Принципы интерпретации.
Если мысль того или иного автора получила безусловное значение, то непозволительно по своему разумению вырывать из нее что-либо и вкладывать нечто другое; напротив, каждое слово следует воспри- нимать серьезно.
Тем не менее не все высказывания имеют равную ценность. Они находятся в определенной иерархии друг относительно друга, которую, однако, нельзя обнаружить, руководствуясь каким-либо заранее намеченным критерием, иерархия эта явствует из никогда недостижимого целого данной мысли.Сама интерпретация осуществляется путем соотнесения друг с другом центральных тезисов. За счет этого образуется некое универсально-ориентирующее ядро, которое в процессе дальнейшей интерпретации может сохраняться или изменяться, но всегда подводит чтение к определенному и существенному пониманию путем ответов на уже возникшие вопросы. К Ницше это относится еще в большей степени, чем к какому-либо другому философу, во-первых, из-за фрагментарной формы его сочинений, а во-вторых, и прежде всего, из-за косвенного характера каждой отдельной идеи Ницше, движущейся между чем-то, как кажется, абсолютно позитивным и абсолютно негативным.
Для правильного понимания Ницше требуется нечто противоположное тому, к чему, как кажется, прямо подталкивает чтение его произведений: к Ницше приводит не восприятие его категорических утверждений как последней заповедной истины, а терпение, обладая которым задаешь все новые вопросы, выслушиваешь новое и противоположное тому, что было только что сказано, сохраняя напряжение между различными возможностями. Его осмысленному освоению способствует не воля к истине, желающая обладать ею как чем-то твердым и окончательным, но лишь такое к ней стремление, которое исходит из глубин и направлено вглубь, которое допускает относительно себя сомнение, открыто всему и умеет ждать.
Поэтому для интерпретирующего изучения Ницше нужно всегда сопоставлять все относящиеся к делу высказывания.
Но отыскивать то, что истолковывает, усиливает, ограничивает друг друга, вступает во взаимосвязь друг с другом, не получается просто путем собирания мест, связанных тем, что в них употреблены одни и те же слова,— хотя и это небесполезно, если составленный таким образом указатель в какой-то мере обеспечивает удобство работы,— делать это можно только путем тематического их друг с другом соотнесения во время чтения при условии хорошей памяти.В случае планомерно осуществляемых усилий подобное сопоставление однозначно выявляет следующее:
1. Кажется, что каждое высказывание отменяется другими высказываниями. Самопротиворечие есть основная черта мысли Ницше. У него почти всегда на то или иное суждение найдется ему противоположное. Возникает впечатление, что он обо всем имел по два мнения. Поэтому из Ницше можно приводить любые цитаты, подтверждая именно то, что хочешь. В зависимости от обстоятельств на Ницше в разное время могли ссылаться большинство из существующих партий: атеисты и верующие, консерваторы и революционеры, социалисты и индивидуалисты, методичные ученые и мечтатели, люди интересующиеся политикой и аполитичные, вольнодумцы и фанатики. Иные люди сделают отсюда вывод: значит, Ницше хаотичен, для него нет ничего серьезного, он предается собственным произвольным фантазиям; не стоит придавать значения этой бессвязной болтовне.
Однако часто, пожалуй, дело идет о противоречиях, которые отнюдь не случайны. Быть может, само предпочтение одной из двух взаимоисключающих возможностей — привычное читателю, соответствуюшее здравому смыслу и выявляющее противоречия — есть ошибочное упрощение бытия. Если разум как таковой вынужден оставаться как бы на переднем плане бытия и если тот, кто разумно мыслит, ищет бытие на этом единственно доступном ему переднем плане, однако движет им порыв к самой истине, то это бытие, возможно, должно было бы обнаруживаться именно в самопротиворечивой форме. Появляющаяся таким образом противоречивость являлась бы необходимой, идущей из самой сути дела, была бы не признаком неправильного мышления, а признаком правдивости.
Задача интерпретации при любых обстоятельствах заключается в том, чтобы отыскивать эти противоречия во всех формах, никогда не успокаиваясь, пока они не обнаружены, а затем, возможно, исследовать эти противоречия с точки зрения их необходимости.
Нужно не сталкиваться с противоречиями от случая к случаю, а искать их причину. 2.Бросаются в глаза бесконечные повторения. Так как для того, чтобы мышление Ницше стало для нас доступным, должно быть напечатано все, что он когда-либо написал, повторения оказываются чем-то само собой разумеющимся. В них необходимо отслеживать различные модификации, благодаря которым основная идея лишается той плоской определенности, какую она обретает в отдельных тезисах. Но в первую очередь можно заметить, какие именно темы становятся предметом сотен цитат, а какие, наоборот, получают вес, быть может, только благодаря одному-единственному упоминанию. Лишь глубокое знание повторений позволяет заметить такого рода уникальные фразы. 3.
