ЧТО НИКАКОЙ СОТВОРЕННЫЙ ИНТЕЛЛЕКТ, ВИДЯ БОГА, НЕ ВИДЕЛ БЫ ВСЕГО, ЧТО МОЖНО В НЕМ ВИДЕТЬ

Отсюда очевидно, что сотворенный интеллект, хотя бы и видел божественную субстанцию, тем не менее не познал бы всего, что может быть познано через божественную субстанцию.

Положение, что коль скоро познано некоторое начало, то все его следствия познаются через него, является необходимым только тогда, когда начало постигается интеллектом: ведь некое начало познается во всей своей способности тогда, когда все его следствия познаются из него.

Далее. Насколько выше некий интеллект, настолько большее он познает, - либо более обширное множество вещей, либо даже большее число оснований этих вещей. Но божественный интеллект превосходит всякий сотворенный интеллект. Следовательно, он познает больше, чем какой-то сотворенный интеллект. Однако он познает что-либо только благодаря тому, что видит свою сущность, как показано в книге I (с. 49). Стало быть, познаваемого через божественную сущность больше, чем какой- нибудь сотворенный интеллект может видеть через нее.

4*

99 И еще. Величина способности простирается сообразно тому, что она может. Таким образом, одно и то же - познавать всё, что может некая способность, и постигать саму способность. Но бо- жественную способность, поскольку она бесконечна, сотворенный интеллект не может постичь, как не может постичь и сущность Бога, что было доказано (III, с. 55). Таким образом, сотворенный интеллект не способен познать всё, что может божественная способность. Но всё, что может божественная способность, является познаваемым через божественную сущность: ведь Бог познает всё, и именно через свою сущность.

Кроме того, всякая познавательная способность познает некую вещь только согласно понятию собственного объекта: ведь зрением мы познаем что-либо, лишь поскольку оно обладает цветом. Собственный объект интеллекта - то, что есть, т.е. субстанция вещи, как говорится в книге III сочинения О душе196. Таким образом, что бы ни познавал интеллект о некоторой вещи, он познает это благодаря познанию субстанции той вещи: поэтому во всяком доказательстве, благодаря которому нам становятся известны собственные акциденции, в качестве начала мы берем то, что есть, как говорится в книге I Второй аналитики197. Но если интеллект познает субстанцию какой-то вещи через ее акциденции, подобно тому, как говорится в книге I сочинения О душе11, что "акциденции вносят большой вклад в познание того, что естьто именно через акциденции, а поскольку познание интеллекта берет начало от чувства, через познание чувственных акциденций надлежит приходить к пониманию субстанции; потому это и не имеет места в математике, но только в области природных вещей. Следовательно, всё, что в вещи нельзя познать через познание ее субстанции, должно быть неведомо интеллекту. Но то, что волит кто-либо волящий, не может быть познано через познание его субстанции: ведь воля не устремляется к своему объекту исключительно естественным образом; поэтому воля и природа полагаются как два активных начала. Интеллект может познавать то, что волит волящий, только, пожалуй, через некие проявления, - например, когда мы видим кого-то, действующего по своей воле, мы знаем, чего он желает; либо через причину, как Бог познает наши воли, а также и прочие результаты своей деятельности, посредством того, что ^сть для нас причина воле- ния; либо благодаря тому, что кто-то сообщает другому о своей воле, например, если кто-то выражает словами свое состояние.

Поскольку же многое зависит от простой воли Бога, как это явствует отчасти из сказанного выше (I, с.

Против сказанного выше кто-нибудь может возразить, что субстанция Бога есть нечто большее, чем всё, что Он может создать, или помыслить, или пожелать, кроме Себя самого; поэтому если сотворенный интеллект может видеть субстанцию Бога, то в гораздо большей степени возможно, чтобы он познавал всё, что Бог, кроме Себя самого, либо мыслит, либо желает, либо может создать.

Но если присмотреться пристальнее, то имеет не один и тот же смысл - [сказать], что нечто познано как таковое или в своей причине: ведь некие вещи, легко познаваемые сами по себе, являются такими, которые нелегко познаются в своих причинах. Таким образом, верно, что понять божественную субстанцию - это больше, чем понять что-либо иное, кроме нее, что может быть познано как таковое. Однако более совершенное знание - познавать божественную субстанцию и видеть в ней ее следствия, нежели познавать божественную субстанцию без того, чтобы видеть в ней следствия. Божественная субстанция может быть видима и без ее постижения. Но познание всего, что можно помыслить через нее, не может произойти без ее постижения, как явствует из сказанного ранее.