Отношения с Римско-католической церковью: в СНГ и вне его

Проблема отношений с РКЦ сейчас для РПЦ важнейшая в ряду отношений с другими конфессиями. Такой она была даже до открытого конфликта, который начался летом 2001 г. с посещения Папой Римским Иоанном Павлом II Украины и продолжается до настоящего времени.

В советский период Ватикан, чьи отношения с СССР почти все 70 лет существования советского государства были напряженными (в первую очередь из-за протестов против богоборческой политики и, в том числе, гонений на православных), был постоянным объектом критики со стороны МП и официальной церковной прессы.

РПЦ воспринимает РКЦ в качестве единственного реального конкурента в религиозной сфере на постсоветском пространстве. Основа этого страха — возможность перехода в католичество значительной части населения стран СНГ. Для духовенства РПЦ важно, что католики являются старой, исторической Церковью, имеющей апостольское преемство и общих с православными Отцов Церкви. Обрядовая сторона католического служения намного ближе к православию, чем протестантизм, не говоря уж о нехристианских конфессиях. Со знанием дела говорил об этом в интервью архиепископ Львовский УПЦ МП Августин (Маркевич): «Это только кажется, что православному человеку глубоко чужд католический дух. Сходит он в костел раз, сходит два, сходит три, а потом, глядишь, и понравится»[435]. Поэтому открытие католического костела (а тем более епархии) оценивается православными священниками как поступок, имеющий долговременные (если не сказать необратимые) последствия. Не то что не воспринимаемые всерьез протестанты (их (и НРД) обычно и именуют сектантамгг), которые «пришли в Россию недавно» (хотя реально их общины существуют уже сотни лет) и могут (как кажется православному духовенству) однажды исчезнуть как наваждение.

Таким образом, если реальный или потенциальный прихожанин РПЦ (русский, украинец, белорус, молдаванин) стано

вится протестантом, то православное духовенство воспринимает это как результат каких-то манипуляций или подкупа со стороны сектантов (такой миф сейчас очень распространен среди священников). Если же он становится католиком, то это понимается и как его духовная смерть, и как появление еще одного открытого врага православия. Ненависть к предателю — предателю православия, русской нации, русского государства — всегда гораздо сильнее, чем к иностранцу и иноверцу, который этому способствовал. Вот почему у духовенства в России, Украине и Белоруссии такую панику вызывает идея создания национальных католических церквей. Они готовы к тому, что католики окормляют этнических поляков и немцев (людей заведомо «чужих»), но категорически против покушения на русскую идентичность. В то же время агрессия православных против русских католиков или людей, высказывающих прокатолические симпатии, вызывает у последних более жесткое отношение к РПЦ, чем это свойственно католикам из традиционных семей, или священникам РКЦ, приезжающим в Россию и обычно исполненным симпатий к православным братьям.