Глава восьмая ГЕРОЙ ШКОЛЬНОЙ ДРАМЫ

Герой школьной драмы нес большую сюжетообразующую и семантическую нагрузку. Сценическим словом и действием он доносил до зрителя те идеи, которые ему поручал автор, на нем держалось действие пьесы.

веры, то все его поведение па сцепе раскрывало cro только с этой стороны в ни с какой другой 1

Герои, носители атрибутов, заняв свои позиции в сюжете, не сходят с них вплоть до разрешения конфликта. Каждый герой имеет некоторую линию действия, которой он не изменяет и придерживается на протяжении всего сюжета. Ни один из героев не уходит со сцены, не проиграв своей роли до конца. Благодаря атрибутам герои приписаны к определенным кругам действия, аа пределы которых они не выходят. Существуют круг мученика, круг заговорщика, круг тирана. Наиболее полное выражение идея каждого круга нашла соответственно в аллегориях. Характеристики героев не пересекаются. Они ведут себя только как злодеи или как мученики, как помощники или кап вредители и никогда не бывают ими одновременно. Тиран — это только тиран, убийца — это только убийца. Если герой выполнил свою функцию, полностью продемонстрировав свой атрибут, он выбывает из системы. Нового атрибута он не получает. Если он выступил как наемный убийца, то он уже не появится ни как путник, ни как случайный встречный, ни как приближенный главного героя.

Иногда герои столь упорно не меняют линии поведения, что создается представление об их неконтактности. Они действуют так, будто им ничто не угрожает, как будто бы против них не создаются заговоры, их не хотят свергать с трона и пр. Это происходит потому, что ¦ героя прежде всего ведет атрибут. Он зависит от него, а не от общего действия драмы. Никакого впечатления на него не производят выступления против него других героев. Уже зная о намерениях Абдерраги захватить Португалию, Рамир все еще ведет себя в соответствии с канонами повеления монарха-христианина и не хочет сражения («Славная помощь Рамировой победе»).

Оставаясь неизменным, герой проходит и через ряд испытаний, приключений в авантюрно-романных драмах. Они только подтверждают характеристику, которую он получил в начале драмы. Участвуя в калейдоскопе событий, герой непоколебим в своих взглядах и чувствах. То, что происходит с ним, между его соперниками и сорат

никами, не носит, по выражепию М. М. Бахтина, «биографического характера». То, что представляется на сцене,— это «вневременное зияние между двумя моментами биографического времени иgt; 2 Герой школьной драмы — это постоянная величина во времени.

Атрибут героя всегда значил больше, чем он сам. Он определял героя, его характер, а не наоборот, и сам герой именно значимостью атрибута определял свою роль в пьесе. Представляясь публике, он прежде всего называл свой атрибут. Например: lt;lt;Аз есмь душа исперва богом сотвореннаgt;gt;, «Милость Божия есмь аз, имя мое славно», lt;lt;Аз, Убийство, благи ти подаю советы» ( «Рождественская драма» Димитрия Ростовского). Атрибуты героев определялись также в малых частях драмы, в прологе, хорах, эпилоге, как в «Славной помощи Рамировой победе». В ее прологе и хорах объясняется, что главный смысл пьесы — борьба язычества и христианства, что только через приэму этой борьбы следует воспринимать отношения Абдерраги и Рамира, носителей lt;Этих атрибутов.

Связь атрибута с героем иногда бывает только намечена, слабо мотивирована, чаще всего социальным положением или принадлежностью к семье. Будучи сыном, герой становится носителем атрибута «смирение», будучи наместником, скорее всего получает атрибуты «злого правителю).

Атрибуты имели бблъшее значение, чем их носители. Это подтверждается тем, что разноплановые герои, библейские, мифологические, аллегории, могли объединяться в группы: как царь Давид и Страны Света ( «Рождественская драма»), как Моисей и Ревность, призывающая его защитить отечество Росское ( lt;lt;Свобождение Ливонии и Ингерманляндии»). Благодаря общему атрибуту они действовали на сцене как фигуры одного порядка.

