Земля и вода

Земля и вода (по-хакасски - «чир-сур») отождествлялись у хонгорцев с понятием родины. Например, выражение «ада чир-суу» обозначает отечество (букв, отцовская земля и вода), а слово «чир-сугчы» земляк.

Несмотря на почитание своих родных земель, хакасы не вкладывали в словосочетание «чир-суг» - т.е. земля и вода значения отдельного божества, наряду с Ульгеном или Ирликом, как пишет об алтайцах Л.П. Потапов.1

Г орно-степная страна Хонгорай (Таг Хоорай полган чурт) находится в центре Саяно-Алтая и окружена со всех сторон горно-таежными хребтами, называемыми «Улгеншг сын» - Божественный хребет (Кузнецкий Алатау) и «Хан Типр сын» - Поднебесный хребет (Саяны). В поэтической речи хакасского фольклора незабвенная родина высокопарно именуется: «Тогыс пулуц Толы Хоорай» - «Девятиугольная страна Хонгорай».2 Согласно традиционному мировоззрению народов Цен тральной и Восточной Азии, идеальным административно-территориальным устройством Родины предусматривалось подразделение ее на девять округов. Отсюда, вероятно, происходит название для Горного Алтая - «Девятиугольный Хан-Алтай», а для Поднебесного Китая - «Земля девяти округов».3

По данным хакасской мифологии горно-степные просторы Среднего Енисея представляют собой тело покоящейся Великой девы «Алып-хыс». Ее одна 1 рудь - гора «Улгу тигей», находится в Июсских степях, другая -

гора «Имчек таг», - в долине р. Таштып в предгорьях Кузнецкого Алатау. Ее передний подол одежды омывает р. Абакан, ее задний подол пересекает р. Енисей. Ее детьми является хонгорский народ (хоорай чон), приютившийся на теле Великой девы.

Основным религиозным молением бурханистов являлось ежегодное жертвоприношение Небу (Тигір тайии), называемое также жертвоприношением Белому Богу (Ах Худай тайии). Ах-Худай любит только белый цвет, поэтому жертвы, приносимые ему, должны быть из белых ягнят и белого молока. В основе идеи преподношения жертвы, называемой «то- лыг» - букв, выкуп, лежит мысль о получении обратного дара или возмещения счастья скотоводам. Жертвенный ягненок носил название «нулаг» -

т.е. животное, забиваемое для священного пара. Закалывалось животное способом «бзеп», т.е. осторожно разрезалось небольшое отверстие в ' верхней части живота (чтобы рука пролезла), пробивалась диафрагма и разрывалась аорта (холга), проходящая вдоль станового хребта. Для этого рот жертвы закручивали веревочной петлей (пургустап). Туша свежевалась на земле так, «чтобы ни одна кровинка не пролилась на землю, вся вытекшая кровь должна остаться на шкурке и вместе с другими внутренностями тотчас же бросается в огонь, а вся тушка без головы и концов ног (последний сустав), разрезанная на части [обязательно по суставам -В.Б.], и из внутренностей легкое кладутся в большой котел».48 В некоторых местах Хонгорая, например, в долине р.

В обрядовых молитвах Белой веры развивается идея почитания священной Родины «Толы Хоорай», т.е. Хонгорая. И Хонгорай, и Хан-Алтай поэтически воспеваются как прекрасный девятиугольный край, находящийся в центре земли, окруженный божественными хребтами. У бурханистов возник образ единого духа-хозяина всего Хонгорая - «Ал Хоорайньщ зззі», покровителя и защитника любого его жителя, независимо от родовой принадлежности.

В бурханистских верованиях хакасов развит культ мифических героев - спасителей Хонгорая. Кроме основной фигуры будущей мессии - «Хоорай-хана», упоминается ряд не менее важных титанов. В блистательной когорте присутствует Кокетей, который превратился в звезду Сириус и сойдет на землю в последний день мира. Ир-Тохчын беспробудно спит на горе Ирт-таг и проснется от шума и грохота - вестников наступающей катастрофы и др.

Каждое общественное моление, каждый обряд и ритуал заканчивались гаданием под названием «торік» (теерік) - букв, предсказание судьбы, предопределение Неба, воля Неба. Специальные чашка и ложка, употреблявшиеся во время ритуала для кропления молоком Небу, бросались с плеча три раза на землю. Если чашка с ложкой падали вниз дном, то значит было счастливое предзнаменование, и все радостно восклицали «ах торік» -

белая судьба или «алтын торік» - золотая судьба! Значит жертва была принята Верховным Творцом и всех молящихся ждала удача. Бурханисты поздравляли друг друга, говоря: «Ах чаяннын ырызы ползын! Ах Худай- нынг улузі ползын» - Пусть будет счастье от Белого Творца! Пусть будет судьба Белого Бога! Если брошенные предметы падали вверх дном, то удачи не будет, и присутствующие без энтузиазма восклицали «хара торік» - черная судьба.

Слово «торік» известно во всех тюрко-монгольских языках народов Центральной Азии. Согласно нашему мнению, этот древний термин исторически связан с этнонимом «тюрк». По всей видимости, древнетюркское выражение «кок турк будун» обозначало - «народ небесной судьбы; народ, избранный небом». Подтверждением нашей мысли служит всеобщий клич «тоор» (тёёр), т.е. небесная судьба (сокращенное от «торік»), употребляемый хонгорцами во время Небесного моления.

