7. КРИТИКА ДЕССАУЭРОВСКОГО ПОНИМАНИЯ СУЩНОСТИ ТЕХНИКИ ИЛИ МНИМАЯ НЕДОСТАТОЧНОСТЬ ПЛАТОНИЗМА

Постав принимает разные обличия: то форму утонченного конвенционализма, то уверенного в себе самозаконодательного антропоцентризма с легким прагматическим оттенком. Именно с точки зрения последнего дессауэровское понимание сущности техники оказывается предметом не просто критики у Гюнтера Ропо- ля, одного из ведущих немецких специалистов по философии техники во второй половине прошлого столетия, но буквально объектом "публичного наказания", цель которого - раз и навсегда поставить точку на притязаниях платонизма в объяснении природы техники, а вместе с этим и на притязаниях самого Дессауэра.

Так, подвергая критике платоническое объяснение сущности техники в целом, Рополь говорит следующее: "Я с трудом удерживаюсь от соблазна опровергнуть ход мыслей Дессауэра примерами из технической практики: возможно, здесь я прямо впал бы в сатирическую манеру полемики, если бы стал рассматривать, например, вопрос о том, предустановленны ли передний и задний приводы в платоновском царстве идей"410.

Цена ответа на этот аргумент Рополя - огромна; фактически, на карту поставлена репутация не только самого Дессауэра, не только репутация платонизма, но "репутация" самой реальности, оказывающейся в следствиях этого аргумента аморфной, косной и пассивной.

Итак, рассмотрим, действительно ли так безупречна позиция самого Рополя и его сторонников.

Платон излагал учение об идеях для мира, где господствовало естественное. В связи с этим возникает нетривиальный вопрос: существуют ли идеи вещей технически созданного человеком мира?

Ответ на этот вопрос зависит в свою очередь от ответов на два других вопроса:

Как осуществляется появление технически нового?

Что значит "быть технически новым"?

Начнем со второго вопроса. Принято считать, что новое - это то, что не существовало до его появления. Но что значит "не существовало"?

Возьмем простейший в смысле простоты демонстрации пример. До появления ядерной бомбы в 40-50-е годы XX столетия её раньше не существовало в этом мире. Это совершенно справедливое утверждение, с которым трудно не согласиться. Однако какой принцип, какая зависимость природы лежит в основании этого технического изобретения человека? Из физики хорошо известно, что такое изобретение возможно создать в принципе (в идее), ибо существует явление природы - деление ядер урана, которое происходит во Вселенной независимо от того, создал человек в XX в. ядерную бомбу или нет. Следовательно, зависимость (или идея рода сущего - "деление ядер урана") вообще не является с онтологической точки зрения новой. Новой оказывается только форма проявления этого рода сущего, поставленного человеком себе на службу. В этом случае едва ли можно сомневаться в аргументации Платона: принципы (идеи), хотя бы уже и заложенные в природе, предшествуют изобретениям человека. Человек не изобретает принцип деления ядер урана, но открывает его, обнаруживает для себя. Как было показано в нашей предшествующей работе, такого понимания изобретения придерживались и Павел Флоренский, и Мартин Хайдеггер411.

Пример с ядерной бомбой - простейший пример в том смысле, что здесь изобретение человека скорее подражает природе, копирует её с точки зрения ее сущности.

Установив это, мы теперь можем конкретизировать понятие "новое".

Во-первых, под "новым" может пониматься сущность некоторого рода сущего. Например, принцип "делимости ядер урана".

Во-вторых, под "новым" может пониматься только форма проявления самой сущности этого рода сущего.

Ясно, что в изобретении ядерной бомбы речь может идти только о новизне второго типа. Но ведь и Платон никогда не утверждал, что "чашность" проявляется только в форме этой - например афинской, а не мегарской, фиванской или какой-то другой конкретной чаши.

Поэтому рассмотрим сложный пример Гюнтера Рополя, которым он хотел свести платонизм Дессауэра к абсурду: разве существуют, спрашивает Рополь, предустановленные идеи "заднего и переднего привода автомобиля"?

Ответ на него начнем с того, что сами по себе формы "заднего" и "переднего" приводов - условны, ибо определяются особенностями биологического строения человеческого тела, - ведь органы зрения расположены на лице, а не на затылке. Хотя уже произнося слово "лицо" и "затылок", мы невольно устанавливаем ориентацию в пространстве. Поэтому, задавая свой вопрос, Рополь скорее спрашивает об "идее привода" как такового, а не о его "переднем" и "заднем" способах проявления, т.е. говорит о приводе как-то ориентированном в нашем трехмерном пространстве.

