Начало формирования. Первые боевые действия. Отход Крымско-Азовской Армии на Ак-Монаиские позиции.

28 октября 1918 года (все числа по новому стилю), в Новороссийске, командующий Сводно-Гвардейским пехотным полком полковник Моллер предложил представителям полков 1-ой Гвардейской кавалерийской дивизии начать формирование своих частей при Сводно-Гвар- дейском пехотном полку в качестве команды конных разведчиков.

На него сразу откликнулись представители трех полков: Кавалергардского и обоих Кирасирских.

Через шесть дней в Новороссийск приехал полковник Кирасир Ее Величества Данилов и принял должность начальника команды конных разведчиков-

Несмотря на свое название, команда конных разведчиков не имела ни одной лошади и первоначально состояла из трех Кавалергардов: полковника Д. В. Коссиковского, штабс-ротмистров графа И. Д. и графа А. Д. Толстых, и 12 офицеров обоих Кирасирских полков.

Через месяц, 28 ноября, весь Сводно-Гвардейский пехотный полк был отправлен в город Ставрополь, в состав 1-ой пехотной дивизии генерала Казановича. Пока полк принимал участие в боевых действиях, команда была оставлена в Ставрополе для дальнейшего формирования. Но ни район, ни условия, с которыми пришлось столкнуться, не способствовали формированию. Все попытки достать оружие, седла и лошадей не увенчались успехом, и после краткого пребывания в Ставрополе команда была возвращена в Новороссийск, где и оставалась до отправки в Крым.

За это время число Кавалергардов увеличилось прибытием штабс- ротмистров В. В. Шебеко и графа Р- В. Мусин-Пушкина и вольноопределяющихся В. К. Львова, графа С. Д. Шереметьева и графа В. В. Мусин-Пушкина.

Тогда же, на совещании старших представителей полков 1-ой Гвардейской Кирасирской дивизии были намечены последовательные этапы, которые стали руководящими при дальнейшем формировании.

В начале декабря стало известно о предстоящей отправке Сводно- Гвардейского пехотного полка в Крым, в состав Крымско-Азовской Армии генерала Боровского. 26 декабря, на трех пароходах: «Черномор», «Стерлей» и «Анатолий Молчанов», полк покинул Новороссийский рейд и 27-го прибыл в Феодосию, где в состав Кавалергардского взвода были зачислены юнкера Николаевского кавалерийского училища И. Н. Чудово-Адамович и Одесского пехотного — К. А. Шендель.

1 января 1919 г. эскадрон конных разведчиков отделился от полка, погрузился в эшелон и на следующий день выгрузился на ст. Рыково, в 70 верстах к югу от Мелитополя и стал в экономии Старого Люца.

Прибытие эскадрона в Мелитопольский уезд совпало с усилением деятельности различных шаек и банд: Махно, Григорьева, Зубкова, Щусь, Апанасенко, Колоса, Левка Задова и прочих, более мелких воровских атаманов. Все эти банды, прикрываясь различными «политическими лозунгами и платформами»: анархистов, коммунистов, социал- революционеров, самостийников, имели одно, связывающее их воедино, общее — грабеж населения. Немцы-колонисты, русские хуторяне, татары, богатые села и местечки жили под вечным страхом воровского налета, насилия и грабежа.

Одновременно с мобилизацией и получением лошадей по конской повинности эскадрон должен был поддерживать порядок в уезде и вести борьбу со всеми этими бандами- И это — при почти полной неподготовленности всего строевого состава, как людей, так и лошадей, и отсутствии вооружения, обмундирования и конского снаряжения.

Все приходилось добывать самим и с огромными трудностями.

Вопрос вооружения и пополнения армии снарядами и патронами в начале гражданской войны являлся самой трудной задачей для белого командования не только на юге России, но и везде, где только велась борьба против большевиков.

Трудность заключалась в том, что почти вся военная промышленность России была сосредоточена в трех главных районах: в Петроградском, в Поволжском и в центральной России. В главном из них, в Петроградском находились: Путиловский, Обуховский, Ижорский и Петроградский орудийные заводы, патронный и трубочный заводы и арсенал. В пригородах столицы, в Охте, было два завода: пороховой и взрывчатых веществ, в Сестрорецке — оружейный завод. В Поволжском районе имелись оружейные заводы в Ижевске, Боткинский и в Симбирске. В Перми — орудийный, в Самаре — трубочный и взрывчатых веществ, в Казани — пороховой. В центральной России, в Туле, было сосредоточено все производство пулеметов и большинства винтовок. Там же имелся патронный завод- В Тамбове был пороховой завод, в Брянске — арсенал.