При клятве «сирт» - т.е. шерть бурханисты откусывали хлеб с лезвия ножа и произносили следующие сакральные слова: «Хызыл иирде хызыл тыным хыйылзын!» - Пусть моя красная душа красным вечером обрежет- Великие горные вершины Хонгорая - Хан-Пургус (Борус), Хан-Пра- дай, Коль-Тайга, Хан-Чалбарт и другие были когда-то могучими богатырями, окаменевшими впоследствии. Главой и хозяином Саянских гор являлся великий богатырь Борус (Хан Пургустасхыл). У него было три сына. Старшего звали Хылай-Тасхыл, среднего - Копен-Тасхыл и младшего, но самого сильного - Стан-Тасхыл. Однажды Борус захотел перекрыть путь Енисею, пробивающемуся сквозь Саянские хребты. Он вместе с сыновьями встал грудью навстречу мощному потоку, но Енисея сдержать не сумел. Стан-Тасхыл сделал отчаянную попытку придавить проходящую реку, но был разбит. Осколки его в виде каменных сундуков до сих нор находятся в устье р. Джой. Сгорая со стыда, Стан-Тасхыл и Копен-Тасхыл поднялись в верховья р. Хан-Тегир и застыли в виде двух величественных вершин.

Во времена сотворения земли, когда творец Улгеншг-хан мешалкой делил горы и ковшом черпал реки (халгахпынан таглар иолерде. хамыспынац суглар сузарда), в долине Мрассу находился злобный богатырь Мустаг (Пус-Тайга). Он предложил рядом стоящему Хара-тагу перегородить реку Мрассу. Хара-таг в ответ стал упрекать его за неразумность, ибо обитатели долины Мрассу почитают их и кормят кроплением вина. Оставшись без воды, люди будут стеснены в своей жизни и перестанут уважать богатырей. Но Мустаг не стал слушать возражения и уселся посреди реки. Водная стихия сумела показать свою силу. Злой богатырь был разбит, а его осколки разлетелись в пределах семи верст, превратившись в опасные пороги - «убу». С тех пор люди не почитают Мустаг, а славят гору Хара-таг. О г горы Хара-таг произошел род «харга». Невестки данного сеока, проявляя уважение, называют эту родовую гору «Улуг таг», т.е. Великая гора.

В верховьях реки Таштып покоится великан Коль-Тайга. Первой его женой стала дочь Мустага по имени Падын, находящаяся в истоках Ко- бырзы. Второй женой богатыря Коль-Тайга была красавица Кичиг-Кой- ик. Рядом с ней стоял богатырь Улуг-Койик, влюбленный в свою соседку. Великан Коль-Тайга, испытывая невыносимые муки ревности, провел между ними реку Таштып. От горы Коль-Тайга ведет свое начало род «хобый». Невестки этого сеока, почитая родовую I ору, величали ее «Колем» - Защищающая.

Сын богатыря Коль-Тайга по имени Кичиг-Коль-Тайга сгоит в верховьях Малого Таштыпа. Возмужавший Кичиг-Коль-Тайга хотел жениться на бог атырской девице Сендир из долины р. Бор. Однако последняя отказала и тогда в гневе его отец богатырь Коль-Тайга разрубил ее пополам. Отколовшаяся часть получила название Сендирес. У богатырши

Сендир было семь дочерей («ЧИ-П сарыг хыс» - семь горных дев). Однажды они увидели верховного творца Улгеншг-хана и стали над ним потешаться. В сердцах он их проклял и семь дев превратились в гору «Чшч хыс». На вершине этой горы насчитывалось семь скал.

Итак, богатырские горы оказались бессильными перед могуществом водной стихии, однако они имели возможность направлять потоки горных рек. Великие вершины Хонгорая представляют родовые горы хакасских сеоков, от которых последние ведут свои жизненные истоки. Через каждые три года хакасы проводили родовые праздники «таг гайии» - т.е. горное жертвоприношение, или «чир тайии» - т.е жертвоприношение земле, возглавляемые шаманами, где бурханисты присутствовали как члены кровного рода.

По хонгорским воззрениям, каждая Гора, река, местность или даже природное явление имели своего духа-хозяина (ээзи). Последние относились к миру невидимых - «коршмес ниме», где так же, как и в человеческом обществе, имелись свои ханы и беги, свой суд и закон.

Самой широкой известностью пользовались горные духи-хозяева - «таг ээз4». Их глава носил названия «Хубай-хан» у качинцев, «Талай- хан» у сагайцев, «Тастай-хан» у бельтыров. Горные духи имели, якобы, родство (шртамырлыг- букв, единого корня) с хонгорцами. Как гласят мифы, далекий пращур женился на дочери хана горных хозяев, от брака которых и происходят коренные жители Хонгорая. В связи с этим хонгор- цы считают себя рожденными от гор (тагдан тореен), горным народом (таглыг чон), с горной душой (таг омайлыг) или горами сотворенными (тагдиинан-сугдиинац чаянныг).7 При обращении к горным духам последних торжественно называют «агалар» - т.е. предки.

Горные хозяева, как и все представители мира невидимых, простым мирянам не показываются. Но они могут предстать перед ясновидящими и счастливыми людьми. Их можно также увидеть, если взглянуть через левую подмышку под локтем согнутой руки. После крещения хакасов в XIX веке они, оскорбленные изменой, перестали тесно общаться со своим народом.

Горные духи отличаются от людей «солнечного мира» (куншг чон) отсутствием растительности на лице. У них нет бровей, ресниц и волос на голове, то есть отсутствует вторичный волосяной покров, который, как считают хонгорцы, получили люди от богини Умай. Они бывают темными («курен» - букв, коричневые), страшными на вид и рослыми, величиной с лиственницу.

Горные хозяева носят одежду и головные уборы коричневого цвета, покрой которых взят хонгорцами в качестве национального костюма. Они ездят на конях черно-бурой масти. Вид конского убранства также позаимствован хакасами от них. Раковины каури (чыланмас), широко используемые хакасами в сакральных действиях, были получены от горных духов. Дикие степные звери (чазы мал) являются их стадом. Хонгорцы уверены, что о г животных горных хозяев рожден рогатый скот бурой масти. В связи с характерным цветом мира горных духов иносказательно их называют «куреннер» - коричневые.

