ПРИЧИНЫ И ХАРАКТЕР ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ В ИНТЕРПРЕТАЦИИ БУРЖУАЗНОЙ ИСТОРИОГРАФИИ

Для советского народа эта война была справедли* вой, революционной, ибо она являлась продолжением его борьбы за свое социальное освобождение, «Наша война, — писал В. И. Ленин, — является продолжением политики революции, политики свержения эксплуататоров, капиталистов и помещиков»1.

Между тем буржуазные историки всячески стремятся скрыть антисоветскую, антинародную направленность внутренней и внешней контрреволюции. Особые усилия они прилагают к тому, чтобы фальсифицировать причины возникновения и характер гражданской войны в СССР.

Все наиболее распространенные версии буржуазной историографии по данной проблеме своими истоками уходят к тем общим положениям и отдельным концепциям, которые в настоящее время составляют основу антимарксистской интерпретации Октябрьской революции. Отрицая историческую закономерность прорыва цепи империализма в России, изображая Октябрьскую революцию в качестве «большевистского заговора», а партию большевиков как «узкую секту заговорщиков», оторванную от масс и навязавшую им свою волю, за* падные советоведы пытаются противопоставить партию и народ, затушевать главные социально-экономические противоречия, существовавшие в России до и после победы Великой Октябрьской социалистической революции.

Наиболее характерным в этой связи" является иска-

1 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т.

жение самого понятия «гражданская война». Так,, в ряде работ буржуазных авторов гражданская война определяется как «вооруженный конфликт между двумя или более группами и партиями внутри государства, с целью замены одной власти другой». Подобным определением гражданских войн буржуазные идеологи пытаются скрыть их классовую сущность и объяснить причину их возникновения стремлением.какой-либо политической или религиозной группы к власти, как это делает, например, в работе «Ненасильственный переворот» западногерманский историк Т. Эберт2.

В последнее время наблюдается и другая тенденция, которая выражается в подмене понятия «гражданская война» понятием «партизанская война», ибо партизанские войны, по определению западногерманского теоретика Г. Ренча, будто бы являются «эквивалентными государственным революциям и гражданским войнам»3.

Между тем В. И. Ленин неоднократно указывал на неправильность расширительного толкования понятия «гражданская война», «ибо это затушевывает гвоздь дела: войну наемных рабочих против капиталистов данного государства»4. В. И. Ленин подчеркивал, чтр гражданские войны имеют свои~особеннестиг отличающие их от других типов войн, так как это «есть наиболее острая форма классовой борьбы, когда ряд столкновений и битв экономических и политических, повторяясь, накапливаясь, расширяясь, заостряясь, доходит до превращения этих столкновений в борьбу с оружием в руках одного класса против другого класса»5, Этот единственно правильный диалектико-мате- риалистический подход к исследованию вопроса о происхождении гражданских войн, естественно, игнорируется нашими идеологическими противниками.

Извращая историческую правду, буржуазные идеологи усиленно распространяют версию о том, будто гражданская война является неизбежным следствием социалистической революции в любой стране, ибо утверждение идей социализма может быть обеспечено *

См.: Т. Ebert. Gewaltfreier Aufstand. Freiburg, 1968, S. 4&5. •

G. Rentsch. Partisanenkampf. FT. am Main, 1961, S.

в В. И. Ленин. Полн. собр. сочч т. 34, с. 215.

якобы лишь путем вооруженного насилия. Характерным в этом отношении является заявление американских историков Р. Дэниэлса и П. Кенеза о том, что с победой Октябрьской революции гражданская война в России стала неизбежной6. Подобная точка зрения не нова. Она родилась более полувека назад и связана с именем ренегата К. Каутского, клеветнически утверждавшего, будто «большевизм фатально привел к гражданской войне». Современные буржуазные идеологи, вытащив эту версию из арсеналов антисоветизма, стремятся, как и ее родоначальник, обвинить коммунистов в развязывании гражданской войны в СССР, вызвать ужас у западного обывателя перед социалистическими преобразованиями.