Вся эта военная промышленность, при тогдашнем состоянии воздушной техники, была вне досягаемости Белых Армий и только Луганский патронный завод, на границе Войска Донкого, Шостенский пороховой завод, в 25 верстах к северу от Глухова, да Киевский арсенал были захвачены силами юга Росссии. Кроме того, в руках большевиков имелись все запасы, оставшиеся от старой Императорской Армии, что, все вместе взятое, давало им несоразмеримое преимущество перед всеми Белыми Армиями.

Последние, в особенности в первое время борьбы, могли получать вооружение исключительно за счет противника, беря его с бою, ценою крови.

Несмотря на все эти затруднения, дело формирования, благодаря умению и усилиям всех, успешно продвигалось вперед.

Ко всем формированиям гражданской войны совершенно неприменимы масштабы регулярных армий. Все эти дивизии, бригады, полки, роты, эскадроны и батареи по своему боевому составу ничего общего со своими наименованиями не имели. Так было и у Кавалергардов. Временами они имели три, иногда два, чаще всего один эскадрон, боевой состав которого редко превышал 100-120 шашек, падая часто до трех-двух десятков. Все это зависело не столько от пополнения людьми, сколько от наличия конского состава.

Первоначально, в Сводном полку эскадронами командовали: № 1-ым Кавалергардским полковник Коссиковский, № 2-ым Конногвардейским штабс-ротмистр кн- Оболенский, № 3-им Кирасир Его Величества штабс-ротмистр Вик, № 4-ым Кирасир Ее Величества штабс- ротмистр Рубец. Одновременно были сформированы обще-полковые команды: пулеметная, нестроевая и комендантская, все три под начальством Кирасир Ее Величества штабс-ротмистров Гончаренко, Де- конского и Спешнева.

В январе Кавалергарды получили 70 лошадей завода Фальц-Фей- на, прекрасных статей, но совершенно невыезженных, прямо из табуна, незнакомых даже с недоуздком.

Кроме офицеров и незначительного числа Кавалергардов, все остальные чины эскадрона могли, в лучшем случае, только сидеть на лошади. Понятно, что на первых порах «кооперация» этих двух «элементов», неумелого всадника и невыезженной лошади, была до нельзя слабая.

Когда же с эшелоном беженцев прибыл старый Кавалергард, старший унтер-офицер Гневшин, назначенный вахмистром, то с этого момента эскадрон быстро принял внешний строевой вид и внутреннюю крепкую спайку.

Первоначально рядовой состав эскадрона состоял наполовину из немцев-колонистов, вступивших в ряды эскадрона сразу по прибытии полка на ст. Рыково. Другую половина составляли мобилизованные жители Мелитопольского уезда и добровольцы.

Если о колонистах и о мобилизованных можно было иметь всегда исчерпывающие данные, то не всегда можно было быть уверенным в правдивости тех сведений, которые давали о себе добровольцы.

Три случая в самом начале формирования подтвердили ту сугубую осторожность, которую надо было соблюдать в отношении поступающего пополнения. Хорошо знающий строевую кавалерийскую службу, отличный ездок, старший унтер-офицер Н-ского полка Мак оказался комиссаром Мелитопольской Чека. Скоро после перехода полка в колонию Эйгенфельд, он начал вести с другим, тоже якобы добровольцем из Одессы, Гвоздевым, советскую пропаганду в эскадроне. Оса были расстреляны в Эйгенфельде- Третий случай произошел с Кавалергардом Гумбертом. Отправленный в хозяйственную командировку в уезд вместе с другим Кавалергардом Руденко, он был им убит. Сам Ру- денко перешел к красным.

В начале 1919 года Кавалергарды имели в строю 80 всадников и столько же пеших при хозяйственной части полка. Приблизительно такое же число имели и другие эскадроны и для разросшегося Сводно- Кирасирского полка экономия Старого Люца стала тесна.

