ВЛИЯНИЕ ПАВЛА НА ЕГО ЭПОХУ

Значение дела Павла ярче всего обнаруживается из Евангелия Иоанна, которое само, в свою очередь, имело могущественное влияние. Своеобразный строй идей этого произведения нельзя, конечно, целиком объяснять из Павла, но Павел, несомненно, является его фундаментом. Мы снов а слышим голос самого Павла, когда Христос Иоанна говорит о том, как Он был у Отца прежде, чем сделался плотью, или когда Иоанн Креститель в этом Евангелии прославляет Иисуса как Агнца Божия, который уничтожает грехи мира. Конечно, со времени Павла представление о жизни Иисуса совершенно изменилось. Первоначально искали мессианской славы Иисуса не в Его земной жизни, но в будущем. Постепенно земная жизнь Иисуса приобретает все более сильную мессианскую окраску. Иисус стал не только грядущим Мессией, но уже пришедшим. В Евангелии Иоанна вся земная жизнь Иисуса есть не что иное, как постоянное сверкание Божественной славы. Но именно благодаря этому идеи Павла в этом рассказе могли найти себе самое подходящее выражение. Сын Божий Павла мог теперь быть представлен во плоти.

Не раз возбуждала удивление судьба учения Павла об оправдании. Отзвуки этого учения слышатся еще и теперь, но вполне очевидно, что это только устаревшие малопонятные формулы. Однако господствующим взглядом, который повсюду наивно высказывается, остается мнение, что путь ко спасению заключается в соблюдении божественных заповедей и в том числе, конечно, заповеди верить.

В действительности вовсе не так загадочно, что учение Павла об оправдании почти исчезло, если оно было учением борьбы, как мы нашли это. Оно исчезает потому, что изменилась та ситуация, для которой оно было создано. Вопрос, который когда-то всех приводил в волнение, а именно вопрос о том, как должны относиться обращенные язычники к иудейскому закону, с течением хода вещей потерял практическое значение. Стало само собой понятным, что закон не может заявлять никаких притязаний. На что же нужна была тогда теория Павла? Но учение о том, что дела человека вообще не имеют значения для спасения, в широких кругах, вероятно, никогда не было понято;

его даже не раз отклоняли инстинктивно, из морального чувства. Для позднейших христиан иудейские идеи, которыми оперировал Павел, стали еще более чужды.

Несмотря на все сказанное, однако и это учение борьбы оставило по себе заметный положительный след. Оно само сделало себя излишним, и это уже немало. Вся церковь после Павла, вплоть до самых узких кружков, отрицает иудейский партикуляризм: положение, что во Христе нет ни иудея, ни грека сделалось общим достоянием. Сюда присоединилось еще другое: вся церковь сознательно и формально отвергает иудейский обрядовый закон и чувствует свою свободу от закона как отличие по существу от иудейской религии. Церковь чувствует себя совершенно отрешившейся от иудейской религии, даже больше, чем сам Павел. Поколение спустя после Павла всякая связь с иудейством уже разорвана.

Для внутреннего благочестия учение Павла об оправдании имело мало значения. Но для развития церкви оно имело коренное значение.

Таким образом, различные стороны духовного облика тогдашней церкви были решительным образом определены через влияние учения Павла. Однако недостаточно рассматривать Павла в пределах его эпохи. Его образ продолжал действовать в течение целого ряда столетий

в христианской, церковной и культурной истории.

* * *