В подобных обвинениях нет ни грана достоверности. Известно, что марксисты всегда стремились по возможности использовать мирные средства для революционного изменения политического строя. К. Маркс еще з 1871 г. говорил в адрес буржуазии: «...мы будем действовать против вас мирно там, где это окажется для нас возможным, оружием — когда это станет необходимым»7. Формы же перехода к социализму — мирные или не мирные — зависят не столько от пролетариата, сколько от степени сопротивления эксплуататоров, от применения вооруженного насилия самой буржуазией, с целью сохранить свое господство. «Сами реакционные классы, — писал В. И. Ленин, — прибегают обыкновенно первые к насилию, к гражданской войне, «ставят в порядок дня штык...»8. Поэтому пролетариату, народным массам ничего другого не остается, как взять в свои руки оружие, чтобы, как писал К. Маркс, не уподобиться «сопротивлению теленка, которого мясник тащит на убой»9.

Известно, что лозунг взятия государственной власти рабочим классом мирным путем, через завоевание большинства в Советах, был выдвинут В. И. Лениным в 1917 г. в знаменитых Апрельских тезисах. Лишь после июльских событий, когда войска Временного правитель- 6

См.: R. V. Daniels. The Conscience of the Revolution.

K. Маркси Ф. Энгельс. Соч., т. 17, с. 649. 8

В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 41, с. 375.

8 К. Маркс и Ф, Энгельс. Соч., т. 6, с. 32,

ства расстреляли на улицах Петрограда мирную демонстрацию рабочих, когда вся полнота власти оказалась в руках контрреволюционной буржуазии, надежды на мирное развитие* революции отпали и переход власти к Советам стал невозможным без вооруженного восстания. Эксплуататоры, стремившиеся реставрировать старый строй, подняли оружие против рабочих и трудящегося крестьянства. В этих условиях социалистический переворот неизбежно должен был принять характер вооруженного захвата власти трудящимися.

В то же время В. И. Ленин подчеркивал, что «в том государстве, где буржуазия не окажет такого бешеного сопротивления, задачи Советской власти будут легче, она сможет работать без того насилия, без того кровавого пути, который нам навязали господа Керенские и империалисты» 10.

Внутренняя контрреволюция, поддержанная военной интервенцией империалистических держав, навязала трудящимся Советской России гражданскую войну. В ответ на попытки вооруженным путем реставрировать свергнутый капиталистический строй власть рабочих и крестьян вынуждена была также применить насилие. Но и в условиях гражданской войны и иностранной военной интервенции диктатура пролетариата убедительно демонстрировала, по словам В. И. Ленина, свою главную сущность: как демократия гигантского большинства населения она решала прежде всего созидательные, организаторские и воспитательные задачи.

После победы Великой Октябрьской социалистической революции мировая буржуазия приложила немало усилий, чтобы извратить сущность диктатуры пролетариата, пытаясь запугать ею западного обывателя. Идеологи современного капиталистического мира также пытаются изобразить диктатуру пролетариата как антипод демократии.

Опыт Советской власти убедительно опровергает все эти злобные измышления.

i0 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 38, с. 261.

Рассуждая о «насильственное™», снедемократйзме^ Советской власти, некоторые буржуазные советологи утверждают, что гражданская война была якобы «необходимой» и даже «желательной» для большевиков. Так, западногерманский историк О. Анвайлер пишет, что большевистская партия во главе с Лениным якобы рассматривала гражданскую войну как единственное и необходимое условие перехода к социализму.

Высказываясь подобным образом, идеологи империализма не утруждают себя анализом тех условий, при которых началась в нашей стране гражданская война. Иначе им пришлось бы согласиться с тем, что для советского народа это была «единственно законная, справедливая, священная война угнетенных и эксплуатируемых против насильников и грабителей»11.

Характерным для современной буржуазной историографии гражданской войны в СССР являются также попытки объяснить причины войны, исходя из так называемой концепции «тоталитаризма». Понятие «тоталитаризм», как известно, впервые было применено для характеристики фашистских политических систем Италии и Германии. В послевоенный период в связи с развязыванием «холодной войны» против стран социализма этот термин клеветнически стал использоваться антикоммунистами применительно к социалистическому строю. Ныне концепция «тоталитаризма» сделалась на Западе одной из наиболее распространенных в системе обработки масс в духе антикоммунизма.-

Уже само отождествление тоталитаризма с социализмом является грубым антикоммунистическим приемом. Идеологи империализма преследуют цель злостно исказить сущность и характер социалистического государства. Не чем иным, как откровенной фальсификацией является попытка отождествления крайних форм антидемократической политики, проводимой империалистами, монополизировавшими власть с помощью насилия и держащими народные массы в экономическом и политическом подчинении, с социалистическим строем, представляющим власть народа и выражающим его интересы.

