Предмет социологии, согласно Дюркгейму,— социальные факты, которые, как уже отмечалось, характеризуются двумя основными признаками: они существуют вне индивида и оказывают на него принудительное воздействие 420. Впоследствии он дополнил это истолкование предмета еще одним, определив социологию как «науку об институтах, их возникновении и функционировании» 421. Представление Дюркгейма об основных разделах и отраслях социологии в определенной мере отражает его взгляд на значение тех или иных сфер социальной жизни. В соответствии с этими делениями располагался материал в дюркгеймовском «Социологическом ежегоднике». В целом социология делилась на три основные отрасли: социальную морфологию, социальную физиологию и общую социологию 422. Социальная морфология аналогична апатомии; она исследует «субстрат» общества, его структуру, материальную форму. В ее сферу входит изучение, во-первых, географической основы жизни народов в связи с социальной организацией; во-вторых, народонаселения, его объема, плотности, распределения по территории. Социальная физиология исследует «жизненные проявления обществ» и охватывает ряд частных социальных паук. Она включает в себя: 1) социологию религии; 2) социологию морали; 3) юридическую социологию; 4) экономическую социологию; 5) лингвистическую социологию; 6) эстетическую социологию. Общая социология, подобно общей биологии, осуществляет теоретический синтез и устанавливает наиболее общие законы; это философская сторона науки. Дюркгейм был довольно плодовитым автором, хотя и пе столь плодовитым, как его не менее знаменитый современник, немецкий социолог Макс Вебер. Он опубликовал немало статей и бесчисленное множество рецензий; многие его статьи, лекции и лекционные курсы опубликованы посмертно. При жизни Дюркгейм издал четыре книги: «О разделении общественного труда» (1893), «Метод социологии» (1895), «Самоубийство» (1897) и «Элементарные формы религиозной жизни» (1912). В настоящей статье мы ограничимся кратким представлением первых двух из названных трудов, публикуемых в настоящем издании423. Книга «О разделении общественного труда» представляет собой публикацию успешно защищенной докторской диссертации автора. Содержание ее гораздо шире заглавия и, по существу, составляет общую теорию социальных систем и их развития. Основная цель работы: доказать, что, вопреки некоторым теориям, разделение общественного труда обеспечивает социальную солидарность, или, иными словами, выполняет нравственную функцию. Но за этой формулировкой цели скрывается другая, более значимая для автора: доказать, что разделение труда — это тот фактор, который создает и воссоздает единство обществ, в которых традиционные верования утратили былую силу и привлекательность. Для обоснования этого положения Дюркгейм развивает теорию, которая сводится к следующему. Если в архаических («сегментарных») обществах социальная солидарность основана на полном растворении индивидуальных сознаний в «коллективном сознании» («механическая солидарность»), то в развитых («организованных») социальных системах она основана на автономии индивидов, разделении функций, функциональной взаимозависимости и взаимообмене («органическая солидарность»), причем «коллективное сознание» здесь не исчезает, но становится более общим, неопределенным и действует в более ограниченной сфере. Следует подчеркнуть, что автор стремится строить свою теорию на определенной эмпирической базе, в качестве которой выступают некоторые древние и современные нравственно-правовые системы. Нижеследующая схема, составленная С. Люксом, дает прекрасное представление о дюркгеймовском описании механической и органической солидарности в связи с определенными типами обществ424. Не углубляясь в очень отдаленные истоки, отметим лишь три основные теории, из которых и в полемике с которыми выросла дюркгеймовская теория разделения общественного труда. 1. Прежде всего это концепция Конта, согласно которому разделение труда имеет двойственное значение для социальной солидарности. С одной стороны, разделение труда — ее источник425. Но в то же время оно содержит в себе постоянную угрозу социальной дезинтеграции. Противодействие ей Копт, вслед за социальными мыслителями консервативного толка, видел в моральном единстве, основанном па традиции и усилении роли государства. Дюркгейм стремится разрешить проблему, обосновывая солидаризируютцую функцию разделения труда и 2) Типы норм (воплощенные в праве) За) Формальные признаки коллективного сознания ЗЬ) Содержание коллективного сознания (относительно слабые социальные связи) Относительно малый объем населения Относительно низкая материальная и моральная плотность Правила с репрессивными санкциями Преобладание уголовного прана Большой объем Высокая интенсивность Высокая определенность Власть группы абсолютна Высокая степень религиозности Трансцендентность (превосходство над интересами человека и беспрекословность) Приписывание высшей ценности обществу и интересам общества как целого Конкретность и детальный характер Правила с рсстигутивиыми санкциями Преобладание кооперативного