22 января полк, официально — еще команда конных разведчиков, перешел в немецкую колонию Эйгенфельд, она же — граф Киселевская, красиво расположенную на берегу реки Большой Утлюк. Кавалергарды вместе с Кирасирами Его Величества заняли Эйгенфельд- скую школу, большое двухэтажное здание. Там же находилось и общее для всех эскадронов полковое офицерское собрание, что не могло не иметь огромного значения для сближения и спайки в общую полковую семью всех офицеров четырех полков, столь разных по своему внутреннему укладу и обычаям.

1 февраля полку пришлось впервые выполнить боевую задачу. В этот день под командой кирасира Его Величества штабс-ротмистра кн. Черкасского с 15 кирасирами, было отправлено 11 конногвардейцев с штабс-ротмистром Таптыковым и 18 кирасир Ее Величества с поручиком Веселовским с двумя пулеметами. Отряду было приказано разведать район д.д. Ивановка, Верхн. и Нижн. Серагозы, в которых по агентурным сведениям находилась одна из банд атамана Григорьева. Сильнейшая пурга и 20-градусный мороз продолжались во все время работы отряда. Присутствия банд нигде не было обнаружено.

17 февраля, спасаясь от бандитов, в Эйгенфельд бежали милиционеры с. Ивановка. Немедленно для ликвидации банды Зубкова был выслан отряд под командой полковника Коссиковского, — 30 Кавалергардов при штабс-ротмистре гр. А. Д. Толстом, столько же Конногвардейцев с поручиком кн. Козловским и 10 Кирасир Его Величества с штабс-ротмистром кн. Черкасским с двумя пулеметами.

Пройдя при страшной респутице за ночь больше 40 верст, отряд подошел 18 февраля к с- Ивановка. Согласно полученным сведениям, атаман Зубков и его штаб занимали школу и сельское правление. Прочие члены банды расположились в соседних домах. На колокольне и у церковной ограды стояли часовые. К сожалению, сведения эти оказались не совсем точными. Когда шедшие в голове отряда Кавалергарды с штабс-ротмистром гр. Толстым и эстандарт-юнкером (паж) Шрам- ченко вошли в село и подошли к церкви, то ими действительно были захвачены часовые в указанных местах. Всего 6 человек. Сам же Зубков с большей частью банды помещались на окраине села и успели бежать, пользуясь густым туманом, неожиданно заволокшим всю окрестность. Все же, при тщательном осмотре дворов удалось уничтожить около 20 бандитов, захваченных с оружием в руках. Это первое дело показало полную надежность и боеспособность всего Кавалергардского состава. Затем, пройдя через Акимовские хутора отряд вернулся в Эйгенфельд.

По агентурным сведениям с. Рубановка, в 75 верстах на северо-запад от Эйгенфельда, служило главной базой различным бандам Зубкова, откуда высылались карательные отряды, иногда очень большие, для сбора с местного населения денежных, вещевых и продовольственных контрибуций. Сводно-Кирасирскому полку было приказано выслать в это направление усиленную разведку для проверки полученных сведений-

3 марта, дождавшись возвращения с разведки Кирасирских эскадронов, полковник Данилов выслал отряд под командой полковника Коссиковского в составе Кавалергардского эскадрона, 40 шашек при штабс-ротмистрах М. В. Безобразове и гр. А. Д. Толстом, столько же от Конной Гвардии при штабс-ротмистрах кн. Оболенском и Тучкове, корнете кн. Козловском и прапорщике бар. Рауш-фон-Траубснберг. Кроме

двух Кавалергардских пулеметов Люис, отряду были приданы еще два таких же пулемета Кирасир Его Величества с штабс-ротмистром Максимовым.

Полковнику Коссиковскому было приказано дойти до с. Благодатное, откуда выслать сеть разъездов по фронту Шотовка-Агайман, в общем направлении на с. Рубановка. По возвращении в Эйгенфельд Кирассир, отряд выступил уже с темнотой и, пройдя всего лишь 10 верст, заночевал в кол. Александерфельд- На следующий день, нигде не обнаружив красных, отряд остановился на ночлег в Свинолупских хуторах.

