§3. Третий взгляд. Различение

' Машина, «изобретенная» в 1874 годуДж. И. У. Кили, должна была

производить энергию, реагируя на межмолекулярные вибрации

эфира.

никакой четкой линии между тремя основными цветами: красным, зеленым и лиловым. Но несмотря на это, они реально различаются. Главный вопрос, в таком случае, заключается в следующем: были ли действенны три радикально различных эволюционных элемента; и второй вопрос: каковы наиболее яркие характеристики действенных элементов, чем бы эти элементы ни были. 307. Я предлагаю посвятить несколько страниц весьма беглому исследованию этих вопросов в их отношении к историческому развитию человеческой мысли. Сначала для удобства читателя я сформулирую самые краткие определения трех возможных способов развития мысли, различая также междудвумя разновидностями ананказма и тремя агапазма. Тюхастическое развитие мысли в этом случае будет состоять в небольших отступлениях от привычных идей в различных направлениях, безразлично в каких, довольно бесцельных и не сдерживаемых ни внешними обстоятельствами, ни силой логики; за этими новыми отступлениями следуют непредвиденные результаты, стремящиеся закрепить в качестве привычек одни из них более, чем другие. Ананкастическое развитие мысли будет состоять в новых идеях, принятых без предвидения того, куда они направлены, но имеющих характер, обусловленный причинами либо внешними разуму — такими, как изменившиеся обстоятельства жизни, либо внутренне присущими разуму — такими, как логическое развитие уже принятых идей, например, обобщение. Агапастическое же развитие мысли состоит в принятии определенных мыслительных тенденций, не столь неосторожно, как в тюхазме, и не столь слепо, лишь только в силу обстоятельств или логики, как в ананказме, но в силу непосредственного влечения к самой идее, чья природа, в силу сочувствия и симпатии, то есть благодаря непрерывности ума, предугадывается прежде, чем разум вступит во владение ею; и эта умственная тенденция имеет три следующих разновидности.

Давайте теперь рассмотрим, посредством каких проверок можем мы проводить различие между этими тремя категориями эволюции. Никакой абсолютный критерий невозможен по самой природе вещей, поскольку в самой природе вещей не существует никакой жесткой демаркационной линии между различными классами. Тем не менее, можно обнаружить некоторые количественные симптомы, по которым проницательный и сочувствующий судья человеческой природы будет в состоянии оценить те приблизительные пропорции, в которых смешаны три вида влияния. 309.

В той мере, в какой развитие человеческой мысли было тюхастическим, оно должно было идти незаметными и мелкими шагами; ибо такова уж природа случайностей, когда они размножаются настолько, что могут наконец обнаружить некий постоянный и повторяющийся характер. Например, предположим, что из коренного белого населения мужского пола, рожденного в Соединенных Штатах, в 1880 году, одна четверть ростом была ниже 5 футов 4 дюймов, а другая четверть — выше 5 футов 8 дюймов.

216 выше 6 футов 6 дюймов

48 » 6 » 7 »» 9 і» ( »» ! і»

216 ниже 4 футов 6 дюймов 48 » 4 •» 5 •>» 9 » 4 » 4»

менее, чем 2 »» 4 »» 3 •>» менее, чем 2 »•> 6 »•> 9 »»

Я записал эти цифры, чтобы показать, сколь незначительны те случаи, в которых благодаря стечению обстоятельств появляется что-либо, превышающее средний уровень. Хотя рост только каждого второго мужчины находится в четырехдюймовом промежутке между 5 футами и 4 дюймами и 5 футами и 8 дюймами, однако если этот промежуток увеличить в три раза по четыре дюйма вверх и вниз, он охватит собой все наши 8 миллионов с лишним коренного взрослого белого населения мужского пола (1880-го года), ...кроме только 9 более высоких и 9 более низких человек. 310.

Проверка небольшого изменения, если она не удовлетворительна, совершенно отвергает тюхазм. Если же она удовлетворительна, то мы увидим, что она отрицает ананказм, но не агапазм. Мы хотим позитивной проверки, удовлетворительно объясняемой тюхазмом - и только им. Итак, где бы мы ни обнаружили, что мысли людей принимают, незаметно изменяясь, поворот, обратный тем целям, что изначально вдохновляют их, несмотря на все их высшие побуждения, мы можем спокойно заключить, что перед нами тюхастическое действие. 311.

