Вопрос: Приобрел ли Христос божественную природу во время крещения?

В Евангелии от Иоанна эпизод крещения вообще отсутствует, хотя Иоанн Креститель фигурирует. Это понятно: для евангелиста, убежденного в предвечном тождестве Христа и Бога-Логоса, крещение не меняло вообще ничего.

Не так смотрели на дело евангелисты-синоптики и их интерпретаторы. 2.

Возьмем текст Евангелия от Матфея. В синодальном переводе он выглядит так: «И, крестившись, Иисус тотчас вышел из воды, - и се, отверзлись Ему небеса, и увидел [Иоанн] Духа Божия, Который сходил, как голубь, и ниспускался на Него. И се, глас с небес глаголющий: "Сей есть Сын Мой возлюбленный, в Котором Мое благоволение"» (3:16-17).

Почему имя Иоанн вставлено в квадратные скобки?

Потому что эта вставка сделана именно и только в синодальном переводе, в греческом оригинале ее нет. Там сказано лишь: «.и вот раскрылись небеса, и увидел Духа Святого.». Кто именно увидел - не говорится. Никаких намеков или указаний на Иоанна нет. Из контекста следует, что Христос вышел из воды - и увидел, и услышал... Откуда же взялась эта вставка? А оттуда, что Церкви во что бы то ни стало нужно подтвердить и продвинуть концепцию непорочного зачатия, заявленную именно Матфеем. Поэтому вся сцена разыгрывается и голос сообщает важнейшие сведения с небес якобы не для Иисуса (который, как предполагается, и так от века знает свою природу), а для несведущего Иоанна. Греческий оригинал не устроил Русскую Православную Церковь, она решила его исправить.

Откуда стал известен евангелисту эпизод сошествия Святого Духа на Иисуса Христа во время крещения? Неведомо. Был ли Иоанн действительно свидетелем сего? Как следует из сказанного выше - нет. Имя Иоанна, вставленное синодальным переводчиком в квадратные скобки, не убеждает в ином. Зато все тот же Матфей приводит, сам того не желая, аргумент, говорящий о полном неведении Иоанна Крестителя относительно природы Того, Кого он крестил в Иордане.

Натяжки? Безусловно! Однако, поскольку концепцию непорочного зачатия мы детально разобрали и оспорили выше, то и обусловленный ею подход в определении природы Христа принять невозможно. Поэтому примем за факт: Матфей позволяет предполагать, что перемена природы Христа с человеческой на божественную произошла во время крещения - не раньше, не позже25.

3. Что говорит об этом Лука? То же, что и Матфей (в оригинале, разумеется, а не в синодальном исправлении), только еще более вразумительно: «Когда же крестился весь народ, и Иисус, крестившись, молился: отверзлось небо, и Дух Святый нисшел на Него в телесном виде, как голубь, и был глас с небес, глаголющий: "Ты сын мой возлюбленный; в Тебе Мое благоволение!"» (3:21-22). Ясно, что именно к Христу обратился Бог, чтобы поставить его в известность о новом предназначении, именно Христу Бог сообщил о перемене природы. И уже далее Лука объясняет, что раньше думали, что Иисус «Сын Иосифов, Илиев, Матфатов...». Понятно, что после свидетельства Святого Духа думать так и дальше затруднительно. Но все же Лука не только не отбрасывает эту версию, но и подчеркивает, что после произошедшего события Христос стал другим и «начал свое служение» (3:23). «Иисус, исполненный Духа Святаго, возвратился от Иордана и поведен был Духом в пустыню» (4:1) и т.

Если обратиться к апокрифическим евангелиям, которыми пользовались перво- христиане, там эта же мысль выражена с силой и простотой очевидного свидетельства. Причем Евангелие евреев (которое еще во времена Евсевия и Иеронима почиталось подлинным, а сегодня некоторыми исследователями признается за арамейский оригинал Евангелия от Матфея26) дает понять, насколько неожиданным было для самого Христа все произошедшее. Ведь Он первоначально вообще не собирался идти к Иоанну Крестителю, не видя в том никакого смысла для себя, праведника, чтущего Закон. «Мать и братья Господа сказали Ему: Иоанн Креститель крестит в отпущение грехов, пойдем и крестимся. Но Он сказал им: Какой грех Я совершил, что Я должен креститься от него? Разве только Мои слова есть грех по неведению» (Иероним. Adversus Pelagium). Но Его уговорили, и Он поддался на уговоры.

И вот, в Евангелии евреев также «когда Господь выходил из воды, Дух Святой сошел и наполнил Его, и покоился в Нем, и сказал Ему: Мой Сын, из всех пророков я ждал Тебя, что Ты должен прийти и я могу покоиться в Тебе, ибо Ты мой покой, Мой Сын первородный, и Ты будешь править вечно» (Иероним. Commentarii in sexdecim prophetas. Commentarii in Novum Testamentum. Com. in Is. 11.2). И здесь, как видно, Дух также нашел нужным просветить праведного, но не ведавшего своего предназначения Христа о его новой природе и миссии.

В сохранившемся отрывке из Евангелия эбионитов мы читаем то же самое: во время крещения на Христа сошел Дух Святой и «раздался голос с неба: Ты Сын Мой возлюбленный, в Тебе Мое благоволение. И снова: в сей день Я породил Тебя». И лишь затем тот же голос в ответ на вопрос «Кто Ты, Господи?» возвестил Иоанну: «Это Сын мой возлюбленный» (Епифаний.

4. Но самое главное: совершенно аналогичный взгляд на вещи отражен в наиболее раннем из канонических евангелий - Евангелии от Марка. Ведь Христос начинает в нем свои подвиги и проповедь лишь после крещения, приобретя именно и только в этот момент божественную природу. (О чем ему лично сообщает Святой Дух; в синодальном переводе, правда, есть такая же произвольная вставка про Иоанна, как и в Евангелии от Матфея.) А предшествующим периодом жизни Иисуса Марк - биограф богочеловека - попросту пренебрег как несущественной частью жизненного пути еще не перевоплотившегося в мессию простого смертного.

Итак, сочтем за ясное: если Христос и имел божественную природу (что не доказано), то лишь с момента крещения. Это еще и еще раз позволяет отвести несостоятельную концепцию о непорочном зачатии Христа. Чего не бывает - того и не было.