Было далеко за полдень, когда 6 марта отряд подходил к с. Благодатное. Во всех пройденных хуторах бандиты не были обнаружены и только под самым Благодатным были замечены, верстах в 3-4 к северу, какие то всадники, идущие паралельно отряду.

Полковник Коссиковский решил остановить отряд в с. Благодатное и выслать разведку на рассвете следующего дня. На колокольню и на всех въездах в село были поставлены часовые. Кроме дежурного взвода Кавалергардов штабс-ротмистра Безобразова, отряд завел лошадей во дворы, расседлал и распряг пулеметные тачанки. Приблизительно через час часовой с колокольни дал знать, что верстах в трех, со стороны хут. Белый Ключ, показалась густая цепь, идущая в направлении на Благодатное. На ее флангах маячили небольшие конные группы, а за нею в пыли виднелось несколько запряжек.

Отряд был поднят по тревоге и, пока запрягали пулеметные тачанки и седлали лошадей, полковник Коссиковский выслал на северную окраину села дежурный взвод штабс-ротмистра Безобразова с двумя пулеметами Люиса.

Красные наступали двумя волнами, захватывая фронт протяжением более версты- То, что показалось часовому повозками, оказалось орудием, открывшим по селу редкий и совершенно безвредный огонь.

Встреченная ружейным и пулеметным огнем дежурного взвода, передовая цепь красных замялась, приостановилась и стала отходить на свою вторую цепь.

Заметив остановку в наступлении красных, полковник Коссиковский, оставив два пулемета Кирасир вести огонь, посадил взвод штабс- ротмистра Безобразова и отправил его с двумя Кавалергардскими пулеметами в охват правого фланга красных. Обстрелянные пулеметами с фронта и с фланга все цепи начали быстро отходить. Когда же из села вытянулись лавы взвода штабс-ротмистра гр. Толстого и Конной Гвардии, отход красных превратился в бегство. Преследуя красных, лавы врубились в цепи и доскакали до высоты хутора Белый Ключ.

В самом хуторе засела часть красных, открывших из-за плетней и заборов, окружавших хутор, огонь, почти в упор по Конной Гвардии.

Бандиты понесли большие потери и только наступающая темнота прекратила бой. Было подобрано много винтовок и полушубков, бро- шенных красными для облегчения бегства. Но достигнутый успех был куплен несоразмерно дорогой ценой.

Конногвардейцы потеряли четырех офицеров: командира эскадрона кн. Оболенского, Тучкова, кн. Козловского и бар- Рауш-фон-Трау- бенберг. Раненым — Таптыкова. Кавалергарды, кроме двух раненых, эстандарт-юнкера гр. Вл. Мусин-Пушкина и унтер-офицера Шпонько, потеряли убитыми: ефрейтора Понамаренко, Кавалергарда Трубка и только что, за несколько дней поступившего в эскадрон, 18-летнего добровольца, лицеиста Илью Бибикова.

Унтер-офицер Шпонько по выздоровлении вернулся в строй, но при отходе из Северной Таврии в Крым перебежал к красным и, впоследствии, занимал командную должность в конном корпусе Жлобы.

Понесенные потери помешали полковнику Коссиковскому выполнить возложенную на отряд задачу и 8 марта отряд вернулся в Эйгенфельд.

В середине февраля в разведку Крымско-Азовской Армии начали поступать сведения о предстоящем в ближайшем будущем наступлении Красной Армии на Крым. К концу месяца стал уже обозначаться все усиливающийся нажим красных в районе Мелитополя.

К этому времени боевой состав Крымско-Азовской Армии был очень незначителен, и части, входившие в Армию, за редким исключением, были еще в периоде формирования. Ввиду неизбежности отхода Мелитопольского отряда было приказано отправить все обозы заблаговременно в Крым.

Обоз и хозяйственная часть Сводно-Кирасирского полка были отправлены, частью по железной дороге, на ст- Джанкой, частью — походом на колонию Дюрмен. Эта часть шла под прикрытием Кавалергардов.

12 марта полком было получено приказание: «Ввиду создавшейся на фронте обстановки, прикрыть железнодорожную магистраль Ме- литополь-Джанкой и обеспечить отход Мелитопольского отряда на Чонгарский полуостров». Все четыре эскадрона получили самостоятельные участки. Кавалергарды перешли в кол. Дармштадт для наблюдения полосы от северной оконечности озера Молочное до с. Че- харад. Конногвардейцы, прикрывая погрузку хозяйственной части и полковых грузов на ст. Акимовка, вели наблюдение полосы Чехарад- Ефремовка. Кирасирские эскадроны наблюдали железную дорогу от ст. Вел. Утлюк до ст. Рыково.