права (гражданского, коммерческого, процессуального, административного и конституционного) Малый объем Низкая интенсивность Низкая определенность Больший простор для индиви дуальной инициативы и реф‘ лексии Возрастающая светскость Ориентированность на человека (связь с интересами человека и открытость для обсуждения) Приписывание высшей ценности достоинству индивида, равенству возможностей, трудовой этике и социальной справедливости Абстрактность и общий характер 2. Во-вторых, это концепция Спенсера, продолжавшая традицию утилитаристской этики, которая присутствовала как в собственно нравственной философии, так и в классической экономической науке. Согласно этой позиции, явно или неявно выраженной, в «промышленных» обществах солидарность возникает автоматически вследствие того, что индивиды преследуют свои собственные интересы и свободно обмениваются результатами своей дёйтельйостй; централизованное регулирование лишь мешает достижению такого единства. Возражая против этой точки зрения, Дюркгейм доказывает, что договорные отношения обмена преднолагют уже заранее существующую нравственную регламентацию подобных отношений, поэтому последние не могут объяснить солидарность как таковую. 3. Третий источник теории Дюркгейма и одновременно объект его полемики — знаменитая работа немецкого социолога Ф. Тённиса «Община и общество» (1887). Тён- нис считал, что «община» основана на эмоциональной общности, а «общество» — на рациональном расчете, частной собственности и свободном обмене. В своей рецензии на книгу немецкого социолога (1889) Дюркгейм в целом оцедивал ее высоко. Он положительно оценил само деление на указанные два типа и описание основных черт «общины», однако он отверг положение о том, что у «общества» в интерпретации Тённиса нет внутренних источников солидарности, возникающей лишь в результате внешнего воздействия государства. Дюркгейм интерпретировал Тённиса таким образом, что «общине» присуще «органическое» единство, а «обществу» — «механическое» 426. В противовес Тённису и по аналогии с эволюцией живых организмов: от простых и однородных, с недифференцированными органами и функциями к сложным, основанным на дифференциации и взаимодействии органов и функций (здесь опять-таки сказалось влияние Спенсера и органицизма),—Дюркгейм дает характеристику «общины» как «механического» целого, а «общества» — как «органического» 427. В работе «О разделении общественного труда» эволюционистский подход сочетается со структурно-функциональным. Классификация автором социальных структур («сегментарных» и «организованных» обществ), рассмотрение сложных обществ как сочетания простых основаны на эволюционистском представлении о последовательной смене во времени одних социальных видов другими. Однако уже в этой работе Дюркгейм отказывается от плоского однолинейного эволюционизма в пользу представления о сложности и многообразии путей социальной эволюции. Он склонен главным образом говорить ие об обществе, а об обществах. Хотя «механическая» солидарность в его интерпретации характерна преимущественно для архаичных обществ, а «органическая» — для современных промышленных, все же это деление в большой мере носит аналитический характер. Дюркгейм признает сохранение элементов «механической» солидарности при господстве «органической», и вообще эти категории в его интерпретации выступают преимущественно как «идеальные типы», по терминологии М. Вебера. «Органическая» солидарность, по Дюркгейму,— нормальное и естественное следствие разделения труда. Однако он вынужден признать, что в действительности в современных обществах социальные антагонизмы представляют собой явление в высшей степени распространенное. Тем пе менее ситуацию, когда разделение труда ие производит солидарность, он объявляет «анормальной». Чтобы обосновать 'такую характеристику, ему приходится исходить из предположения о том, что современные европейские общества переживают переходный период, а разделение труда не развито еще в такой мере, чтобы выполнить свою солидаризирующую функцию. «Следовательно,— справедливо отмечает С. Люкс,— условия для функционирования органической солидарности могут быть только постулированы в форме предсказания относительно условий будущего состояния социальной нормальности и здоровья 35. Вначале Дюркгейм рассчитывал на то, что со временем разделение труда само придет к своему «нормальному» состоянию и начнет порождать солидарность. Но уже ко времени опубликования «Самоубийства» (1897) и особенно выхода второго издания книги «О разделении общественного труда» (1902) он приходит к мысли о необходимости социально-реформаторских действий по внед- репию новых форм социальной регуляции, прежде всего посредством создания профессиональных групп (корпораций) . Это нашло отражение в предисловии ко второму изданию книги. Идея возрождения в новой форме средневековых корпораций была связана с тем, что Дюркгейм, вслед за Сен-Симоном и многими другими мыслителями во Франции, рассматривал весь период после Великой французской революции как переходный, промежуточный па пути к новому общественному