Свет и тени семисвечника

За каждым светилом закреплялся источник той или иной страсти: за Венерой — блуд, за Марсом — гнев, за Меркурием — лихоимство, за Гекатой (Луной) — мнительность и т.д. Краткие психологические портреты планет-богов входили в русские списки Топографии, но отсутствуют в греческом оригинале.

Хотя русские знали, что каждая планета соответствует дню недели, в их языке это, в отличие от западных народов, никак не отразилось. С другой стороны: кроме Солнца и Луны названия остальных планет до середины XVII века преимущественно были заимствованы из греческого. Со 2-й половины столетия начинают преобладать латинизмы: Меркурикс-Меркуриуш, Венус, Марш, Петер-Иовиш-Евиш, Сатур- нус. Уцелевшие славянские названия планет не являются именами богов, как это происходило в греко-римской традиции. Они отражают частные признаки «подвигаемых светил»: время суток, когда можно

наблюдать планету (Заря, Утренняя звезда, Денница, Вечерница — в зависимости от годовой фазы — о Венере), или просто вербализуют условные значки «Девы» (Венеры) или «Скорпии» (Марса).

Это тем более странно, что вплоть до XIX века в языке сохранялись древние названия созвездий: Конь на Приколе (Большая/ Малая Медведица с Полярной звездой, вокруг которой она вращается), Вла- сожельцы, Волосожары, или Стожары (Плеяды), Кружилия, или Проходня (Орион) (Иов. 9: 9; 38: 31). Причём в Геннадиевской библии 1499 года созвездия Плеяд-Власожельцев и Проходни-Ориона являются ориентиром на пути к Раю: «Творяй Власожельця, и Проходну[24] нарек ту рай южьна ложа» (Иов. 9: 9). В более поздних русских переводах Книги Иова эта загадочная фраза исчезает. Народные предания, однако, ещё долго считали Девичьи Зори (Пояс Ориона), расположенные по линии Млечного Пути, дорогой в Царствие Небесное.

Отказ соотносить дни недели с планетарным порядком перестанет удивлять, если вспомнить о языческих богах, неохотно перечисляемых даже летописями.

Излюбленная формулировка древнерусских писателей об освобождении от прелести «эллинской» обретает тогда законченный смысл, ибо древние эллины почитали планеты как богов. «Идольские жертвы» рассматривались христианами как добровольная подпитка той или иной страсти.

После Крещения славянские имена планет-дней недели были, судя по всему, табуированы. Каждый день седмицы был приведён в

соответствие процессу Творения (Шестодневу) *. «Сложение мира» (термин Индикоплова) началось с вечера субботы на воскресенье («неделю»), когда «небо и земля» — всё, что включает универсум, — были созданы сперва неразделёнными, а затем Творец начал выделять из них элементы и качества, дробя на всё большее число «вещей». Живописуя первый день Творения, Топография провозглашает подобие вселенной и человека, а также обновление мира через Христово Воскресение. В богословском плане неделя переставала быть циклической единицей измерения, становясь мостом к бесконечности Будущего века или 8-го дня. Выход из вселенской каморы находился внутри неё, но был тщательно спрятан.

Семь планет назывались также Рожаницами, а натальная карта, составленная с учётом их влияния, «родословием». Узнав, кто под какой планетой родился, написано в «Азбуковнике», звездочёты предсказывают, какого ему быть нрава и станет ли он счастливым: кто появится на свет при восходе Марса — тому быть ярым, дерзким и гневливым, кто при восходе Венеры — того полагают лёгким на блуд. Фольклор долго сохранял убеждённость в зависимости характера человека от планеты-патрона:

Ты скажи мне, скажи, моя матушка родная,

Под которой ты меня звездою породила.

Ты каким меня счастьем наделила.

Былинный богатырь Василий Буслаев убеждён: «Недаром мне моя счастливая звезда дала силу богатырскую». Покровительницей замужних женщин, зачатия и деторождения у славян ещё долгое время считалась Утренняя звезда (Венера).

Однако использование астрологических знаний было возможно лишь на периферии православной культуры. Как отмечалось выше, прогнозирование отвергалось Церковью по нескольким причинам.

Ачлегории семи планет Светильника в замкнутых сферах (миниатюра русского списка «Топографии»)

Во-первых, «жизнь человека строится не звёздным движением, но промыслом Вседержителя»; во-вторых, поскольку влияние планет питает страсти, оно не могло быть включено в изначально благой план Творения. Третий аргумент цитируем по Толковой Палее: «Мы слышали, как некие пустословы говорили, что из-за того, что люди рождаются при определённом расположении звёзд, одни бывают русыми, другие белыми, третьи рыжими, четвёртые чёрными. Ещё существует ложное убеждение, что о росте тела, болезнях и смертях человеческих, о мужских качествах, о богатстве и убожестве можно узнать по движению звёзд. И о правителях распространяют свою ложь, совращая неверных подданных. Нам же подобает их ложь обличить. Ибо на четвёртый день сотворил Бог те светила, когда Адама на земле ещё не было. Чьё же рождение такое множество звёзд ознаменовало?! Обличим же их о русых и белых людях: неужели все эфиопы под одной звездой рождаются, ведь они все черны, как демоны? И о богатстве и о власти цесарей, князей и королей: ведь сын каждого из них наследует отцовскую власть, так что — и они все под одной звездой родились?..» Астральное влияние явно уступает, согласно Палее, качествам расы, механизмам социума и другим, возникшим после создания человека, феноменам.