11 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 37,.с. 26.

приписать их социализму являются антинаучным, откро- венно пропагандистским приемом.

Следуя теории «тоталитаризма», западногерманский историк Г. фон Раух (продолжая концепцию «верху* шечного» характера Октябрьской социалистической ре* волюции) в качестве одной из причин гражданской войны называет «протест» широких слоев народных масс против «насильственного ниспровержения Учредительного собрания». Это, утверждает он, дало повод «рассматривать большевистский режим как узурпаторский, не считающийся с суверенными демократическими правами народа»12. Факт роспуска Учредительного собрания вообще широко используется буржуазными историками для иллюстрации тезиса об «антидемократизме», «произволе» большевиков.

Однако хорошо известно, что уже своим отказом даже обсуждать такие исторические документы Советской власти, как Декрет о мире, Декрет о земле и др., отвечавшие коренным интересам многомиллионных народных масс, Учредительное собрание наглядно продемонстрировало свою антидемократическую, контрреволюционную сущность. Это в какой-то степени вынужден признать даже такой ярый антикоммунист, как упоминавшийся уже О. Анвайлер, который в своей монографии «Движение Советов в России 1905—1921 гг.» пишет, что «в решающих вопросах о земле и мире большевики намного предупредили решения Учредительного собрания». В то же время О. Анвайлер отрицает то очевидное обстоятельство, что роспуск Учредительного собрания в сложившихся условиях был единственно правильным шагом, вызвавшим поддержку подавляющего большинства населения России.

Буржуазные историки замалчивают и тот факт, что "даже некоторые представители контрреволюции вынуждены были в конце концов признать, что Учредительному собранию в планах реакции ликвидировать завоевания Великого Октября отводилась особая роль. Так, по признанию известного деятеля эсеровской' партии М. Вишняка, «если и оставалась еще надежда на ликвидацию большевистского переворота, то она связыва-

12 G. von R а и с h. Geschichte der Sowjetunion. 5 Aufl. Wiesbaden, 1970, S. 91.

дась исключительно с оппозиционным большинством Учредительного собрания».

Кадеты, правые эсеры, правое крыло меньшевиков, взяв курс на вооруженную борьбу с Советской властью, на развязывание в стране гражданской войны, сделали лозунг «Вся власть Учредительному собранию!» своего рода паролем всех антибольшевистских сил. Важное место занимало Учредительное собрание и в планах правящих кругов империалистических держав, замышлявших и организовывавших свержение Советской власти. Так, когда Чернов и К0 запросили французского посла Нуланса относительно готовности Франции и США поддержать Учредительное собрание в военном и финансовом отношении, Нуланс, как известно, дал утвердительный ответ. В этих условиях декрет ВЦИК от 6(19) января 1918 г. о роспуске Учредительного собрания отвечал интересам огромного большинства рабочих и крестьян России. III Всероссийский съезд Советов, состоявшийся вслед за роспуском Учредительного собрания, одобрил политику ВЦИК и СНК, выразив им полное доверие. Тем самым был одобрен и роспуск Учредительного собрания. Такое же решение было принято, как известно, и делегатами III съезда крестьянских депутатов. Эти факты, о которых предпочитают не упоминать буржуазные исследователи, наглядно характеризуют действительное отношение народных масс к роспуску Учредительного собраний.

Заметное место в реакционной историографии занимает версия о войне как результате реакции народа на «красный террор», якобы начавшийся сразу после захвата власти большевиками. Идеологи империализма клеветнически пишут о «массовых арестах и расстрелах коммунистами» не только представителей буржуазии, но и всех, кто хоть в какой-то степенй был не согласен с мероприятиями, проводимыми в стране. По словам Г. фон Рауха, после победы Октябрьской революции «правосудие в естественном смысле этого слова было упразднено на долгие годы». При этом буржуазные идеологи ссылаются на то, что будто бы большевики всегда ставили своей первоочередной задачей физическое уничтожение буржуазии.

