Кубанский край и Англия.

Кубанский край, в самом начале революции 1917 года создал через свои выборные законодательные учреждения собственное управление краем, построенное на началах народоправства.

Хотя признание Временного Правительства России и было декларировано, но фактически уже с того года вся власть на Кубани принадлежала органам законодательной и исполнительной власти, созданным Кубанским народом.

(Краевая Рада — Учредительное собрание, Законодательная Рада — Однопалатный Парламент, Войсковой Атаман — Президент и Правительство — Совет Министров).

Взяв на Кубани всю власть в свои руки, Кубанская Краевая Рада сделала тогда же заявление и по вопросу о форме государственного устройства в России.

Когда пало Временное Правительство, и власть в центре России взяли в свои руки большевики, кубанская власть об'явила себя сейчас же совершенно независимой от власти Совета Народных Комиссаров, а собравшаяся Рада об'явила Кубанский край самостоятельной я независимой демократической республикой. Большевики не согласились признать за Кубанью такого права на свободное и независимое от них существование, и началась (с конца 1917 и начала 1918 года) война, длящаяся вот уже скоро три года, война упорная, жестокая и непримиримая.

Еще в начале этой войны (март 1918 г.) на Кубань пришли с Дона со своими отрядами (около 2.700 воинов) генералы Корнилов, Алексеев и Деникин, с которыми кубанским правительством было заключено исключительно временное соглашение. Соглашение это ни в какой мере не ставило Кубань в зависимость ни от этих генералов, ни от той военно-политической ор- ганизации (Добровольческая армия), вождями которой они являлись.

Но, когда генерал Корнилов был убит и командование Доброармией принял г.

Об'явив Доброармию „единственным носителем русской государственности", считая себя зародышем „русской государ- свенной власти", командование Доброармией во главе с ген. Деникиным фактически проводило — огнем и мечем — политическую и социальную реставрацию России времен самодержавия.

Что касается Кубани, то командование Доброармией из положения рядом с Кубанью домогалось стать в положение над Кубанью и смотрело на Кубань только как на хорошее средство для достижения своих целей.

Кубань должна была дать его командованию в полное распоряжение всех своих людей и все свои богатые материальные рессурсы, и только. Остальное — дело исключительно командования Добровольческой армии и никого больше.

Кубань не имела принципиальных возражений против создания России путем свободного соглашения и сговора, но категорически боролась и борется против разрешения этого вопроса путем насилия.

Началась борьба уже и между Кубанью и Доброармией; для Кубани эта борьба была особенно тяжела, ибо одновременно приходилось бороться на два фронта.

Так же точно, как на Кубань, командование Доброармии смотрело на Дон, на Украину и на горские народы Кавказа. В конце 1918 года на помощь боровшимся против большевиков на юге б. империи пришла Англия и Франция, но в споре между двумя действующими там противоболыпевистскими силами — южными государственными организациями (Украина, Кубань, Северо-Кавказская Горская Республика и т. д.) и русской контрреволюционной военно-политической организацией—Добровольческой армией — стали на сторону последней.

Франция потерпела неудачу со своей одесской десантной операцией уже в начале 1919 года.

В споре ген. Деникина с казачеством Кубани и Дона решающую роль играла Англия, стоя все время на стороне первого. Держа в своих руках такое могущественное оружие, как боевое снаряжение (которое давала только ему и через него), генерал Деникин подчинил себе Кубань и Дон сначала в военном отношении, фактически завладев их материальными рее- сурсами, а потом поставлен был вопрос и о политическом подчинении.

Насколько сильны были домогательства ген.

Борьба Кубани с Доброармией продолжалась два года. Начало конца ее пришло в ноябре 1919 года, в момент видимых наибольших успехов Доброармии на фронте. Ставши на Волгу, взяв Орел, „покорив" Украину и „усмирив" Кавказ, командование Доброармии решило, наконец, покончить с „непокорной" и „самостийной" Кубанью.

Кубанская Краевая Рада (Учредит. Собрание) была арестована, 13 депутатов были „из'яты" из ее состава, один казнен, а 12 остальных были вывезены „за пределы России", на английском пароходе. Кубанская конституция была изменена и единоличная власть усилена.

Операцией этой руководил нынешний правитель и главнокомандующий В.С.Ю.Р. — генерал, барон Врангель. В ответ на это кубанские казаки ушли с фронта, и началось (ноябрь — декабрь) падение Доброармии.

