Политика в Юго-Восточной Азии

Важное значение во внешнеполитической стратегии Японии придается отношениям со странами Юго-Восточ- ной Азии, которые финансовая олигархия Японии считает традиционной зоной своего влияния.

Юго-Восточная Азия и район Тихого океана имеют также особое политическое значение для Японии, ибо складывающаяся здесь международно-политическая ситуация в значительной мере определяет возможности достижения глобальных внешнеполитических целей. Азиат-

ско-тихоокеанский регион является основным полем действий Японии, где она участвует в сложной системе взаимоотношений с СССР, США и Китаем. Этот район чрезвычайно важен для Японии и с военно-стратегической точки зрения. Здесь сосредоточены нервные узлы жизнеобеспечения страны: через омывающие страны ЮВА моря и океаны проходят основные пути снабжения Японии всеми необходимыми видами сырья и топлива, и от сложившейся в этом регионе обстановки зависят в конечном счете мир и безопасность страны.

Все эти объективные факторы, которые отводят ЮВА высокое место в иерархии внешнеполитических приоритетов Японии, обусловили стремление японской дипломатии обеспечить политическим путем наиболее благоприятные условия для экономической экспансии японских монополий; укрепить позиции страны в конкурентной борьбе с другими империалистическими державами; максимально расширить политические связи с развивающимися странами региона, чтобы создать зону своего влияния и в то же время удержать эти страны в орбите мирового капиталистического хозяйства, предотвратив по возможности проведение в них глубоких социально-экономических преобразований.

Важнейшим фактором, оказывающим возрастающее влияние на японскую политику в ЮВА на современном этапе, являются сдвиги в соотношении сил на мировой арене в пользу мира и социализма, обеспечивающие возможность разрядки международной напряженности и создающие наиболее благоприятные условия для новых побед национально-освободительного движения и революционных преобразований в ряде развивающихся стран. Правящие круги Японии вынуждены также считаться с изменившимся характером взаимоотношений капиталистических государств с развивающимися странами в связи с резко обострившейся сырьевой и топливной проблемой. Энергетический кризис повысил значение политических контактов с развивающимися странами, что не могло не поставить на повестку дня вопрос о необходимости более полного и конструктивного учета Японией их интересов и требований.

Японская дипломатия стремится, наконец, в полной мере использовать новые явления в международно-политической ситуации в азиатско-тихоокеанском регионе, связанные с ужесточением антисоветского великодержав

но-шовинистического курса пекинского руководства и линией США на сближение с Китаем. Развитие американокитайских отношений, сохранение напряженности на Корейском полуострове, возросшее в связи с событиями в Индокитае и на Ближнем Востоке значение американских баз на японской территории, активизация политики стран АСЕАН, общее повышение удельного веса азиатско-тихоокеанского региона в глобальной системе международных отношений — все это создает благоприятные условия для попыток правящих кругов Японии воспользоваться чрезвычайно динамичным развитием обстановки в этом районе для повышения своей роли в решении азиатских проблем.

В основе японской политики в Юго-Восточной Азии лежит тесное сотрудничество с другими империалистическими державами, и в первую очередь с США. Правящие круги учитывают при этом, что финансовые и экономические возможности одной Японии слишком малы, чтобы удовлетворить потребности стран этого региона. Совместные действия дают также возможность замаскировать экономическое проникновение Японии и затормозить нарастание антияпонских настроений.

Несмотря на все значение, придаваемое Юго-Восточной Азии, японские монополии встречают на пути к превращению этого региона в преобладающую сферу своего влияния немало серьезных трудностей, связанных со сложным комплексом экономических и политических причин. В Юго-Восточной Азии в течение 60-х годов появилась своя промышленность, успешно конкурирующая на основе более низкой заработной платы по ряду изделий, особенно легкой промышленности, с японскими товарами. Индия, Южная Корея, Тайвань, Гонконг стали, например, крупными производителями хлопчатобумажных тканей, что привело не только к падению темпов роста японского экспорта текстиля в ЮВА, но и к проникновению изделий этих стран и территорий на японский рынок.

Весьма серьезные препятствия на путях японской экспансии — низкая покупательная способность стран Юго- Восточной Азии, отсутствие у них конвертируемой валюты и сравнительно незначительный объем японского импорта

из данного района. Это ведет к образованию у всех стран ЮВА (за исключением Индонезии и Малайзии) хронического отрицательного сальдо в торговле с Японией. Утечка валюты из этих стран подрывает их валютно-финансовые позиции и порождает стремление к введению протекционистских мер в отношении импорта из Японии.