Сказанное отнюдь не означает, что семь планет-«семь небес» воспринимались в сугубо негативном ключе. Поведав печальную притчу

о              выметенном доме фарисеям, Спаситель обнадёжил верующих другой аллегорией — о Входящем в «дом крепкого» (т.е.

Занятие внутренней молитвой ведёт, полагали её делатели, ко вселению в телесно-душевную храмину Духа Святого, который вытесняет за её стены все прочие влияния. «Пусть Он войдёт в храм, который внутри тебя, — написано в раннехристианском “Толковании о душе”, — чтобы изгнать всех торговцев [Ин. 2: 14—15]. Пусть Он воссядет в храме, который внутри тебя, и ты станешь для Него жрецом и левитом, входящим в очищение. Блаженна ты, душа, если ты обретёшь это в своём храме. Блаженна же ты ещё больше, если будешь Ему служить. А того, кто будет осквернять храм Бога, Бог погубит [1 Кор. 3: 17]. Ибо ты, о человек, беззащитен, если удалишь Его из своего храма. Ведь когда враги не увидят Христа в тебе, тогда они войдут в тебя вооружённые, чтобы сокрушить тебя».

Образ душевного храма (храмины) появляется у свт. Кирилла Туровского (ИЗО |ок.1182) в его письме к печерскому архимандриту Василию: «Ты создал вокруг всего монастыря высокие и прекрасные каменные стены на твёрдом основании. Для этого, во-первых, заготовил ты денежные средства; потом при помощи огня, приготовил плинфу и, наконец, совершил дело при помощи воды и извести. Когда же ты хочешь создать духовную храмину, то положи в основание её веру, и на нём зижди надежду и любовь, как плиту; брение твоего тела смешай с водою — целомудрием, чтобы душа твоя возвышалась как храм. Поставь ей опору как столп — Божию помощь, чтобы если и сойдут на неё какого бы то ни было рода дождь и реки, она пребыла непоколебима, как наковальня, ни от добрых, ни от худых людей.

Удивительно, как мало изменились символы внутреннего делания через 8 веков: «Если хочешь устроить дом души своей, — учил преп. Серафим Саровский, — то прежде приготовь вещество и всё потребное, чтобы художнику оставалось прийти и устроить. Потребное для такового здания суть твёрдая вера для устроения стен; деревянные окончены [т.е. оконные рамы. — Р.Б.], вводящие свет солнечный, который бы освещал

Светильник. Миниатюра «Христианской Топографии» XII в.

дом, чтобы не было в нём малейшей темноты. Оконца деревянные суть пять чувств, честным Крестом Христовым утверждённые, вводящие свет мысленного солнца правды и не позволяющие оставаться в дому твоём ни малейшей темноте. Потом требуется покров, да ни во дни солнце не ожжет тебе, ниже луна нощию (Пс. 120: 6). Наконец, требуется дверь, вводящая в дом и хранящая живущего в нём. Разумей мысленную дверь — Сына Божия, Который говорит: Азъ есмъ дверь».

Аллегория душа-храм укоренилась в гимнографии, став краеугольным камнем аскезы, как видно из следующих слов Исаака Сирина: «Ибо осмеливаюсь сказать со святым Павлом, что мы храм Божий (1 Кор. 3: 16). Посему, как чист сам Бог, очистим храм Его, чтобы возжелал вселиться в нём. И как сам Он свят, освятим и храм... И, таким образом, облако славы Его приосенит душу, и свет величия Его воссияет внутри сердца, и исполнятся радости и веселия все обитатели селения Божия, а наглые и бесстыдные исчезнут от пламени Святого Духа». Использовав эпитет «облако славы», преп. Исаак уподобляет внутренний храм — Скинии Завета, которую также осеняло облако и наполняла слава Господня (ср. Исх. 40: 34—8).

«Умное делание» заключалось в поступенчатом преображении внутреннего пространства из простой каморы в келью, затем в храм и, наконец, в видимое селение Духа — Скинию.

Уподобление добродетелей небесным телам имело символическое выражение. Семь планет называли одним словом: Светильник. Стоящему на плоской земле они представали в виде семисвечника Скинии, знак которого часто встречается в орнаменте:              Изготовив семеро све

тильников на свечнице в Скинии Завета, Моисей придал им число планет. Согласно Палее, вид алтарного семисвечника доказывает истинность

Схематическое изображение Светильника в орнаменте

святого православия, основанного на семи вселенских соборах. Поэтому фразы типа «возжги в душе светильник веры J вложи внутрь сердца огнь любви», как, например, в народной «Молитве по святом причащении», не столь отвлечённо-сентиментальны, как иногда кажется.