Елена Аро§саковская (Париж) О ПАРИЖСКОМ ИОАННО-БОГОСЛОВСКОМ ПРИХОДЕ

Вы, конечно, знаете, какая разница существует между Зарубежной церковью и нашей церковью.

Я принадлежу к Русскому христианскому движению. Мои родители познакомились в лагерях РХД. Мой отец впоследствии стал священником. Он был сподвижником матери Марии (Скоб- цовой) и с нею же погиб в Бухенвальде, не дожив до 40 лет. Я хотела бы рассказать, как живет приход, к которому я принадлежу, — приход Иоанна Богослова при Введенской церкви Русского христианского движения. Мы — дети эмигрантов, и наши дети уже не говорят по-русски так, как говорим мы. Если славянская служба с трудом понимается вами, то нашим детям она совсем непонятна. Когда мы были маленькие, мы ходили на уроки Закона Божьего, и нам объясняли, что означают слова "алчущие и жаждущие правды" и многие другие. Нам было трудно произносить все эти слова, а тем более — нашим детям. Так что в приходе, о котором я буду говорить, мы полностью перешли на французский язык. И все эти замечательные молитвы, стихиры, акафисты, каноны — все это читается и поется по-французски. Должна вам сказать, что я, практически выросшая в приходе моего отца, о. Димитрия Клепинина, в Лурмельской церкви, где служили по-славянски, и потом в Введенском храме, только тогда осознала и поняла смысл этих молитв, когда услышала их на фран- цузском языке, на том языке, на котором я воспитывалась, училась в школе, в лицее.

Календарь у нас — григорианский, как и у наших братьев католиков и протестантов. Неправы те, кто говорит: "О, переход на новый календарь — это ересь, раскол!" Нет. Мы перешли на этот календарь, а в других приходах пользуются юлианским календарем — и ничего, никакого раскола! Одни приходы делают так, другие — иначе. Иногда это бывает даже удобно: если пропустил праздник — возвращаешься к нему 12-13 дней спустя, и как будто ты его не пропустил.

Вопрос об иконостасе у нас тоже не встает, потому что в лагерях РХД, в юношеских лагерях в горах, мы часто служили в палатках, и иконостас был просто из двух икон. В своем приходе мы никакого нового, высокого иконостаса не ввели, потому что привыкли к этому, его у нас заменяют эти же две иконы и подсвечники.

Одно из очень хороших, на мой взгляд, нововведений в нашем приходе — это общее пение. Вся церковь поет, вот как сегодня утром во время молебна мы все пели. Чтобы общее пение было возможно, наш регент ксерокопировал тексты молитв с нотами, перед богослужением их раздают всем прихожанам и в первую очередь тем, кто недавно стал ходить в храм, кто по виду — явно неофит.

Для более полного участия мирян в богослужении мы ввели активную проскомидию. Жертвенник выставляется так, как в раннехристианской церкви. Он стоит не в алтаре, а прямо в храме до начала богослужения, во время чтения часов.

83

О ПАРИЖСКОМ ИОАННО-БОГОСЛОВСКОМ ПРИХОДЕ Мы стараемся привлекать к служению и детей, причем не только мальчиков. Мальчики начинают прислуживать в церкви часто в очень раннем возрасте. Почти с 7-8 лет они надевают сти- харики и помогают во время богослужения. Девочки тоже прислуживают в левом притворе, на левом клиросе церкви они дробят хлеб, просфору, готовят теплоту.

У нас, конечно, ведется катехизация и взрослых, и детей. Это обыкновенно происходит в субботу до всенощной. Катехизацией занимаемся мы, члены нашего прихода. Она продолжается и в летних лагерях. Я была там прошлым летом, отвозила туда своего внука и видела, насколько активно проводится катехизация. Она включает не только беседы. Я видела, как в группе девочек 11 лет обсуждалась тема о молитве. Сначала девочки слушали как бы введение, потом задавали вопросы. Ведущий старался вызывать их реакцию, и это было очень живо. Катехизация предполагает и участие детей в богослужении. В летних лагерях в будни молитва — 2 раза в день, кроме того, всегда молитва перед едой, затем благодарственная молитва. Вечером в палатках руководители также читают молитвы и благословляют детей перед сном.

Наша свобода — она как бы по промыслу Божьему. Люди, которые создавали нашу церковь, чувствовали себя не в изгнании, а в послании, и это действительно имело миссионерский характер, сыграло огромную роль. Большое значение имело также разделение церкви и государства. Французское государство, ни в чем не препятствуя, предоставляло нам в церкви и в наших приходах полную свободу. Мы делали все, что нам было разрешено нашей иерархией, нашими епископами.

Во французских школах тоже четкое разделение. Я — преподаватель, государственный чиновник, преподаю русский язык в лицее. В наших лицеях мы никак не должны проповедовать. Там все, так сказать, лаицизировано. И я считаю, что это хорошо, когда обычная школа — это одно, а приходская школа — это другое. По-моему, это очень важно — разделение между светской властью, государством, и церковью. На этом я хочу закончить. Если у вас есть вопросы, я готова на них ответить.