Большая значимость атрибута по сравнению с героем очевидна и в таком распространенном приеме, как замещение. Конечно, он связан и с принципом отражения, и с запретом выводить па сцену Иисуса Христа и Богородицу, но замещение пе было бы описано полностью без учета значения атрибута героя. Сходство атрибутов, а не только совпадение позволяло представить одного героя через другого, сделать одного из них фигурой, а другого — префигурацней. В украинском «Действе на страсти Христовы списанном» весь HI акт построен так, что распадается на ряд сцен, в свою очередь разбитых

на пары. В первой сцене каждой пары выступает префи- гурация Христа. Вторая — это немая картина, изображающая самого Христа. Ее сопровождает текст, который произносят другие актеры, На сцене появляются: пророк Даниил, фигура, «прообразующая Христа во вертограде молящегося), затем Ровоам, царь израильский, который lt;lt;изобразует Христа в столпы биенногоgt;gt;, агнец, принесенный в жертву вместо Исаака,— префигурация Христа в терновом венце, Исаак с вязанкой хвороста — префигурация Христа, шествующего на Голгофу. Все эти библейские фигуры и символы разноплановые. Все появляются не кап самостоятельные герои, а как заменя ющие Христа, дающие намек на отдельные евангельские эпизоды. Связь между префигурацией и фигурой устанавливает атрибут.

Не только префигурацин свидетельствуют о малой значимости героя по сравнению с атрибутом. Об этом говорит и относительно свободная замена одного героя другим, использование конкретного персонажа в качестве символа другого. Так, Готфрид Бульонский в одной из школьных пьес выступает как фигура, знаменующая Яна III, одержавшего победу под Каменец-Подольском («Образ победы Яна III в персоне Готфрида Бульонско- гоgt;gt;). Консул и оратор Марк Антоний, в смерть которого не хотят верить римские сенаторы, выведен как символ умершего профессора риторики и драматурга Антония Рихтера ( lt;lt;Funebris ргае exedris»). Для этого достаточно совпадения имен школьного ритора и римского оратора.

Герой значил столь мало по сравнению со своим атрибутом, что мог терять свою реальную оболочку. Она становилась иррелевантной по отношению к его атрибуту, и тогда герой воспринимался к а к аллепфия. Аллегорией небесной любви являлся, например, св. Алексей в одной польской пьесе. Его собственная значимость отодвигалась на задний план.

Соотношение героя и атрибута приводит к мысли о том, что герой является лили. знаком, значение которого зависит от воли автора и восприятия зрителя. Он — оболочка, вместилище некоторого атрибута, его носитель. Знаковая природа героя подтверждается тем, что равно-

правно с ним в драме мог выступать символ, аксессуар, играть роль как и реальный персонаж. В польском «Диалоге о Ковчеге», в пьесе lt;lt;Lucus Baccho festusgt;gt; главные герои — это си мв олы. Вокруг них строится действие. В других случаях им был а бы от в едена роль аксессуаров. В первой драме противопоставлены священный ковчег, завоеванный филистимлянами, и Дагон, языческое божество филистимлян. Ковчег вообще на сцене не представлен, о нем только говорят реальные герои и борются между собой из-за него.

Жрецы Дагона, образующие противопоставленную группу, получили буквенное обозначение: А, В, Х, Z, Q. Даже демоны, появляющиеся по ходу действия, обозначены А и В. Единственные действия реальных персонажей состоят в том, что они воздвигают дважды падающую статую Дагона, вносят и выносят из храма ковчег. Во второй пьесе действие органиаовано вокруг противопоставления алтаря Вакха и креста, который воздвигает отшельник.

