ПЯТАЯ ГЛАВА: ИСТОЛКОВАНИЕ МИРА

Символ истолкования.— Феномен истолкования.

Новое истолкование у Ницше (воля к власти) 410

Основное истолкование (основное определение жизни как воли к власти, основные определения через противоречие, основные определения с точки зрения перспективного характера истолкования, основные определения из сущности).— Наглядные исходные сферы (психология чувства власти, основное социологическое соотношение власти, силы и слабости).— Истолкование мира какявление воли к власти (познание, красота, религия и мораль; неорганический мир, органический мир, сознание).— Критическая характеристика метафизики воли к власти.

Мир как чистая имманентность 438

Аргументы Ницше против теории двух миров.— Чистая имманентность как становление, жизнь, природа.— Саморазрушение ницшевского мышления о мире.

На вопрос, что такое все бытие, с давних пор давался ложный ответ, предполагавший образ или мысленную конструкцию вселенной.

Ницше стоит в ряду метафизиков, которые предлагают понятие бытия, представляющего собой все бытие, понимая под ним все в целом. Для Ницше основным понятием служит «воля к власти». Благодаря такой метафизически-конструктивной форме мышления Ницше обретает осознанную связь с великими всегда присутствующими возможностями интерпретации мира.

Но Ницше жил после Канта. Критические вопросы унаследованы им как нечто само собой разумеющееся. Наивная догматическая метафизика была для него уже невозможна. Поэтому основа его метафизики была результатом преобразования кантовской, критической философии. В этом преобразовании возникла теория, согласно которой все бытие мира есть лишь результат истолкования, все знание о мире сводится к тому или иному истолкованию, а его собственная философия воли к власти представляет собой новое истолкование.

В конечном счете метафизика Ницше характеризуется тем, что он хочет мыслить не какой-то иной мир, а только сам этот мир.

Мир есть результат истолкования

Если мы попытаемся помыслить мир, как он есть сам по себе, то потерпим неудачу. Мысля, мы мыслим некий смысл, поскольку смыслом мы называем уже ту форму мысли, в которой мир становится для нас предметом. Ницше, задаваясь вопросом, «не становится ли вот-бытие без толкования, без „смысла" как раз-таки «бессмыслицей», ас другой стороны, не есть ли всякое вот-бытие, по самой сути своей, толкующее вот-бытие", отвечает, что этот вопрос не может быть решен «самоисследованием интеллекта: ведь человеческий интеллект при этом анализе не может не рассматривать самого себя среди своих перспективных форм и только в них одних» (ВН, 700; перевод данного фрагмента исправлен — пер.). Таким образом то, чем вот-бытие было бы вне толкования и его результата, человеческий интеллект постичь не может, так как и вещи и самого себя он опять-таки постигает в понятиях только посредством тол- кования. Фактически Ницше высказывает следующий основной тезис: всякое бытие есть результат истолкования; «не существует никаких вещей в себе и никакого абсолютного познания; перспективность, обманчивость являются неотъемлемой частью экзистенции» (14, 40); не существует также «никакого познания в себе; то, что происходит, представляет собой группу явлений, отобранных и сведенных воедино интерпретирующим существом» (13, 64). Следствием для Ницше оказывается то, что, во-первых, истинного понятийного схватывания какого-либо стабильного бытия в себе быть не может, и, во-вторых, теория познания невозможна.

Понятийное схватывание как схватывание бытия в себе в некоем устойчивом состоянии для Ницше бессмысленно: «Понять все — это означало бы упразднить все отношения перспективы, это означало бы не понять ничего, исказить сущность познания» (13, 64).

Теория познания, желающая критиковать познавательную способность, оказывается для Ницше лишь поводом для насмешек. В духе Гегеля он заявляет: «как может орудие критиковать само себя, если оно для критики может пользоваться только собою?» (ВВ, 226). Так как создание аппарата познания, призванного критиковать самого себя, является абсурдной задачей, философия, редуцирующая себя до воли к теории познания, представляется Ницше смехотворной (14, 3).

Но не является ли сам тезис Ницше о познании как истолковании теорией познания? Нет, он представляет собой попытку максимального отделения сознания бытия от всякого определенного, а потому ограниченного содержания той или иной устойчивой истины, попытку расширения нашего горизонта до бесконечности, попытку упразднения всякой окончательной фиксации бытия — оправдания мнимости как истины и действительности10. Что это значит, нужно рассмотреть в подробностях.