Немалые трудности для японского проникновения в страны Юго-Восточной Азии создает ожесточенная конкуренция со стороны ФРГ, Франции, Англии и особенно США, которые продолжают сохранять в этом районе прочные экономические и политические позиции. Сокращение военного присутствия США в ЮВА отнюдь не означало ухода американских монополий из этого региона. Наоборот, в условиях энергетического и сырьевого голода они не меньше, чем японские компании, стремятся обеспечить за собой сырьевые и топливные ресурсы и остаются основными конкурентами Японии в борьбе за влияние в ЮВА.

Развертыванию экспансии мешает, наконец, возрастающая тревога стран Юго-Восточной Азии в связи с растущей привязанностью важных отраслей промышленности к японской экономике в результате увеличения японских инвестиций и сложного переплетения различных финансовых, сбытовых и производственных связей с японскими компаниями. Глубокие опасения за судьбы своей экономики, оказавшейся перед лицом бурного натиска японских монополий, недовольство поведением многих бизнесменов, проявляющих высокомерие по отношению к местному населению, сохранившиеся со времен японской оккупации чувства недоверия и настороженности — все это предопределило нарастание практически во всех странах Юго-Восточной Азии антияпонских настроений, с которыми уже не могут не считаться правящие круги Японии.

Урегулирование двусторонних споров и дальнейшее развитие связей со странами Азии были главной целью поездки тогдашнего премьер-министра Какуэй Танака 7—17 января 1974 г. на Филиппины, в Таиланд, Сингапур, Малайзию и Индонезию. Выступая на пресс-конференции 1 января 1974 г., он подчеркнул: «Я намерен заявить лидерам стран Юго-Восточной Азии, что мы меньше всего стремимся к экономическому господству и будем последовательно проводить дипломатию мира»49.

Этих заверений оказалось недостаточно, чтобы изменить отношение к Японии, складывающееся в странах ЮВА. Ни в одной из зарубежных поездок японским премьерам не приходилось сталкиваться со столь массовым и бурным выражением антияпонских настроений. Демонстрации против японского проникновения состоялись в Бангкоке и в Куала-Лумпуре. В Джакарте в результате выступления студенчества К. Танака оказался практически блокированным в своей резиденции.

Интенсивная дипломатическая кампания, развернутая Японией, показала, что принимаемые полумеры недостаточны и необходимо внести серьезные коррективы в методы достижения внешнеполитических целей, не дожидаясь, пока нежелательные для Японии процессы примут необратимый характер. Учитывая создавшуюся обстановку, правительство Т.

В экономическом плане дальнейшее расширение всесторонних отношений с членами Ассоциации диктуется прежде всего их ролью как важным поставщиком сырья и топлива. В 1979 г. на долю участников АСЕАН пришлось 60,2 % всего японского импорта из стран ЮВА [44]. Они имеют большое значение для Японии и как покупатели многих видов японской промышленной продукции. Здесь было размещено 36,9 % всего японского экспорта в страны ЮВА 50.

Наличие дешевой рабочей силы в сочетании с богатыми природными ресурсами делает страны АСЕАН многообещающим объектом приложения японских капиталов. На 1 января 1979 г. японские монополии вложили здесь 499 млн. долл., т. е. 71,7 % всех инвестиций, размещенных в странах ЮВА. Широкую поддержку монополиям в их попытках пустить глубокие корни в экономику этих

стран неизменно оказывает государство, что находит свое проявление в тесной взаимосвязи между государственным и частным капиталом, направляемым в данный район. В форме репараций, безвозмездной помощи, кредитов и займов на льготных условиях члены АСЕАН получили 808 млрд. иен, или 47,2 % всей японской помощи странам ЮВА, предоставленной на правительственной основе51.

В политическом плане страны АСЕАН приобрели особое значение в политике Японии после победы патриотических сил во Вьетнаме и провозглашения в июле 1976 г. Социалистической Республики Вьетнам. Коренные изменения в политической карте Азии, связанные с победой революционных сил во Вьетнаме, Лаосе и Кампучии, серьезно встревожили реакционные силы в странах ЮВА, а также наиболее милитаристски настроенные круги мирового империализма. Они стали изображать страны Индокитая, и особенно СРВ, как «угрозу» соседним странам.