14 марта Кавалергарды были отозваны к ст- Акимовка для сопровождения отходящего в Крым колесного обоза. С ним они дошли 17 марта до кол. Дюрмен, в полуверсте от ст. Мамут.

Странное зрелише представлял собою обоз полка, напоминавший, скорее, бродячий цирк или переселение народов, чем движение воинской части. Тачанки, повозки всех видов, преимущественно добротные пароконные фуры немцев-колонистов, татарские арбы, запряженные волами и верблюдами, отара, все увеличивающаяся в пути приплодом ягнят, подводы, перегруженные всяким скарбом, с беженцами, покидавшими перед красными насиженные места, с домашней птицей и скотом...

19-го Кавалергарды присоединились к полку и заняли 20-го на правом фланге полка с. Ново-Григорьевка. За пять дней, что Кавалергарды были в отделе, красные значительно продвинулись и к 21-му оттеснили полк на линию с. Ново-Григорьевка — хут. Рыково — Ново- Алексеевка-

22-го красная пехота выбила Кавалергардов из Ново-Григорьевка и принудила их отойти на д. Стокопань. Эскадрон потерял смертельно раненым в живот 16-ти летнего пулеметчика Байкова. Байков был семинаристом, сыном сельского священника, замученного красными с женой и двумя дочерьми.

Все усилия Сводно-Кирасирского полка выбить красных из занятой ими 21-го Ново-Дмитриевки успеха не имели, и полк отошел 23-го за проволочное заграждение на Сальковском перешейке.

Почти на плечах отходившего за Сводно-Кирасирами эскадрона 2- го Офицерского конного полка, появились густые цепи красных, пытавшихся, но безуспешно, захватить с налета наши окопы, обороняемые ротой Преображенцев и всеми эскадронами Сводно-Кирасирского полка. Все атаки красных были отбиты с большими для них потерями. Поздно ночью полк отошел на ночлег в д. Джам Булук, Васильевка тож.

Простояв весь день 24-го в резерве за пехотой, полк ушел через Чонгарский мост на ночлег в Тюб-Джанкой. 25-

го полк был оттянут в кол. Дюрмен, куда подошло из запасной части пополнение, а больные люди и лошади были отправлены в обоз. Среди отправленных лошадей было много больных чесоткой Несмотря на крайне ограниченные средства, эскадронный ветеринарный фельдшер Скирда своей энергией и прямо «братской» любовью к лошади добился скорого и полного излечения всех лошадей. 26-

го полк стоял в резерве в хут. Чирик, Кавалергарды в Б. Магазинка, откуда перешли на следующий день в сторожевое охранение на Чучакском полуострове.

Полк перешел в д. Пасюрман, откуда эскадроны по очереди занимали строжевое охранение. В хут. Чирик в распоряжении начальника пехотной дивизии, полковника Слагцева, был оставлен эскадрон Кирасир Ее Величества.

4 апреля красные прорвали нашу оборону у Армянский Базар и начали свое продвижение вглубь Крымского полуострова.

Гвардейский Кавалерийский дивизион, по эскадрону Конногрена- дер, Лейб-Драгун и Улан Его Величества, и гвардейская конная батарея, были подчинены полковнику Данилову, которому было приказано прикрыть железную дорогу Таганаш-Джанкой и ее ветку на Корчь. Главная линия сторожевого охранения была оттянута на высоту д.д.

Курчи Гирей — Кир Уйшун — Кокчегез — Кипчак Алгазы. Последние две деревни занимали Кавалергарды.

В ночь на 7-ое красные сбили Кавалергардскую заставу в д. Кокчегез и принудили все охранение эскадрона отойти на хут. Барак. Вследствие этого, 8-го все охранение было оттянуто на линию д.д.

Бьюк Сунак — Той Тобе.

Между тем, пехота, занимавшая ст. Таганаш, отошла, не оповестив полковника Данилова. В образовавшийся прорыв просочилась конница красных и заняла узловую станцию Джанкой, в 12 верстах в тылу штаба отряда, стоявшего в х. Богемка.

