Информационная политика Церкви

В РПЦ нет единого органа, отвечающего за общецерковную информационную политику. Эти функции поделены между двумя Синодальными отделами, однако в каждой конкретной епархии и даже на каждом приходе (в рамках «вотчинной системы») существует свое понимание информационной деятельности.

ОВЦС говорит от лица Церкви по отношению к внешнему миру, курирует контакты со светской центральной прессой, информирует через «Информационный бюллетень ОВЦС» всех архиереев, а через «Официальный сайт РПЦ» (mos- pat.ru) — и пользователей Интернета о значительных событиях в жизни Церкви и ее межконфессиональных контактах.

Издательский совет с меньшим успехом пытается координировать и направлять жизнь внутрицерковной прессы. При бывшем руководителе архиепископе Тихоне (Емельянове), снятом в 2000 г., одним из основных направлений его деятельности было составление проскрипционных списков светских журналистов, критически пишущих о РПЦ, и разоблачение их в подведомственных изданиях. Официально в число обязанностей Совета цензура не входит (если не считать таковой «экспертную оценку представленных к публикации работ»), однако если в РПЦ будет создан «цензорский комитет» — о необходимости введения цензуры последнее время весьма часто высказываются иерархи, — то, скорее всего, он будет создан именно на базе Издательского совета.

Выпускаемый Издательским советом «Журнал Московской Патриархии» (ЖМП) в советское время был общецерковным информационным органом. Но в настоящее время его заменили официальные новостные сайты РПЦ, а ЖМП сейчас является изданием, рассчитанным в большей степени на богатого московского православного читателя. В середине 2001 г. Священный Синод сменил руководителя этого отдела и теперь усилиями приглашенной команды православных журна

листов, самой сильной в РПЦ в информационном отношении (во главе с С. Чапниным), делается попытка активизировать его деятельность,

ОВЦС и Издательский совет позиционируют себя в качестве основных проводников информационной политики РПЦ.

Единой стратегии здесь нет. Есть епархии, где священники более словоохотливы, чем епископ, и наоборот, есть епископы, которые привечают журналистов, и есть такие, которые их панически боятся. Все это происходит на фоне крайне ограниченного знания духовенства о современных СМИ. В частности, большая часть из них знает названия самой популярной желтой прессы или местного официоза, но ничего не слышала о ведущих столичных серьезных газетах (за исключением распространявшихся еще во времена СССР), не говоря уже о еженедельниках. Далее я попытаюсь вкратце сформулировать общие принципы общения духовенства с журналистами.

Первый и главный из них — «не навреди». Не навреди себе (в первую очередь), епархии, Церкви. С «подозрительным» журналистом, который, возможно, доставит своей публикацией какие-нибудь неприятности, священник разговаривать не станет. Если журналист представляется от заведомо нецерковного издания (как, например, имеющей дурную репутацию газеты «Московский комсомолец») или тем более издания другой конфессии, священник также откажется беседовать на любую тему, включая обсуждение атмосферных явлений.

Например, на Рождественских чтениях в 2002 г. мелкий церковный чиновник — заместитель заведующего кафедрой сектоведения ПСТБИ диакон Михаил Плотников — поделился с собравшимися своими соображениями о том, какие из светских изданий являются «просектантскими» (т.е. ггосле-

довательно отстаивающими принцип свободы совести), а какие «антисектантскими» (т.е. теми, где периодически публикуются материалы, «разоблачающие» «нетрадиционные» конфессии). «Он особо остановился на журнале “Религия и право”, с которым, по его мнению, ни в коем случае нельзя сотрудничать lt;.„gt; упомянул также “просектантский” сайт “Мир религий”. Говоря о телевидении, сотрудник ПСТБИ назвал имена журналистов каналов РТР и ТВЦ, с которыми можно сотрудничать»[403].

Принцип второй — собеседник должен быть равен тебе по статусу. Свой социальный статус священник оценивает очень высоко, и поэтому, как правило, руководитель отдела епархии не будет разговаривать с просто местным журналистом (если только он не прислан из редакции областной газеты с гарантией последующей публикации положительной статьи), но будет беседовать с любым журналистом из Москвы. В Москве священник также, скорее всего, откажется от беседы с российским журналистом (особенно если тот представляет неизвестное священнику издание), но наверняка будет общаться с любым иностранным журналистом (чей статус в его глазах выше, чем статус соотечественника).

Принцип третий — «не обсуждай проблем Церкви с посторонними». Естественными темами для бесед с журналистами, по мнению священиков, являются «возрождение православия» в данной местности, история строительства и реконструкции храмов, церковные праздники и календарь, деятельность сект. Практически все другие темы, особенно касающиеся внутренней жизни Церкви, ее организационной, административной и экономической деятельности (как в глобальном, так и в региональном масштабе), т.е. то, что на деле является проблемами, священник будет обсуждать только при уверенности, что его собеседник является членом Церкви, владеет

соответствующей терминологией (включая специфический внутрицерковный жаргон) и упоминает о своем знакомстве с известными священнику духовными лицами.