Валютные проблемы

С середины 70-х годов одним из новейших направлений, выражающих экспансионистский потенциал японского империализма, является валютно-финансовое наступление японских монополий.

Положение японских банков в капиталистическом мире на протяжении 70-х годов резко изменилось. Уже в 1972 г. крупнейший монополистический банк страны «Дайити-Кангё» с активами в 20,5 млрд. долл. занимал пятое место среди 20 самых крупных банков капиталистического мира, «Сумитомо»—восьмое (18,4 млрд.), «Фудзи» — девятое (17,9 млрд.), «Мицубиси» — двенадцатое (17,0 млрд.), «Санва» — пятнадцатое (16,3 млрд.), «Нихон кангё» — шестнадцатое (15,5 млрд. долл.). Тогда же в число 20 банков мира входило три американских, три французских, по два — английских и западногерманских, т. е. японское представительство было самым большим. В 1978 г. «Дайити-Кангё» имел активы уже в 65,7 млрд. долл. (третье место), «Фудзи» — 59,0 млрд. (пятое), «Сумитомо» — 57,9 млрд. долл. (шестое), а общее представительство японских банков среди 20 крупнейших достигло 1018, намного опередив американское и западногерманское.

На этой основе Япония начиная с конца 60-х годов сумела создать мощную и разветвленную сеть банковских учреждений за границей, что является одним из самых примечательных явлений в развитии капиталистической валютной системы, во внешнеэкономической экспансии японского центра империализма. Именно японские банки

с их огромными финансовыми и валютными ресурсами наиболее активно поддерживают национальных экспортеров товаров и капитала, собирают обширнейшую информацию о положении на зарубежных рынках, тесно сращиваются с капиталом других империалистических стран.

В современных условиях японские банки освоили практически все старые и новые формы и методы проникновения на внешние рынки. Ими создаются зарубежные филиалы, отделения и представительства, местные банки с участием национального капитала, чисто японские банковские группировки, международные банковские и финансовые консорциумы. Применение тех или иных форм зависит от конкретных целей японского капитала в определенной стране, текущей валютно-финансовой политики государства, специального законодательства зарубежной страны, позиций, занимаемых здесь японским капиталом.

Так, концентрация японских банков в Нью-Йорке отражает значение последнего как международного валютно-финансового центра, источника крупных заемных средств для японских мопополий. Операции японских банков в Калифорнии обслуживают преимущественно японскую внешнюю торговлю, а также американских граждан японского происхождения. В Западной Европе японские банки создали крупнейший плацдарм в Лондоне, главном рынке евродолларов и еврооблигаций. Здесь поэтому особенно активны инвестиционные банки Японии, проходят подготовку и приобретают новейший опыт их кадры. В Юго-Восточной Азии японские банки наиболее активны в Сингапуре и Гонконге. В Сингапуре они ведут крупные операции на рынке «азиатских долларов», в Гонконге обслуживают легальную и нелегальную торговлю с КНР, устанавливают деловые отношения с китайскими банками.

/>Интенсивное внедрение японских банков на зарубежные рынки, их агрессивная и целенаправленная политика экспансии чрезвычайно усилили конкуренцию между капиталистическими банками.

В общем усилении валютно-финансовых позиций Японии обращает на себя внимание чрезвычайно важное обстоятельство превращения Токио в новый валютно-финансовый центр капитализма. Это довольно длительный и сложный процесс, практически начавшийся с 1970 г. Он стал возможным при кардинальном изменении места Японии в международных расчетах:              из хронического

должника она превратилась в одного из крупнейших кредиторов капиталистического мира. В связи с этим достаточно отметить, что если в 1965 г. чистая внешняя задолженность Японии была 0,9 млрд. долл., то в 1978 г. она выступала уже чистым кредитором в размере млрд. долл.20

В современных условиях валютно-финансовый центр в Токио характеризуют следующие основные параметры. Во-первых, токийская фондовая биржа по обороту и стоимости котирующихся на ней ценных бумаг прочно занимает второе место в капиталистическом мире, уступая лишь нью-йоркской21. Японские монополии, таким образом, имеют в своем распоряжении мощный рынок капиталов, на который они в состоянии открыть доступ и для иностранных резидентов. Этот процесс тщательно контролируется японским правительством путем применения различного рода ограничений в рамках общего курса на постепенную либерализацию экономики страны для иностранного капитала. С конца 1973 — начала 1974 г. на токийской фондовой бирже были разрешены котировки акций иностранных компаний, таких, как «Доу кэ- микл», «Ферст нетннл корп.», «Дженерал телефоун энД электронике» и др. В конце 1978 г. в Токио котировались акции 15 иностранных компаний, что более чем в 2 раза уступало Нью-Йорку и почти в 25 раз Лондону.

менее, несмотря на значительные трудности первых шагов в этом направлении, основная тенденция постепенного расширения международных функций Токио как рынка размещения иностранных акций не вызывает сомнения.