Кроме того, в горах Хонгорая, согласно мифам, обитали сказочные таежные охотники «куреннер», т.е. существа одного происхождения с горными духами. Глаза у них красного цвета. Иногда они приходили к хон- горским промысловикам и совместно охотились. Когда «куреннеры» засыпали, то закатывали глаза. Они боялись колючих кустарников. Куреннеры владели живыми лыжами, которые по команде сами везли хозяина. Хонгорцы выкрали самоходные лыжи, однако, не зная, как ими пользоваться, загубили лыжи. Куреннеров сейчас нет в тайге, ибо их замуровал в Саянских горах Верховный Творец. Воспоминанием о них в Хонгорае служат теперь цветы «жарки», красный вид которых одинаков с цветом глаз куреннеров (курен харагы).

По представлениям хонгорцев, горные хозяева доброжелательны к людям. Они охраняют их скот и счастливую жизнь. Они могут дать долголетие человеку. Однако при непочтении они, рассердившись, вредничали. Г орные хозяева могут оказать влияние на людей, толкать их на совершение неблаговидных поступков. Они любят пить молочную водку «араку» и поэтому способны спаивать людей. В древние времена они отправлялись вместе с хонгорскими воинами даже на войну. Защищая черноголовых жителей Хонгорая, горные духи порой погибали вместе с ними.

Согласно законам Ах-Худая, люди «солнечного мира» не должны вступать в брак с горными духами. И только некоторые фольклорные герои, как, например, Коре-Сарыг, получали в качестве награды в жены дочерей горных духов. Обычно горные хозяева предлагали гостю золото и серебро, но внутренний голос счастливого охотника нашептывал, чтобы тот просил лежащего в углу серого щенка с обгорелым хвостом, под которого была замаскирована их дочь. В дальнейшем щенок превращается в писаную красавицу и становится примерной супругой, которая создает уют дома и готовит волшебные блюда. Но фольклорный герой проходит несколько неизвестных ему испытаний. Во-первых, если он раньше трех дней увидит откуда берется еда в доме, то горная жена исчезнет. Затем через три года горная жена засыпает на гри дня и просит ее не будить, ибо душа ее отправляется в гости к родителям. Как правило, в это время фольклорный герой, управляясь с детьми, ставит кипятить молоко (в вариантах - суп). Когда молоко переливается через край, то незадачливый муж в сердцах будит горную хозяйку. Горная дочь вместе в детьми, превратившись в красное пламя, улетает навсегда из дома.8

Почитаемые горы и местности, имеющие своих духов-покровителей, называются «ээл1г чир» - букв, земля, имеющая хозяина. Обычно там происходят различные аномальные явления, связанные с проделками горных духов - постоянно идут дожди с грозами, распрягаются кони, опрокидываются телеги и т.д. Хонгорцы с духовным трепетом относятся к подобным местам и, проходя мимо, обязательно совершают кропление вином или табаком. Кропление является главным способом кормления различных духов. Для этого наливали в чашку спиртное и сорванной в поле травинкой брызгали вином во все стороны. Человек,'совершающий кропление горным духам, получал от них счастливую долю. При кроплении горным духам восклицали магическое заклинание «сббк» (сеек). Такой словесный призыв к духам применяли все тюрко-монгольские народы Саяно-Алтая.

Хакасы признавали божественное происхождение письма. В героическом эпосе богатыри читают книги, полученные от верховных творцов. Великим знанием обладали и горные хозяева. Изобретение древнетюркского рунического письма, начертанного охрой на скалах Енисея, приписывается горным духам. Каменные возвышения с загадочными знаками в Хонгорае называются «тчж-пг хая» - т.е. писаницы. В ведении горных духов находились также все хакасские тамги, которые выборочно изображались на почитаемых скалах: Шзел1г хая, Тапсаачы хая. Си- ген хая и др. Женщинам запрещалось посещать эти места. Так, например, рядом с аалом Тарбаган стоит скала Шзел1г-хая с рисунками и тамгами горных духов. Однажды на нее поднялась женщина, чем осквернила ее. Оскорбленные горные духи-хозяева вмесге со своими рисунками переселились, якобы, на другую одноименную скалу П1зел1г-хая, находящуюся недалеко от Малых Арбатов. После принятия хакасами русской письменности (хазах шч1гше юргенде) перестали появляться рунические надписи на каменных памятниках Хонгорая.

На горных перевалах в честь духов-хозяев насыпались священные каменные груды - «обаа». Каждый проходящий человек обязан им поклониться и внести сюда свою лепту. Как правило, мужчины бросали камни, поднятые во время восхождения, а женщины втыкали со стороны востока ветви от берез. Если человек впервые проходил через перевал, то он обязательно должен был повязать священную ленту «чалама» на шесты, воткнутые в груды «обаа», иначе его жизненный век сократится. Около «обаа» нельзя смеяться или петь песни. При наличии вина присутствующие троекратно по солнцу обходили священную груду камней и окропляли «обаа>> спиртным. В ночное время запрещалось подниматься на перевалы.

Согласно хакасским легендам, священные груды «обаа» на перевалах были сооружены в кыргызское время, т.е. в средние века, и иносказательно называются «кыргызскими камнями» (хыргыстастары). Почитание «обаа» распространено у всех народов Саяно-Алтая. Кроме тоги, сооружение и поклонение «обаа» включились в систему буддийских культов монголов, бурят и тувинцев.

