ГЛАВА XI О ВОСПИТАНИИ. ПОСЛЕ ТОГО КАК УСТРАНИЛИ ПРЕПЯТСТВИЯ, МЕШАЮЩИЕ ЕГО ПРОГРЕССУ

Человек, как это доказывает опыт, по природе своей склонен к подражанию, как обезьяна.

Я вижу, что почестп достаются тем, кто оказал услуга отечеству; я повсюду встречаю лишь здравомыслящих граждан и слышу лишь добродетельные речи, и я научусь, если можно так выразиться, добродетели так же незаметно, как учатся родному языку.

Во всякой стране злые люди — если исключить сильных мира — это те, кого законы и воспитание сделали такими 8.

Я показал, что совершенство духовного воспитания зависит от совершенства правительства. Я могу сказать то же самое о физическом воспитании. При всяком мудром государственном устройстве стремятся воспитать не только добродетельных граждан, но также сильных и крепких граждан. Такие люди и более счастливы, и более способны выполнять различные функции, к которым их призывает интерес государства. Поэтому всякие просвещенные правительства должны восстановить гимнастические упражнения.

Последняя часть воспитания состоит в требовании создать людей, способных прославиться в науках и искусствах; ее совершенство зависит, очевидно, от мудрости законодателя.

Хорошее пли дурное воспитание — почтп целиком дело законов. Но, могут сказать, сколько требуется знаний, чтобы сделать их хорошими? Меньше, чем это кажется. Для этого достаточно, чтобы правительство имело интерес и желание сделать их такими. Но если предположить даже, что ему недостает необходимых знанпй, то все просвещенные и добродетельные граждане придут ему на помощь. Хорошие законы будут созданы, и препятствия, мешавшие прогрессу воспитания, будут устранены.

Но возможно ли в богатых, могущественных и многолюдных обществах осуществить то, что, несомненно, легко сделать в слабых п лишь нарождающихся обществах, интересы которых еще не очень сложны? Как сдержать в первых ненасытную алчность людей к власти? Как предупредить здесь замыслы честолюбцев, объединившихся для порабощения своих соотечественников? Наконец, как бороться всегда действенно с ростом колоссальной деспотической власти, которая, основываясь на презрении к талантам и добродетели, доводит народы до состояния апатии, страха и несчастья?

В слишком обширных государствах имеется, быть может, только одно средство надолго решить двойную проблему совершенного законодательства п совершенного воспитания. Для этого нужно, как я уже сказал, разделить эти государства на некоторое чпсло федеративных республик: их небольшие размеры защищали бы пх от честолюбия их сограждан, а союз этих республик оберегал бы их от честолюбия соседних народов.

Я не стану распространяться по этому вопросу. В настоящем разделе я поставил себе задачей лпшь дать ясные и простые идеи о физическом и духовном воспитании; определить различные типы воспитания, которые следует давать человеку-гражданину и гражданину такой- то определенной профессии; указать реформы, которые надо произвести в форме правления; отметить препятствия, мешающие в настоящее время прогрессу науки о нравственности, и, наконец, показать, что по устранении этих препятствий удастся почти полностью решить проблему совершенного воспптанпя.

Эту главу я закончу следующим замечанием: чтобы пролить больше света на такой важный вопрос, надо было познать человека:

определить объем его умственных способностей, указать двпжущие его стимулы,

показать, каким образом приводятся в действие эти стимулы,

и, наконец, указать законодателю новые способы усовершенствовать великое дело законодательства.

Если по этпм различным вопросам я открыл людям некоторые новые и полезные истины, то я выполнил свою задачу и имею право на пх уважение и признательность. Из множества вопросов, рассматриваемых в предлагаемом произведении, одним из самых важных был следующий вопрос: являются ли гений, добродетель и таланты, которым народы обязаны своим велпчпем и своим счастьем, результатом различий в пище, в темпераментах и, паконец, в органах пятп чувств, на которые никакого влияния не имеют законы и форма правления? Или же они являются результатом воспитания, на которые законы и форма правления оказывают всесильное влияние?

Если я доказал верность этого последнего утверждения, то следует признать, что счастье народов находится в их руках; оно всецело зависит от того, с каким рвенпем они примутся за усовершенствование науки о воспитании.

Чтобы помочь памяти читателя, я закончу это произведение тем, что повторю различные принципы, на которых я построил свою теорию.