ГЛАВА V РУССО ТО СЧИТАЕТ, ЧТО ВОСПИТАНИЕ ПОЛЕЗНО, ТО — ЧТО ОНО БЕСПОЛЕЗНО

На стр. 109 т. V «Элопзы» Руссо говорит: «Воспитание всячески стесняет природу, уничтожает высокие качества души, заменяя их мелкими и мнимыми, которые ничего не стоят».

е положение

На стр. 121 т. V, ibid., Руссо влагает в устаВольмара ]* следующие слова: «Чтобы сделать моих детей послушными, моя жепа заменила иго дпсцпплпны более непреодолимым игом необходимости». Но если можно применять при воспитании необходимость и если власть ее непреодолима, то, следовательно, можпо исправить недостатки детей, изменить пх характеры, и при этом к лучшему.

Таким образом, в одном из этих двух положений Руссо не только противоречит самому себе, но противоречит и опыту.

Действительно, какие люди дали самые высокие образцы добродетели? Были ли это дикари севера пли юга —- лапландцы пли папуасы, лишенные воспитания, эти, так сказать, люди природы, язык которых состоит лишь пз пяти плп шести звуков пли восклпцанпй? Разумеется, нет. Добродетель состоит в том, чтобы жертвовать тем, что называют своим интересом, ради общественного интереса. Но подобные жертвы предполагают люден, объединенных уже в общества, и законы этих обществ, доведенные до известной степени совершенства. Где встречаются герои? У более плп менее цивилизованных народов. Таковы китайцы, японцы, грекп, римляне, англичане, немцы, французы и т.

Кто оказался бы самым ненавистным человеком в любом обществе? Человек в естественном состоянии, который, не заключив никаких соглашений со своими ближними, повиновался бы лишь своему капризу и непосредственно одушевляющему его чувству. 3-

е положение

После того как Руссо повторил, что воспитание уничтожает высокие качества души, можно ли себе представить, что на стр. 192 т. IV «Эмиля» он делит людей на два класса: один — людей мыслящих, другой — людей немыслящих. Причем разница, по его мнению, полностью зависит от различия в воспитании. Какое поразительное противоречие! Но лучше ли он сводит концы с концами, когда, после того как он признал ум простым следствием организации человека п обрушился на этом основании на всякого рода воспитание, он придает огромную важность воспитанию спартанцев, начинавшемуся с грудного возраста. Скажут, что, выступая вообще против всякого воспитания, Руссо ставил себе целью просто избавить молодежь от опасности дурного воспитания. Но в этом отношении все согласны с Руссо и признают, что лучше лишить детей всякого воспитания, чем дать им дурное воспитание. Руссо не мог настаивать на такой тривиальной истине. Недостаточную четкость его идей в этом вопросе доказывает и то, что в некоторых других местах своих сочинений он согласен с тем, чтобы давали некоторое воспитание детям, лишь бы, говорит он, оно не было преждевременным. Но и в этом вопросе он противоречит самому себе. 4-

е положение

На стр 153 т. V «Элоизы» он говорит: «Естественный ход развития — наилучший; надо особенно стараться не насиловать его преждевременным воспитанием». Но если есть какое-нибудь преждевременное воспитание, то это, несомненно, то, которое дается нянями. Надо было бы, выходит, чтобы онп не давали никакого воспитания своим питомцам. Посмотрим, всегда ли придерживается Руссо этого взгляда. 5-

е положение

На стр. 135 и 136 т. V, ibid., он говорит: «Няни должны были бы с самого нежного возраста подавлять в детях такой недостаток, как крикливость: та же самая причина, которая делает ребенка крикуном в 3 года, делает его строптивым в 12, сварливым в 20, властным в 30 лет и невыносимым всю жизнь».

10 Гельвеций, т. 2 273

к этим недостаткам? Почему не поспешить и не подавить в еще слабых страстях ребенка зародыши самых больших пороков? Руссо не сомневается в том, что воспитание может оказать в этом отношении влияние.

6-е положение

На стр. 158 т. V, ibid., он говорпт: «Мать, обладающая хоть какой-то бдительностью, держит в своих руках страсти детей». Значит, она тем самым держит в своих руках также и их характеры. Действительно, что такое характер? Продукт активной и постоянной воли и, следовательно, сильной страсти. Но еслп мать может все сделать со страстями своих детей, значит, она может все сделать и с их характерами. Тот, кто может по своему усмотрению располагать причиной, является хозяином следствия.

Но почему Юлпя, всегда противореча самой себе, без конца повторяет, что она придает очень мало значения воспитанию своих детей и предоставляет заботу о них природе, когда в действительности нет воспитания, — если можно так выразиться, — которое было бы в большей мере воспитанием, чем ее; она не оставляет, так сказать, в этом отношении ничего на долю природы.

Я с удовольствием пользуюсь этим случаем, чтобы похвалить Руссо, взгляды которого иногда отличаются исключительной тонкостью. Методы, применяемые Юлией при воспитании ее сыновей, часто самые лучшие из всех возможных. Все люди, например, подражательны, как обезьяны. Порок передается путем заражения. Юлия это знает и поэтому хочет, чтобы все, вплоть до ее слуг, свопм примером и своими речами помогали бы ей внушить ее детям добродетели, которые она хотела бы в них видеть. Но осуществим ли подобный план воспитания в родительском доме? Я в этом сомневаюсь. И если, по прпзнанпю Юлии, достаточно одного-единственного грубого или льстивого слуги, чтобы испортить все воспитание а, то где

а Если исходить из этого признания Юлии, можно ли поверить, что Руссо упрекает меня в том, будто я придаю слишком большое значение воспитанию? Автор «Эмиля» не останавливается ни перед какими противоречиями:

«Разве, — говорпт он, — два человека одинакового социального положения не получают почти одинакового воспитания, и тем не менее разве не заметно, как велика разница между пх умами? Для объяснения этого различия, — прибавляет он па стр. 114 т. V «Элоизы», — можно предположить, что некоторые предметы влияли на одного и не влияли на другого; что незначительные найти таких слуг, каких требует ее план воспитания? Впрочем, разве то, что представляется невозможным при индивидуальном воспитании, невозможно также и при общественном? Я сейчас займусь этим вопросом.