Полтора десятилетия с ФОМом

Весной 1991 года группа сотрудников ВЦИОМа организовала общественную некоммерческую организацию Фонд “Общественное мнение” под руководством А.

Ситуация с оперативными опросами августа 91-го и в дни после путча подробно описана нами в монографии “Эпоха Ельцина”. В это напряженное время мы изобрели технологию- “прародительницу” наших нынешних еженедельных опросов “Мониторинг” и “Пента” и, как это ни смешно, технологические приемы, которые и по сей день используются при проведении общенациональных экзит-поллов и нами, и другими опросными фирмами России и СНГ.

Осенью 1991 года ФОМ взялся за выполнение нескольких заказных исследовательских проектов, в этой работе участвовали и сотрудники ВЦИОМа. И. возникло, как и в период ухода из ВЦИОМа Б. Грушина, великое напряжение. В январе 1992 года я забрала трудовую книжку из ВЦИОМа и стала директором по исследованиям ФОМа.

С января этого же года ФОМ стал финансировать общероссийский (абсолютно некоммерческий) проект “Народ и политика”, идеологом которого стал Игорь Клямкин (не являвшийся сотрудником ВЦИОМа), а предметом изучения было отношение россиян к гайдаровским реформам, событиям перестройки и представления граждан о будущем. Появление весной сообщений СМИ о первых результатах этого исследования и несколько ярких интервью И. Клямкина не способствовали снятию напряжений между ФОМом и ВЦИОМом. Напротив, день ото дня отношения обострялись. И где-то в конце мая ФОМу было в категоричной форме предложено освободить помещения ВЦИОМа.

В июле 1992 года мы (я, Ослон, основная часть сотрудников полевого отдела и отдела обработки) собрали свои бумаги, переданный нам в аренду правозащитниками единственный компьютер и на двух грузовичках перебрались в детский садик на Обручева, 26.

Понятно, началась в полной мере самостоятельная жизнь...

Вот именно.

В августе нам уже удалось наладить еженедельные общероссийские опросы, которые мы назвали “Пента”. А с середины сентября Евгений Киселев в еженедельной, самой популярной тогда аналитической телепрограмме “Итоги” на всю страну вещал: “Как показал последний опрос Фонда «Общественное мнение».” О нас узнали. Мы становились популярными.

В 1992 году мы выполняли работы по социологическому сопровождению работы телеканала НТВ, по заказам “Демократического выбора России”, “Яблока”, а также опросы по заказам “Комсомолки”, “Коммерсанта”, рекламных агентств, банков и т.п. При этом мы продолжали на собственные средства дважды в год проводить опросы в рамках проекта “Народ и политика”.

Через пару лет мы уже могли снабжать компьютерами ре- гиональщиков, сделать первый косметический ремонт в своем офисе, начать работы по оборудованию зала для проведения фокус-групп.

Наряду с другими опросными фирмами мы участвовали в сопровождении избирательной кампании 95-го года. И еще: мы работали и быстрее, и чуточку точнее, чем другие (даже Грушинская) фирмы.

Перемены в нашей жизни произошли в начале 1996 года, когда Ослон вошел в состав группы А. Чубайса, а опросы ФОМа стали информационным сопровождением предвыборной кампании Б. Ельцина. При этом мы договорились неукоснительно придерживаться правила, что все результаты опросов являются публичными и вывешиваются для всеобщего ознакомления на нашем сайте. Придерживаемся его и до сих пор. Наши заказчики и подписчики получают “Доминанты” - информационный бюллетень по результатам еженедельных общенациональных опросов - всего на два часа раньше, чем эти же результаты размещаются на нашем сайте www .fom .ru .

Следующие 10 лет нашей работы довольно полно представлены двухтомниками “Социологические наблюдения”, выпущенными в 2003 и 2005 годах Институтом Фонда “Общественное мнение” (который мы создали для реализации издательского проекта), и ежемесячным журналом “Социальная реальность”, который стал регулярно выходить с 2006 года.

На мой взгляд, в постперестроечные годы российские социологи менее активно и менее продуктивно стали заниматься методическими исследованиями.

Ты прав лишь отчасти. Твое суждение справедливо (опять же отчасти) лишь в отношении начала 90-х. Да и то в это время над методологией активно работали (иначе бы не выжить) - правда, ничего практически не публиковалось. А потом все пошло: и “4 М”, и “СОЦИС”, и “Социологический журнал” (про Питер, Киев, Иваново, Саратов и т.д. не говорю). Вот с прошлого года и наша “Социальная реальность” появилась.