Аксессуар играл не меньшую роль, чем символ. Он был действующим элементом драматического действия. Оп воплощал в себе случай. Увидев кольцо, брат в убийце узнавал брата, по медальону сын находил отца. Ак- сессу ар — обязательная часть приема идентификации. Герои узнают друг друга только с помощью вещественных доказательств. Ни слова, ли их внешний облик не могут им помочь. Если действие развито слабо, его сюжетная структура пе разработана, то всегда большую роль играют аксессуары. В «Успенской драмеgt;gt; Димитрия Ростовского Утешение появляется перед Пустынником (третье явление действия I) с таблицей, на которой золотыми буквами написано имя Богородицы, что вызывает у героя соответствующую реакцию. Таблицы значат не меньше, чем слова Утешения. Верность выбирает Храбрость по знамениям, отвергая Роскошь с «цветами красными, одеж д а м и с в е тлыми gt;gt;              (              «Свобожде-

ние Линонии и Ингерманляндии»). Здесь аксессуар приравнен действию. Аллегорической фигуре достаточно определить аксессуар. Она не должна вступать в отношения, чтобы выяснить характер других фигур. Аксессуа

ры свидетельствовали о тех изменениях, которые происходят с героями. Так, в пьесе lt;lt;Венец славнопобедныйgt;gt; мы видим Димитрия солунским воеводой. Максимилиан награждает его златокованным поясом и властительским жезлом.

Иногда аксессуар был рассчитан только на зрителей. Предполагалось, что участникам действия он невидим. В польской «Истории о старом и юном Товии» ангел, как свидетельствуют дидаскалии, появлялся с крыльями и палкой в руке. Ни старый, ни юный Товий не видят этого и обращаются к нему как обычному путнику.

Аксессуар может организовывать сквозной мотив драмы, например кольцо в польской пьесе «Gratia homini placere renuensgt;gt;. В ней наравне с героями действует кольцо, подаренное турком Магметом своему приемному сыну Иоанну. Завидуя Иоанну, три родных сына Маг- мета крадут у него кольцо, вешают на распятие, чтобы отец знал, что Иоанн — тайный христианин, затем они ссорятся из-за кольца и убивают друг друга. Кольцо подменивают, иногда подбрасывают еще одно, его проглатывают, чтобы спрятать, с ним хоронят погибших героев. Практически ни одно значительное событие не происходит без этого аксессуара. Кольцо — причина клеветы, казней, смертей и погребения заживо. Оно и улика, и знак невиновности, и свидетельство братних уз. Только благодаря тому, что оно оказывается поочередно в руках различных героев, движется действие. Только кольцо, а не сами герои может кого-то оправдать и что-то доказать.

Хотя благодаря атрибуту герой школьной драмы не знает эволюции, с ним может произойти изменение — скачок. Он может полностью переродиться, пережить взрыв, преобразоваться. Других изменений, неполных, частных, с ним произойти не может. Отказываясь от зла и переходя на сторону добра, оп испытывает влияние высших сил. Они на него оказывают воздействие. В результате он, получив предзнаменования, соприкоснувшись с чудом, принимает решения. Так, Алексей, человек божий, решает не вступать в брак, услышав архангела

Гавриила. Архангел "Урнэль указывает ему путь в ЕдеС. Ангел Рафаил и арх^гел Гавриил приводят его к решению уйти из дому и нищенствовать. Таким образом, Алексей постоянно является полем действия высших сил. Силы, противостоящие божественным, которые также пытаются оказать влияние на Алексея, олицетворяют Юнона и Счастье.

Герой не меняется не только из-за атрибута, но и из-за того, что в его характеристике не бывает противопоставленных черт. Правда, иногда эти черты намечены, например в' характеристике Карла в пьесе «Jesus Naza- renusgt;gt;, который не только преследует нринцев, но и, испытывая муки совести, освобождает из тюрьмы разбойника. Колеблется Левинус в пьесе «Gemini fratres», получив приказ истребить христиан. Он даже усыновляет будущих мучеников — Кантиана и Кантиануса.