Во-вторых, иностранные юридические лица были допущены с 1970 г. на специально образованный рынок иностранных облигаций в иенах. В поисках заемных средств здесь уже разместили свои облигационные займы Международный банк реконструкции и развития, Азиатский банк развития и другие международные финансовые организации, банки и муниципальные органы США, Англии, Франции, Канады, Финляндии, Дании, Сингапура, Мексики, Греции и т. д. Общий объем неновых облигационных займов, размещенных в Токио с по 1978 г., составляет сумму в 1,8 млрд. долл. Доля неновых облигаций в общем объеме иностранных эмиссий на рынках капиталистических стран (исключая рынок еврооблигаций) поднялась с 1,8% в 1976 г. до примерно 25% в 1978 г. 22 Таким образом, иена вышла на одно из ведущих мест как валюта эмиссии облигационных займов. Для поднятия международного престижа Токио его рынок капиталов был открыт также для участия иностранных банков, которые ив протяжении 70-х годов буквально хлынули в Японию. На конец 1978 г. здесь действовало 228 иностранных банковских учреждений, в результате чего Токио с точки зрения значимости как международного финансового центра вышел на уровень Цюриха и Франкфурта-на-Майне23.

В-третьих, государственно-монополистические круги Японии для усиления международного значения собственного валютно-финансового центра используют и такое направление, как создание крупного рынка текущих валютных операций и в долларах, и в иенах. Со второй половины 70-х годов был взят курс на превращение Токио в международный валютный центр на неновой основе, находящийся под контролем японских властей. Это позволяет им, избегая или уменьшая валютные риски, связанные с долларом, взять процесс международного выдвижения иены в свои руки и осуществлять его в соответствии с конкретными обстоятельствами к наибольшей выгоде японских монополий.

Широкое международное использование иены является конечной целью валютной экспансии Японии,

материальной основой создания в перспективе валютной группировки под ее эгидой. Достижение этой цели — длительный, сложный и неоднозначный процесс. Достаточно отметить, что он начался еще в 1960 г., когда страна ввела частичную обратимость иены24. И только в 1976 г., через 16 лет, Япония официально провозгласила курс на «интернационализацию» иены, т. е. на ее международное применение.

Анализ международных позиций иены показывает, что с начала 70-х годов она фактически являлась валютой ограниченного международного применения с постоянно расширяющимся кругом операций. К концу 70-х — началу 80-х годов она вплотную подошла к переходу в новое качество — валюту широкого международного применения. Об этом поступательном движении иены свидетельствует прежде всего заметное использование ее во внешней торговле Японии. Так, в 1970 г. в японской валюте велось лишь 0,9 и 0,3% японского экспорта и импорта, а в 1978 г. — уже около 20% ее вывоза. Экспорт страной продукции машиностроения финансировался в национальной валюте уже на 33,6%, судостроения — 90 %. Мексика и Алжир практически полностью перешли на ведение торговли с Японией в иенах 25.

Хотя по рассмотренным показателям иена все еще существенно уступает валютам США, ФРГ и Англии, продвижение Японии по указанному направлению весьма значительно, отражая в первую очередь резкое усиление позиций страны в мировой торговле. Это означает также, что значительную часть валютных рисков Япония сумела переложить на своих торговых контрагентов, принимая во внимание механизм внешнеторговых расчетов. В международном платежном обороте на японскую иену приходится 4—5% мировых валютных резервов, а общая сумма средств на иностранных счетах в иенах в японских банках на конец 1978 г. достигла 7 млрд. долл.26, что намного превосходит соответствующие показатели для такой валюты, как английский фунт стерлингов.

Иена все интенсивнее используется в международных финансовых организациях, в межгосударственных сделках.

экономической «помощи» Японии развивающимся странам, исчисляемой ежегодно в объеме более 10 млрд. долл. (1978 г.), также осуществляется в неновой валюте. Это же относится и к государственным кредитам Экспортноимпортного банка Японии, предоставляемым развивающимся и социалистическим странам.

Определенную роль с точки зрения международного значения иены играет коллективная оценка странами — членами Международного валютного фонда (МВФ) ее удельного веса в «корзине» главных валют при исчислении курса СДР [28]. К концу 70-х годов на японскую валюту приходится 7,5% «веса корзины» (так же, как и фунта стерлингов и французского франка) по сравнению с 33 % американского доллара и 12,5 % марки ФРГ. Таким образом, иена стоит на третьем — пятом месте в ряду основных валют, что примерно соответствует ее роли и значению в современной валютной системе капитализма.

Эти объективные процессы выдвижения иены в валюту международного применения в существенной мере ускоряются целенаправленной и в то же время осторожной политикой государственно-монополистических кругов Японии. В 1976 г. японское правительство официально провозгласило программу «интернационализации» иены, которая предусматривала стабилизацию экономики и цен, а также платежного баланса, что могло бы обеспечить достаточно прочную стоимость иены для превращения ее в валюту широкого международного применения. Намечалось введение постоянного финансирования в национальной валюте по низким процентным ставкам как для резидентов, так и для нерезидентов, а также ослабление административного и прочего контроля в валютной сфере27. Вместе с тем в программе ничего не говорилось о превращении иены в лидера какой-либо валютной группировки.

