ОГРАНИЧЕНИЕ ОТВЕТСТВЕННОСТИ ДОЛЖНИКА ПО РЕШЕНИЮ СУДА О.Н. САДИКОВ

В основе норм гражданского права об имущественной ответственности и возмещении убытков, как, впрочем, и в других случаях, должны лежать идеи разумности и справедливости, названные в п.

<1> Целесообразность использования штрафной неустойки ставит под сомнение В.Ф. Яковлев (см.: Яковлев В.Ф. Россия: экономика, гражданское право (вопросы теории и практики). М., 2000. С. 102 - 103), однако действующее законодательство широко вводит такую неустойку.

Такое послабление ответственности может быть в соответствии со ст. 400 ГК РФ установлено правовой нормой общего характера, ограничивающей право на полное возмещение убытков (введением ограниченной ответственности должника). Однако во многих случаях для снижения ответственности должника необходима оценка конкретных обстоятельств возникшего спора, что может сделать только суд на основе представленных сторонами доказательств, и закон наделяет его соответствующими правомочиями для снижения ответственности.

Отражением этих давно известных и, несомненно, обоснованных теоретических и практических подходов является включение в ГК РФ ряда важных норм, позволяющих суду снижать ответственность должника с учетом обстоятельств возникшего спора. При применении этих норм возникает ряд вопросов теоретического и практического характера, которые с использованием имеющихся материалов судебной практики будут рассмотрены в настоящей статье.

1.

Применительно к деликтной ответственности приведенная норма общей части ГК РФ дополняется и уточняется ст. 1083 ГК, которая устанавливает в отношении вины кредитора следующие правила:

1) вред, возникший вследствие умысла потерпевшего, вообще не подлежит возмещению; 2)

если грубая неосторожность самого потерпевшего содействовала возникновению или увеличению вреда, в зависимости от степени вины потерпевшего и причинителя вреда размер возмещения должен быть уменьшен; 3)

при грубой неосторожности потерпевшего и отсутствии вины причинителя вреда в случаях, когда его ответственность наступает независимо от вины, размер возмещения должен быть уменьшен или в возмещении вреда может быть отказано, если законом не предусмотрено иное; 4)

при причинении вреда жизни или здоровью гражданина отказ в возмещении вреда не допускается; 5)

вина потерпевшего не учитывается при возмещении дополнительных расходов (п. 1 ст. 1085 ГК), при возмещении вреда в связи со смертью кормильца (ст. 1089 ГК), а также при возмещении расходов на погребение (ст. 1094 ГК).

Различия в правовом регулировании возмещения убытков в случае вины кредитора при договорной и деликтной ответственности являются в силу приведенных норм ГК РФ существенными. Основное отличие в том, что к ограничению ответственности в договорных обязательствах может вести любая вина кредитора, а при деликтах - только грубая неосторожность потерпевшего.

Эти различия, которые делают правовой механизм в рассматриваемом нами вопросе непростым, надо признать имеющими достаточные основания: они отражают особенности договорной и деликтной ответственности и учитывают то обстоятельство, что в этом втором случае необходима повышенная правовая защита, особенно когда речь идет о здоровье и жизни граждан.

Приведенные выше нормы ГК РФ, которые применяются судами достаточно часто, изложены в статьях, в которых ограничение ответственности текстуально связывается с виной сторон, т.е. с субъективным фактором правонарушения. Поэтому в литературе такое регулирование получило устойчиво используемое наименование принципа смешанной или совместной вины.

Между тем фактические ситуации разрешаемых споров и мотивы выносимых судебных решений показывают, что при снижении ответственности должника и соответственно снижении размера взыскиваемых с него убытков суды учитывают прежде всего фактор причинности, т. е. влияние на возникновение убытков поведения спорящих сторон, повлекшего возникновение имущественного ущерба. Такой подход проще и более понятен спорящим сторонам.

В качестве вины кредитора, влияющей на размер ответственности должника, суды трактуют нечеткое (неполное) определение договорных обязательств, ошибки в отгрузочных и платежных документах, неправильную приемку полученных товаров и оказанных услуг, несвоевременную подачу транспорта. Это уже отмечалось как в отечественных публикациях общего плана, так и при комментировании отдельных судебных споров <1>. Но закон позволяет суду обращаться к началу смешанной вины в случаях, когда ответственность наступает независимо от вины. Поэтому учет факторов причинности при снижении ответственности не противоречит смыслу и назначению ст.