Иваново под патронажем А.Ю. Мягкова вообще стало методической Меккой. Те или иные методические исследования ежегодно проводит ФОМ. В регионах активно работают наши партнеры, которые и собственное методическое реноме поддерживают, и на своих региональных, и на зарубежных заказчиков работают. Они даже организовались в ассоциацию, которая периодически тестирует и ранжирует общенациональные столичные опросные фирмы. Так что здесь ты не совсем прав.

Каковы основные направления методических исследований ФОМа?

Если говорить коротко и корректно, то это в основном те направления исследований, о которых мы рассказываем студентам в рамках проекта “ФОМ-Кафедра”. Прежде всего - когнитивные аспекты интервью и следствия коммуникативного взаимодействия интервьюер - респондент. Сейчас мы много внимания уделяем развитию “мягких” методов, работаем с открытыми вопросами, планируем использовать приемы включенного наблюдения, этнометодологические штудии и т.п.

В течение первых десяти лет проведения опросов общественного мнения в США, несмотря на войну и проблемы экономического развития, там сложилась сильная ассоциация поллстеров и университетских ученых, появился журнал, объединивший всех, кто занимался методикой и техникой опросов, был создан общенациональный архив результатов исследований (Центр Роупера), вышли книги (учебники) по природе общественного мнения и методике его изучения. В России первое десятилетие уже давно завершилось - что из перечисленного есть в стране?

Повторю: есть ассоциация поллстеров (региональных).

Создан и постоянно пополняется архив результатов. Да и книги выходят очень активно - только мы издали вполне приличную методическую библиотеку. А вот другой пример. Недавно я отрецензировала монографию А.Ю. Мягкова и И.В. Журавлевой “Эффект интервьюера в персональном интервью”, которая скоро должна выйти в свет. На мой взгляд, это будет методический бестселлер. Так что все здесь у нас как у людей.

Хотел бы вернуться к упоминавшемуся выше интервью со Шляпентохом. У него иная, менее оптимистическая оценка масштабов и направленности методических исследований, проводимых сегодня в России. По твоему мнению, это происходит в силу его неосведомленности или из-за использования им иных критериев в оценке?

Думаю, не столько из-за “неосведомленности”, сколько по причине его невключенности. Володю сегодня, на мой взгляд, больше интересуют содержательные результаты, фактические распределения ответов респондентов. Он пристально изучает таблицы с результатами наших опросов и с результатами опросов других российских фирм, пытается найти ответы респондентов на интересующие его вопросы в публикациях и на сайтах. Частенько, я думаю, Шляпентох досадует, что не о том мы спрашиваем, а если и о том, то уж точно не так. Говоря словами моей мудрой мамы, когда смотришь, как кто-то твое дело делает, то кажется, что все не так, нескладно, хочется дать по лбу и все переделать. Думаю, в большой мере методический скепсис Шляпентоха относительно нашей работы связан именно с этим. Возможно, я не права.

Россия входит в период парламентских и президентских выборов. Есть ли в связи с этим у ФОМа какие-либо новые исследовательские программы, организационные начинания?

Безусловно, сегодня наступает некий рубеж в работе ФОМа.

онлайновые технологии. Помимо этого мы нацелились и на предметную и тематическую диверсификацию. Все это неминуемо потребует создания целой индустрии для методического экспериментирования и тестирования как технологий, так и новых системных инструментариев. Бог даст, что-нибудь получится. Протасенко Т. З. - окончила философский факультет ЛГУ, старший научный сотрудник Социологического института РАН, Санкт-Петербург. Основные области исследования: социология города, биографический анализ, формирование и динамика электората. Интервью состоялось в 2010-2011 годах.

Татьяна Захаровна Протасенко относится к младшей части третьего поколения советских/российских социологов, и мне было интересно видеть, чего в ее биографии больше: черт, присущих представителям именно этой когорты или тем, кто составляет, следующее - четвертое поколение.

В разрабатываемой мною лестнице поколений отечественных социологов межпоколенные границы объявлены «мягкими». Принадлежность к поколению определяется прежде всего годом рождения человека, но не только им. Важен и путь вхождения в социологию. Татьяна пришла в социологию, еще будучи студенткой, раньше многих более старших представителей четвертого поколения. К тому же, ее руководителями были социологи первого и второго поколений, а среди ее коллег большинство - из ее профессиональной когорты.

Отсюда и ценность ее воспоминаний о социологической реальности. Они охватывают большой интервал времени, от конца 60-х до - сегодняшнего дня. Они дополняют многое из рассказанного другими ленинградскими/петербургскими социологами, но одновременно содержат массу нового.