К основным плюсам «интернационализации» в Японии относят ослабление зависимости ее валютного положения и самой иены от валютной политики США и положения доллара, стабилизировать международную стоимость которого американское правительство оказывается не в состоянии. С благоприятными последствиями

международного использования своей валюты в Японии связывается облегчение кредитования внешней торговли страны, снижение потерь национальных экспортеров от валютных рисков, использование иены для других зарубежных операции, увеличение соответствующих прибылей национальных банков. В целом сроки превращения иены в валюту широкого международного применения будут определяться прежде всего тем, насколько глубоко и быстро будет происходить перестройка структуры экономики Японии и ее внешнеэкономических связей, которые позволили бы уменьшить высокую зависимость и уязвимость страны от внешних рынков.

Что же касается роли иены в качестве региональной валюты, то здесь главным сдерживающим фактором следует считать то, что правящие круги Японии учитывают отрицательную реакцию на такую перспективу государств Юго-Восточной Ачпа. Эти государства не забыли, как японская военщина выкачивала из них материальные ценности через механизм ненового блока в годы второй мировой войны. Япония вынуждена учитывать, что новое внедрение иены в регион обострило бы и без того сильные антияпонские настроения в ЮВА и поставило бы под угрозу позиции японских монополий. Вместе с тем это не исключает, что, если странам ЮВА не удастся решить своих валютных проблем на путях экономической интеграции или путем использования какой-либо признанной международной единицы (например, СДР), они могут пойти на привлечение японской иены в качестве региональной валюты.

Планы государственно-монополистических кругов Японии в валютно-финансовой области могут найти какую- либо почву при выполнении одного очень важного условия-стабилизации курса иены. Только более или менее стабильная японская валюта может быть приемлемой в широких масштабах для иностранных держателей как расчетная единица, валюта контрактов, страхования и т. д. При этом, конечно, должно соблюдаться и другое важное обстоятельство — максимальное освобождение иены от валютных ограничений. Однако в этой области Япония столкнулась со значительными трудностями. В новой (Ямайской) валютной системе, функционирующей с апреля 1978 г., для японской иены, как и для других капиталистических валют, не зафиксировано ни золотого содержания, ни каких-либо паритетов или централь

ных курсов. Она находится в состоянии «плавания», наиболее отличительной чертой которого являются резкие колебания по отношению к доллару28:

Переломным моментом в росте стоимости иены стали две ее ревальвации: в декабре 1971 г. — на 16,88% и в феврале 1973 г. — на 16,5%. С того времени курс иены поднялся почти в 1,5 раза — наибольшую величину среди других капиталистических валют, за исключением марки ФРГ и швейцарского франка.

На динамику курса иены оказывают влияние факторы разнообразного характера: внутриэкономические, внешнеэкономические, а также политические. Тем не менее эти факторы при всем разнонаправленном воздействии их на валютные курсы все же можно объединить в одно целое, а именно с точки зрения особенностей участия страны в международном разделении труда. В этом смысле торговый, а отсюда и платежный балансы Японии (см. табл. 39) «держатся» на валютной выручке ключевых и наиболее конкурентоспособных отраслей экономики. На четыре главных экспортных товара Японии (автомобили, черные металлы, комплектное оборудование, суда) приходится около 50% ее вывоза. Такой концентрации валютных поступлений на столь малохм количестве товаров нет ни у одной другой развитой капиталистической страны. Это означает, что база участия Японии в международном разделении труда, а также стабильности иены остается довольно узкой. Подобная концентрация характерна и для импорта, почти на 80% состоящего из топ- ливно-сырьевых товаров. В современных условиях именно они испытывают наиболее сильный рост цен, воздействие других факторов. Это серьезно подрывает безопасность и устойчивость позиций Японии в международном разделении труда, делает уязвимым курс иены от малейших событий в ее внешнеэкономических связях.

Не случайно государственно-монополистические круги страны идут на любые расходы, лишь бы стабилизировать курс своей валюты. Так, в течение января — октября 1978 г. для понижения курса иены Банк Японии

Платежный баланс Японии (в млрд. долл.)

продал ее на валютном рынке в общем объеме 13 млрд. долл., а в течение того же периода 1979 г., наоборот, для повышения стоимости иены банк израсходовал 12 млрд. долл.29 Такую огромную цену платят государственно-монополистические круги Японии для удовлетворения своих валютных амбиций, для создания национальным монополиям наиболее благоприятных условий на внешних рынках. Поэтому в правящих кругах страны при необходимости нести столь значительные издержки на поддержание международной стоимости иены нет единства мнений относительно того, какими темпами и в какой степени осуществлять далее трансформацию иены в валюту широкого международного применения.

В современных условиях ясно одно — динамика указанного процесса будет регулироваться Японией в той мере, в какой она отвечает текущим и долгосрочным интересам японских монополий. Япония уже вступила на путь «интернационализации» иены; главный выбор, таким образом, сделан. Это представляется исключительно важным для функционирования валютной системы, при оценке экономических позиций японского центра империализма.