<1> См.: Быков А.Г. Ответственность при наличии совместной вины хозорганов // Научно-практический комментарий арбитражной практики. Вып. 2. М., 1969. С. 148 - 153 и цитируемые автором юридические публикации.

Более существенно, что в ст. 400 ГК в отличие от текста ст. 1083 ГК говорится только о праве суда уменьшить размер ответственности должника при наличии вины кредитора, но не о праве освободить его от ответственности. Между тем на практике встречаются случаи, когда вина кредитора вообще не позволяет должнику исполнить обязательство, и в таких ситуациях освобождение должника от ответственности оправданно и справедливо. Несогласованность норм ГК в этом вопросе было бы полезно устранить.

Помимо возложения на кредитора неблагоприятных последствий его причастности к возникновению понесенных им убытков п. 1 ст. 404 ГК обязывает кредитора принимать разумные меры к уменьшению возникающих убытков. Эта обязанность кредитора не названа в ст. 1083 ГК, определяющей последствия вины потерпевшего при деликте. Однако ст. 404 ГК является нормой общей части гражданского права, и поэтому надлежит считать, что она действует также в случаях причинения деликтного вреда, и такое решение разумно.

Из общей редакции ст. 400 ГК также следует, что ее правила должны быть отнесены ко всем разновидностям убытков: как к реальному ущербу, так и к упущенной выгоде (неполученным доходам). Имеются опубликованные судебные решения, которыми требования о возмещении упущенной выгоды отклонялись ввиду непринятия кредитором мер по ее снижению. Приведем некоторые примеры.

ООО обратилось с иском к банку о возврате переданных в залог ценных бумаг - казначейских векселей Минфина Якутии и взыскании убытков в виде упущенной выгоды. Суды первой и апелляционной инстанций иск удовлетворили. Кассационная инстанция вернула дело в части взыскания выгоды на новое рассмотрение для установления размера упущенной выгоды и выяснения того, какие меры принимались истцом для уменьшения понесенных им убытков <1>.

<1> Вестник ВАС РФ.

Аналогичный подход выражен в ряде решений Международного коммерческого арбитражного суда при Торгово-промышленной палате РФ. Истец требовал возмещения упущенной выгоды в связи с невозможностью использовать судно ввиду необоснованного удержания его другой стороной. В решении арбитража указывается, что истец должен был понимать риск дальнейшего развития событий и принять меры к уменьшению размера возможных убытков (ст. 404 ГК РФ). Поскольку этого сделано не было, сумма возмещения была уменьшена <1>. Какие конкретные меры следовало принять потерпевшему кредитору из приведенных решений, остается неясным.

<1> Практика МКАС при ТПП РФ за 2001 - 2002 гг. / Сост. М.Г. Розенберг. М., 2004. С. 294 и сл.

Правило об обязанности кредитора принимать разумные меры к уменьшению размера понесенного им реального ущерба от неисполнения понятно, разумно и справедливо. Такое регулирование облегчает положение сторон и, что более важно, в интересах нормального движения имущественного оборота, которому нежелательно возникновение любых, а тем более возрастающих убытков, нарушающих и усложняющих нормальный ход имущественных отношений.

Иной становится правовая картина, когда обязанность кредитора принимать разумные меры к уменьшению размера убытков рассматривается применительно к другому компоненту убытков - неполученным доходам (упущенной выгоде), независимо от того, понимаются они только как прибыль или в более широком значении - как утраченные кредитором будущие имущественные поступления <1>.

<1> Этот вопрос остается в отечественной практике и доктрине нерешенным, но его рассмотрение выходит за рамки задач и возможностей настоящей статьи.

При причинении вреда здоровью граждан рассматриваемая нами обязанность кредитора вообще не должна применяться. В этих случаях она бессмысленна и действуют специальные нормы деликтного права об определении объема возмещаемого вреда (ст. 1085 и следующие ГК РФ). Граждане, здоровье которых пострадало, должны не уменьшать, а увеличивать свои доходы, если и поскольку это возможно.

В коммерческих имущественных отношениях обсуждаемая нами обязанность кредитора также лишена практической и юридической логики. Увеличение доходности - смысл рыночной деятельности, и это необходимо для ее успешного функционирования и развития. В силу каких общественно значимых соображений потерпевший кредитор должен принимать меры к уменьшению своей доходности?