Осенью, когда падает с деревьев листва, когда улетают перелетные птицы, когда замерзают реки (таг-суг тумахталча), т.е. когда замирает природа, то вместе с ней засыпают горные духи-хозяева. Они спят, сидя на каменных стульях. Из носа заснувших горных духов капает вода, которая, замерзая, превращается в сосульки. В таком виде они примерзают к полу. Если случайно разбить такую сосульку, то горный хозяин погибнет. Хакасы рассказывают, что как-то одна девушка «солнечного мира» вышла замуж за горного хозяина. Осенью, когда она увидела его заснувшим с сосулькой в носу, то стала его будить и нечаянно разбила примерзшую к полу ледышку. Горный хозяин моментально скончался.9

Весной, когда появляются первые зеленые листочки на деревьях, когда прилетают птицы и закукует первая кукушка, когда горы и реки «расстегиваются» (таг-суг сизшче), т.е. когда оживает природа, то вместе ( ней просыпаются горные хозяева. «Двери» гор открываются и горные духи начинают ездить в гости друг к другу. Они любят напевать песш* вполголоса (хьщнанарга). Обычно слова их песен непонятны, доносится лишь одна мелодия. Им хорошо слышны музыкальные звуки поющт вполголоса людей. За такое подражание оскорбленные горные духи могут забрать удачу человека. Хакасский обычай запрещал напевать про себя мелодии, иначе потеряешь счастье.10

Среди хонгорцев есть душевнобольные люди, которые весною, после первого крика кукушки, начинают сходить с ума. Осенью, как только замерзнут реки, они опять ведут себя нормально. Таких людей считают избранниками горных духов (таг ээзше танытхан). Если душевно заболела девушка, то значит она вышла замуж за горного духа (таг ирл1г), если парень - то имеет горную жену (таг хаттыг).

У женщины, вступившей в брак с горным духом, как правило, не было потомства от ее мужа «солнечного мира». Во сне она водилась с детьми рожденными от горного хозяина. Чтобы ее отлучить от «горной любви» обращались к шаманам, которые могли совершить свое «черное дело» и погубить «потусторонних» младенцев. Если их уничтожить, тогда горный дух сам бросал «солнечную женщину».

В летние вечера на закате солнца или ночью празднуются свадьбы горных духов, называемые «таг ойны» - букв, горные игры. По невидимым своим дорогам, от горы к горе, верхом и на телегах, проезжают кавалькады веселящихся духов. Их гуляния может увидеть только ясновидец (коспекчО-

Человек «солнечного мира» (куншг юз1), случайно оказавшийся на пути игрищ горных духов, рискует потерять рассудок. Особенно тяжело придется мирянину, уснувшему в поле на дороге горных хозяев. Г орные хозяева не терпят помех на своем пути и поэтому их окружающая челядь (илчшер - букв, послы) забирает с собой душу человека. «Подхваченные игрой горных духов», люди теряют сознание, многие сход пт с ума.

Плохие последствия ждали семью, случайно построившую жилище (юрту) на дороге горных духов - домочадцы потеряют здоровье. Поэтому, узнав причину болезни от ясновидцев, такая семья перекочевывала на другое место.

На закате («хызыл иир» - букв, красный вечер) горные хозяева могли позволить себе и злые шутки. Например, рассказывают, что однажды «красным вечером» жена Атыкая Сагалакова в аале Усть-Киндырла вышла доить коров в скотный двор. Ее младенец лежал в колыбели. Вдруг послышался звук колокольчиков и тихое пение. Забежав в юрту, она увидела в колыбели чужого ребенка, уложенного ногами к изголовью, т.е. наоборот. Он был совершенно лысый, без бровей и ресниц, с длинными голенями. С этого момента Атыкай стал богатеть, а скот его умножаться. Однако жена Атыкая невзлюбила ребенка и тот, подвергаясь тяжелым при юснениям, умер. После смерти горного отпрыска семья Атыкая обеднела.11

По всей видимости, горные хозяева оказывали свое покровительство людям, которым оставляли своего ребенка. Чтобы оградить детей от злых сил, хонгорцы не оставляют младенцев одних на закате, а под постель кладут нож (для мальчиков) или открытые ножницы (для девочек).

Эхо считается голосом горного духа. Согласно хонгорским поверьям, среди гор нельзя петь и кричать, иначе горные хозяева навстречу людям будут посылать свои голоса, называемые «таг сузы» - букв, горный луч. Они могут забрать души кричащих людей. Для предотвращения несчастья, последующего от услышанного эха, необходимо произнести заклинание: «Патхан оман пата хал! Ч1ткен омац чще хал!» - Пусть провалится твой тонущий образ! Пусть исчезнет твой исчезающий образ!

На земле нет никаких сил, способных догнать и поймать эхо.

Таежные массивы Хонгорая так же, как и степные просторы, были населены горными духами-хозяевами. Охотничий промысел хакасов сопровождался от начала до конца обрядами почитания горных духов - «таг- ээзЬ>. По народным традициям в тайгу специально брали сказочников для Удачной охоты, ибо горные хозяева любят слушать горловое пение и зву- чание музыкальных инструментов. В течение первых трех ночей охотничьего промысла в тайге под звуки хомыса исполнялось героическое сказание «алыптыг нымах», дабы пришла удача («чолы азылзын» - букв, пусть откроется путь). Горные духи, ублаженные музыкой, должны дарить охот - никам свой «скот», т.е. зверей. Музыкальный инструмент - «хомыс» изготавливали в тайге, а после охоты оставляли его в балагане на радость таежным духам - хозяевам.

Во время охоты жена промысловика вела скромный образ жизни. Запрещалось пить вино, гулять и веселиться в компаниях, иначе охотнику не выпадет удача. Ко времени приезда мужа она выкуривала специальный хмельной напиток «сахчы арагазы» - вино ожидания.

В первый день охотники под руководством главы артели строили балаган (одаг) и устраивали пиршество «одаг тойы». Варили мясо, готовили суп, разводили хакасский квас «абыртхы» и совершали им кропление духам окружающих гор с просьбой: «Поставьте перед нами зверей с раздвоенным копытом, посадите на сучья птиц с каурыми крыльями!». Мясо добытых зверей употребляли только в вареном виде. Запрещалось жарить пищу, так как жареное мясо дает гарь - «хуюх», которой питаются души умерших людей. Перед возвращением из тайги охотники разбирали свое ложе в балагане и звали домой свою жизненную силу «хут».