Раздражение от противоречий и нетерпение, вызываемое поначалу явной произвольностью идей, дают толчок к тому, чтобы, удерживая эти идеи вместе, войти в со- стояниереальной диалектики, поскольку только она проясняет то, чего хочет Ницше. Мы узнаём, каким образом он, не обладая сознательной властью надо всеми возможностями бытия и мышления, тем не менее следует их неизбежными путями. Диалектическое прояснение вступает в силу в той мере, в какой в различных текстах можно отыскать пересекающиеся темы. Но просто путем логического понимания достичь его нельзя; оно достижимо, собственно, только в ходе расширения проясняющегося пространства возможной экзистенции. Кому недостает терпения заботиться о логических и содержательных связях, у кого нет богатых возможностей играть собственными душевными силами, тот не может читать Ницше осмысленно. 4.
Обнаруживается некое целое, которое, однако, не достигается, хотя и проходит сквозь все фазы этого мышле- нияно, все более остро ставя вопрос о его субстанциальном центре. Это не понятие, не картина мира, не система, а страсть к поискам бытия в порыве к подлинной истине, и неотъемлемая от этой страсти безжалостная критика, представляющая собой постоянное преодоление. Хотя мы и обнаруживаем тезисы, составляющие в своем единстве некую основу, благодаря которой только и может быть правильно понято все остальное, тем не менее следует сохранять существенное различие между просто концепциями в их сис- темной целостности, представляющими собой лишь некую функцию объемлющего целого, и самим этим экзистенциально объемлющим, представляющим собой не какое-либо фундаментальное учение, но фундаментальный импульс.
И то и другое будет прояснено при помощи правильного соединения тезисов, так что изобилие подробностей будет решительным образом упорядочено. Такого рода изучение, отыскивающее целое, может продолжаться до бесконечности, и тем не менее в вопрошании и схватывании понятий и предметов оказывается успешным только на основании целого.Исключительно благодаря таким ориентированным на целое интерпретациям можно от самого Ницше получить критерий, в соответствии с которым его суждения могут быть иерархически упорядочены по их значимости, по их характеру, существенному или более случайному, по более или менее удачным модификациям. Неизбежно, что у Ницше не всегда одинаково явственно присутствует то, что для него существенно. Однако следует искать такие подходы, придерживаясь которых можно следовать задвижения- ми Ницше со свойственной ему самому критичностью. Здесь можно сознательно двигаться двумя путями.
Во-первых, идеи Ницше можно собирать в некое наличное целое необходимых мысленных связей, не учитывая хронологической последовательности их продумывания. Во-вторых, развиваясь на протяжении десятилетий, они могут быть рассмотрены в своей временной форме, составляющей целостность конкретной жизни. В первом случае путеводной нитью поисков вневременного места каждой мысли и отыскания систематичности как таковой становится идея вневременного системного целого. Во втором руководящим принципом вопрошания о месте каждой мысли во временном процессе в целом оказывается развитие жизни, познания и заболевания. Каждая идея Ницше понятна, во-первых, в той мере, в какой известны предметные взаимосвязи ее модификаций, противоречий и возможностей развития; но во-вторых, она вполне понятна только с учетом того момента, в который она продумывалась: при чтении всегда необходимо знать, когда было написано то, что читается.
Кажется, что эти два пути исключают друг друга. Требование соотносить при рассмотрении системного целого каждый его элемент с каждым другим, понимая его согласно его вневременному месту, противоречит требованию видеть в этом целом последовательность биографических событий, понимая каждый элемент исходя из его временного положения на жизненном пути.
В действительности у Ницше есть основные идеи, которые хотя и претерпевают кардинальные изменения, но остаются похожими хотя бы в том, что с ранней юности неизменно занимают главенствующее положение,— таких большинство, и удивительно, как они смогли пройти сквозь всю его жизнь,— и идеи другого рода, возникшие с тех пор благодаря некоему скачку в развитии, а также существовавшие лишь некоторое время, а затем, как может показаться, забытые.