Найдутся исследователи истории разума, обладающие достаточной эрудицией, чтобы наполнить столь несовершенного ученого, как я, завистью, смягченной радостным восхищением, считающие, что идеи, когда они только зарождаются, являются не более чем причудами, поскольку их еще нельзя критически промыслить и далее, что всегда и везде прогресс был настолько постепенен, что очень сложно четко определить, какой собственно шаг сделал каждый данный человек. Из этого делается вывод, что тюхазм был единственным методом интеллектуального развития. Должен признаться, я не могу читать историю подобным образом; не могу не думать, что хотя тюхазм в иные времена и был действен, в другие времена — великие шаги, покрываю- щие почти то же самое расстояние и сделанные различными людьми вне зависимости друг от друга, принимались за последовательность мелких шагов, и далее, что исследователи неохотно признают действительный, общий и реальный «дух» века или народа, находясь под влиянием ошибочного и непроверенного убеждения, что этим они открывают двери дикой и неправдоподобной гипотезе.

„ ТТ И • T7TG Н ТТЧ'ТО TTG

том замечании о хуле на Святого Духа говорит об отмщении, ни даже в той речи14'

См. Мр. 3, 29. См. Мр. 9,48. ?

тт <-> 15 о чет*ве и огне»

цитируются завершающие строки Исаии Р питающихся плотью «отступивших от Меня». Но шаг за шагом нарастает горечь - до тех пор, пока в последней книге Нового Завета, ее несчастный, сбитый с толку автор не представляет дело так, будто все то время, что Христос говорил, что пришел спасти мир, главным Его помыслом было схватить весь род человеческий, за исключением ничтожных 144 000Л'11 погрушть * серное озеро и, покуда дым вечных мучений будет подниматься вверх, обернуться и заметить: «Нет более никакого осуждения».

17 * то есть о том» что люди

«воскресении в осуждение»

актан і і 11 111

будут оживлены лишь затем, чтобы пытать их, - во всяком случае, Откровение - это очень древнее сочинение. Можно понять, что ранние христиане были подобны людям, пытающимся как могут взбираться по крутому склону мягкой и влажной глины; самым глубоким и наиболее истинным элементом их жизни, вдохновлявшим их сердца и мысли, была универсальная любовь; но они непрерывно и против воли соскальзывали вниз к утверждению духа одной социальной группы, а каждое такое соскальзывание служило прецедентом — как это слишком хорошо известно по своей жизни всякому человеку. Это групповое чувство незаметно возрастало до тех пор, пока где-то около 330 года после Р.Х. сияние непорочной чистоты, которое у св. Марка излучает окруженный светом белый дух, было настолько запятнано, что Евсевий (Джаред Спаркс своего времени), в предисловии к своей «Истории», объявляет о своем намерении преувеличивать все, что должно восславить церковь и подавлять все, чту могло бы. опозорить ее'. Его латинский современник15

и См. Ис.66,24.

"' См. Откровение, 7.

л См. Иоан. 5, 29.

' Ecclesiastical History, vol.8, p.2.

и так тьма все сгущалась до тех пор, пока в конце века

зс-шкш & і і 6.:и to і о tii. Л,} с І ;-u jJJJ>.II и не бьща уничтожена ^ f lj?:iij [кии, двумя-столетиями

позже, не сжег великую римскую20 библиотеку, объявив, что «невежество есть матерь благочестия» (что истинно, точно так же, как и то, что угнетение с несправедливостью - матерь духовности), до тех пор пока объективное описание церковных дел не стало тем, что наши не слишком уж добропорядочные газеты считают вещью, «непригодной для публикации». Все это движение оказывается, после осуществления той проверки, которую мы продемонстрировали выше, тюхастическим.

312. Ананкастическая эволюция происходит путем чередования больших шагов с паузами между ними. Причина такого движения состоит в том, что в этом процессе некоторая мыслительная привычка, будучи отвергнута, заменяется на следующую, более сильную. Но эта следующая и более сильная, конечно, будет глубоко отличаться от первой и в половине случаев оказывается ее прямой противоположностью. Это напоминает наше старое обыкновение делать второго кандидата в президенты вице-президентом. Данная черта явно отличает ананказм от тюхазма. То, что отличает его от агапазма, — это его бесцельность. Однако внешний и внутренний ананказм должны быть исследованы по отдельности. Развитие под давлением внешних обстоятельств, или катаклизматическую эволюцию, в большинстве случаев ни с чем не спутаешь. У него есть бесчисленное множество степеней интенсивности, от грубой силы, войны, не раз переворачивавшей ход миро-

is См. «О ложной мудрости философов». «Божественные установ-

6jtnt<>lIectaal4Jevelbpetnent, ell1 ffl.

