Парижские белогвардейцы о Врангеле.

„Генерал Врангель совсем другой тип; он гибкий, образованный (кончил Горный Институт, шел в инженеры, но, отбывая повинность вольноопределяющимся, увлекся военной службой).

Надежды на Врангеля, по словам В. Д. Аитова, возлагает вернувшийся вчера Чайковский. То же думает и В. А. Маклаков, у которого я сегодня был.

Маклаков сообщил: 1)

Врангель идет на любую федерацию, идет на все и его министр иностранных дел П. Б. Струве; Струве просил Макла- кова нащупать украинцев, признает, что вне частичного оздоровления России, с оставлением в стороне великодержавных затей, спасения ей нет. 2)

Маклаков колеблется, не знает с какими украинцами вести переговоры: с Тышкевичем, как представителем Петлюры, или с оппозиционной ему группой Маркотуна. Маклаков считает что непопулярность поляков на Украине сделает Петлюру, как

С именем Врангеля связана последняя попытка реставрационной буржуазии и помещиков создать свой госуд. аппарат. Опираясь на французскую и английскую помощь, русские реставраторы, с помощью загнанных в Крым и привезенных туда с Черноморского побережья и Грузии войск, пытались организовать антисоветское движение, воспользовавшись борьбой Сов. России с Польшей.

Литература о Врангеле небогата. Много дает сборник «Антанта и Врангель», и как корректив к нему разбор его, данный в книге—«Революция в Крыму»,

№ і (з).

автора договора с поляками об оккупации Украины, непопулярным среди украинцев.

Федеративные идеи крепнут и в ка-детской среде; три дня назад Милюков говорил Маклакову, что он теперь за федерацию. Эволюция большая, ибо в письме из Ясс к Маклакову Павел Николаевич заявляет, что Россия даст отдельным народам „некоторую автономию",—формула, которую они должны принять беспрекословно. На мое замечание, что на Струве, как на федералиста, надежда плоха: он де признает федерацию, как временную политическую необходимость и, вероятно, при первом повороте событий отречется от нее,—Маклаков ответил: „Струве уже столько раз менял свою политическую физиономию и всегда искренно". „Не то, что X... (речь шла о видном депутате ка-де, адвокате),—почему то прибавил Маклаков:—он и федералистом себя, об'явит и антифедералистом и все равно надует". 4)

Спрашивает, что по моему надо делать, если украинцы укрепятся. Говорю: „Надо ехать на Украину и создавать русскую федералистическую партию для присоединения Украины к России". Маклаков соглашается. 5)

Рассказал о Керенском: вначале его доклады в Париже не имели успеха, но когда он заговорил на патриотическую тему и стал нападать на поляков, успех получился большой. 6)

Три дня назад он, Маклаков, в течение нескольких часов говорил с Патеком, польским министром иностранных дел; Патек заявил, что восточная граница, установленная в договоре с Пет- люрой, не является, конечно, окончательною; когда установится русское правительство, вопрос о границе будет пересмотрен. Поляки пошли с украинцами потому, что не было никакого русского правительства; с ним пошли бы гораздо охотнее; у поляков нет никаких оккупационных намерений, так как они знают, что население Украины к ним враждебно (и сейчас в деревнях их встречают крайне неприязненно).

Очередным героем парижских политиков является—Махно, как крестьянский вождь: будущая Россия, оказывается, будет восстанавливаться именно такими „вождями". О Махно с одобрением говорит и А. М. Масленников и И. В. Титов. По словам И. В. Титова, Махно—деревенский учитель, убивший из ревности свою жену и бывший за это в Сибири. По словам С. А. Балавин- ского, слушающего нашу беседу, сведения, которые дошли до него на юге о Махно—страшнее всех большевистских ужасов: Екатеринослав буквально разгромлен им до тла. Титов, который был в Екатеринославе после Махно, возражает: все очень преувеличено".

Маргулиус,—«Годы Интервенции», ч. III, стр. 171 и 172.