Социальная и культурная представленность личности: динамика связей
Каждая культурно выделенная социальная позиция и связанные с ней статусы определяются не одной, но несколькими сопряженными идентичностями в рамках одного и того же типа стандартизированного взаимодействия.
Так, люди обычно не ограничиваются восприятием государственного деятеля как «президента» или «министра», он для них еще «молодой» или «старый», «справедливый» или «несправедливый», «демократичный» или «авторитарный» и т. п. При этом статусные отношения взаимодействующих индивидов или групп следует рассматривать по отдельности от отношений идентичностей. Первые указывают на связь взаимных прав и обязанностей, тогда как вторые определяют качество, стиль реализации такой взаимности. Обращаясь к логическому соподчинению рассматриваемых понятий по строгости нормирования поведения, можно предложить такую последовательность: 1. Позиция представляет собой общее указание на то, что люди выделяются в культуре и обществе на основании социально значимых признаков и категоризируются в соответствии с ними; например, по полу, возрасту, принадлежности к социальным слою или группе (аристократы, мещане, чиновники и пр.), по обобщенным культурно установленным качествам (больные, работающие, горожане и пр.). 2. Статус фиксирует распределение прав и обязанностей людей, взаимодействующих в рамках как одной, так и нескольких позиций в некоторой социально значимой ситуации. Так, в позиции «государственные деятели» статус тех, кто относится к аппарату государственного управления, указывает на их права и обязанности в структуре принятия политических решений; а, скажем, статус академика задает определенные права и обязанности человека как культурного эксперта не только в профессиональной среде, но и в более широком социокультурном контексте. 3. Ролъ описывает операциональные нормы, правила взаимодействий и комуникаций, а также взаимные ожидания в рамках статусных отношений. Так, в статусе аппарата государственного управления роли президента, главы правительства, министров определяют не только их взаимные права и обязанности, но и способы выполнения функций, а также круг установленных полномочий. 4. Идентичность позволяет дать качественную характеристику, выделить культурную специфику человека, выполняющего определенные социально значимые функции; например строгий отец, демократический лидер и пр. Исследователь осваивает изучаемое социокультурное пространство подобно тому, как дети включаются в жизненную среду. Вначале происходит знакомство с типичными и стандартными схемами поведения, взаимодействий, оценок и т. п. И определение их функциональной значимости. Затем внимание постепенно сдвигается к вариациям нормативно определенной социокультурной активности, к исключениям из норм, наконец, к ненормированным областям такой активности. Осознание людьми своей или чужой социальной и культурной идентичности, в том числе ролевой, ограничено по сравнению с тем, что принято считать объективной идентичностью, и с тем, что может увидеть исследователь. Во-первых, ограничения связаны с вербальными обозначениями или стереотипами поведения, в которых зафиксированы представления о соответствующих функциях и ожиданиях. Соответственно то, что остается в этих рамках неосознанным, нестереотипизированным, можно рассматривать как источник вариаций и изменений форм активности. Во-вторых, ограничения налагаются представлениями и стереотипами, соответствующими культурным функциональным единицам более высокого порядка обобщенности, например связанными со статусом. В этом случае различия детерминируют неоднородность поведения даже при выполнении одного и того же типа социальных ролей. Например, поведение отцов в семьях, принадлежащих к разным социальным слоям, неодинаково во многом благодаря различию в их статусных характеристиках. Подобные различия также представляют собой область вариаций и порождения изменений в формах социокультурных отношений. При их изучении с этой точки зрения важно отметить различие в динамических характеристиках между уровнем действий и уровнем представлений об их способе организации и смысле: первый значительно динамичнее, чем второй. Соответственно между конфигурациями ролевой (статусной) активности, их выражением в сфере идентичностей и их принятым в культуре нормативным закреплением могуг возникнуть расхождения, становящиеся побудителями к переосмыслению правил поведения, действий, а порой прав и обязанностей в контексте типичных ситуаций социального взаимодействия. В наибольшей степени стандартизируются те их компоненты, которые чаще всего повторяются в структурах связей людей с ближайшим социокультурным окружением. Они и составляют основания представлений о нормативных аспектах ролей и статусов, о границах я-идентичностей. Однако на жизненном пути каждому приходится сталкиваться с другими, которые являются носителями иных социальных и культурных идентичностей. Вступая с ними в ситуации взаимодействия, личность должна соотноситься с этими различиями; иначе взаимодействие не будет эффективным.
