению в Прибалтику американо-английские империалисты начали еще до краха немецкой оккупации. Они установили связь с белогвардейскими и буржуазно-националистическими организациями Эстонии, Латвии, Литвы. По указанию Антанты буржуазно-националистические марионеточные правительства Эстонии, Латвии и Литвы начали усиленно формировать воинские части и готовить их для нападения на Советскую Россию. Основу этих войск составили буржуазно-кулацкие отряды, созданные еще в период немецкой оккупации. Антанта рассчитывала также широко использовать в борьбе с Советской республикой немецкие войска в Прибалтике — преимущественно части 8-й оккупационной армии,

Осенью 1918 года Англия начала готовить свой флот для похода к берегам Латвии и Эстонии. Подготовка к походу была закончена в конце ноября 1918 года. Английские интервенты торопились прийти на Балтику до ледостава в Финском заливе. 28 ноября английская эскадра вышла из Копенгагена. Она состояла из 5 легких крейсеров, 9 миноносцев и транспорта с оружием и боеприпасами для белогвардейских армий. 9 декабря 1918 года корабли вошли в Либавский порт, 12 декабря — в Ревель и 18 декабря — в Ригу.

Буржуазия Прибалтики подобострастно встретила английских интервентов, прибытие которых помогло ей удержаться у власти. Осмелевшая под защитой орудий английской эскадры, она стала поспешно пополнять и усиливать свою армию.

Командование английской эскадры, выступив посредником в переговорах между буржуазно-националистическими правительствами Эстонии и Финляндии, добилось присылки к январю 1919 года из Гельсингфорса в Ревель до 3 тысяч финских наемников. Это были хорошо вооруженные и обученные немецкими офицерами егери. К началу 1919 года интервенты создали в Эстонии армию, состоявшую из белоэстонских частей — свыше 5 тысяч человек, белогвардейского «Северного корпуса» — 3 тысячи человек, а также белофинских частей.

Прибалтийские страны вскоре оказались в полной зависимости от Антанты. Их буржуазно-националистические правительства послушно выполняли все расноряя^ения военных и дипломатических представителей Англии, США, Франции. Все дела в Эстонии, например, вершила так называемая «англоамериканская комиссия», в которой главенствовали представители Англии. Даже Деникин вынужден был признать, что прибалтийские страны попали в полную зависимость от Антанты.

«Английское правительство,— писал он,— проявило большой интерес к прибалтийским новообразованиям. Английский флот появился в Ревеле, английские военные и дипломатические представители приобрели решительное влияние на политику эстонского правительства» 25.

С первых же шагов оккупации Прибалтики интервенты встретили стойкое сопротивление трудящихся и советских войск. Смело вступали в борьбу с английскими военными судами моряки Балтийского флота. 26 декабря 1918 года советский эсминец «Спартак» встретил английскую эскадру. Произошел неравный бой. На одно орудие «Спартака» приходилось 10—12 орудий англичан. Балтийцы сражались героически, до последней возможности. Во время боя среди моряков находился комиссар корабля В. П. Павлов, который своим мужеством и выдержкой вдохновлял их на подвиги. 37 игв, т. з Потеряв управление от полученных в бою повреждений, «Спартак» с полного хода налетел на подводный камень. В пробоину, образовавшуюся в корме, хлынула вода. Подошедшие английские корабли захватили команду эсминца в плен. На следующий день, 27 декабря, английской эскадре удалось настичь советский эсминец «Автроил». Английские корабли открыли по эсминцу огонь из всех орудий. Положение «Автро- ила» стало безнадежным. Комендоры-коммунисты выбросили за борт орудийные замки и прицельные приспособления, машинисты разбили приборы и испортили механизмы. Сигнальщик корабля коммунист Спиридонов успел, несмотря на сопротивление предателя — старшего офицера, выбросить за борт сигнальную книгу. Переплетенная в свинцовые листы, она пошла ко дну, унося от врага шифры и коды Красного Флота.

Команды эсминцев были заключены интервентами в концентрационный лагерь на острове Найсаар (Нарген). На этом острове в лесу, за тройным рядом проволоки были вырыты темные, холодные землянки, обнесенные сверху жиденькими досками. Сюда было брошено более двухсот балтийских моряков. Их держали почти без еды, без одежды, без топлива. 3 февраля 1919 года комендант лагеря приказал балтийцам построиться. По списку вызвали шестнадцать коммунистов с эсминца «Спартак». Вечером их повели на казнь. Твердо, спокойно, держась ?а руки, шли коммунисты-балтийцы. Комиссар эсминца В. П. Павлов запел:

«Вы жертвою пали в борьбе роковой...»