20 CM. John of Salisbury, Policratius, n, 26-,vii, 19.

вой мысли, до грубости очевидного факта, или того, что за него принималось, убеждавшей целые орды людей. Единственное сомнение, которое еще может устоять перед лицом подобной истории, - это количественное сомнение. Внешние обстоятельства никогда не являются единственными, влияющими на разум, и потому должно быть делом суждения, для которого вряд ли стоит пытаться установить правила, рассматривать ли данный момент в качестве в основном управляемого извне или нет. В период становления средневековой мысли (я имею в виду схоластику и одновременное с нею развитие искусства) крестовые походы и открытие работ Аристотеля, несомненно, оказали мощное влияние. Развитие схоластики от Росцелина до Альберта Великого идет вплотную за последовательными шагами в изучении Аристотеля. Прантль считает, что это и есть вся ее история, а немногие люди пролистали столько же книг, сколько Карл Прантль. Он написал хорошую, обоснованную работу, несмотря на свои неряшливые суждения. Но мы никогда не начнем хорошо понимать схоластику, пока ее целое не будет сочувственно и внимательно изучено, переварено и изложено группой ученых, правильно для этого организованной и управляемой. Однако что касается того конкретного периода, который мы сейчас рассматриваем, - того, что совпадал с романской архитектурой, - то его литература легко обозрима и исследуема. Что совсем не подтверждает тезиса Прантля о рабской зависимости этих авторов от своих авторитетов. Напротив, они неизменно ставили перед своими умами совершенно определенную цель на протяжении всех своих занятий. Поэтому я не мог бы привести этот период схоластики в качестве примера чисто внешнего ананказма, который, кажется, является фтором в таблице интеллектуальных элементов. Возможно, недавнее японское усвоение западных идей представляет собой наиболее чистый случай внешнего ананказма в истории. Но вот в

' Geschichte derLogikinAbendlandes, Leipzig (1867), DritterBand, 17

Abschn.,S.2.

сочетании с другими элементами ничто не окажется более обычным. Если считать внешним ананказмом развитие идей под влиянием исследования внешних фактов — что находится на границе между внешними и внутренними формами, — тогда это, конечно же, есть самый принцип современного обучения. Однако Уэйвелль — чье глубокое понимание истории науки, будучи слишком невежественны, не могли по достоинству оценить его критики, — ясно показывает, что даже там это далеко не преобладающий фактор. 313. Внутренний ананказм, или логическое нащупывание, продвигающееся по предзаданной линии, не будучи в состоянии ни предвидеть, куда его должны привести, ни отклониться от своего курса, является правилом развития философии. Гегель был первым, кто заставил мир понять это; и он стремился сделать логику не просто субъективным проводником и наставником мысли, на что только и распространялось до этого ее честолюбие, но главной движущей силой мышления и не только индивидуального мышления, но и коллективного обсуждения, движущей силой истории развития мысли, всей истории, всего развития. Это заключает несомненную, легко демонстрируемую ошибку. Пусть данная логика будет логикой какого угодно рода, логикой необходимого вывода или логикой вероятностного вывода (скорее всего, можно создать теорию, подходящую к каждой из них), в любом случае, она предполагает, будто самой по себе логики достаточно для того, чтобы определить, какой вывод последует из данной посылки; ибо если она не способна на это, ее не хватит и на то, чтобы объяснить, почему некая индивидуальная цепь рассуждения принимает то направление, которое она принимает, не говоря уже и о других видах развития. Таким образом, подобная логика предполагает, что из данной посылки логически можно вывести только одно заключение и что тут нет места свободному выбору. Что из данной посылки можно логически вывести только одно заключение, является одним из ложных понятий, которое проистекает из того, что ученые логики посвящали все свое внимание исклю- чнтельно походным сигналам мысли — логике неотносительных терминов. В случае логики относительных терминов она не работает. 314. Тут у меня возникает одно замечание. Если эволюция истории имеет главным образом природу ананказма, то она походит на развитие индивидуального человека; и точно так же, как тридцать три года суть приблизительный, но естественный срок времени для индивидуумов, будучи тем средним возрастом, в котором человек производит потомство, точно так же должен существовать и приблизительный срок времени, в конце которого одно великое историческое движение должно скорее всего быть сменено другим. Давайте посмотрим, сможем ли мы обнаружить что-либо подобное. Возьмем государственное развитие Рима как достаточно продолжительное и установим его основные даты: 753 до Р.Х., основание Рима; 5ЮдоР.Х.,изгнаниеТарквиния; 27 до Р.Х., Октавиан принимаеттитулАвгуста-, 476 после Р.Х., конец западной империи; 962послеР.Х.,Священнаяримскаяимперия; 1453 после Р.Х., падение Константинополя. Последнее событие было одним из самых значительных в истории, особенно для Италии. Интервалы же в 243, 483, 502, 486, 491 лет. Все они, довольно странно, почти равны, кроме первого, в половину меньшего, чем остальные. Последовательное правление королей как правило не будет столь же равномерным. Давайте расставим несколько дат в истории мысли: 585 до Р.Х., эллипс Фалеса. Начало греческой философии; 30 после Р.Х., распятие;