Конечно, на должника нельзя возлагать риск непомерно высоких доходов кредитора. Но в ГК установлен предел возмещаемых кредитору неполученных доходов и названы их ограничительные рамки: это доходы, которые можно получить при обычных условиях гражданского оборота (п. 2 ст. 15). Этот критерий создает разумный и справедливый баланс распределения имущественных потерь от правонарушения между кредитором и должником. Следует также учитывать, что степень доходности во многом зависит от состояния экономической конъюнктуры, на которую кредитор, как правило, существенно влиять не может.

Единственной разумной хозяйственной мерой, которую потерпевшему кредитору надлежит принимать в отношении возмещения ему упущенной выгоды, является своевременное направление неисправному должнику требования об исполнении обязательства и возмещении причиненных убытков с последующим предъявлением судебного иска, если причиненные убытки не возмещаются.

На практике это обычно делается, однако встречаются случаи, когда имеются основания считать, что потерпевшее лицо намеренно задерживает заявление требования о возмещении убытков, надеясь на получение повышенной компенсации ввиду изменения хозяйственной обстановки (роста цен) или взыскания более значительной суммы процентов за просрочку платежа. В таких ситуациях возможно более простое и понятное решение: обращение к норме ст. 10 ГК о недопустимости злоупотребления правом и соответственно уменьшение размера взыскиваемой суммы убытков, в том числе упущенной выгоды.

По изложенным выше соображениям можно с достаточными основаниями считать, что и при действующей редакции п. 1 ст. 404 ГК суды вправе давать этой норме ограничительное толкование и не применять ее в отношении требований о возмещении упущенной выгоды, когда обязывать кредитора принимать меры к уменьшению его доходности бессмысленно. В дальнейшем следовало бы придать этой норме более узкую редакцию, прямо указав, что ее действие ограничивается только случаями взыскания реального ущерба. Упущенная выгода как вид убытков имеет особенности и их необходимо учитывать и не создавать странные правовые ситуации, снижающие авторитет правового регулирования.

2. Уменьшение неустойки и уплачиваемых процентов ввиду их чрезмерности является другим предусматриваемым ГК РФ основанием для снижения ответственности должника, к которому суды нередко обращаются. Уменьшение неустойки по решению суда - традиционный для отечественного гражданского права институт <1>, практика снижения размера процентов стала складываться сравнительно недавно - в условиях перехода к рынку и принятия нового гражданского законодательства РФ. В этой области также возникают некоторые правовые вопросы, требующие уяснения.

<1> Снижение неустойки судом допускали ГК РСФСР 1922 г. (ст. 142) и ГК РСФСР 1964 г. (ст. 190), однако основания снижения формулировались с некоторыми различиями.

Уменьшение неустойки предусмотрено ст. 333 ГК, согласно которой если подлежащая уплате неустойка явно несоразмерна последствиям нарушения обязательства, суд вправе уменьшить неустойку, причем это не затрагивает право должника на уменьшение размера его ответственности на основании ст. 404 ГК, предусматривающей учет при определении ответственности вины кредитора, о чем шла речь в предыдущем разделе настоящей статьи.

Приведенная норма ГК сформулирована в общей форме и должна быть отнесена как к договорной, так и к законной неустойке, причем ко всем их разновидностям, допускаемым действующим гражданским законодательством: зачетной, исключительной, штрафной и альтернативной (п. 1 ст. 394 ГК). В практике последних лет отечественные суды довольно часто выносят решения о снижении размера взыскиваемой с должника неустойки.

Заключая договоры, опытные предприниматели учитывают возможность последующего снижения судом согласованного ими размера неустойки и, считая это нежелательным, иногда включают в договор запретительное условие. В одном из договоров крупного санкт-петербургского научно-промышленного объединения было согласовано такое условие: размер штрафных санкций согласно договору не подлежит изменению в арбитражном порядке и уплачивается по первому требованию покупателя и продавца.

Надо, однако, считать, что участники имущественного оборота не могут своим соглашением отменять действие императивной нормы ГК, каковой является ст. 333, и подобные соглашения должны признаваться не имеющими правовой силы. Аналогичный вывод уже был сделан ранее в одном и научных комментариев к ГК РФ <1>.