У каждого охотника в балагане имелся отдельный ожег (козеес), которым шевелили угли в очаге. Он срезался из черемухового дерева на весь период охоты. Ожег считался товарищем охотника. Иносказательно его называли «чазоол» - т.е. есаул, и уважительно относились к нему. На него нельзя наступать или перешагивать через него и поэтому его держали воткнутым в землю. Ночью на вершину воткнутого в землю ожега охотник вешал свою одежду. Если таежник оставался один в балагане, то он водружал свою шапку на «есаула» и разговаривал с ним. Если хонгорец не соблюдал таежных обычаев, то глава охотничьей артели «одаг пазы» наказывал виновника его «есаулом». После охоты ожег забирали с собой домой.

Крещеным хакасам запрещалось ходить по тайге с крестами на шее и осенять себя крестным знамением, т.к. таежные духи-хозяева - существа некрещенные (крес чох нимелер) и придерживаются дохристианских обычаев. Поэтому в их владениях молились по-бурханистски, делая поклоны головой и держа руки за спиной. Если кто-нибудь перекрестится в тайге, то удачи не видать всей артели.

На охоте хакасами применялась табуированная лексика. Г орные духи «таг зззі» хорошо слышат речь простых смертных. Поэтому возник обычай «хазынас», запрещающий называть вещи своими именами для того, чтобы уважить таежных хозяев как старших родственников и чтобы они не понимали смысл разговора. Особенно строго обычай «хазынас» со блюдался при охоте на соболя, оленя, кабаргу. Неисполнение его влекло за собой неудачу. Однако, если осенью отправлялись белковать, то на этом промысле обычай «хазынас» можно было не соблюдать.

Добыча охотника, доставшаяся ему за соблюдение правил почтения горных духов, называлась «харо» - букв, ответ, отдарок. Первый добытый зверь свежевался на том месте, где он был убит. Внутренней кровью (кбпс ханы) из грудной полости совершали кропление духам гор со словами: «Вы далекие предки! Дайте счастье и удачу! Приходите ночью слушать сказания!» Охотники в балагане варили мясо и в благодарность за первую добычу горячим паром (оор-пус) угощали горных духов. Ночью играли на хомысе и рассказывали сказки.

За добычу особо ценных пушных зверей - соболя или чернобурой лисицы, горные хозяева требовали от хонгорцев дополнительного выкупа в виде угощения - «той». Каждый пойманный соболь торжественно отмечался пиршеством «албагы тойы». Глава артели отваривал мясо и на деревянном подносе поднимал к небу пар, исходивший от горячих кусков. Делался хакасский квас «абыртхы», которым окропляли духов местности, перечисляя горы и реки. Ночью обязательно играли на хомысе и рассказывали героические сказания.

Беличьи шкурки нанизывали в связки по 100 штук в каждой. Поэтому, когда добывали сотую белку, то устраивали празднест во «т1з1гтойы» -

пиршество одной связки шкурок, напоминающее соболиный праздник «албагы тойы».

При снятии шкуры со зверей (особенно с соболя) их веки не трогали, чтобы глаза оставались закрытыми и не видели бы человека. Однако обязательно надо было их рассечь пополам. Если веки оставить целыми, то верили, что звери могут ожить и исчезнуть вместе со снятыми шкурами.

В древние времена, как утверждают хонгорцы, охотники порой сожительствовали в тайге с горными девами. Согласно мифам, один таежник, вступивший в связь с горной хозяйкой, слепо исполнял все ее желания. Горная дева ему наказала, чтобы он не рассекал век зверей при снятии шкуры, что гот и делал. Весной, когда наступила пора охотнику возвращаться домой, все добытые соболя ожили и исчезли вместе со шкурами.12

Иногда таежникам, якобы, встречались на промысле соболя с золотой цепочкой или шелковым шнуром на шее. Хонгорцы были уверены, что звери с ошейниками представляли собак горных духов (таг ээзшщ адайы). Подобные представления о мифических лесных духах, рост которых равен высоким деревьям, и собаках, которые похожи на соболей и носят шелковый шнур на шее,п широко бытуют среди всех сибирских народов и относятся к древнему палеоазиатскому пласту культуры.

В тайге запрещалось хвастаться, а также удивляться успеху других, иначе можно сглазить удачу (ырсыланарга). Перед возвращением из тайги в течение трех ночей сказитель исполнял героическое сказание. Заканчивая его, хайджи произносил: «Пусть приумножится скот горных духов! Мы, забрав меха дорогих зверей, оставили тела их в тайге. Возьмите их души! О нас не думайте и не преследуйте!»

Каждый водный источник, река или озеро имели также своих духов- хозяев - «суг-ээзЬ>. Главой всех водных хозяев считался старик Сугдай- хан (Сустай-хан), имевший белую бороду. Он обитал на дне мирового океана. Сугдай-хан имел дочь по имени Сугчар Арыг (Сугча Пичир) с лицом белым, как молоко, и сына Сугчар Молат (Сугча Моке) с лицом чистым, как вода реки. Помощником ему служил царь всех рыб по имени «Кир-Палых», величиной с лодку. Царь-рыба «Кир-Палых» рожден вместе с водой, сотворен вместе с землей.