529 после Р.Х., закрытие афинских школ. Конец греческой философии;

1125 после Р.Х. (приблизительно) Становление университетов Болоньи и Парижа;

1543 после Р.Х., публикация De revolutionibus, начало современной науки.

Интервалы суть 615, 499, 596, 418 лет. В истории метафизики мы можем взять следующее: 322 до Р.Х., смерть Аристотеля;

1274после Р.Х., смерть Аквината;

1804 после Р.Х., смерть Канта.

Здесь интервалы в 1595 и 530 лет. Первый приблизительно в три раза больше, чем последний.

Из этих чисел нельзя сделать никакого обоснованного вывода. В то же время они наводят на мысль, что, возможно, существует некая приблизительная естественная эра, продолжительностью в 500 лет. Если тому найдется какое-то независимое свидетельство, замеченные нами интервалы приобретут, вероятно, некоторую значимость. 315. Агапастическое развитие мысли должно, если оно существует, отличаться целенаправленностью своего характера, а целью является развитие идеи. У нас должно быть непосредственное агапическое или симпатическое понимание и осознание ее в силу самой непрерывности мысли. Здесь я просто сошлюсь на то, что такая непрерывность мысли была в достаточной мере доказана теми аргументами, которые я использовал в «Законе Разума», опубликованном в прошлогоднем июльском Monist'e'. Даже если эти аргументы сами по себе недостаточно убедительны, тем не менее, при условии, что они будут подкреплены явным агапазмом в истории мысли, эти две пропозиции окажут друг другу взаимную поддержку и помощь. Читатель, я думаю, будет слишком хорошо знаком с логикой, чтобы принять эту взаимоподдержку за порочный круг в рассуждении. Если бы возможно было показать прямо, что есть такая сущность, как «дух века» или народа, и что одно только индивидуальное сознание не может объяснить все эти феномены, то это бы стало доказательством одновременно и агапастицизма, и синехизма. Я должен признать, что не могу предоставить никакого убедительного доказательства этому, но, думаю, я смогу привести такие аргументы, которые послужат подтверждением тем [аргументам], что были выведены из других фактов. Думаю, все величайшие достижения разума находились за гранью возможностей отдельных индивидуумов, не пользовавшихся ничьей помощью-, и прямое основание для такой мысли —

' См. предыдущую статью наст. изд.

помимо той поддержки, которую мое мнение находит в синехистических соображениях, и в том свойстве целенаправленности, которым отличаются многие великие движения, — я нахожу в самой возвышенности этих идей и в их одновременном и независимом явлении нескольким индивидам, не имеющим никаких необычайных общих способностей. Остроконечная готическая архитектура в нескольких направлениях своего развития представляется мне феноменом такого рода. Все попытки современных архитекторов, обладающих самыми обширными и глубокими познаниями и талантами, имитировать ее оказываются плоскими и уныло посредственными; причем в этом отдают себе отчет и авторы подобных попыток. И однако в те времена, когда этот стиль был жив, людей, способных создавать произведения такой неимоверной возвышенности и мощи, было в изобилии. И существующие документы показывают, что церковные капитулы при выборе архитектора относились к высокому артистическому гению как к вещи второстепенной, будто не было тогда недостатка в людях, способных их этим обеспечить; и результаты оправдывали подобную уверенность. Неужели же в те времена индивиды в своей общей массе обладали столь возвышенной природой и интеллектом? Такое мнение рассыплется в прах при первом же критическом приближении.