Ввиду создавшейся угрозы быть отрезанным от своих главных сил, полковник Данилов отозвал всю свою разведку и охранение к хут. Богемка и отвел весь отряд в наступившей темноте на дер- Бии Су. Ночью отряд пересек железную дорогу у ст. Карангут и утром 9-го пришел в дер. Бек Казы, где измотанным лошадям был дан отдых.

11-го наша пехота занимала деревни Баш Киргиз — Берекет. За исключением Кавалергардов, полк стал на правом фланге пехоты, неся охранение и разведку на побережии Сиваша, в направлении на ст. Колай. Кавалергарды, на левом фланге пехоты, у дер. Мешен держали связь с частями Армии, действующими южнее, на реке Салгир, у Нов. Чамбай.

13-го пехота продолжала свой отход за реку Салгир. Полк вел наблюдение и охрану переправ через реку Бьюк Кара Су у кол. Брудер- фельд и дер. Джала Шибаш; Кавалергарды — у кол- Дорте.

Прикрывая медленный, но безостановочный отход пехоты, полк вел арьергардные бои 14-го и 15-го у ст. Грамматиково, под кол. Ок- речь и на р. р. Булганак и Индол. То же самое продолжалось lb-го и 17-го у ст. Ислам Терек, при отходе пехоты за ручей Киет. Среди высланных в эти дни разъездов целиком погиб разъезд Кирасир Ее Величества штабс-ротмистра Похвиснева у кол. Ней-Хофнунг (Киянлы).

18-го полк перешел в район дер. Владиславовка, откуда вел наблюдение в сторону гор. Старый Крым-

20-го полк отошел на дер. Тулумчак. Рано утром 22-го красные на всем протяжении перешли в общее наступление. Сводно-Кирасирский полк на своем участке, прикрывая вялую оборону пехоты и ее безостановочный отход, медленно отходил, цепляясь за все рубежи, на укрепленную позицию у Ак Моная и стал на ночлег в кол. Кият.

Отход Крымско-Азовской Армии на Акмонайские позиции поставил полку новую задачу, а именно: вопрос дальнейшего пополнения и организации запасной части, где должно было вестись обучение людей

и выездка лошадей.

Когда полк находился в Мелитопольском уезде, пополнение производилось, главным образом, за счет немцев-колонистов, хуторян- собственников и мобилизацией. Край был богат лошадьми хороших статей. Колонисты и хуторяне охотно сами приводили лошадей и во- прос пополнения конским составом не представлял большого затруднения.

Пока полку приходилось иметь дело почти исключительно с бандами местных атаманов, вопрос строевой подготовки разрешался сам собой, главным образом практикой. Другое дело было, когда пришлось столкнуться с Красной Армией. Поэтому устройство запасной части стало совершенно необходимым и уже немедленно при переходе обоза и хозяйственной части в кол. Дюрмен, было приступ л єно к ее формированию- Запасная часть, названная сначала «депо эскадронов», была сформирована на тех же основаниях, что и полк. Запасный эскадрон, первым командиром которого был Кавалергард, штабс-ротмистр Без- образов, был разделен на четыре взвода, являвшихся запасными частями соответствующих эскадронов.

Запасный эскадрон передвигался вместе с хозяйственной частью, служа одновременно ее прикрытием.

При отходе Армии на Акмонайские позиции, запасная и хозяйственная части отошли на полустанок Салынь. Впоследствии, когда появилась угроза оставления всего Крыма, они перешли на Кубань, в станицу Старо-Титоровскую, где оставались до окончательного очищения Крыма от большевиков.

Большинство чинов рядового звания Сводно-Кирасирского полка в коннице никогда не служили. Поэтому в ближайшем тылу был устроен манеж с препятствиями и станками для рубки и уколов пиками. Там, одновременно с несением службы в окопах, велось усиленное обучение езде и владению холодным оружием. На полковом стрельбище велась учебная стрельба из винтовок и пулеметов.

Усиленные занятия скоро превратили полк в отличную боевую часть, спаянную не только одной внешней дисциплиной, но и боевым товариществом и тесной дружбой всех его чинов. Таким полк неизменно оставался за все время его существования.