Каждую весну Сугдай-хан открывал ледоход, спускаясь по рекам, и следил за весенним паводком. На переправах хонгорцы кропили вином речным духам и просили избавить их от несчастий. Речные духи-хозяйки, как правило, представлялись дородными женщинами с распущенными волосами. Они часто сидели обнаженными на берегу реки и расчесывали свои распущенные волосы золотым гребешком. Если такой гребешок попадется человеку, то тот станет богатым. Но ему надо остерегаться воды. В любой незначительной речке хозяйка воды «суг ээзЬ> может забрать его душу. Подобное представление бытует у всех тюрков Саяно- Алтая.14 В некоторых озерах, как например, в озере Терпек-коль на вершине горы Ханым-тасхыл, водные духи-хозяева имели образ двух одноногих людей. Обычно они, обнявшись, на паре своих ног носились вокруг водной глади, как ветер. Но стоило им разъединиться, то еле-еле т ащились, прыгая на одной ноге. Подобные представления о людях, живущих за кыргызской землей, существовали во времена монгольских завоеваний XIII в. Монгольскому войску, как повествует П.Карпини, после победы над кыргызами встретились чудовища, у которых были только одна нога и одна рука; двое стреляли из одного лука; они бегали так сильно, что лошади не могли их догнать.15

Согласно хакасской мифологии, от речных духов-хозяев произошел русский народ. Далекий пращур русских женился на дочери хозяина водной стихии, в царстве которого все речные духи имели глаза голубого цвета, а весь скот - светло-голубой масти.

Болезни, как считали хонгорцы, могли распространяться только вниз по течению реки. Поэтому, если в семье заболевали дети, то, чтобы избавиться от болезни, перекочевывали вверх по реке. В старом быту гладь воды часто служила зеркалом для молодых девушек. Однако обычай запрещал смотреться в воду в связи с тем, что упавшая туда тень может укоротить жизненный век человека. Вероятно, придавалось пагубное значение тени, отделившейся от своего хозяина.

Согласно хонгорским понятиям, ночью вода засыпает. Поэтому вечером, а тем более ночью, за водой к реке не ходили. В случае крайней нужды необходимо было спросить разрешение у речного духа «суг ээзт. Человек, пришедший за водой, три раза наклонялся к реке и три раза тихонько, подув на воду, произносил заклинание: «Хараа таранган сас- пын, хараа хапхан сугбын» - Я - волосы, расчесанные ночыо, я - вода, принесенная ночью! Произносимые слова взяты из клятвы злых сил - «айна», и таким образом человек отводил от себя всякое подозрение. Принесенные ночью ведра с водой сначала ставили у очага и в каждое бросали по три горящих уголька. Пить принесенную ночью воду разрешалось только после очищения огненными угольками от нечистой силы. Кроме того, нельзя оставшуюся после питья воду в ковше выливать обратно в ведро с чистой водой. Ночью там будут видны легкие и сердце человека, пившего воду.

В Хонгорае имеются источники с «живой» водой - «мбш суг» - букв, вечная вода. Если выпить и умыться сказочной водой «мбщ суг», то организм человека будет вечно молодым. Рассказывают, что одна женщина в горах Сахсары обнаружила источник с живой водой. Она, произнеся необходимые заклинания, выпила «мощ суг», но забыла умыть лицо. Хон- горянка прожила несколько веков. В 1703 г. она была угнана ойратами в Джунгарию и вернулась на родину в Советское время для того, чтобы опять найти источник, ибо ее зрение давно погасло.16

Живая вода раньше струилась в реке Минуса, в верховьях Уйбата, под горой Онло и в других местах. Их тщательно охраняли горные и речные духи-хозяева. Во времена сотворения мира «живая вода» находилась в руках Ирлик-хана. Из-под земли ее унесла ласточка. Разгневанный Ирлик-хан в погоне за ней выстрелил из лука. Стрела Ирлик-хана рассекла ей хвост и от боли ласточка выплеснула изо рта украденную жидкость. «Живая вода» растеклась по хвойным деревьям и попала даже на потничную траву - «азанат». С тех пор хвойные деревья и трава «аза- нат» стоят вечно зеленые.

Земля покрыта лесом и травою. Трава, как считали хонгорцы, являлась шерстью земли - «чир туп». Согласно народному мировоззрению, каждое дерево имеет своего лесного хозяина «агас ээзЬ>. Лесные хозяева охраняют уснувшего под кроной дерева путника. Рассказывают, что один человек в лесу, спросив разрешение на ночлег у «агас ээз»>, уснул под раскидистым деревом. Ночыо к этому дереву пришла лесная дева. Она стала звать лесного духа, говоря: «Твой дедушка сильно болеет и хочет видеть тебя». Но лесной дух-хозяин дерева ответил: «Я не смогу навестить его, так как у моего подножия спит гость». «Для гостя приготовлен подарок», - сказала лесная дева. Утром путник проснулся от громкого гула. Он отправился на то место, о котором говорили лесная дева и дух- хозяин дерева, и увидел упавшее большое дерево, в дупле которого находились соболиные меха. Это был умерший дед лесного духа, приютившего путника.17

Иногда встречаются одиноко растущие вихоревые деревья «тирб] агас», ветви которых сплелись, как колтун. Подобные деревья назывались также шаманскими - «хам агас» (агастын хамы) или священными (ызых агас). Шаманским деревьям поклонялись женщины, прося исцеления от бесплодия. К ним обращались с просьбами дать жизненную силу для зачатия - «пала таланын пирзш!» - пусть даст детское счастье!|8. Почитаемые деревья «хам агас» украшались ритуальными ленточками «ча- лама». Их нельзя было ни рубить, ни ломать. Идентичное поклонение шаманским деревьям отмечают исследователи у алтайцев и тувинцев.

Деревья, растущие около культовых мест, считались приносящими счастье (таланныг агас). Через них люди получали покровительство духов-хозяев местности.