<1> Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой (постатейный) / Отв. ред. О.Н. Садиков. 3-е изд. М., 2005. С. 820.

Ввиду распространенности споров о снижении размера неустойки ВАС РФ дважды публиковал разъяснения о применении ст. 333 ГК. Согласно Постановлению Пленумов ВС РФ и ВАС РФ от 1 июля 1996 г. N 6/8 при решении вопроса об уменьшении неустойки судом могут приниматься во внимание в том числе обстоятельства, не имеющие прямого отношения к последствиям нарушения обязательства: цена товаров, работ, услуг, сумма договора и т.п. (п. 42) <1>.

<1> Вестник ВАС РФ. 1996. N 9. С. 15.

По конкретным спорам Президиум ВАС РФ в соответствии со ст. 333 ГК выносил решения о снижении неустойки в случаях, когда за просрочку платежа она более чем в три раза превышала размер ставки рефинансирования ЦБ РФ, а также при незначительной стоимости ремонтных работ ввиду повреждения вагонов и многократно превышающем эту стоимость штрафе <1>. По одному из споров Президиум ВАС РФ указал, что неустойку в размере 15% от суммы недопоставки надо считать чрезмерной <2>.

<1> Вестник ВАС РФ. 1999. N 12. С. 33; 2000. N 6. С. 32.

<2> Вестник ВАС РФ. 2000. N 8. С. 40.

Более широкий круг разъяснений содержится в информационном письме Президиума ВАС РФ от 14 июля 1997 г. " Обзор практики применения арбитражными судами ст. 333 ГК РФ" <1>. Эти разъяснения можно суммировать в следующем виде.

<1> Вестник ВАС РФ. 1997. N 9. С. 75 и сл. 1.

При наличии оснований для применения ст. 333 ГК суд уменьшает размер неустойки независимо от того, заявлено ли такое ходатайство ответчиком, причем вопрос о применении этой статьи может быть решен в любой инстанции. 2.

Доказательства о явной несоразмерности неустойки последствиям нарушения обязательств представляются лицом, ходатайствующим об уменьшении неустойки, и критериями могут быть чрезмерно высокий процент неустойки, значительное превышение суммой неустойки суммы возможных убытков, вызванных нарушением обязательств, длительность неисполнения обязательств и др. 3.

Увеличение соглашением сторон размера законной неустойки само по себе не может служить основанием для уменьшения взыскиваемой суммы неустойки в соответствии со ст. 333 ГК, вопрос должен решаться на основании общего критерия, названного в этой статье: явной несоразмерности неустойки последствиям нарушения обязательства. 4.

Отсутствие вины организации в невыполнении договорных обязательств может служить основанием для освобождения ее от ответственности, но по ст. 401 ГК, устанавливающей общие основания ответственности, а не по ст. 333 ГК, которая, добавим от себя, снижение неустойки с виной должника не связывает. 5.

Действия истца, способствующие увеличению размера неустойки, не могут служить основанием для ее уменьшения на основании ст. 333 ГК, но не исключают применение в этом случае правил ст. 404 ГК о вине кредитора, наличие которой дает суду право снизить ответственность должника.

Это последнее разъяснение, основанное на внимательном прочтении норм ГК РФ об основаниях возложения и снижения имущественной ответственности, означает, что уменьшение суммы взыскиваемой неустойки может производиться судом не только в силу правил ст. 333 ГК, но также вследствие наличия иного юридического состава - вины кредитора, предусмотренной ст. 404 ГК. При этом возможно наличие по спору двух оснований для снижения неустойки: в силу ст. 333 ГК и на основании ст. 404 ГК.

При применении судом правил ст. 404 ГК критерием уменьшения суммы неустойки будет уже не ее явная несоразмерность последствиям нарушения обязательства, как гласит ст. 333 ГК, а наличие вины кредитора в нарушении обязательства, повлекшем начисление неустойки. Правовая оценка взаимоотношений сторон становится в этом случае более сложной, однако соответствует требованиям закона и позволяет достигать разумного и справедливого распределения имущественных потерь между спорящими сторонами.

Взимаемые при несоблюдении денежных обязательств проценты (ст. 395 ГК РФ) высшими судебными инстанциями РФ были истолкованы не как плата за пользование чужими денежными средствами, а как ответственность за неисполнение или просрочку исполнения денежного обязательства (п. 4 Постановления Пленумов ВС РФ и ВАС РФ от 8 октября 1998 г. "О практике применения положений Гражданского кодекса Российской Федерации о процентах за пользование чужими денежными средствами" <1>).