316. Сколь часто люди, теперь находящиеся в середине

своей жизни, были свидетелями великих открытий,

сделанных независимо и почти одновременно! Первым

случаем, мне помнится, было предсказание о существова-

ниилшанеты за Ураном, сделанное Леверьером1 и Адам- сом Мы не знаем в точности, кому следует отдать честь

открытия принципа сохранения энергии, хотя его с полным правом следует считать величайшим открытием, когда-либо сделанным наукой. Механическая теория

' «Recherches sur les mouvements de la plante Hercshel, dite Uranus.>: Cmnais.sances.des tempy. .1 і -.

. I J\L. . * I ? ? I L Г' LLI 11 111 І Iі J1- I _ |J > ТА

именитые Томпсону начал разрабатывать Джон Бернулли' и как затем ее совершенно забыли, была вновь открыта и применена для объяснения не только законов Бойля, Чарльза и Авогадро, но также и для диффузии, и для трения, по крайней мере тремя современными физиками независимо друг от друга. Хорошо известно, что учение о естественном отборе было представлено Волласом и Дарвином на одном и том же собрании Британской Ассоциации; и Дарвин в своем «историческом наброске», предпосылаемом более поздним изданиям, указывает, что у них обоих были некие никому неизвестные предшественники. Метод спектрального анализа приписывался как Свону, таки Киршхофу; существовали и другие ученые, чьи притязания были еще обоснованней. Авторство периодического закона химических элементов оспаривается русским, немцем и англичанином2" х<>,м неІ ","<і"<<>,<> сомнения в том, что главная заслуга принадлежит первому. Практически это и есть самые великие открытия нашего времени. Также и с изобретениями. Можно не удивляться тому, что телеграф был создан независимо друг от друга несколькими изобретателями, поскольку он был только наипростейшим результатом тех научных фактов, которые были уже хорошо освоены до этого. Но не так обстояло дело с телефоном и некоторыми другими изобретениями. Эфир, первый анастетик, был, независимо друг от друга, представлен сразуг тремя ново- а н гл и й с к и м и до кто рам и " "''''"'' Употреблялся он уже в

Bd.

І

течение ста лет. Он встречается в одной из фармакопеи за три века до этого. Почти невероятно, чтобы его анастезирующие качества были неизвестны; напротив, они были хорошо известны. Они шепотом передавались, вероятно, еще со времен императора Валентина; но очень долго были секретом Полишинеля. В Новой Англии на протяжении многих лет мальчишки пользовались им для забавы. Почему же тогда его не применяли для серьезных нужд? Нельзя привести ни одной причины, кроме той, что для этого не было достаточно сильной мотивации. А мотивацией для этого могли быть только жажда наживы и филантропия. Около 1846 года (официальная дата внедрения эфира) филантропия, несомненно, находилась на подъеме состоянии. Та самая чувствительность, или сентиментализм, которые были введены в предыдущем столетии, прошли через процесс вызревания, вследствие чего теперь, хотя и с меньшей интенсивностью, чем раньше, но с большей долей вероятия, чем когда-либо, они могли влиять на нерефлексирующие умы людей. Все три изобретателя эфира находились, возможно, под влиянием жажды наживы; но тем не менее, им не были чужды и агапастические влияния.

317. Сомневаюсь, что какое бы то ни было из великих открытий должно по сути своей считаться полностью индивидуальным достижением; думаю, многие разделят со мной это сомнение. Однако если и нет, какой же здесь отличный аргумент в пользу непрерывности разума и агапастицизма! Я не хочу быть навязчивым. Если бы только можно было убедить мыслителей отбросить свои предрассудки и употребить свой разум на исследование доказательств этого учения, я был бы согласен ждать их окончательного решения.

Примечания

Впервые опубликовано в журнале «Монист», vol. 3, pp. 176-200.