В начале 1920 года произошел полный разрыв Кубани и Доброармии, но несчастье Кубани было в том, что ген. Деникин упал на Кубань и через Кубань. Это „падение через Кубань", и полное отсутствие у Кубани собственного боевого снаряжения привели потом к занятию большей части Кубанской территории большевиками.

С первых же дней прихода на Кубань представителей Англии и Франции, с их реальной помощью и поддержкой только Деникина и не только против большевиков, но и против нас, мы всячески старались войти с ними в непосредственное сближение и доказать, что позиция, занятая Англией и Францией по отношению к действительным противоболыпевистским силам на юге б. империи—к Украине и казачеству есть позиция не только неправильная, но и глубоко несправедливая и обреченная поэтому на совершенную неудачу. Нам же, непосредственным участникам борьбы, (такая позиция) вместо блага принесет огромные и в конечном результате совершенно напрасные жертвы людьми и нашим достоянием, причинив сверх всего еще и тяжкие моральные страдания.

Были сделаны попытки непосредственной связи и представлений обо всем этом высшим властям Антанты.

В первом же своем меморандуме (апрель 1919 года), обращенном к мирной конференции и к правительствам держав Антанты, делегация от имени Кубани обратилась с вопросом:

„Мы, казаки-кубанцы, слышавшие в 1917 году призывы вождей Англии и Франции, до последнего момента оставшиеся во всеоружии на фронте против общего врага — Германии, мы, слабые числом, но сильные духом, отвергнувшие предложение помощи против большевиков со стороны германцев, когда они уже считали себя побежденными;

„Мы, во всеуслышание заявившие, что не признаем брест- литовского договора;

„Мы, потерявшие на войне против Германии и затем против большевиков до 50 процентов нашего боеспособного населения;

„Мы, успешно отражающие в течение года болыпевисткие полчища почти без патронов и без снарядов, полураздетые и почти босые, без перевязочных средств, без медикаментов, хотя мы богаты всем тем, что родится в нашей стране;

„Мы приехали в Париж, где решаются судьбы мира, где хотят дать миру вечный мир;

„И мы ныне желаем узнать здесь:

„Можем ли мы надеяться в борьбе с Советской Россией на помощь могущественных держав мира, верность союзу с которыми мы считали и считаем себя обязанными сохранять в своих сердцах?

„Наилучшей для себя помощью мы считали бы прекращение этой, столь тягостной и противоестественной, самой ужасной по своей жестокости, войны. Но мы знаем, что этого достигнуть трудно, почти невозможно, так как Советская власть добровольно не отрекается от притязаний на наш край.

„Мы позволяем себе просить представителей держав Согласия:

„1. О признании Кубанского края самостоятельным государственным образованием, безусловно не входящим в сферу влияния Сов. власти.

„2. Вместе с тем, мы —делегаты Куб. Рады — просим прежде всего и главнее всего об оказании моральной поддержки нашему Правительству и демократическим установлениям нашего края, начинающего свою жизнь на широких началах народоправства, моральной поддержки в борьое с большевиками как слева, так и справа, ибо последние также начинают поднимать голову, имея своей целью подавить демократию.

„3. Так как продолжение вооруженной борьбы против большевиков является неизбежным злом и наш край ведет войну против большевистского нападения, угрожающего не только благосостоянию, но и самому существованию населения, то мы просим об отпуске в распоряжение кубанского правительства необходимых средств защиты и всякой амуниции для вооружения и снабжения кубанской казачьей армии, а равно санитарного имущества и медикаментов как для населения, так и для армии".

Но все наши попытки войти в непосредственные сношения с державами Антанты оставались тщетными. Помощи мы не получили. Помощь, оказывавшаяся Англией генералу Деникину, была в его руках могучим средством его господства над Кубанью, закончившегося так печально и для него и для Кубани, и, кроме вреда, не принесшего ничего другого и Англии. И еще раз после двух с лишним лет войны, для которой Кубань так полно и самоотверженно дала свои силы, дала без счету всех своих людей и все свое достояние, нам суждено было пережить все последствия разгрома армии и все ужасы военной оккупации, проникнутой местью большевиков.

В настоящее время кубанское правительство занято созданием кубанской армии и организацией дела освобождения Кубани.

