Проблемы перестройки быта (разработка новых типов жилища)

были тесно связаны вопросы перестройки быта и раз-

работка новых типов жилища.

Cоветские архитекторы при проектировании жи-

лищ нового типа отслеживали процессы перестройки

быта.

пистов, наибольшее внимание привлекали две задачи:

внедрение в быт коллективистских начал и освобожде-

ние женщины от домашнего хозяйства.

После отмены частной собственности на недвижи-

мость в городах в 1918 году стали стихийно создаваться

дома-коммуны (рабочие дома), которые затем получили

признание как особая форма управления и эксплуата-

ции жилых домов коллективами рабочих.

«Массовое переселение рабочих в дома буржуазии

сопровождалось процессом стихийного возникновения

171

ОТЕЧЕСТВЕННАЯ АРХИТЕКТУРА

И СОЦИОЛОГИЯ

бытовых коммун. Переименованные в дома-коммуны

(рабочие дома, коммунальные дома), бывшие доход-

ные дома рассматривались как рабочие жилища нового

типа. Получив жилище в бесплатное пользование, ра-

бочие создавали в домах органы самоуправления, кото-

рые не только ведали эксплуатацией здания, но и орга-

низовывали такие домовые коммунальные учреждения

как общие кухни-столовые, детские сады, ясли, красные

уголки, библиотеки-читальни, прачечные и т.д. Обслу-

живание всех этих учреждений, а также уборка и ремонт

помещений общего пользования, осуществлялись сами-

ми жильцами на общественных началах» [33. - С. 107],

[32. - С. 308].

Такие коммуны представляли собой сообщество лю-

дей, совместно эксплуатировавших переданный им в бес-

платную аренду жилой дом, которые сами устанавливали

нормы поведения жильцов, совместно следили за со-

стоянием дома, обобществляли питание, уход за детьми,

а иногда и денежные средства.

бытовыми коммунами общее собрание и совет коммуны.

Но даже в годы наибольшего развития движения

за организацию рабочих домов-коммун коммунальные

формы быта в них развивались медленно. Причину та-

кого положения видели прежде всего в том, что старые

типы домов не соответствуют новым формам быта. Счи-

талось, что проблема перестройки быта будет решена

путем строительства специально разработанных домов-

коммун (с общественными помещениями), которые ар-

хитектурно оформят уже сложившиеся новые социаль-

ные отношения.

В то время существовали две точки зрения на ар-

хитектурные решения организации домов-коммун: одна

ориентировалась на поселок-коммуну, состоящий из ин-

дивидуальных домов и общественных зданий, другая -

накомплексныедома-коммунысобобществлениембыта.

172

СОЦИАЛЬНЫЕ ИСКАНИЯ АРХИТЕКТОРОВ

СОВЕТСКОГО АВАНГАРДА 20-30-х ГОДОВ ХХ ВЕКА

ПО ИССЛЕДОВАНИЯМ С.О. ХАН-МАГОМЕДОВА

Существовала и третья точка зрения, которая

декларировала, что пока среди рабочих еще сильна се-

мейная психология, необходимо создавать дома пере-

ходного типа - дома-коллективы с сохранием семейной

обстановки, способствующие развитию общественных

отношений.

Все дальнейшие поиски жилища нового типа так

или иначе были связаны с этим социальным заказом,

оформившимся в процессе создания и функционирова-

ния рабочих домов-коммун [33. - С. 109], [32. - С. 314].

Переход в середине 1920-х годов на строительство

секционных жилых домов в качестве массового город-

ского рабочего жилища привел к тому, что коммуналь-

ный тип дома стал рассматриваться как область экспери-

ментального проектирования.

Большую работу в этой области проделало Объеди-

нение современных архитекторов (ОСА) - в частности,

в 1926 году было проведено товарищеское соревнова-

ние на проект нового жилого дома среди членов Объе-

динения.

Основное требование было таким: создать проект

нового типа дома, проникнутого идеей коллективизма.

Восемь проектов, поданых на конкурс, экспониро-

вались на Первой выставке современной архитектуры

(июль-август1927г.).Всеавторызапроектировалиновое

жилище для трудящихся как дом коммунального типа, где

жилые ячейки объединены в одном здании с обществен-

ными помещениями [33. - С. 110], [32. - С. 340-346].

Работа по разработке коммунального дома нового

типабылапродолженав1928годугруппойархитекторов-

конструктивистов во главе с М. Гинзбургом (М. Барщ,

В. Владимиров, А. Пастернак и Г. Сум-Шик) в Секции ти-

пизации Стройкома (Строительной комиссии) РСФСР.

Стремясь создать экономичную малометражную

квартиру для одной семьи, архитекторы Секции типи-

173

ОТЕЧЕСТВЕННАЯ АРХИТЕКТУРА

И СОЦИОЛОГИЯ

зации предложили ряд оригинальных решений. Наибо-

лее экономически эффективной оказалась жилая ячей-

ка типа F, образовывавшая малометражную квартиру

в 27 м 2, стоимость 1 м 2 которой была равна стоимости

1 м 2 квартиры в 54 м 2 в секционном доме, заселяемом по-

комнатно [211. - С. 65-79], [222. - С. 68].