состоянию. Революция разрушила средневековые социальные институты, но позитивную работу по созданию новых институтов, норм и ценностей еще предстояло осуществить. Мысль Конта о том, что «разрушают только то, что заменяют», безусловно была близка Дюркгейму. В своем предисловии, посвященном профессиональным группам, автор указывает на их исторические, реальные истоки. Но идея необходимости профессиональных и, шире, «промежуточных» между государством и семьей групп имела истоки и во многих социальных и социально-реформистских доктринах XIX в. Ь этой связи, в частности, необходимо отметить идеи французского социолога А. де Токвиля (1805—1859), рассматривавшего «промежуточные» группы как противовес государственному деспотизму, с одной стороны, и индивидуализму-с другой. Теория, развитая Дюркгеймом в его первой книге, послужила объектом интенсивной, разносторонней и нередко обоснованной критики, что не помешало ей занять видное место в социологической классике. В этой работе он разрабатывает ключевые понятия своей социологической теории, в том числе такие, как «социальная функция», «коллективное сознание», «аномия». Особенно важное значение дад^азвития социологического знания имело понятие ^аномии^, которым Дюркгейм обозначает со- стоянаа^ленн^№5-нормативного вакуума^ характерного для переходных”и~кризисных периодов и состояний в развитии Ъб1цёСТв^ когда'старые социальные нормы и ценности перестают действовать, а новые еще не установились 428. В дальнейшем концепция аномии разрабатывалась в исследованиях социальных норм, в социологии права, морали, отклоняющегося поведения и т. д. Из наиболее известных разработок такого рода следует указать на концепцию американского социолога Р. Мертона 429. Среди работ французской социологической школы, на которые книга Дюркгейма оказала наибольшее влияние, необходимо отметить исследования С. Бугле «Уравнительные идеи» (1899) и «Опыты о кастовом строе» (1908), работу П. Фоконне «Ответственность» и, наконец, знаменитое исследование /М. Мосса «Опыт о даре» (1925) за. /^Мотпд лпт^пттпгттгг^у в ориги- 4тле — «Прашла социрдогического- ^вФОда^^шйчаЗШ- б^иГа^)публикована^ 1894 г. в виде серии статей, а в следующем году~с Ъёбольшйи^измТнениями и предисловием (зыла издана отдельной книгой. Написанная по горячим следам недавно опубликованной предыдущей книги, она основана на опыте предыдущего исследования и содержит ]Шв^тие некоторых выдвинутых в н^1^ей711о ре- шительности, сжатостТГ й""чет‘йости стиля эта работа с полным основанием может быть отнесена к жанру манифеста. Дюркгейм стремится дать четкое описание способов пости'ЖбйГя со^ШЗЛиГИЧУСКий' ТГСТИШ! опрёдёЛУЦИН И тшбЖде1Шя^с^1^льныхт^)ай?ВЙ, социологического дока- явлений, конструирования социалШьйГтип5в7^5Ийс55й^^ о^яс^енйя ^ Сама попытка систематизации и обоснования социологического метода была новым явлением для того времени. Ранее у таких, папример, мыслителей, как Конт или Спенсер, собственно проблема метода не существовала: метод для них был заключен почти целиком внутри самой предметной теории. В «Методе социологии» проявилось стремление Дюркгейма строить социальную науку не только ца эмпирическом; но и на методологически обоснованном фундаменте: отсюда ёГО понятие «методическая социология». Такой подход противостоял хаотическому и произвольному подбору фактов для обоснования тех или иных предвзятых идей. В то же время он был направлен против дилетантизма и поверхностности, характерных для многих трудов по социальным вопросам.' Дюркгейм испытывал глубокую неприязнь к таким трудам, считая, что опи дискредитируют науку. В этой связи следует отметить и неявно присутствующий этический пафос в «Методе социологии». Сформули- ровяшше-в-^ем—иф8гвшгат~^болБпгв; ч#м просто иссле1 }рШтельс1ше приемы и процедуры. Это своего родаме- ишгл ищ ч еь К И 1Г~задюр ецц~йЕ^^ Ё конечном сче те" о н И'^осТГо в ы“в а ют с я на требовании интеллектуальной, научной честности, освобождения научного исследования от всяких политических, религиозных, метафизических и прочих предрассудков, препятствующих постижению истины и приносящих немало бед на практике. Это этика честного непредвзятого познания. В данном отношении позиция Дюркгейма была близка позиции Макса Вебера, выраженной в его работе «Наука как профессия». Правда, французскому социологу можно было бы возразить, приведя распространенное и вполне справедливое утверждение о том, что беспредпосылочное, свободное от ценностей познание невозможно. Но дело в том, что главная ценностная предпосылка в процессе подлинно научного познания как раз и состоит в ценности познания как такового; в противном случае это уже не наука, а нечто иное. ^Дюркгейм признавал преходящий характер сформули- ров^1ШХ'тг^<ш^вйл>Г~Дёйствительно, далеко не все из них“ могут служить исследователю сегодняшнего дня. И все же многие «правила», так же как и общий этический и рационалистический пафос его «манифеста», сохранили свое значение и в наши дни. Поэтому современный социолог, не всегда сознавая это, нередко говорит той прозой, которой был написан «Метод социологии». 2.