Затем, настраиваясь против христианства, он все-таки преследует приемных сыновей. Намечена усложненная характеристика убийц в драме о Борисе и Глебе. Перед тем как совершить преступление, они некоторое время колеблются, но все же не отступают от намеченной цели. Мы видим, что противоположные черты обязательно подавляются основными, не изменяя их.

Исключение, может быть, составляет только Болеслав Храбрый из пиарской пьесы о нем. Из храброго воина он превращается в тирана, предающегося удовольствиям, забывшего о долге защитника родины. Но исходное его состояние только намечено.

Свойственное барокко дихотомическое деление мира пронизывает и систему героев. Все они обязательно относятся к одному из двух возможных лагерей, положительных или отрицательных персонажей, к представителям сил добра и зла. Примыкать к тому и другому лагерю одновременно невозможно. Герои школьной драмы — всегда или грешники, или праведники, всегда противники. Грешник школьного театра — это длинный ряд олицетворенных пороков. Самый страшный из них — атеизм ( lt;lt;Ап- титемиусgt;gt;) и святотатство ( lt;lt;Praeda Tartarigt;gt;). Оп может быть также скупцом, лентяем, неблагодарным сыном, игроком, пьяницей. Часто он представляет собой вариант блудного сына. Грешник постепенно приобретает более реальные черты, преображается в человека, борющегося со страстями, постоянно колеблющегося, тип homo mili- t,ans. Но все равно он продолжает себя вести, как

Путник, как Каждый, всегда готовый пр^ьститься суетным миром, последовать за его товарищамИ. Он всегда или раскаивается и призывает на помощь ангелов, или бывает наказан, как Диданус ( «Praeda Tartari»), который слышит голос в церкви, где он собирается совершить кражу, предающий его смерти, и умирает. Праведник наделен менее разнообразными чертами, чем грешник, но и он постепенно, по мере развития школьной драматургии, преображается. Преображаются противники и помощники главных героев. Главным противником героя бывает сам Дьявол или его посланники ( «Одостра- токл»).

Дьявол часто появляется вместе с Телом и Миром. Кроме того, что Дьявол совращал Человека, он должен был его паказывать. Но имел он также комическую функцию — смешил зрителя: дьявол боялся Люцифера, которому должен был дать отчет в аду, скрывал свою хромоту, наряжался в сафьяновые сапоги и пр. Таким он появлялся в интермедиях. Обязательно ему поручалась и морализаторская функция. Например, он сомневается в искренности Путника перед причастием, поучает его примерами из Библии ( lt;lt; Viator»). В более поздних пьесах он выступает и в других обличьях, сохраняя свою природу, бывает офицером, адвокатом и пр., как в моралите Бачинь- ского lt;lt;Imprecatio proprii». Помощники героя — ангелы, атрибуты бога типа .Милосердия — превращаются в отшельников, путников, священников. Очень долго сохраняется эта их связь с миром религии, с институцией церкви.

Обычно система действующих лиц школьной драмы состоит из трех групп \ Первая группа носителей атрибутов, главных героев, от которых зависит действие. В подавляющем большинстве случаев она характеризуется пассивностью. Как центр всей системы героев она относительно неподвижна. Например, главный герой моралите «Viator» Путник не борется со смертью. Против нее выступает Ангел. Он же предупреждает Путника о появлении Дьявола. Иногда (правда, нам известен только один такой пример) главный герой вообще не включается в действие. Это Петрискус в пьесе « Incendium au- reumgt;gt;, который просто олицетворяет точку зрения на происходящие события. Наблюдая за происходящим, он преображается, меняет свою природу, но в действие не включается.