В специальном постановлении пленума Стройко-

ма РСФСР было рекомендовано проверить разработан-

ные в Секции типизации типы жилых ячеек в реальном

строительстве [32. - С. 347-359].

В соответствии с этим постановлением уже с кон-

ца 1928 года началось проектирование коммунальных

домов переходного типа на базе разработанных в Сек-

ции типизации новых типов жилых ячеек. Их рассмат-

ривали как экспериментальное, опытно-показательное

строительство. В этих домах проверялись различ-

ные варианты пространственных типов жилых ячеек

(и возможности их сочетания), приемы взаимосвязи

жилой и общественной частей коммунального дома,

новые конструкции и материалы, методы организации

строительных работ.

переходного типа наибольший интерес, по мнению

С.О. Хан-Магомедова, представляет дом сотрудников

Наркомфина на Новинском бульваре в Москве (ар-

хитекторы М. Гинзбург и И. Милинис, инж. С. Прохо-

ров). В доме реализованы квартиры нескольких типов,

общежитие из нескольких комнат, а также общие поме-

щения, солярий и цветник на крыше[209. - С. 79-87],

[222. - С. 82-96]. Кроме домов-коммун переходного типа

проектировались и идеальные дома-коммуны - как, на-

пример, проект дома-коммуны архитекторов М. Барща

и В. Владимирова, разработанный в 1929 году. Проект,

кроме прочего, предусматривал раздельное прожива-

ние взрослых и детей, а также индивидуальные спаль-

ные кабины площадью 6 м 2, которые, при желании объ-

174

СОЦИАЛЬНЫЕ ИСКАНИЯ АРХИТЕКТОРОВ

СОВЕТСКОГО АВАНГАРДА 20-30-х ГОДОВ ХХ ВЕКА

ПО ИССЛЕДОВАНИЯМ С.О. ХАН-МАГОМЕДОВА

единяемые попарно, включали одну раковину и туалет

[33. - С. 113], [32. - С. 361-367].

В конце 20-х годов ХХ века развернулась острая

дискуссия, в ходе которой обсуждались все стороны

быта - судьба семьи, взаимоотношения родителей и де-

тей, формы социальных контактов в быту, проблемы

обобществления домашнего хозяйства и процесса по-

требления и т.д. Предлагались самые различные модели

быта будущего, в соответствии с которыми и создава-

лись проекты жилого дома.

В конце 1920-х годов, наряду с проектированием

и строительством домов переходного типа, получили

широкое распространение радикальные теории с пол-

ным обобществлением домашнего хозяйства, отказом

от семьи как социального института и с мелочной регла-

ментацией жизни членов бытовой коммуны.

Наиболее последовательно такой подход к рекон-

струкции быта был изложен в теоретических работах

Н.

ном проекте жилого комбината-поселка для горняков

Анжеро-Судженского каменноугольного района (Том-

ский политехнический институт, 1928-1929). Проект

включал «график жизни» коммунара от его рождения

до смерти с четким разделением спальных мест по се-

мейным, несемейным группам и возрастам. Жизнь ком-

мунаров должны была быть полностью унифицирована,

лишена любой индивидуализации, регламентировались

не только график передвижений, но и время конкрет-

ного процесса. Спальни предназначались только для

сна. Команды должны были выполняться по радиосиг-

налам [33. - С. 113; 332]. Абсурдность такой мелочной

регламентации жизни «от рождения ребенка и кончая

крематорием» и недооценкой «роли личности в со-

циалистическом коллективе» отмечал еще М. Гинзбург.

Он сравнивал этот «безупречный конвейер» с прусской

175

ОТЕЧЕСТВЕННАЯ АРХИТЕКТУРА

И СОЦИОЛОГИЯ

казармой, где только из уважения к процессу воспроиз-

водства в отдельном корпусе отведены помещения для

пар [222. - С. 138; 142].

Подобный радикализм опирался на отдельные ре-

альные примеры бытовых коммун с полным обобщест-

влением быта и отказом от семьи. Однако такие комму-

ны были распространены среди студентов или рабочих

новостроек и являлись для них лишь этапом в жизни

до обзаведения семьями.

Первые студенческие коммуны возникли еще в пер-

вой половине 1920-х годов.

С.О. Хан-Магомедов отмечает, что «опыт организа-

ции и функционирования студенческих коммун вызвал

в середине 20-х годов прошлого века первую волну увле-

чения такой формой организации быта, прокатившейся

по студенческим общежитиям многих городов.

После подъема в 1924-1926 годах волны создания

молодежных коммун в 1927-1928 годах наблюдался

определенный спад, причем многие из созданных ранее

коммун перестали существовать.

Новая волна формирования молодежных коммун

начала подниматься в 1928-1930 годах. Используя уже

имевшийся опыт коммун прошлых лет и считая, что рас-

пад коммун был связан с непродуманным подбором его

членов, новые коммунары ужесточают контроль за по-

ведением своих товарищей. Коммуны стали рассматри-

ваться как «фабрики нового человека», а каждый всту-

павший в молодежную коммуну стремился вытравлять

в себе черты «старого» быта» [33. - С. 114].