Существует миф о старике со старухой из аала Тарбаган, которые принесли домой дерево, срубленное около культовой горы П1зел1г-хая. Счастливое дерево (таланныг агас) принесло им большое богатство. Став крупными баями, старик со старухой повели себя высокомерно и жестоко по отношению к бедноте. Скала ПЬел1г-хая прокляла их и они потеряли дар речи.19

Деревья считались хранителями родовых душ. Как говорят хакасы: «Агас - к1з1 чулазыныц иб»> - Дерево - это дом человеческой души. Каждый сеок имел свою породу деревьев, т.е. тотемное дерево. Родовые деревья носили названия «соок чулазы» - родовая душа, или «агас сбои» - деревянный сеок. Например, у сеока сайын родовым деревом была лиственница (тыт сбои - букв, лиственничная кость), у сеока туран - береза (хазыц сбои - березовая кость) и т.д. В Хонгорае запрещалось рубить свое родовое дерево, иначе неминуемы плохие последствия. Если все- таки пришлось валить засохшее родовое дерево, то надо было попросить прощение и произнести заклинание: «Мин синщ тайызыбын, мин синщ чеешз1бш» - Не сердись, я твой дядя по матери, я твой племянник по сестре!20 Ложными словами отводили свою причастность к отцовскому роду и обманывали лесного духа.

Увидеть во сне падающее дерево обозначало смерть одного из членов данного рода. Если оно было молодым, то умрет юноша, если старым - го старик, если ветвистым - то многодетный.

Согласно хонгорской мифологии, родовые деревья выросли на могилах из останков представителей рода. Рассказывают, что однажды на могиле умершей девушки из сеока уус-сагай выросла береза. Родственники решили срубить ее. Но при ударе топором по стволу из надреза потекла кровь. Береза заговорила человеческим голосом: «Я дева из сео- ка уус-сагай. Это дерево после моей кончины выросло из моих костей. Отныне береза станет нашим родовым деревом».21 В этом мифе сохранились смутные отголоски представления о том, что кости членов рода сотворены из определенной породы деревьев.

Впервые сведения о наличии родовых деревьев среди хакасов были собраны нами во время этнографической поездки в 1968 г. Данные материалы в форме отчета были переданы в сектор языка ХакНИИЯЛ И тюркологу М.И. Боргоякову, через которого они стали известны и другим исследователям.

Наиболее почитаемыми деревьями у хакасов считаются лиственница (тыт) и береза (хазыц). Согласно хонгорским мифам, лиственница и береза решили поспорить друг с другом: кто сильнее? Д ля выяснения своих сил они залегли в воду. От лежащей в реке лиственницы осталась только сердцевина, а кора сгнила. Береза же сгнила внутри, но целой осталась ее оболочка. Она сохранила форму дерева и выиграла спор. С тех пор березу считают чистым деревом (арыг сагыстыг агас).22 Береза употреблялась для изготовления детских колыбелей, а при смерти людей, тела которых не найдены, из нее делали кенотафы (юз1 сомы). Изображение ветвей березы украшает герб Республики Хакасия, автором идеи был пишущий данные строки.

Лиственницы шли на изготовление колод (хомды) для захоронения покойников. Согласно мифическим представлениям, верховный творец Ах-Худай повелел умершими хонгорцам стать сердцевиной лиственничных деревьев (хатыг агастыц бзеш).

К разряду «тяжелых» деревьев относилась черемуха (нымырт). Черемуховыми прутьями нельзя стегать детей, иначе их искалечишь. Нельзя выгонять в поле скот, размахивая и подстегивая черемуховыми ветками. С другой стороны, черемуха преграждала путь злым силам. Например, если семью одолела тяжелая болезнь, то, чтобы оградить себя от напасти, поперек дверей клали черемуховые ветви. При рождении ребенка вокруг роженицы укладывали свежесрезанную черемуху. Когда она выходила на улицу, то опиралась на черемуховый прут. После выздоровления молодая мать прятала его под порог.

Черемуха применялась бурханистами при защите от шаманских напастей. Если во сне видели шамана, то чтобы пресечь его козни, обжигали на огне концы черемухового прута. Затем, выйдя на улицу, три раза плевали в сторону живущего шамана и туда же бросали обожженную ветвь. С этого момента черемуха будет постоянно жечь тело шамана. Он мог спастись от такого наказания только окунувшись в реке.23

После захода солнца запрещалось рубить деревья в лесу. Если же ночью появлялась в этом срочная необходимость, то дерево сначала надо было разбудить легким постукиванием топора и затем спросить разрешение у лесного духа «агас ээзо>. На постройки и на дрова использовали только сухостой, называемый хонгорцами «тыны чох агас» - бездушное дерево. При заготовке леса для строительства дома первое дерево обязательно надо было валить в сторону восхода солнца.

Дрова кололи в специально отведенном месте двора, имевшем сакральное значение. Ночью рубить дрова запрещалось. В случае необходимости к духу-хозяину места колки дров обращались со словами: «Царевна рожает ребенка, срочно рублю дрова для обогрева». Чурка для колки дров (тортпах) имела тоже своего духа-хозяина. Например, запрещалось оставлять на ночь топор воткнутым в чурку. Верили, что последняя будет всю ночь стонать. В таком жилище не будет счастья.

Особым ореолом почтения был окружен дух-хозяин веника (сыбыргы), выполнявшего функцию оберега от нечисти. Веник изг отовляли из колючего кустарника, применявшегося в шаманизме, и поэтому дух-хозяин веника считался равным по своей силе шаману, обладавшему девятью бубнами. Веник постоянно находился у дверей.

Когда переезжали в новую юрту, то старый веник забирали с собой. Но если хотели выбросить, то обязательно распускали связывающую его бечевку. В противном случае дух-хозяин брошенного в пустом доме старого веника, прыгая, настигнет своего владельца и принесет ему немало огорчений.

Край рабочей части веника нельзя было обрубать, т.к. можно огру бить голову духу-хозяину. Обрезанный веник ночью казался лежащим голым ребенком, без головы. Веником нельзя ударить человека, иначе будет беда. Рассказывают, что одна женщина, разозлившись на своего мужа, схватила веник и со словами: «Выйди, собака!», - его ударила. Последний превратился в собаку и стал лаять в доме.24

Среди растений особым почетом пользовались богородская трава (ир- бен) и вереск (арчын), которые интенсивно применялись при культовых обрядах. Зеленую траву без надобности не рвали. Запрещали скручивать траву в жгуты, ибо верили, что от этого произойдет заворот кишок.