Вторая группа — это второстепенные герои, которые подчиняются главным и выполняют их намерения. Они движут действие и более других героев проявляют актив ность. При всей своей активности они не самостоятельны и приходят в движение тогда, когда их толкают главные. Активность и самостоятельность, таким образом, распределяются между главными и второстепенными героями. Будучи в иерархической зависимости от главных, онн могут л роецировать отношения главных. Так, предатель Долинус и сенатор Бери нус в пьесе о Диониси и Сицилийском отражают борьбу Ди она, претендента на престол, с императором Дионисием. Своей активностью они могу т л р ост о подавить главных, как в другой пьесе — О Дионисии, тиране Сиракузском, где Дионисий почти 6o:vu*HTejreH, но зато очень активны военачальник Нарданус и его завистник Архитас. Кроме того, второстепенные герои часто выполняют функции медиаторов, они поддерживают главных, как сенаторы, которые окружают Рамира или Абдеррагу, и дают им советы («Славная помощь Рамировой победе»).

Выделяется еще и третья группа, часто довольно многочисленная, группа вспомогательных героев. Они, выступая как вестники, послы, слуги, связывают между собой главных и второстепенных, держат в курсе событий тех действующих лиц, которые не присутствовали при каких-то событиях. Так, в драме о Борисе и Глебе главные герои — Борис, Глеб, Ярослав и противопоставленный им Святополк. Второстепенные действующие лица, которые их окружают, дают им советы, выполняют их приказания — Гамрот, сенаторы, Казначей. Остальные действующие лица — вспомогательные — казаки, слуги, посланцы. В большинстве случаев эта система так и выглядит, но в пьесах-моралите, особенно условно-аллегорического характера, отсутствует обычно третья группа. Это происходит потому, что в моралите главный герой не нуждается в связи ни с действию!, ни с второстепенными героями. Он — постоянный наблюдатель вынесенной на сцену картины его внутренней жизни. Что касается второй группы, и она в моралите нанимает особое положение. Во всех школьных драмах именно второстепенные герои проявляют большую активность, чем главные, но в моралите они практически подавляют собой главного героя, условного человека, который как бы превращается в их вместилище. Нельзя сказать, что он направляет дей-

ствия аллегорий, которые его окружают: он эти Аействия производит, а они их представляют.              /

Система героев школьной драмы имеет своего рода вертикальную направленность. Герои, принадлежащие одной группе, могут вообще не взаимодействовать. Их действия направлены на группы, находящиеся ниже. Герои же, входящие в эти группы, в свою очередь, также не встречаются и не взаимодействуют. То, что герои школьной драмы, действительно были организованы таким образом, доказывается сопоставлением драматических сюжетов с их прозаическими источниками. Так, в «Коми- дин притчи о блуднем сынеgt;gt; произошли следую^ре изменения в системе действующих лиц сюжета по сравнению с библейской притчей. В притче действуют: некий человек, его два сына, «житель страны тойgt;gt;, у которого Блудный пас свиней, рабы отца и раб-вестник, сообщающий старшему брату о возвращении Блудного. Симеон Полоцкий увеличивает число действующих лиц путем введения вспомогательных: появляются слуги отца (они присутствуют при разделе имения и отъезде Блудного) , слуги Блудного, вестники, которые приносят отцу сообщения о возвращении Блудного. Что касается героев второстепенных, то здесь наблюдается расщепление одного действующего лица на несколько фигур.

Для системы героев школьной драмы характерна иерархическая зависимость. Они обязательно подчиняются или главенствуют. Их функции между ними распределяются следующим образом: главные герои замышляют действия, второстепенные им советуют, как их реализовать, главные без их советов не принимают никаких решений, даже если речь идет о мести за смерть сына («Акт о царе перском Кире и о царице скифской Та- миреgt;gt;); вспомогательные передают сообщения, связывающие действия главных между собой и с действием за сценой. Организация системы героев обычно бывает усилена узами родства. Главные герои, герои, участвующие в конфликтной ситуации, принадлежат одной семье, могут быть отцом и сыном, братьями. Могут быть они связаны отношениями слуги и господина. Например, сражаются придворный и наследник престола. В случае максимальной сближенности героев, их тесной связанности отношения между ними обычно возникают напряженные: по отношению друг к другу они преследуют агрессивные цели. Чем они ближе друг другу, тем больший эффект

