ПРИМЕЧАНИЯ к ГЛАВЕ VI 1

Это тот самый Катон, который, удалившись в Утику, отвечал лицам, убеждавшим его спросить совета у оракула Юпитера Аммонского4*: «Предоставим оракулов женщинам, трусам и невеждам. Мужественный человек не зависит от богов и умеет жить и умереть добровольно; он одинаково идет навстречу своей судьбе, знает ли он ее или не знает».

Цезарь, будучи взят пиратами, сохранил мужество и грозил им казнью, к которой и присудил их, достигнув берега. 3

Страсть к долгу одушевляла также мать Абдаллаха 5*. Когда ее сын, покинутый друзьями и осажденный в своем замке, пришел посоветоваться с ней относительно почетной капитуляции, которую бму предлагали сирийцы, она ответила ему: «Сын мой, когда ты поднял оружие против Омейядов 6*, считал ли ты себя на стороне справедливости и добродетели?..» — «Да», — отвечал он. «В таком случае, — возразила она, — о чем же рассуждать? Разве ты не знаешь, что страх есть дело труса? Разве ты хочешь заслужить презрение Омейядов, хочешь, чтобы о тебе говорили, что, когда тебе пришлось выбирать между жизнью н долгом, ты выбрал жизнь?»

Когда римская армия, плохо одетая и страдавшая от холода, готова была разбежаться, та же страсть к славе привела на помощь Септимию Северу философа Антноха, который, раздевшись на глазах солдат, бросился в снег и этим поступком вернул поколебавшиеся войска к своему долгу.

Однажды, когда уговаривали Тразея7* сделать уступки Нерону, он отвечал: «Неужели для того, чтобы на несколько дней продлить свою жизнь, я унижусь до такой степени? Нет, смерть есть долг, и я хочу уплатить его как свободный человек, а не как раб».

Когда Веспасиаи в минуту раздражения пригрозил Гельвн- дпю 8* смертью, он получил от него такой ответ: «Разве я тебе говорил, что я бессмертен? Казнив меня, ты выполнишь свое ремесло тирана, а я, бесстрашно приняв смерть, исполню свой гражданский долг». 4

Демокрит родился в богатстве, но он считал себя не вправе презирать ум и жить в почетном отупении. 5

Мизон, сын тирана Шена, также отказался от престола своего отца; свободный от всяких обязанностей, он удалился в пустынные и скалистые места и там в полном молчании предавался глубоким размышлениям.