ГЛАВА XXIII ИНТЕРЕС ЗАСТАВЛЯЕТ ЕЖЕДНЕВНО ОТРИЦАТЬ ПРАВИЛО: НЕ ДЕЛАЙ ДРУГОМУ ТОГО, ЧЕГО ТЫ НЕ ХОТЕЛ БЫ, ЧТОБЫ ДЕЛАЛИ ТЕБЕ

а Сифилис, сказал один великий политик, произвел страшные опустошения среди европейских народов.

преследователями оказываются сами эти попы, то преследование кажется нм законным, в них оно есть плод священного рвения и любви к ближнему. Таким образом, одни и те же поступки становятся несправедливыми или законными в зависимости от того, является ли поп жертвой плп палачом.

Почитайте историю различных религий, и в частности христианских. До тех пор пока они слабы, они желают, чтобы в теологических спорах пользовались только оружием рассуждения 18 и убеждения.

Но стоит этим религиям окрепнуть, как из преследуемых они становятся, как я уже сказал, преследователями. Кальвин сжигает Сервета !*; иезуиты преследуют янсенпстов, а янсенпсты хотели бы сжечь деистов. В какие только лабиринты заблуждения и противоречий не заводит нас интерес! Он скрывает от нас даже очевидную истину.

Действительно, что представляет нам зрелище этого мпра? Одну только непрерывную и разнообразную игру интересов 19. Чем больше размышляешь над этим принципом, тем больше убеждаешься в обширности и плодотворности его. Это неисчерпаемый рудник великих и тонких мыслей.

ГЛАВА XXIV

ИНТЕРЕС МЕШАЕТ И ДОБРОДЕТЕЛЬНОМУ СВЯЩЕННИКУ ПОНЯТЬ БЕДСТВИЯ, ПОРОЖДЕННЫЕ ПАПИЗМОМ

Наиболее религиозные страны в то же время наименее культурны. Церковные области наиболее безлюдны. Следовательно, эти страны хуже всего управляются. В католических кантонах Швейцарии царят нужда и невежество, а в протестантских кантонах — изобилие и промышленность. Стало быть, папизм несет гибель государствам.

Он оказывается особенно роковым для наций, которые, сделавшись могущественными благодаря своей торговле, заинтересованы в том, чтобы улучшить судьбу своих колоний3, покровительствовать промышленности и усовершенствовать искусства.

Но на чем покоится у различных народов преклонение перед папским идолом? На привычке.

а Для привлечения населения во вновь возникающие колонии необходима и религиозная веротерпимость, а для этого надо вернуть религию к тем принципам, на которых основал ее Иисус.

Что у этих пародов мешает пм мыслпть? Лень, она повелевает здесь людьмп всех сословии.

Из лепостн государь смотрит на все чужими глазами, из лености же в известных случаях народы и пх министры поручают папе подумать за них. Что же получается в результате? Первосвященник пользуется этпм для того, чтобы усилить свой авторитет и укрепить свою власть.

Нетерпимость — это всегда заряженная мпна под троном, которую церковное недовольство может в любой момент взорвать. Кто способен обнаружить эту мину? Философия и добродетель. Поэтому церковь всегда чернила знания, доставляемые философией, и гуманность добродетельных людей; она всегда изображала философию п добродетель в уродливом виде а.

Духовенство стремилось дискредитировать их, и средством для этого ему служила клевета. Вообще люди больше предпочитают верить, чем исследовать, и поэтому духовенство всегда видело в умственной лени самую могущественную опору властп папы. Какая иная причина могла бы скрыть от правителей Франции опасности папизма?

В деле иезуитов онп обнаружили самую трогательную заботливость о своем государе; они предвидели тогда, до какой крайности может дойти фанатизм2*. Но они все же не поняли, что из всех религий папистская особенно способна разжечь фанатизм.

Любовь властей к государю не вызывает никаких сомнений, но сомнительно, чтобы эта пх любовь проявлялась ими достаточно разумно. Их глаза были слишком долгое время закрыты для света. Если онп раскроются когда-нибудь, то они поймут, что одной только веротерпимостью можно обеспечить жизнь любимых ими мона-

а Если ненависть, проступающая в неясных обвинениях, доказывает невиновность обвиняемого, то нет ничего более почетного для философов, чем ненависть духовенства. Духовенство никогда не могло привести никаких фактов против философов. Оно не могло их обвинить ни в убийстве Генриха IV, ни в Мадридском восстании, ни в заговоре на Сан-Доминго1#. Не философ, а монах подстрекал там в прошлом году черных к избиению белых.

хов. Онп видели, как фанатизм наносит удары даже государю, доказывавшему ежедневно свою гуманность мелкими милостями, которыми он осыпает всех, приближающихся к нему.

Я — иностранец, я не знаю этого государя, который, как утверждают, любим своим народом. Но власть суеверия над набожными французами, видимо, так велика, что любовь к монахам все же берет верх над любовью к королю.

Неужели нельзя привлечь внимания властей к столь важному вопросу и объяснить им опасность, которая гро- зпт всегда государям со стороны воинствующего папизма?