на зрителей производят их действия. Кровопролитная борьба братьев потрясает больше, чем отдаленных друг от друга монархов, преследующих общегосударственные, политические цели. Таким образом, тесной связанности героев прямо пропорционально соответствуют их действия. Поэтому в школьной драме так усиленно развивается тема братоубийственной борьбы (драмы Оршанского кодекса, «Действо на страсти Христовы списанное»). Не менее популярным злодейством было отцеубийство. Множество примеров такого трагического конфликта содержит кодеке программ Г. Люра. Огромное впечатление на зрителя должны были производить отношения Алексея, по происхождению знатного вельможи, и слуг, причем не просто незнакомых, а его собственных, которые, не узнавая своего прежнего господина, издеваются над ним. От них Алексей терпит наибольшее количество унижений: принимает милостыню, они бьют его, выплескивают на него помои и пр.

Если отношения героев драмы имеют положительный знак — герой стремится принести себя в жертву ради другого, заступиться аа кого-то, то в подавляющем большинстве случаев они отдалены друг от друга формально. Сталкиваются не близкие родственники, а незнакомые друг другу или значительно отстоящие один от другого. При этом занимающий более высокое положение герой спускается до положения того, кто находится ниже. Пьеса об Уранополитанском королевиче строится на том, что королевич жертвует жизнью ради своего бывшего, освобожденного им самим раба.

Герои школьных пьес не только иерархически зависят друг от друга. Они могут группироваться и иначе, особенно в том случае, если принадлежат одной группе. Так, второстепенные герои иногда образовывали цепь, как в драме о Конрадппе и Фридрихе, которая подчиняется главному герою пьесы Карлу. Один конец этой цепи примыкает к .лагерю положительных героев, другой — к лагерю отрицательных. Вот как выглядит эта цепь. Лодочник помогает бежать Конрадину и Фридриху, главным положительным героям пьесы. Переправив их в Пизу, он получает в награду от них кольцо, которое несет ювелиру. Включившись в цепь, ювелир направляется к владетельному князю, а тот уже велит поймать принцев, опознав подарок. В связи с этим в действие включаются преследователи — государственный чиновник, ко

торый доставляет беглецов Карлу, их врагу. Kp^i1:e этой: цепи, есть еще одна, которую составляет гругща второстепенных действующих лиц, но организована оНа иначе: судья, префект, претор и в какой-то мере владетельный княаь. Их фушщии могут принадлежать одному действующему лицу. Так, владетельный князь хочет накааать принцев только потому, что сам боится Карла. Претор не хочет их каанить, но не может ослушаться того же Карла. То же самое происходит 11 с нрефектом. В цепочку вытягивается ряд героев пьесы «Gemini fiatresgt;gt;. Верховный жрец, Квирипус, пугая подземными духами императора Диоклетиана, велит ему преследовать христиан. Диоклетиан поручает преследование Левинусу. Библейский «житель той страны» в «Комидии притчи о блуднем сыне» Симеона I 1олоцкого распадается на двух героев, Богатого хозяина н Купчина, с которыми Блудный сын встречается в своих странствиях. Они служат началом такой цеп и, как купчин— богатый хозяин — при- каачик — пастух. В цепочку выстраиваются герои «Пьесы о воцарении Кира»: Ас ти а г, Гарпаг, пастырь.1 Их объединяет линия возможной смерти Кира. Герои, расположенные по цепочке, могут выполнять одну и ¦ ту же функцию, как бы передавая ее один другому, как группа Ангелов или Грешников в диалоге «Viator». Они могут одновременно обладать одной и той же функцией, как Тело, Мир и Дьявол, враги человека в этом же моралите, или Эхо, Ангел, Благовестие ( «Рождественская драма»), одинаково восхваляющие христианство. Эту же функцию рааделяют с ними Четыре ст р а ны света и царь Давид.

