«ИЛИ ПОРФИРА — ИЛИ НИЧЕГО!»

Но стоило ли так подробно рассказывать о том, как император женился на танцовщице? Стоило, потому что история эта еще не закончилась...

Здесь надо сказать несколько слов о константинопольском ипподроме, который нграл в жизни столицы огромную роль.

И вот, в 532 году, когда Юстиниан лишь Начал проводить в жизнь свои реформы, в Константинополе вспыхнуло народное восстание. А началось все с обычной ссоры болельщиков.

Болельщики на ипподроме делились по цвету одежды возничих колесниц на «голубых» н «зеленых». То есть одни болели за команду «зеленых», другие — за команду «голубых». Но соперничали и враждовали они не только из-за спортивных пристрастий — «зеленые» и «голубые» враждовали в политике, при дворе, даже в церкви. «Зеленые», например, утверждали, что правительство покровительствует «голубым». А те, в свою очередь, считали наоборот. К тому же Юстиниан вступил на трон в сложное время, «низы» были недовольны тяжкой жизнью, а «верхи» считали Юстиниана выскочкой, недостойным звания императора.

И вот однажды после окончания соревнований «зеленые» в очень резкой форме предъявили Юстиниану невыполнимые требования. Юстиниан их отверг. Тогда «зеленые» назвали его убийцей н покинули ипподром. Императору было нанесено неслыханное оскорбление.

В тот же день арестовали зачинщиков беспорядков нз обеих партий н приговорили к смерти. Но двое из осужденных сорвались с виселицы. Толпа потребовала их отпустить, как «помилованных Богом». Палачи же довели казнь до конца. Тогда «голубые» и «зеленые» объединились. С криком «Ника!» (цирковой клич «Побеждай!») тысячная толпа устремилась к императорскому дворцу. Ничто не могло их остановить, да еще знать начала раздавать простым людям оружие и деньги, подстрекая к восстанию.

Юстиниан вышел к бушующей толпе. Ему пришлось согласиться на некоторые уступки, он отправил в отставку наиболее ненавистных народу министров, более того — с Евангелием в руках Юстиниан покаялся в совершенных ошибках...

Но это еще больше разожгло бунтовщиков. Если император уступает, значит, он слаб! Раздались крики: «Долой императора! Долой убийцу!»

Теперь от Юстиниана требовали уже не уступок, а отречения!

Тут же новым императором был провозглашен племянник умершего Анастасия сенатор Ипатий, который, надо сказать, вовсе не жаждал императорской власти, но не решился пойти против воли народа...

Тогда Юстнниан решил применить силу. Он двинул против восставших гвардию и наем- ников-готов. Но опытные солдаты в условиях города оказались беспомощны. На узких ули- цах они не могли применить свое умение: с крыш в них летели камни, из окои сыпались стрелы, удары наиосилнсь спереди, сзадн, из-за утла...

На третий день ситуация вышла нз-под контроля, вокруг бушевали пожары, а восставшие готовились к штурму дворца. Казалось, Юстиниан погиб. Ему оставался единственный путь к спасению — бегство! Советники убеждали Юстиниана: войско ненадежно, ты проиграл, спасайся!.. И в этой критической ситуации Юстиниан сдал.

Но на сановном совете присутствовала Феодора. Единственная женщина, она одна сохранила присутствие духа и самообладание. Когда мужчины высказались н наступила тишина, императрица неожиданно поднялась:

— Если не осталось другого исхода, кроме бегства, я ие хочу бежать. Кто носит царский венец, не должен переживать его потерю. Цари должны умирать царями. Еслн ты хочешь бежать, царь, это твое дело. У тебя есть деньги, суда готовы, море еще открыто. Что касается меня, я остаюсь. Смерть лучше бегства, а пурпур императора — прекрасный саван. Порфира — нли ничего!..

Вот что сказала Феодора Юстиниану в тот день, когда империя находилась на грани краха. Своей спокойной храбростью, твердостью воли оиа одна поддержала Юстиниана. И Юстиниан, казалось бы, в безнадежном положении продолжил борьбу.

Расправа с восставшими на ипподроме

Верный императору отряд военачальника Велизария окружил ипподром, где шел очередной бурный митинг восставших, и учинил там жесточайшую бойню. Говорили, к ночи на арене ипподрома осталось более 35 тысяч трупов...

Престол устоял, и в этом немалая заслуга умной, властной, энергичной, женственной и пленительной Феодоры. В тот январский день 532 года, когда на карту было поставлено все — и жизнь, и порфира, — Феодора спасла Юстиниана. И далее, в течение двадцати одного года Феодора царствовала вместе с Юстинианом, оставаясь для иего опорой в самые трудные дни.

Пусть не по крови, но по духу она оказалась настоящей императрицей.