<1> Вестник ВАС РФ. 1998. N 11. С. 8.

На основе этой юридической квалификации был сделан следующий вывод: если ставка процента явно несоразмерна последствиям просрочки исполнения денежного обязательства, суд применительно к ст. 333 ГК РФ вправе уменьшить ставку взыскиваемых процентов за просрочку исполнения. При этом следует учитывать изменения размера ставки рефинансирования ЦБ РФ, а также иные обстоятельства, влияющие на размер процентных ставок (п. 7 названного Постановления). Для полноты картины отметим, что ставка рефинансирования ЦБ РФ составляет в настоящее время 10,5% годовых <1>.

<1> Российская газета. 2008. 29 апреля.

Очевидно, при уменьшении ставки взыскиваемых процентов судам надлежит руководствоваться и другими разъяснениями Президиума ВАС РФ о практике применения ст. 333 ГК РФ, в частности, такое уменьшение должно производиться независимо от того, заявлено ли соответствующее ходатайство ответчиком, и возможно на любой стадии судебного разбирательства возникшего спора. Однородные в своей правовой сущности правовые вопросы должны решаться с использованием единых критериев и правил.

Однако в современных условиях, когда резкие колебания на финансовом рынке преодолены, такая принудительная регламентация, отражающая подходы плановой экономики, едва ли полезна и должна быть ВАС РФ пересмотрена, на что уже указывалось в юридической печати применительно к случаям снижения неустойки <1>.

<1> См.: Витрянский В.В. Особенности ответственности за нарушение предпринимательского договора // Журнал российского права. 2008. N 1. С. 26.

Вопрос о снижении судом ставки процентов обстоятельно рассматривается Л. А. Новоселовой, которая указывает, что при решении этого вопроса суду необходимо учитывать широкий круг обстоятельств, влияющих на размер процентных ставок. В числе таких обстоятельств автор называет следующие:

а) длительность периода просрочки;

б) субъектный состав обязательства. Как правило, размер процентных ставок в денежных обязательствах, не связанных с осуществлением предпринимательской деятельности, должником по которым является гражданин, существенно ниже, чем в обязательствах в коммерческой, предпринимательской сфере;

в) вид и характер обязательства. При этом следует учитывать вид договора, связывающего стороны; платежеспособность должника; степень риска невозврата долга; наличие дополнительных мер (поручительств, гарантий, залогов, удержания и т.п.), обеспечивающих исполнение обязательства <1>.

<1> См.: Новоселова Л.А. Проценты по денежным обязательствам. М., 2000. С. 80.

Эти рекомендации автора полезны, однако в некоторых случаях они явно выходят за рамки текста и смысла ст. 333 ГК РФ и указаний, даваемых в отношении применения этой статьи в информационном письме Президиума ВАС РФ от 14 июля 1997 г. <1>, которыми надлежит в первую очередь руководствоваться при разрешении споров рассматриваемой нами категории.

<1> Вестник ВАС РФ. 1997. N 9.

Содержащийся в ст. 333 ГК правовой тезис сформулирован и выражен вполне ясно: взыскиваемая неустойка не должна быть явно несоразмерной последствиям нарушения обязательства, поскольку это было бы несправедливым воздействием на должника. Степень риска невозврата долга и наличие в договоре дополнительных обеспечительных мер исполнения едва ли могут считаться обстоятельствами, которые способны помочь правильному определению такой несоразмерности, они лежат в иной правовой плоскости.

3. Учет имущественного положения гражданина. Применительно к обязательствам вследствие причинения вреда ГК РФ вводит еще одно основание для снижения размера ответственности должника и предоставляет суду право уменьшить размер возмещения вреда, причиненного гражданином, с учетом его имущественного положения, кроме случаев, когда вред причинен действиями, совершенными умышленно (п. 3 ст. 1083 ГК).

Помимо этой общей нормы в гл. 60 ГК РФ о деликтах предусмотрено право суда учитывать имущественное положение гражданина применительно к некоторым конкретным случаям причинения вреда (п. 4 ст. 1073, п. 3 ст. 1076, п. 1 ст. 1078 ГК), имеющим особенности, и названы специальные правила (условия), которыми должен руководствоваться суд при решении этого вопроса.