Мы не можем принять по существу тот социальный строй, какой с оружием в руках хотят навязать нам большевики, ибо у нас нет совершенно никаких экономических предпосылок для его осуществления. Точно так же мы не моясем допустить производить над собою реакционные, реставрационные опыты русских контр-революционных военно-политических организаций, а еще менее служить орудием в их руках для проведения их политики на территории быв. империи.

Обе эти силы одинаково неприемлемы еще и потому, что обеим им свойственны совершенно неприемлемые для нас тенденции империалистического и централистического характера, обе в одинаковой мере исповедуют диктатуру: одни — класса, другие — отдельных лиц; обоим присущи черты воинственности и непримиримости и, в равной мере, дела каждой из них никогда не соответствуют их программным заявлениям.

Мы стоим на принципе признания полной свободы самоопределения всех народов быв. империи, признавая единственно правильным и целесообразным началом их взаимоотношений — путь свободного соглашения и сговора на равных началах вновь зародившихся государственных организмов.

Кубань давно вступила на этот путь. Мы отлично знаем, что прежде всего в деле борьбы с большевиками Кубани одной было бы чрезвычайно трудно, если не невозможно, выполнить эту задачу даже по отношению к себе, а потому кубанское пра- вительство, на-ряду с организацией своей армии, стремится завязать и установить союзные или дружественные отношения со всеми государствами и государственными образованиями, возникшими на территории быв. империи, которые или ведут войну с большевиками, или вообще имеют общие интересы с Кубанью. В первую очередь Кубань заключила политический и военный союз с Украиной. Представителями Украинского правительства Петлюры и представителями Кубанского правительства подписан договор, основными пунктами коего являются взаимное признание Украины и Кубани независимыми государствами и обязательство помогать друг другу в настоящей борьбе за освобождение и государственную независимость. Нужно добавить здесь, что Украину и Кубань связывают не только военные, политические и экономические вопросы настоящего, но и вопрос национальный: большинство кубанцев — украинцы по своему происхождению. С горными народами Сев. Кавказа (Дагестан- Терек) Кубанью заключен „договор-дружба". С закавказскими республиками и Доном отношения чрезвычайно искренние. Миссией, которую я возглавляю, ведутся переговоры с польским правительством. Опыт совместной работы Кубани и Доброармии показал, что совершенно недостаточно для успеха общего дела, чтобы союзники имели только общую задачу—борьбу с большевиками. Нужно, чтобы и цели этой борьбы были по возможности тождественны.

Успех будет обеспечен той системой, тем союзом, у участников которого будут общими не только военно-стратегические задачи настоящего, но и государственные, политические, социальные и экономические вопросы будущего. С этой точки зрения непреодолимое затруднение встречает разрешение задачи об установлении отношений Кубани и „вооруженных сил Юга России", возглавляемых ныне генералом Врангелем.

„Русская народная армия" ген. Врангеля по существу продолжает дело Добровольческой армии Деникина, преемницей которой она является.

Основные цели и задачи ее—осуществление дела Деникина, Колчака, Юденича. Методы и средства достижения своей цели,— точно так, как и люди, стоящие у власти, или призываемые к ней—остаются прежними. Вначале, правда, делались заявления для „внешнего мира" (декларация Струве) о желании стать на почву взаимного доверия и сотрудничества в отношении государственных образований, возникших на территории России, но, по существу, в отношении самих государственных образований и, прежде всего, Кубани, политика Врангеля—Струве ничем не отличается от таковой—Деникина. Нужно сказать здесь о той эволюции в тактике, какую претерпели русские антибольшевистские военно-политические организации. Отвергавшие вначале решительно и безапелляционно принципы самоопределения народов, населяющих быв. империю, бо- ровшиеся всеми силами и средствами, вплоть до вооруженной силы, со всеми государственными образованиями, особенно Украиной, Кубанью и горскими народами Кавказа, они теперь под влиянием общественных сил Запада объявляют и о „предоставлении народностям России возможности определить форму правления свободным своим волеизъявлением" и о „стремлении к объединению различных частей России в широкую федерацию, основанную на свободном соглашении и на общности интересов" (декларация Струве).