Наконец, странам АСЕАН отводится особое место в военно-стратегических концепциях Японии. Они не только являются источниками многих важных видов сырья, но и географически расположены на важнейших торговых путях, связывающих Японию с Австралией, странами Ближнего и Среднего Востока, Африки, Латинской Америки.

В результате детального обсуждения кардинальных проблем отношений между членами Ассоциации и Японией, состоявшегося 7 августа 1977 г. в Куала-Лумпуре во время визита премьер-министра Т. Фукуда, был принят ряд решений, направленных на развитие экономических и политических связей. Японский премьер-министр дал обещание «более чем удвоить в течение последующих

пяти лет официальную помощь развитию», т. е. предоставление странам АСЕАН, как и другим развивающимся странам, кредитов, займов и технической помощи на льготных условиях. (В мае 1978 г. во время встречи с президентом Картером премьер Фукуда взял на себя обязательство сократить этот срок до трех лет) 52. Было также обещано рассмотреть вопрос об отмене или ослаблении тарифных и нетарифных барьеров на экспортируемые в Японию промышленные и сельскохозяйственные товары, полуфабрикаты и сырье, чтобы способствовать развитию в странах АСЕАН промышленности и сократить громадное отрицательное сальдо их торгового баланса с Японией.

Япония согласилась в позитивном плане изучить просьбу участников Ассоциации о создании специального фонда стабилизации поступлений от экспорта сельскохозяйственных товаров и сырья в случае падения цен на мировых рынках и сокращения объема экспорта путем предоставления этим странам кредитов и займов, погашаемых по мере улучшения деловой конъюнктуры. Предполагалось, что Япония внесет в такой фонд 400 млн. долл. Наконец, японский премьер-министр заявил, что готов сделать финансовый вклад в создаваемый «культурный фонд» в целях содействия «углублению взаимопонимания» между Японией и странами АСЕАН.

В обмен на обещания пойти навстречу требованиям членов Ассоциации Япония обеспечила согласие с их стороны на удовлетворение ряда своих пожеланий. Премьеру Т. Фукуда удалось добиться включения в совместное заявление положения о том, что участники совещания в Куала-Лумпуре договорились развивать «специальные и тесные экономические отношения между странами АСЕАН и Японией в духе партнерства». Такого рода формулировок в послевоенные годы никогда не было в соглашениях Японии со странами Азии. Политические комментаторы считают, что это положение может рассматриваться как выделяющее Японию по уровню предполагаемых в будущем связей из числа других капиталистических держав и создающее основу для осуществления давно вынашиваемых деловыми кругами Японии планов создания своего рода азиатского «общего рынка» на основе взаимных преференций. Японские монополии с удовлетворением восприняли также заверения стран

АСЕАН, что они «будут продолжать принимать меры для содействия иностранным частным инвестициям», т. е. откроют возможности для дальнейшего расширения потока японских капиталов, направляющихся в экономику стран Азии. Явно под давлением Японии участники Ассоциации полностью поддержали ее позицию отстаивания принципов свободной торговли перед лицом попыток США и стран Западной Европы всевозможными средствами ограничить ввоз японских товаров.

Общие принципы дальнейшего развития сотрудничества Японии со странами АСЕАН, провозглашенные в совместном заявлении от 7 августа 1977 г., были детализированы во время последующих визитов премьер-ми- нистра Т. Фукуда в Бирму (10—12 августа), Индонезию (12—14 августа), Сингапур (14—15 августа), Таиланд (15—17 августа) и па Филиппины (17 — 18 августа г.).

В поисках новых путей для преодоления трудностей в развертывании экспансии в Азии премьер-министр Т. Фукуда на заключительном этапе своего турне по странам АСЕАН и Бирме сформулировал в речи в Маниле 18 августа 1977 г. три основных принципа японской политики в Азии, которые японская печать немедленно назвала «манильской декларацией», или «доктриной Фукуда». Это выступление было широко разрекламировано как «новый шаг» в японских отношениях со странами региона. Однако по существу «доктрина Фукуда» свелась к повторению неоднократно выдвигавшихся раньше в различной форме принципов японской политики в Азии. Фукуда заявил, что: 1) Япония не будет стремиться стать мощной военной державой и полна решимости внести свой вклад в дело мира во всем мире; 2) она приложит все усилия для укрепления отношений взаимного доверия со странами ЮВА в самой широкой сфере взаимоотношений, охватывающей не только политику и экономику, но также социальные и культурные связи; 3) Япония будет равным партнером стран — членов АСЕАН и будет позитивно сотрудничать с ними в их усилиях крепить солидарность и сотрудничество как между собой, так и с придерживающимися аналогичных взглядов странами вне данного региона, стремясь одновременно к укреплению отношений, основанных на взаимном доверии, со странами Индокитая53,