В 1929 году проводились конкурсы на проектирова-

ние студенческих домов-коммун для Ленинграда и Моск-

вы, а студенты на собраниях высказывались за строи-

тельство для студентов только домов-коммун.

Среди реализованных проектов необходимо от-

метить спроектированный и построенный в 1931 году

176

СОЦИАЛЬНЫЕ ИСКАНИЯ АРХИТЕКТОРОВ

СОВЕТСКОГО АВАНГАРДА 20-30-х ГОДОВ ХХ ВЕКА

ПО ИССЛЕДОВАНИЯМ С.О. ХАН-МАГОМЕДОВА

студенческий дом-коммуну в Москве архитектора И. Ни-

колаева.

Все помещения дома-коммуны на 2 тысячи чело-

век строго специализированы. Спальные кабины на два

человека предназначались только для сна, во время ко-

торого они усиленно вентилировались центральной

системой. Предполагалось использование озонирова-

ния и возможность применения усыпляющих добавок.

Жизнь должна была быть строго регламентирована:

от подъема, зарядки, занятий, коллективного прослуши-

вания радио до вечерних прогулок по звонку и пр. [33. -

С. 115; 338], [32. - С. 410-414]. М. Гинзбург считал, что

в этом проекте «коллективизировано» все без остатка,

а индивидууму оставлен только сон.

Гинзбург писал, что «эта лестница гипертрофии

может быть закончена проектом сонного павильона в зе-

леном городе архит. К.С. Мельникова, где сон объявлен

«социалистическим», т.е. где люди спят все вместе в гро-

мадных залах и где специальные оркестры и отражатели

по всем правилам современной науки и искусства заглу-

шают «обобществленный» храп. Нет нужды доказывать

абстрактную утопичность и ошибочную социальную

сущность всех этих проектов?», где только в спальнях-

кабинах сохраняется индивидуальное существование

личности, проектов, разделяющих жизнь на две нерав-

ные части: м'еньшая индивидуальная (ей отдан только

сон) и б'ольшая общественная (ей отведено все прочее)

[222. - С. 142].

С.О. Хан-Магомедов отмечает, что для рассматри-

ваемого периода «было характерно обращение архи-

текторов и инженеров к проблемам крупносборного

и мобильного жилища, что было связано с начавшимся

процессом внедрения стандартизации и индустриаль-

ных методов в строительство, с теориями «подвижной»

семьи и дестационарности жилой ячейки, с поисками

177

ОТЕЧЕСТВЕННАЯ АРХИТЕКТУРА

И СОЦИОЛОГИЯ

вариантов планировки квартиры, жилого дома и горо-

да в целом, со стремлением использования в жилищном

строительстве новейших научно-технических достиже-

ний» [33. - С. 115].

Идеи сборного домостроения (с использованием

стандартных элементов) и мобильности жилища в той

или иной форме встречались уже в некоторых проектах

первых лет советской власти.

В конце 1920 - начале 1930-х годов создаются

перспективные проекты строительства жилых домов

из объемных элементов. Уже в 1928 году в дипломном

проекте «Нового города» Т. Варенцова были запроекти-

рованы многоэтажные дома, в которых использовались

стандартные жилые ячейки.

В 1930 году в конкурсном проекте «Зеленый го-

род» Н. Ладовский предложил использовать в качестве

основного стандартного элемента оборудованную жи-

лую ячейку (кают-кабину) одного или двух стандартных

типов.

В 1929-1930 годах А. Бунин разработал экспери-

ментальный проект параболического дома каморочно-

го типа для северных условий, навеянный образом чума,

с убывающей кверху высотой этажей и винтовой лестни-

цей с «кривой усталости» человека [33. - С. 116], [32. -

С. 369-373].

В дальнейшем архитектор А. Буров вместе с Б. Бло-

хиным выступили пионерами крупноблочного строи-

тельства, запроектировав и построив в 1939-1941 го-

дах дома трех типов композиции для крупноблочных

фасадов. Так появился знаменитый оригинальный

дом на Ленинградском шоссе (дом третьего типа)

[212. - С. 73]. Рельефные блоки дома были дополнены

спаренными бетонными решетками с точно найден-

ным масштабом растительного орнамента, выполнен-

ного по рисункам В.А. Фаворского. Решетки создавали

178

СОЦИАЛЬНЫЕ ИСКАНИЯ АРХИТЕКТОРОВ

СОВЕТСКОГО АВАНГАРДА 20-30-х ГОДОВ ХХ ВЕКА

ПО ИССЛЕДОВАНИЯМ С.О. ХАН-МАГОМЕДОВА

вертикальные орнаментальные полосы на всю высоту

здания и были призваны закрывать хозяйственные лод-

жии кухонь, не участвуя в конструктивной работе соо-

ружения. Интересно, что при отливке блоков в бетон

лицевой поверхности добавлялся краситель, создавав-

ший серовато-голубую мраморную структуру. Это по-

зволило дому простоять без дополнительной окраски

более 60 лет без потери первоначального цвета пане-

лей [230. - С. 82].