Итак, можем ли мы сказать, что - как и в случае первого примера (с изобретением атомной бомбы) - человек заимствует сущность некоторого рода сущего "из-вне" и наделяет его формой: человекоразмерной, человекопригодной, человекодоступной?

Следует признать, что привод в своей сущности есть способ передачи движения. И так, как он осуществлен в автомобиле, - в природе не существует. Следовательно, можно прийти к следующим выводам: •

Есть сущности, которые уже проявлены в природе и человек заимствует их у неё. •

Есть сущности, которые человек не обнаруживает в явлениях и принципах природы (и, соответственно, не может их заимствовать у неё).

Теперь зададимся вопросом: если сущности открываются в природе, то как он заимствует их для изобретений?

Деление ядер урана рассматривается как техническое приложение специальной теории относительности (СТО).

существует область родов сущего - сущностей, которая предшествует как проявленным, так и непроявленным в природе формам.

Поэтому ответ на вопрос "что такое новое?" с онтологической точки зрения лишен смысла. Бытие - охватывающее собою как проявленное в сущем, так и непроявленное в нём - не имеет чего-то внеположенного себе. Существительное "бытие" в русском языке не имеет множественной формы. Следовательно, "внутри" самого бытия по отношению к нему самому новизны нет и быть не может.

Итак, мы установили, что с онтологической точки зрения новизны нет и, следовательно, её нет и в технических изобретениях человека, т. е. в "автомобильном приводе" в том числе.

Однако в каком-то смысле осознанно или неосознанно, большинство людей говорят о "новом". Очевидно, что делают они это с антропологической точки зрения. Вот та область, в которой новое - например, изобретение "радио" - обретает смысл. Но и здесь возможно возражение - ведь сам человек расположен в бытийст- вующем сущем. Он сам есть отверзтость бытия. Не получается ли так, что в человеке бытие само впервые встречается с новым?

Чтобы ответить на это возражение, необходимо дать ответ на первый заданный в начале раздела вопрос: как происходит появление технически нового?

Рополь и его сторонники отвечают на него, фактически разрывая бытие на две области: область человека, его сознания, его Я; область, кладущуюся субъектом перед собой в качестве предмета, стороннего и разъятого.

Только выполнив это условие, становится возможно утверждать, что человеческое бытие есть особенное бытие и, поэтому способно самочинно производить из себя новое. "Я хотел бы дать понять читателю, - пишет Рополь, - что я со своей стороны рассматриваю изобретение как первичное, противоприродное произведение человеческого сознания"412.

Позиция Рополя хороша тем, что она откровенна. В ней нет двусмысленностей, недоговорок и отсылок. Этим она для нас и представляет ценность.

Итак, утверждая, что новое - это произведение человеческого сознания, Рополь, дает ответ на второй поставленный в начале раздела вопрос - "Что есть технически новое?". Утверждая, что новое возникает из "планирующей, управляющей, направляющей и комбинирующей деятельности человеческого сознания", Рополь отвечает и на первый, поставленный в начале раздела во- прос "Как возникает технически новое?". Пространный ответ Рополя на этот вопрос можно представить в простой форме: технически новое есть комбинация наличного!

Выраженная просто и явно эта позиция не выдерживает никакой критики. Действительно, если в наличности, на которую фактически опирается Рополь, не содержится технически нового, т.е. попросту оно в ней отсутствует, то сколько не комбинируй в "сознании", в "пространстве и времени" это "отсутствие", никогда из него не возникнет "присутствие". Или совсем лаконично - "из ничего не возникает нечто".

С нашей точки зрения, в основании позиции Рополя лежит неосознаваемое им положение, согласно которому существуют две реальности: первая реальность - природа; вторая реальность - человек. Если технических приспособлений нет в природе, то они "должны быть" в человеке, в его сознании. Мне представляется такая позиция Рополя и его единомышленников ошибочной, так как в основании их аргументации лежит неправильный силлогизм:

Человеческие изобретения не существуют в природе

Принцип "привода автомобиля" не существует в природе

Здесь, конечно, следует подчеркнуть, что ошибочность критики платонизма Рополем сама по себе не может служить обоснованием самого платонизма.

Однако платонизм Дессауэра - это скорее эпистемологическое и онтологическое измерения его объяснительно-описательного пространства природы техники. Для реконструкции природы техники во всей её полноте Дессауэр присовокупляет еще одно её измерение - религиозное. Но оно заимствуется из совершенно иной платонизму области.