§3. Смысловые полюса мира.

В самом деле, я не могу наперед ответить на вопрос: что я хочу найти вообще, что следует подразумевать под «смыслом жизни» - оправдание жизни, ее высшее предназначение, сущность бытия человека или что-то иное? Остается руководствоваться интуитивным убеждением, что есть нечто, что охватывается понятием «смысл жизни». Вот это нечто, так легко ускользающее от преждевременных попыток его определения по всем правилам логики, я и надеюсь обнаружить в процессе поисков, не ограниченных ничем, кроме смутной цели, ради которой они предпринимаются. Что же касается дефиниций, то они появятся, когда подойдет их черед. Пока же я буду использовать понятие «смысл жизни» без определения, имея в виду жизнь отдельного человека, т. е. индивида. Это принципиальное исходное положение, заданное самой постановкой проблемы, которое требует серьезных пояснений.

Только человек или бог могут обладать смыслом собственного существования для самих себя. Это два смысловых полюса мира. Существование всего остального может иметь какой-либо смысл только по отношению к этим полюсам, т.е. по отношению к человеку или богу. Из двух возможных я выбираю антропогенную концепцию, суть которой прекрасно выразил Протагор из Абдер в своей формуле: «Человек есть мера всех вещей». Эта формула может быть обращена и на самого человека, который сам для себя есть мера. Что же касается другой, теоген- ной концепции, согласно которой мерой всех вещей и самого человека выступает бог, то она меня в данном исследо-вании не будет интересовать, по-крайней мере, до тех пор, пока остается хоть малейшая надежда на удовлетворительное решение проблемы смысла жизни в рамках антропогенной концепции. И дело здесь не в вере или неверии в бога или какое-либо разумное или волевое надмирное начало, а в том, что включение такого начала в систему логических рассуждений о смысле жизни разрушает эту систему. Идея бога в любой ее форме антиномична по своей сути, т.е. заключает в себе положения, несовместимые между собой с позиций человеческого разума, «плотской логики», как говорил Павел Флоренский.