Какие именно обстоятельства должны приниматься во внимание судом при учете имущественного положения гражданина, ст. 1083 ГК РФ не говорит. Очевидно, круг таких обстоятельств должен быть достаточно широк и учитывать все аспекты повседневной жизни гражданина, влияющие на его платежеспособность, в том числе возраст, состояние здоровья, круг иждивенцев и т. д.

Снижение ответственности гражданина возможно как при первоначальном разбирательстве спора судом, так и в последующем, о чем имеется прямое указание в п. 4 ст. 1090 ГК. Согласно этой норме последующее уменьшение размера возмещения вреда возможно, если имущественное положение гражданина ухудшилось в связи с инвалидностью или достижением пенсионного возраста по сравнению с положением на момент причинения вреда.

Таким образом, в этом случае в отличие от общего правила п. 3 ст. 1083 ГК закон называет конкретные обстоятельства, позволяющие суду снижать размер возмещения причиненного вреда. Надо исходить из того, что эти обстоятельства должны учитываться судом и при первоначальном определении размера выплачиваемого возмещения. Однако можно ли считать их исчерпывающими, исключающими обращение к иным обстоятельствам, влияющим на имущественное положение гражданина?

Конечно, последующее снижение определенного судом размера возмещения причиненного вреда для потерпевшего лица крайне нежелательно и должно быть ограничено, поскольку оно нарушает сложившиеся между сторонами имущественные отношения и может ставить потерпевшего в трудное положение. Однако на практике возможно возникновение и иных обстоятельств, существенно усложняющих имущественное положение должника-гражданина и требующих учета при определении размера его обязательств, например увеличение числа детей или их серьезное заболевание, когда необходимы значительные и постоянные расходы.

Соображения разумности и справедливости, которые должны учитываться при решении обсуждаемого нами вопроса, говорят о том, что круг обстоятельств, позволяющих суду производить последующее снижение размера возмещаемого деликтного вреда, следовало бы расширить, внеся соответствующие изменения в текст п. 4 ст. 1090 ГК и придав ей более гуманный характер.

Применительно к договорным правонарушениям законодательство РФ вообще не предоставляет суду право на уменьшение ответственности гражданина за причиненные убытки с учетом его имущественного положения. Между тем в этих случаях могут возникать аналогичные ситуации, причем деликтное причинение вреда, как правило, является более тяжелым гражданским правонарушением как по своему характеру, так и по имущественным последствиям.

Различие в этом практически важном вопросе между деликтной и договорной ответственностью трудно объяснить и обосновать. Налицо очевидная непоследовательность законодательства и отсутствие юридической логики при решении однородных вопросов. Нормы ГК РФ о договорной ответственности было бы справедливо дополнить правилом о праве суда ив этих случаях учитывать имущественное положение гражданина.

4. Определение компенсации при нарушении исключительных прав. Особым случаем ограничения размера ответственности должника по решению суда являются нормы части четвертой ГК РФ, предоставляющие носителю исключительных прав (кроме защищаемых патентом) возможность требовать от нарушителя таких прав вместо возмещения убытков денежной компенсации в пределах от 10 тыс. руб. до 5 млн. руб. Окончательный размер компенсации определяется судом в зависимости от характера нарушения и иных обстоятельств с учетом требований разумности и справедливости (п. 1 ст. 1252, ст. ст. 1301, 1311, 1515, 1537 ГК).

Смысл этих необычных для отечественного права и непростых для практического применения норм следует усматривать в упрощении и ускорении судебного разбирательства сложных споров о возмещении убытков и создании условий для достижения разумных и справедливых решений, поскольку суду предоставляются широкие правомочия при оценке поведения спорящих сторон и их последствий.

Правила части четвертой ГК РФ несколько расширяют сферу использования денежной компенсации, которая уже предусматривалась в ряде ранее действовавших актов об исключительных правах, однако, судя по имеющимся публикациям, широкого практического применения не получила. Эффективность и полезность такого сравнительно нового метода защиты имущественных прав, равно как и обоснованность названных в ГК его денежных рамок, еще предстоит изучать и оценивать.