Таковые, однако, представляют собой случай нечастый, в своем роде исключительный. Воспринимать их следует в рамках некоего большого процесса, систематического и биографического одновременно: действительность человека такова, что самая глубокая и истинная система его мысли неизбежно проявляется во временной форме. Временная форма может быть естественной и соответствовать своему предмету, либо как бы замут- няться биографическими моментами, нарушаться не относящимися к делу причинными связями, которые вносят отклонения в эмпирическую действительность данного конкретного человека. У Ницше каким-то удивительнейшим образом происходит и то и другое.Следовательно, работа с мыслью Ницше — не так как у большинства других крупных философов — во-первых, требует одновременного обращения к действительности его жизни. Мы интересуемся его переживаниями и его поведением в тех или иных ситуациях, чтобы увидеть философское содержание, которое нераздельно составляет одновременно и жизнь и мысль Ницше: эту связь можно проследить в трудах мыслителя вплоть до деталей определенных идей и образов. Мы интересуемся его биографией, чтобы увидеть и узнать движение, в котором каждый шаг занимает свое место.
Напротив, работа с биографией Ницше теряет свой смысл, если действительность жизни и мир мысли стоят рядом, не соотносясь друг с другом. В случае такого распадения, с одной стороны, некое психологическое любопытство находит удовлетворение в собирании фактов слишком человеческого и в получении удовольствия от своего рода жизненного эпоса, либо, с другой стороны, на идеи, оторванные от личности, ставится печать вневременных истин, а то и вовсе глупостей.
Во-вторых, мысль Ницше требует учета системных связей. Однако, в противоположность великим системам философии, система, какую можно представить у Ницше, является только фазой или функцией всеобъемлющего целого, которое уже не может быть описано как система. Вместо этого интерпретация должна отследить все прежде разбросанные и собранные ею повороты мысли, все противоречия, опробовать все возможности, как если бы целое было все-таки достижимо.
Хотя в конечном счете все взаимосвязано, однако вновь и вновь возникают изменяющиеся во времени комбинации вариантов мысли, развивающиеся явно не по законам системы.Если, стало быть, изложение мысли Ницше фатально незавершимо, то единство целого, т. е. жизни и мышления, временного развития и системы, представляет собой лишь идею в изучении Ницше. Нельзя предвидеть заранее, какой объективной глубины можно достичь в конкретном и обоснованном понимании целого. В ходе изучения неизбежно приходится как напрямую обращаться к фактам эмпирической действительности жизни как таковой, так и надолго сосредоточиваться на идеях, отвлекаясь от того времени, когда они продумывались. Именно та неизбежная трудность, что ни один из двух путей не может иметь смысла сам по себе в отдельности и что между ними в то же время нет устойчивой гармонии, порождает характерную для изучения Ницше неуспокоенность, необоримо толкающую все дальше и дальше.
Еще по теме Принципы интерпретации.:
- 3.4. Принципы анализа и интерпретации полученных данных патопсихологического обследования
- 4.7. Интерпретация результатов 4.7.1. Интерпретация как теоретическая обработка эмпирической информации
- Глава III О СВОБОДЕ БОГА И О ВЕЛИКОМ ПРИНЦИПЕ ДОСТАТОЧНОГО ОСНОВАНИЯ. ПРИНЦИПЫ ЛЕЙБНИЦА ЗАХОДЯТ, БЫТЬ МОЖЕТ, ЧЕРЕСЧУР ДАЛЕКО. ЕГО СОБЛАЗНИТЕЛЬНЫЕ РАССУЖДЕНИЯ. ОТ- BET НА НИХ. НОВЫЕ ВОЗРАЖЕНИЯ ПРОТИВ ПРИНЦИПА НЕРАЗЛИЧИМЫХ [1NDISCERNABLES]
- § 78. О соединении принципа всеобщего механизма материи с телеологическим принципом в технике природы
- V. Принцип формальной целесообразности природы есть трансцендентальный принцип способности суждения
- § 35. Принцип вкуса есть субъективный принцип способности суждения вообще
- СОВРЕМЕННАЯ КОНСТЕЛЛЯЦИЯ: ПРИНЦИП РАЗУМА И ПРИНЦИП ЭКЗИСТЕНЦИИ Грета Соловьева
- Причинность как принцип научного объяснения Принцип детерминизма: от античного к механистическому и вероятностному
- § 80. О необходимом подчинении принципа механизма телеологическому принципу в объяснении вещи как цели природы
- РАЗДЕЛ ТРЕТИЙ ДВА ПРИНЦИПА МЕТАФИЗИЧЕСКОГО ПОЗНАНИЯ, ВЕСЬМА ПЛОДОТВОРНЫХ ПО СВОИМ СЛЕДСТВИЯМ И ВЫТЕКАЮЩИХ ИЗ ПРИНЦИПА ОПРЕДЕЛЯЮЩЕГО ОСНОВАНИЯ
- § 68. О принципе телеологии как внутреннем принципе естествознания
- Интерпретация нечеловеческого