Но, признавая этот принцип, они суживают крут тех народов и государственных образований, которые они хотят отнести под действия этого принципа. Они относят решение его к таким государствам, как Латвия или Грузия, которые находятся фактически вне их досягаемости и, вероятно, в таком признании их прав со стороны Врангеля—Струве не нуждаются. Они упорно борются против проведения этого принципа в жизнь своими ближайшими соседями—казачеством и, особенно, Кубанью, проявившей наибольшее стремление к самостоятельной и независимой от них государственной жизни.

Это сказалось особенно в том „соглашении", которое недавно, при активной поддержке Франции и молчании Англии, заключено в Крыму между ген. Врангелем и атаманами войск Дона, Кубани и Терека, соглашении, создающем зависимое от Врангеля положение Кубани, Дона и Терека в военном и политическом отношении. Что это соглашение было далеко не свободным, не отвечающим интересам Кубани—ярко свидетельствует факт последовавшей после его подписания, „неудачи" десантной операции г. Врангеля из Крыма на Кубань. Кубанское казачество не приняло этого соглашения и предпочло остаться в одиночестве против большевиков, чем иметь своим „правителем" генерала Врангеля.

Нужно наперед сказать, что в отношении Кубани будет заранее обречено на неудачу всякое „соглашение", ставящее ее союзника в борьбе с большевиками не рядом, а над ней. Сейчас, после заключения между Польшей и Советской Россией мира, остаются две группировки антибольшевистских сил: Украина—Кубань и Врангель—Савинков.

Последняя комбинация пользуется активной поддержкой Франции, в этом ее, может быть, преимущество. По существу же она является, как раньше Колчак, Юденич, Деникин, военно- политической организацией, имеющей первой и полной своей задачей борьбу за власть в Москве, не имеющая ни „своей" территории, ни „своего" народа, получающая боевое снаряжение от Франции и берущая продовольствие для своих армий в оккупированных ими областях. В этом слабость этой группировки. Украина и Кубань—два государственных организма, имеющие каждый свою территорию и свой народ, борющиеся прежде Б сего за свою свободу, за свое право на независимое государ- ственное существование, располагающие огромными материальными рессурсами и своим хлебом, но поставленные в чрезвычайно трудные условия снабжения своих армий боевыми припасами и все время находящиеся под угрозой всякого рода „правителей", смотрящих на них, как на материал, как на средство для достижения своих целей. Эта система имеет своим активным союзником Польшу, через союз Польша — Украина; есть данные предполагать, что к этой группировке примкнет Дон.

Армия украинской народной республики, во главе с ее главным атаманом, С. Петлюрой, победоносно продвигается сейчас вглубь украинской территории, имея ближайшей своей целью занятие Одессы. Созданием украинской базы в Одессе установится прямая и непосредственная связь Украины с Кубанью через Новороссийск.

Та позиция в национальном вопросе и в отношении к государственным образованиям, на какую становится в последнее время Б. Савинков, не исключает возможности чисто-военного соглашения, на время борьбы с большевиками, между Украиной, Кубанью и организацией Савинкова.

Тогда мы имели бы следующую систему:

Центр—Украина с базою в Одессе, с левым своим флангом, упирающимся в союзную ей Польшу.

Вверху левого фланга, на северо-западе—группа Савинкова-

Правый фланг системы составляет Кубань с базою в Новороссийске.

В этой общей борьбе Кубань непосредственно принимает на себя перерыв сообщений большевиков с Кавказом и Персией, а также отрежет большевикам возможность получения нефти из Баку и Грозного.

В выполнении этой своей задачи Кубань будет поддержана ее союзником—горскими народами Кавказа. Задача эта в значительной мере облегчилась бы, если бы Дону была оказана помощь этой зимой овладеть Царицыном. Тогда большевикам были бы закрыты не только железнодорожные, но и водные пути на Кавказ и Каспийское море.

Ставя первой и прямой своей задачей борьбу за Кубань и защиту Кубани, выход своей армии или части ее за границы своей территории и пределы такого движения кубанское правительство ставит в зависимость от характера и деталей соглашения всех союзников и тех обязательств, какие, согласно этому соглашению, Кубань на себя примет.

Открытым остается вопрос об отношении к Врангелю, клином разделяющему Украину и Кубань и преследующему по отношению к обеим им задачу стать над ними и использовать их, как орудие в своих руках, для достижения своих целей.