Применение названных норм части четвертой ГК РФ о компенсации, разумеется, не всегда будет вести к ограничению ответственности должника. Очевидно, суды должны будут стремиться к определению по возникшему спору адекватного денежного возмещения, что справедливо. Однако при этом должны, несомненно, учитываться такие факторы, как вина кредитора и имущественное положение гражданина, о чем говорилось в предшествующих разделах настоящей статьи, и обращение к ним будет означать снижение ответственности должника.

В появившихся научных публикациях рассматриваемую нами компенсацию предлагается трактовать в качестве самостоятельного вида гражданско-правовой ответственности, который развивается, имеет перспективу и подпадает под действие общих правил, установленных для гражданско-правовой ответственности, прежде всего о ее основаниях <1>. Перспективность этого довольно сложного правового механизма представляется весьма сомнительной и должна быть проверена временем.

<1> См. Комментарий к части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации / Под ред. АЛ. Маковского. М., 2008. С. 380 - 381.

Что касается правовой природы компенсации, то исходя из ее содержания и назначения ее следует скорее оценивать не как новый вид гражданско-правовой ответственности, а как особый упрощенный способ возмещения убытков, тем более что закон говорит о выплате компенсации вместо возмещения убытков и она основана на общих правилах гражданско-правовой ответственности, которые предназначены прежде всего для взыскания убытков.

В практическом плане полезно отметить, что нормы ГК, предусматривая выплату компенсации вместо возмещения убытков, тем самым предполагают наличие в данном случае убытков от правонарушения. Не только наличие убытков, но и их размер, как мы полагаем, должны быть доказаны лицом, требующим компенсации, и размер убытков, несомненно, должен влиять на определение судом суммы компенсации. При отсутствии убытков для выплаты даже минимальной компенсации, названной в законе, нет правовых оснований.

Некоторые правовые вопросы, возникающие при предъявлении требований о выплате компенсации, получили отражение в информационном письме Президиума ВАС РФ от 13 декабря 2007 г. "Обзор практики рассмотрения арбитражными судами дел, связанных с применением законодательства об интеллектуальной собственности" <1>, в котором приводятся два арбитражных спора об истребовании компенсации.

<1> Вестник ВАС РФ. 2008. N 2. С. 79 и сл.

Арбитражным судом было признано, что компенсация не является неустойкой и, следовательно, снижение ее минимальной суммы, о чем просил ответчик, ссылаясь на ст.

333 ГК, не допускается. Аналогия закона в этом случае также не может быть использована, поскольку по данному вопросу имеется специальное регулирование. Эта позиция была сформулирована на основе законодательства, действовавшего до вступления в силу части четвертой ГК РФ, но сохраняет свое значение и при ныне действующих правилах Кодекса, которые принципиальных изменений не вносят.

Возникает, однако, вопрос о возможности снижения минимального размера компенсации при наличии по спору вины кредитора, а также учета в этих случаях имущественного положения гражданина, для которого сумма компенсации может быть обременительной. По-видимому, такое снижение правомерно только в рамках названной в законе общей шкалы компенсации, поскольку определен ее минимальный размер и он должен таковым оставаться во всех случаях.

Фабула приводимых в информационном письме Президиума ВАС РФ арбитражных споров не содержит каких-либо сведений о наличии у истцов, требующих компенсации, убытков и их размере. Более того, в решении кассационной инстанции в отношении оценки размера компенсации говорится о необходимости учета судом ряда обстоятельств, в том числе "возможных убытков". Однако предполагаемые убытки едва ли могут считаться достаточным правовым основанием для требования компенсации, поскольку закон вводит ее вместо убытков, а не как неустойку, и следовательно, наличие убытков должно быть истцом доказано. В этом практически важном вопросе материалы информационного письма не создают, к сожалению, достаточной ясности для последующей судебной практики и единого правоприменения, и было бы полезным их расширение и более ясное формулирование. Новый для отечественного права и внешне простой институт взыскания компенсации при нарушении интеллектуальных прав нуждается в дополнительном уяснении в интересах его единообразного применения как

спорящими сторонами, так и судебными органами.

* * *

Нормы гражданского законодательства, предоставляющие суду право ограничивать ответственность должника, являются важным и необходимым элементом механизма гражданско-правовой ответственности, направленным на достижение в этой области справедливых и разумных решений, учитывающих особенности отдельных категорий имущественных споров. Однако эти нормы, как мы пытались показать, содержат некоторые пробелы и несогласованности, которые полезно устранить при дальнейшем совершенствовании норм отечественного гражданского права.