Каждый из трех пунктов «доктрины Фукуда» был продиктован складывающейся в ЮВА обстановкой и направлен на достижение соответствующих целей японской политики. Новые заверения в том, что Япония отказывается от роли мощной военной державы, определенно явились попыткой рассеять недоверие и подозрительность стран ЮВА в отношении Японии, усиливающиеся в связи с провозглашением новых военных программ, непрерывным наращиванием военного потенциала и возрастанием роли, отводимой Японии в американской военностратегической системе в Азии. Второй принцип был призван снять с Японии обвинения в том, что она стремится к утверждению своего экономического господства в Азии, и убедить страны АСЕАН в своего рода «бескорыстии» Японии, в ее намерениях принимать во внимание их интересы и не ограничиваться развитием лишь экономических связей. Наконец, провозглашение готовности расширять контакты не только с членами Ассоциации, но и с государствами Индокитая должно было придать видимость сбалансированности в отношениях Японии со странами АСЕАН и Индокитая.

Однако практические шаги японского правительства иоказали, насколько далеки эти широковещательные декларации от его истинных намерений. Япония значительно укрепила и расширила связи со странами АСЕАН, но в то же время продемонстрировала явную неискренность своих заявлений о готовности улучшать и развивать отношения с СРВ.

В течение 1978—1979 гг. японские политические деятели провели несколько раундов переговоров со странами АСЕАН. 2—3 июля 1979 г. в г. Денпасаре на о-ве Бали (Индонезия) состоялась конференция министров иностранных дел стран АСЕАН, Японии, США, Австралии и Новой Зеландии, а вслед за ней — 2-я конференция министров иностранных дел членов Ассоциации. Буквально несколько дней спустя в поездку по странам АСЕАН отправился бывший премьер-министр Японии Т. Фукуда (4—13 июля 1979 г). По инициативе Японии 26—27 ноября 1979 г. в Токио было проведено первое совещание министров стран АСЕАН и Японии, занимающихся экономическими вопросами.

Результатом этой активной дипломатической деятельности явилось значительное расширение сферы контактов и связей между Японией и участниками Ассоциации, ко

торые от чисто экономических вопросов распространились на широкий спектр политических и военно-полити- ческих проблем. Все более открыто стали обсуждаться возможности подключения Японии в той или иной форме к «обеспечению безопасности» стран АСЕАН, т. е. перспективы военного сотрудничества. Так, во время встречи Т. Фукуда с министром иностранных дел Филиппин Карлосом Ромуло 12 июля 1979 г. шла речь непосредственно

о              «вкладе» Японии в «обеспечение безопасности» этого региона. По инициативе Т. Фукуда была начата подготовка к формированию нового совещательного органа — совместного комитета Японии и стран АСЕАН (ДЖАСЕАН) с участием представителей политических, деловых и научных кругов. В задачу этого комитета будет входить разработка предложений для правительств соответствующих стран по дальнейшему укреплению и развитию всесторонних связей и контактов.

Правительство М. Охира, не отказываясь от целей «доктрины Фукуда», выдвинуло в 1979 г. более широкую концепцию создания «Тихоокеанского сообщества», в которое предполагалось включить наряду с Японией страны АСЕАН, а также США, Канаду, Австралию и Новую Зеландию, некоторые страны Латинской Америки (в частности, Чили, Мексику и Панаму). По утверждениям авторов этой концепции, целью создания «Тихоокеанского сообщества» является в первую очередь содействие всестороннему развитию торгово-экономических связей, опирающихся на объективные процессы повышения удельного веса стран региона в мировой экономике. В действительности правящие круги Японии хотели бы использовать идею создания «сообщества» для укрепления своих экономических и политических позиций в этом важном районе мира.