Моряки подхватили великую революционную песню прощанья. Она звучала недолго. Затрещали пулеметы, захлопали беспорядочные выстрелы. Раненых моряков прикалывали штыками, добивали выстрелами в упор. Так интервенты расправились с героями-балтийцами. Среди погибших, кроме комиссара В. П. Павлова, были моряки-коммунисты П. С. Васин, А. Г. Крутов, Н. А. Михайличев, И. И. Никитин, И. Р. Пло- ман и другие.

В начале января 1919 года белогвардейские войска в Эстонии перешли в наступление против советских войск Нарвского боевого участка. Английские корабли огнем с моря поддеряш- вали наступавших белогвардейцев. У Нарвы завязались тяжелые бои. Советские части вынуждены были 18 января оставить город.

Захватив Нарву и организовав на фронте от Финского Залива до Чудского озера оборону, интервенты и белогвардейцы начали перебрасывать войска на юг Эстонии, где до этого действовали белофинские части. В середине января белоэстонцы и белофинны захватили Юрьев и начали наступление в трех направлениях: на Валк, Верро (Выру) и Печоры. К началу февраля им удалось захватить и эти города. Интервенты и белогвардейцы начали готовиться к наступлению на Петроград.

Одновременно Антанта приняла меры для того, чтобы использовать германские врйска в Прибалтике против Советской России. 23 декабря 1918 года английский представитель в Риге вызвал к себе германского уполномоченного. Он напомнил ему, что по условиям перемирия Германия обязана держать в Прибалтике свои войска до тех пор, пока это будет необходимо союзникам. Между английским и германским представителями было достигнуто соглашение, которое уточняло задачи немецких войск в Прибалтике. Немецкое командование обязывалось держать здесь войска, достаточные для противодействия наступлению Красной Армии. Немцы должны были сообщить английскому командованию все свои оперативные планы и снова захватить те пункты, которые были потеряны ими в боях с Красной Армией.

Временное рабоче-крестьянское правительство Латвии, находившееся в городе Вендене, 26 декабря направило министерству иностранных дел Великобритании ноту протеста против присутствия английских военных кораблей в Риге и появления в городе вооруженных английских команд.

Дальнейшее открытое вооруженное вмешательство английского флота в борьбу на стороне контрреволюции заставило Временное рабоче-крестьянское правительство Латвии направить специальные радиограммы министрам иностранных дел Англии и Германии. Но английское правительство не намеревалось отказываться от интервенции в Прибалтике. Командующий английской эскадрой адмирал Синклер официально заявил, что эскадра поддержит правительство Ульманиса в случае боев за Ригу. Это было прямое объявление войны Советской Латвии.

Однако вооруженное восстание рабочих Риги, начавшееся 2 января 1919 года, заставило английские корабли убраться в Либаву. Вслед за ними бежали немецкие войска «ландвера» и латышские белогвардейские части.

В Либаве началось формирование частей из немецких наемников. В середине января 1919 года туда прибыли из Германии два первых эшелона немецких солдат-«добровольцев». В конце января 1919 года было образовано так называемое верховное командование группы «Север» со штабом в городе Бартен- штейне (Восточная Пруссия). Командующим всеми контрреволюционными силами, действовавшими в Латвии и Литве, был назначен немецкий генерал фон Кваст, начальником штаба — генерал фон Сект. Части, находившиеся в Латвии,— «ландвер», белолатышские войска, русский белогвардейский отряд князя 37*

Ливена, а также немецкая «железная бригада» — были сведены в 6-й резервный корпус. Его командующим был назначен душитель революции в Финляндии генерал фон дер Гольц. Империалисты Антанты стремились при поддержке контрреволюционных сил Латвии, Эстонии и Литвы с помощью германских войск, а также своего военно-морского флота закрепить за собой Прибалтику, не допустить в ней укрепления советского строя.

Высадка войск Антанты на юге страны, укрепление белогвардейских сил в Сибири, создание антисоветского плацдарма в Прибалтике — все это свидетельствовало об усилении интервенции Антанты против первого в мире государства рабочих и крестьян. Для Советской республики создавалось чрезвычайно опасное положение, особенно на юге страны, где интервенты располагали помимо собственных войск сильными белогвардейскими армиями Краснова и Деникина.