Наилучшим выходом из положения было бы разграничение областей действия с абсолютным исключением какой бы то ни было зависимости Кубани от г. Врангеля, ибо он является не- приемлемым для нее не только как представитель и глава военно- политической организации, преследующей в конечном итоге отличные от Кубани задачи, но неприемлемым и персонально, по той печальной роли, какую он играл там во время Деникина и что еще лишний раз подтвердилось во время его последней десантной операции на Кубань.

Что касается отношения Англии к Кубани, то мы хотели бы, чтобы могущественная Англия оказала нам свою моральную и материальную помощь и прежде всего: 1.

В случае признания ею Советской власти, настояла бы на невключении Кубани в состав Советской России; 2.

Не помогала бы всякого рода русским военно-политическим организациям и их стремлениям покорить или подчинить себе Кубань; 3.

Помощь Кубани в ее борьбе с большевиками. Такой помощью явились бы:

а) представление в распоряжение кубанского правительства вооружения и снабжения (боевого, техникой, санитарного и амуницией) для кубанской армии по расчету в первую очередь на 60.000 человек;

б) поддержка английского флота при создании базы для Кубани в Новороссийске,

в) организация при помощи английского флота постоянной связи Кубани с ее союзником Украиной через украинскую базу — Одессу,

г) отпуск необходимых материалов и средств для восстановления железнодорожного движения на Кубани.

Не менее существенной и необходимой помощью нам было бы установление непосредственного товарообмена Англии с Кубанью. Кубань — страна сырья и жила до .сих пор привозными фабрикатами. В настоящее время мы особенно остро нуждаемся в мануфактуре и сельско-хозяйственных машинах.

Кубань, в довоенное время дававшая на мировой рынок ровно четверть всего экспорта пшеницы из России, теперь, благодаря войне и отсутствию подвоза машин, вынуждена в значительной мере сократить свою посевную площадь и часто жить запасами прошлого. В обмен на фабрикаты и материалы мы могли бы предложить хлеб, табак (исключительно высшие турецкие сорта), растительные жиры, поташ, кожу и шерсть.

Мы знаем, что Англия, страна свободы и культуры, заинтересована в скорейшем прекращении войны на востоке Европы. Мы точно также знаем, что она располагает могучими средствами приблизить ее окончание, и мы с своей стороны смеем думать и желать, чтобы ее могущественная поддержка была оказана в этой борьбе и Кубани.

Помощь, оказанная в тяжелую и трудную пору жизни нашего народа, когда он завоевывает самое право на жизнь, на свободное распоряжение своей судьбой, никогда не забудется.

Такая помощь явится лучшей гарантией дружбы и мирного сотрудничества в будущем, несомненно, выгодного обеим сторонам.

Настоящую просьбу мою об оказании этой помощи, обращенную мною от имени кубанского правительства, я честь имею просить Вас, г. капитан, довести до сведения английского правительства и военного и дипломатического представительства Англии в Варшаве.

Председатель Кубанской миссии в Варшаве И. Белый.

г. Варшава, 7-го октября 1920 года".

«Пролетарская революция», стр. 225 — 235.

Постановление Верховного Круга Дона, Кубани и Терека об организации власти.

„Мы, избранники Донского Войскового Круга, Кубанской Краевой Рады и Терского Большого Войскового Круга, в тяжелый исторический момент, когда купленной потоками крови, свободе и самому существованию самого населения грозит гибель, собрались в Екатеринодаре для организации решительной борьбы против большевиков и очищения от них наших территорий, защиты от разгрома родных очагов, установления внутреннего спокойствия и обеспечения свободы и права, берем в свои руки Верховную власть по делам общим для Дона, Кубани и Терека и устанавливаем следующее положение о Верховном Круге: 1.

Верховный Круг является полномочным представительством государственных образований Дона, Кубани и Терека и ставит себе задачи:

а) установление союзного государства, составленного из указанных выше территорий, с возможностью расширения пределов союзного государства включением новых областей на основах союзной конституции и по свободному волеизъявлению населения тех областей,

б) создание союзной власти. 2.

Союзная конституция и союзная власть устанавливаются на время до создания общегосударственной власти Всероссийским Учредительным Собранием. 3.

Имеющая быть выработанной конституция вступает в силу с момента принятия ее Верховным Кругом.

Январь, 1920 г."

Г. Покровский «Деникинщина», стр. 263 — 264.