Соответственно происходят изменения ее представлений и поведения, влияющие на динамику ее образа жизни. Еще раз следует подчеркнуть, что реальные последствия в ситуациях интеракции в первую очередь имеют действия, а не представления о них или их наименование. И идентификация людьми друг друга в культуре, в том числе в научных терминах, осуществляется прежде всего через восприятие собственной активности, социальных взаимодействий, последствий действий, и только как результат такого восприятия формируется символическое и знаковое выражение социальной и культурной идентичности. Характер позиций, статусов, ролей, идентичностей проявляется через определение взаимных прав и обязанностей, устойчивых последовательностей социокультурного обмена. В свою очередь эти аспекты социальных отношений можно выявить только на базе изучения соответствующих процессов, причем не ограничиваясь анализом лишь вербальных реакций респондентов. Вообще, лингвистические обозначения не являются надежными показателями названных единиц социокультурной дифференциации. Так, в современной отечественной культуре идентификация человека в терминах «духовный — бездуховный» не несет значимой культурной информации, поскольку не имеет четкой внутренней дифференциации. Иными словами, даже высокочастотное употребление категории не является достаточным основанием для суждения о ее реальной функциональной значимости. С другой стороны, определенная идентичность может не иметь специального термина для своего выражения, но быть зафиксированной в других символических формах. Так, существуют определенные характеристики стиля жизни, такие как манера одеваться, говорить, держаться, способ проведения досуга и т. п., по которым люди отличают одни социокультурные группы от других. Часть таких групп имеет наименование, например «хиппи», «интеллигенция», «группы риска» и т. п. Однако другие остаются без названия. Например, выделяющиеся по демонстрируемым поведенческим проявлениям группы современных профессионалов с высоким уровнем культурной компетентности не имеют в культуре общепринятого названия. Понятия «статус» и «роль» сложились в социальных науках на базе западных представлений о собственном обществе и культуре. Их применение к культурам других типов может помешать исследователю увидеть специфичные для них порядки, в рамках которых не существует соответствующих аналогов. В этом отношении концепция культурной, социальной идентичности более нейтральна и позволяет зафиксировать любую устойчивую схему обмена культурной информацией, действиями, объектами. Итак, все эти категории можно рассматривать как познавательный инструмент, позволяющий исследователю упорядочить представления о личности и ее образе жизни, об их динамике в социокультурном пространстве. При этом не следует ожидать, что при изучении общества и культуры в них обнаружится нечто подобное «табели о ранге» с четкой упорядоченностью, иерархи- зацией статусов и ролей, а тем более идентичностей. Однако осмысленное использование этих категорий с пониманием границ их применимости при изучении социокультурного пространства и происходящих в его рамках событий оказывается весьма полезным. Они помогают фиксировать динамику изменений в рамках образа жизни и в социокультурной среде, а также определять их причины и возможные последствия. Выявление нормативных границ, регуляторов поведения и взаимодействий предполагает обязательную проверку достоверности получаемой информации. По крайней мере необходимо осуществлять челночное движение представлений между вербализирован- ными или кодифицированными в текстах нормами и эмпирическим поведением. В этом случае обращение к понятию личности при изучении процессов социализации обеспечивает возможность узнать, как люди организуют и транслируют представления друг о друге, о социальном взаимодействии; какие формы активности связаны с такими представлениями; как влияет изменение этих форм на способы их символического выражения. Уточнить и проследить механизмы такой динамики на микроуровне (индивидуальной активности, межличностного взаимодействия), как следует из ранее изложенной концепции образа жизни, позволяет теоретическая модель жизненной ситуации. На нее проецируются способы организации индивидом социальных позиций, статусов, ролей и идентичностей, которые присущи ему в рассматриваемый период и отношения между которыми задает формы и степень динамичности образа жизни в это время. Контрольные вопросы 1. Социологическая представленность личности в контексте социального взаимодействия. 2. Понятие идентичности: культурная представленность личности в контексте социального взаимодействия. 3. Социальная и культурная представленность личности в пространстве обыденного уровня социокультурного пространства: динамика связей. 4. Познавательные возможности концепции личности в изучении социокультурного пространства.