Кроме цепочек, возможны такие группы, где все члены одновременно выполняют одну и ту же функцию. Они легко вааимозаменяются. Каждый из сенаторов Рамира мог бы свободно поменяться с другими репликами. Они находятся в отношениях полного замещения. Кроме того, существует еще отношение ступенчатого взаим ног о дополнения, при котором функции действующего лица передается от одного действующего лица другому. Таковы отношения пилигрима и епископа, посла и переводчика, передающих последовательно одно сообщение в этой же пьесе.

Между второстепенными героями существуют также отношения импликативного типа. Эти отношения существуют и между второстепенными и главными, например между Лбдеррагой и Полигарием. По поручению Лбдер-

раги он везет отравленное письмо Рамиру. Таковы отношения Полигария и чернокнижника. Полигарий советует пропитать письмо ядом, что чернокнижник и делает. Отношения этого типа легко обратимы.

Очень часто герои не только располагаются по цепочке, но действуют парами— отец и сын ( «Скала...»), учитель и ученик ( «Gemini fratres»). Иногда члены пары поляризуются. Сын становится мучеником, отец — мучителем. Но чаще в роли мучители выступает царь. Пару образуют также братья, как 1\а нти нус и Кант ианус ( «Gemini fratres»). В свою очередь, они входят в нару с учителем, Протусом. Парой выступают братья Фридрих и Конрадин. Первый во всем повторяет второго н никогда не выступает самостоятельно. Вместе с Конрадином он воюет, бежит, вместе погибает. Парами размещены герои пьес «Amor victor (:)t victima». Они противопоставлены: Плотин и Дасий / Даравус и Люциллус. Первая пара возвеличена, вторая— унижена. У Плотина и Даравуса есть поддерживающие фи гу ры, тоже пара — К а ринус и Корал- лус. Пару же составлиют Дасий и Люциллус, которые обмениваются не только одеждой, но и судьбой.

Герои школьной драмы вступают между собой в различные отношения. По большей части эти от ношения сценические, т. е. явно представленные на сцене. Но возможно, что на протяжении пьесы они ни разу не сталкиваются, ничего не знают друг о друге, но зато взаимодействуют их основные функции, атрибуты, складывая значения пьесы. Поэтому при всем своем внутреннем напряжении шюльные драмы часто динамическими не выглядят. Их антагонисты вообще могут не сталкиваться, как в «Рамировой победе», где борются основные намерения этих героев, но на сцене фигурируют преимущественно второстепенные герои.

В морали те отношения repoeB вообще едва намечены. Все его фигуры действуют по заданным им вначале линия м и мало взаимодействуют. Единственное, что с ними нроисходит, — они группируются, разбиваясь на два лагеря. Н апри м ер, мы не в и дим Алексея во взаимодействии (lt;lt;Алексей, человек божий») с родителями, с женой. Герои вообще могут находиться на таком расстояпии друг от друга, что каждый из них действует как бы в некотором изолированном пространстве. Их действ и я не направлены друг на друга. Линии их сценического поведения не пересекается.

Иначе обстоит дело в пьесах авантюрпо-романного типа, где герои очень тесно связаны, их действия постоянно сталкиваются и действуют они в пределах одного пространства.

В школьной драме крайне редко встречается такое явление, когда герой пог;азывается на сцене (как король Неаполитанский или рыцари-соперники в «Акте о князе Петре Златые Ключиgt;gt;) и исчезает, не вступив в основное действие, выполнив только эпизодическую функцию. Также, правда, введены в действие некоторые герои польской драмы о Конрадине и Фридрихе. Они появляются в отдельных эпизодах и исчезают, почти никак не связанные между собой, не по драматическому, а по эпизодическому принципу.

В драме герои обычно не сходят со сцены до конца пьесы. Весь фон, который создается действиями второстепенных героев и вспомогательных, находится в обязательном движении. Каждый из них вносит хотя бы частицу действия, движения в сражении добра и зла, которое происходит на сцене, и потому школьная драма, хотя и статичная, в то же время характеризуется динамизмом. В ней постоянно все движется, только направление этого движения повторяется. Так, в строении пьесы опять проявляется всеобщий принцип контраста.