Однако обратимся к фактам. Именно большевики на II съезде Советов 25 октября 191J г. отменили смертную казнь, введенную Керенским. Даже к самым отъяв- ленным врагам Советская власть относилась первона* чально в высшей степени гуманно. Так, генерал Краснов был отпущен на Дон под честное слово, что он не будет больше принимать участия в реакционных мятежах. Очень ненадолго были лишены свободы министры Временного правительства, главари контрреволюционной организации «Комитет спасения», участники юнкерского мятежа 29 октября 1917 г. и другие. Буржуазным историкам не может быть не известно, что на 1 марта 1918 г, в Петрограде насчитывалось только 187 политических заключенных, в число которых входили и бывшие царские сановники, арестованные еще при Керенском. Отсутствие «красного террора» в первые месяцы после победы революции констатируют и некоторые ярые враги Советской власти. Меньшевик Д. Далин признает в своих мемуарах, что после установления Советской власти в действиях большевиков «о террористическом подавлении противника не было и помину».

Но контрреволюционеры, используя гуманное к ним отношение, начали расширять свою борьбу против власти рабочих и крестьян. чВраги Советской власти стали объединяться в различные контрреволюционные союзы и организации. Они занимались активным вредительством в промышленности, устраивали погромы, организовывали диверсии, занимались сбором секретных сведений и т. д. Контрреволюционеры замышляли убийство активных деятелей революции, делегатов V съезда Советов. Тайная офицерская группа в Петрограде планировала уничтожить лучшие суда русского флота, а также взорвать железнодорожные мосты13. В письме к Ф. Э. Дзержинскому от 20 декабря 1917 г. В. И. Ленин писал: «Буржуазия идет на злейшие преступления, подкупая отбросы общества и опустившиеся элементы, спаивая их для целей погромов. Сторонники буржуазии, особенно из высших служащих, из банковых чиновников и т. п.,' саботируют работу, организуют стачки, чтобы подорвать правительство в его мерах, направленных к осуществлению социалистических преобразований. Доходит дело даже до саботажа продовольственной работы, грозящего голодом миллионам людей»14. «Красный террор» явился ответом на «белый террор», когда были 13

См.: О. Ф. Соловьев.- Великий Октябрь и его противники. М„ 1968, с. 207—208. 14

В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 35, с. 156.

совершены злодейское покушение на В. И; Ленина, убий* ство В. В. Володарского и М. С. Урицкого, когда контрреволюция стала выступать открыто в обстановке развязанной ею гражданской войны. В этих условиях Советская власть вынуждена была прибегнуть к самозащите* пресечь враждебные действия врагов социалистической революции. «Когда революционный класс, — говорил В. И. Ленин, — ведет борьбу против имущих классов, которые оказывают сопротивление, то он это сопротивление должен подавлять; и мы будем подавлять сопротивление имущих всеми теми средствами, которыми они подавляли пролетариат, — другие средства не изобретены»15.

Разоблачая попытки инкриминировать большевикам развязывание террора, В. И. Ленин указывал, что «обвинение в терроризме... падает не на нас, а на буржуазию. Она навязала нам террор. И мы первые сделаем шаги, чтобы ограничить его минимальнейшим минимумом, как только мы покончим с основным источником терроризма, с нашествием мирового империализма, с военными заговорами и военным давлением мирового империализма на нашу страну»16. В ходе социалистической революции и гражданской войны со стороны пролетариата террору подвергаются не классы, а, как отмечалось в постановлении СНК «О красном терроре» от 5. сентября 1918 г., лишь «лица, прикосновенные к белогвардейским организациям, заговорам и мятежам».

При этом если белогвардейцы проводили репрессии против большинства народа, в угоду кучке капиталистов и помещиков, то -карательная политика диктатуры пролетариата была направлена против свергнутых, но сопротивлявшихся представителей эксплуататорских классов, во имя миллионов рабочих и крестьян. Что же касается ц#ли «уничтожения буржуазии как класса», то хорошо известно, что это означает не физическую ликвидацию представителей данного класса, а уничтожение лишь экономических основ эксплуатации и охраняющей эти основы надстройки.

Тщетность попыток идеологов империализма обвинить большевиков в развязывании гражданской войны, равно как и скрыть ее истинных виновников — внутрен- 15

В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 35, с. 136. 16

В. И. Л е н н н. Поли. собр. соч., т. 39, 'с. 355. нюю контрреволюцию и иностранных интервентов, очевидна. Столь же несостоятельны и аргументы, с помощью которых идеологи империализма пытаются подкрепить свои обвинения. История убедительно опровергает фальсификаторские версии буржуазной историографии о причинах гражданской войны в СССР и значении победы в ней советского народа для судеб социалистической революции.