Однако на пути претворения этих планов в жизнь стоят весьма серьезные объективные трудности, создаваемые прежде всего глубочайшим разрывом в уровне развития экономики предполагаемых участников этого объединения. Страны — члены АСЕАН, например, с полным основанием опасаются, что новая организация, в которой неизбежно будут господствовать США и Япония, может оказаться органом коллективного неоколониализма, который закрепит их подчиненное положение в системе экономических отношений в азиатско-тихоокеанском регионе,

Рассматривая страны АСЕАН как главный объект своей политики в Азии, правящие круги Японии ничего не сделали для того, чтобы «сбалансированно» развивать связи с Социалистической Республикой Вьетнам. Свою политику в отношении СРВ они практически полностью подчинили задачам военного союза с США и далеко идущим целям сближения с Китаем. Этот курс особенно четко проявился в связи с нападением Китая на Вьетнам в феврале 1979 г. Правительство Японии, полностью солидаризируясь с позицией администрации президента Дж. Картера, воздержалось от осуждения китайской агрессии. Оно ограничилось призывами к обеим сторонам «приложить усилия для скорейшего урегулирования конфликта», поставив тем самым на одну доску агрессора и его жертву.

В то же время ввод вьетнамских войск на территорию Кампучии по просьбе правительства этой страны и в соответствии с заключенными между Кампучией и Вьетнамом соглашениями Япония безосновательно объявила «вторжением» и попыталась применить в отношении СРВ экономические санкции. Были, в частности, заморожены поставки товаров в счет займов и безвозмездной помощи на сумму в 14 млрд. иен, о предоставлении которых была достигнута договоренность в декабре г.

Проявлением недальновидности японского правительства и его нежелания способствовать скорейшему урегулированию всех проблем стран Индокитайского полуострова были также упорный отказ признать законное правительство Народной Республики Кампучии, сформированное в январе 1979 г. во главе с Хенг Самрином, и поддержание дипломатических отношений с представителями разгромленного кампучийским народом режима Пол Пота — Иенг Сари. Министр иностранных дел М. Ито заявил на пресс-конференции во время визита в Таиланд 25 августа 1980 г., что правительство Японии будет выступать за то, чтобы полпотовцы продолжали занимать место в ООН 54.

Правящие круги Японии попытались также использовать проблему беженцев как средство политического давления на правительство Кампучии. До конца 1979 г. Япония внесла в фонд помощи кампучийским беженцам 965 млн. иен. Кроме того, в ходе переговоров М. Ито в Бангкоке в августе 1980 г. было обещано предоставить

Таиланду дополнительно для строительства «новых деревень» для кампучийцев на его территории 2,9 млрд. иен55. Заявляя, что помощь оказывается исключительно из «гуманных» соображений, Япония, однако, практически направила ее львиную часть в руки полпотовцев. Она отказалась от предлагавшихся правительством Кампучии каналов распределения продовольствия, медикаментов и других товаров, объявив о намерении доставлять их дорожным транспортом через Таиланд, что заведомо означало передачу этих товаров полпотовским бандам, окопавшимся на границе с Таиландом.

Расценивая японскую политику как явно недружественную по отношению к Кампучии и Вьетнаму, министр иностранных дел СРВ Нгуен Ко Тхать подчеркнул в интервью газете «Иомиури», что «Япония, вступив в очевидный сговор с КНР, США и странами АСЕАН, пытается осуществить свои политические замыслы в Кампучии. Но эти попытки нереалистичны и представляют собой пустую трату времени и труда». Нгуен Ко Тхать подверг также резкой критике позицию японского правительства по вопросу об экономическом сотрудничестве с СРВ, указав, что оно «пытается использовать этот вопрос в целях оказания нажима на СРВ» 56.

Политика Японии в отношении Вьетнама и Кампучии показала, что, несмотря на «доктрину Фукуда» и другие широковещательные заявления лидеров японского правительства о стремлении внести «конструктивный вклад» в дело обеспечения мира в Азии, в основе японского внешнеполитического курса лежит сближение со странами АСЕАН в интересах формирования обширной зоны японского влияния в ЮВА и создания своего рода «санитарного кордона» вокруг провозгласивших своей целью строительство социализма стран Индокитая. Эта политика Японии полностью соответствует целям США и во многих аспектах совпадает с позицией и требованиями руководства Китая. Однако бурная экспансия в страны ЮВА, которая создает реальную угрозу превращения этого региона в сферу господствующего влияния Японии, а также кардинально расходящийся с интересами азиатских народов политический курс не могут не порождать глубочайших противоречий, которые будут с возрастающей силой давать о себе знать по мере дальнейшего наращивания политического и торгово-экономического наступления Японии в данном районе.