Среди злаковых растений выделяли ячмень (коче). Дух-хозяин злаковых растений, выступавший покровителем ячменя, носил имя «Кулетей Тотай» (Кубетей Тотай). Его имя до сих пор сохраняется в хакасской загадке об обработке ячменя: «Мурус - нарыс Кулетей Тотай». На Северном Алтае имя «Адам Тотой тенгери» связывают с божеством дождя, благодаря которому растут злаковые. При снятии урожая на конце пашни оставляли несрезанный пучок колосьев. Его обвязывали ритуальной лентой «чалама» и называли «хыра улузЬ>, - т.е. счастье пашни. Кроме того, часть связанных колосьев под названием «хыра таланы» - счастье пашни, вешали за стропила юрты. Картофель (яблах) был завезен в Хонгорай в XIX веке и под влиянием представлений русских крестьян о земляных яблоках сатаны стал считаться пищей Ирлик-хана (Ирлж хан тамагы).

Рудные богатства Хонгорая привели к появлению особых культов в области металлургии и кузнечества. Бронза (хола) и медь (чис), согласно хакасским представлениям, обладали магическим свойством, поражающим духов-хозяев местностей и нечистую силу. Горного духа «таг ээз»> можно было поразить бронзовой пулей из круглой пуговицы (хола марха) или ножом с бронзовой ручкой (хола саптыг пычах).25 Подобные представления бытовали практически у всех народов Сибири.

Золото (алтын) находится в ведении горных духов. Они его стерегут. Отблески золотого огня «алтын оды» порой виднеются ночью в степи в виде красного пламени. Счастливец (таланныг юзО, увидевший такие отблески, должен на это место бросить свой головной убор или кушак и три раза тыльной стороной руки хлопнуть по земле со словами: «Ээз1 минмш!» -

Я хозяин! Потом окропить место вином для ублажения горных духов и только затем приступить к добыче золота. В противном случае оно исчезнет.

Золото использовалось в качестве гаранта при принятии присяги. Известный кыргызский князь Еренак во время клятвенных обещаний русским «пил золото», т.е. пил вино из сосуда, куда был опущен золотой предмет. Подобный обычай существовал у обских угров, которые при клятве пили «с золота воду», приговаривая: «Кто изменит, а ты, золото, чуй!».26

Хакасы верили, что захороненное золото не лежит на месте, имеет способность перемещаться. Поэтому клад надо зарывать обязательно в паре с посторонним предметом. Если спрятать золото с костями зверей, то оно будет ходить, приняв облик зверя, если оно будет захоронено с костями домашнего скота, то будет встречаться в образе животного. Ночью, при встрече с подобными животными, надо произнести: «Чабал полза - чабал пол! Ис полза - ис пол!» - Если ты нечисть - то стань нечистью, если ты золотой клад - то стань золотом! Потом на это место надо бросить что- нибудь из своей одежды. Наутро в том месте, где отыскивали брошенный предмет, находили клад. Вместо найденного золота оставляли белый пла- т ок и благодарили землю: «Ис магаа ползын, ах тавар сагаа ползын!» - Пусть богатство достанется мне, а белая материя -- тебе!

Рассказывают, что однажды ночью бай Кирпич Доможаков вышел за ограду усадьбы в туалет. Навстречу ему выскочила пестрая свинья. Так как хакасы свиней не держали, то он, брезгуя, произнес: «Айна полза - аар чор! Алтын-кумус полза, алнымда чайыл чбр!» - Если ты черт - то сгинь! Если ты золото и серебро - рассыпься передо мной! Затем три раза ее пнул. Как только он ее ударил ногой, то перед ним рассыпалось золото. Кирпич Доможаков собрал богатство в подол шубы и, радуясь, принес его в юрту. После подсчета он узнал свои деньги, которые спрятал в ограде. Утром Кирпич пошел и выкопал горшок, в котором зарыл золотые. Горшок оказался пустым, ибо золото ушло.27

Среди хонгорцев широко бытует легенда о золотом кладе Оджен-бега. Накануне присоединения Хонгорая к России, во время угона кыргызов в Ойратскую землю, глава черноголового народа князь Оджен-бег приказал захоронить свою казну. Девять конских вьюков золота, золотой трон (алтын арее) и золотой жеребец (алтын хулун) были зарыты в междуречье Июсов под горой Сарыг-хая (Желтая скала). С тех пор кызыльцы, на территории которых находится клад, под покровительством духов-хра- нителей золота зажили счастливо. Однако ежегодно в жертву золотому жеребцу необходимо было забивать соловую кобылицу. В конце концов кызыльцы решили выкопать и забрать себе золотой клад Оджен-бега. На горе Сарыг-хая они прорыли глубокий колодец, но вместо золотого жеребца они выкопали конский череп. Тогда с возмущением кызыльцы бросили его через Белый Июс в сторону качинских поселений. Вдруг конский череп превратился в селезня (копн ортек) и над Июсскими степями разнеслось проклятие: «Вы перестали почитать предков. Поэтому счастье кызыльцев (хызыл чон ырызы) пусть перейдет к качинцам!» После этого качинцы стали жить богато, а кызыльцы обеднели.28

Для того, чтобы достать клад Оджен-бега, нужно было в качестве выкупа принести на заклание желтую овцу, соловую кобылицу и рыжую девушку.

Согласно хонгорской мифологии, в последний год мира золотой жеребец оживет, и на золотом троне снова воссядут черноголовые правители Хонгорая.

Итак, земля и вода ассоциировались в Хонгорае с понятием святой родины. После утверждения бурханизма возникло почитание общенародной святыни - горы Борус, затмившей собою родовые горы. 2.2.