Рациональная и эмпирическая психология (в истории становления психологии как науки)

Понятие «опытная наука» впервые прозвучало в XIII в. в работах английского мыслителя доктора Роджера Бэкона. Он же ввел двоякое представление о самом опыте. Один вид опыта — это приобретаемый с помощью «внешних чувств».

Таким образом, уже в докартезианскую эпоху прозвучало представление о связи опытного (эмпирического) познания и рационального.

Следующий великий англичанин с той же фамилией — Фрэнсис Бэкон — развил учение об опыте, введя представление о его опосредствовании орудиями: как орудия направляют движение руки, «так умственные орудия дают разуму указания или предостерегают его». Но «идолы» ума и мешают познанию (психологам хорошо известна его концепция четырех типов заблуждений), ум должен от них освобождаться. Занимаясь наукой, человек является, по Бэкону, обычно или эмпириком, или догматиком. Эмпирики только собирают данные (и довольствуются собранным), в то время как рационалисты, подобно пауку, воспроизводят нечто из себя самих. Третьим путем был бы путь пчелы, собирающей нектар, но перерабатывающей его. Дело философии — не исследование начал вещей или абстракция от природы, а осмысление извлекаемого с помощью опыта материала посредством категорий — «средних аксиом». В каждой науке такие аксиомы будут своими.

То есть в концепции Бэкона речь идет не о психологическом знании как таковом, а о необходимости соединения опытного и рационального в познании, противопоставляемом схоластике.

о              душе. Бэкон вводит индуктивную логику в законы познания. Он предполагает также возможность эмпирического изучения психических процессов и явлений, причем в эмпирической установке на то, «как они есть». Критерий отделения таковых от организмических дал позже — в первой половине XVII в. — Декарт.

С одной стороны, он последовательно «рационализировал» представление о человеке (в его телесной сущности) в своем учение о рефлексе, отказавшись от идеи ума (или души) как обеспечивающего движение тела. С другой — он ввел отождествление души и сознания, сделав эмпирическую данность мышления конечным критерием психического. В качестве мышления у него выступила вся совокупность непосредственно воспринимаемого, т. е. это и ощущения, и чувства, и мысли — все, что осознается. Он продолжил эмпирическую линию в изучении сознания. Таким образом, в рамках философского знания различным образом представленные рационализм и эмпиризм не были изначально разведены по разным «этажам» познания. У Декарта — при решении им психофизической проблемы — появился даже специальный орган их взаимодействия (шишковидная железа). Мышление свойственно именно душе (духовной субстанции). А страсти, имеющие как телесную, так и душевную сторону, побеждаются интеллектуально (в соответствии с гипотезой взаимодействия души и тела).

Последующий этап развития эмпиризма, направлявший психологию в более автономную область (но все еще в рамках теории познания), — это учение Дж. Локка, ориентирующегося в целом на материализм и занятие естественными науками.

Локк также различал два вида опыта, исходящего из ощущений и восприятия действий нашего ума (т.

Главное, что предуготовил Локк, введя понятие ассоциации, — почву для последующего выделения собственно психологической науки из рамок философского знания — ассоциативной психологии. Но само понятие ассоциации связано у Локка с представлением о случайности и «неестественном» характере возникновения этой связи. Основную же роль в закономерной душевной жизни играет соединение идей деятельностью разума.

На основной труд Локка «Опыт о человеческом разумении» немецкий философ, языковед, физик и математик Г. В. Лейбниц (1646-1716) ответил «Новым опытом о человеческом разумении», дискутируя с ним по следующим направлениям. Идее души как tabula rasa противопоставляется идея наделенности души общими категориями, невыводимыми из опыта. Механистическому пониманию сознания — последовательный идеалистический рационализм: «Нет ничего в разуме, чего не было бы раньше в чувствах, за исключением самого разума».

Монада выступила термином, закрепившим представление о внутреннем законе любой вещи, или лежащей в ее основе субстанции. Душа, как экран, отображает внешне накладывающееся изображение, но имеет свои «складки» — врожденные особенности. Активность сознания также строится по внутреннему закону — стремлению достигнуть цельного восприятия. Среди них могут быть и так называемые малые восприятия, не поддающиеся сознательному различению.

Термины эмпирической и рациональной психологии ввел немецкий философ Христиан Вольф (1679-1754). В 1732 г., т. е. уже после картезианской постановки психофизической проблемы, вышла его книга «Рациональная психология». В обосновании им эмпирической и рациональной психологии как двух самостоятельных дисциплин речь шла на самом деле об апелляции к одному и тому же типу опыта — основанному даже не на самонаблюдении, а на подтверждении отдельными (извлекаемыми из опыта субъективных представлений) случаями сугубо умозрительных и в этом смысле теоретических построений как основы психологического знания. Важно, что при этом речь шла не о выделении психологии в отдельную опытную науку, тем более не о претензии на «душеведение», а о систематизации философского знания вокруг психологии как философской дисциплины.

Итак, выделение X. Вольфом представления о теоретической психологии прозвучало не в противопоставлении эмпирического, т. е. опытного, и теоретического знания, а в связи с направленностью на ее выделение как центральной части философии. Не помышляя о выделении психологии из философии, он дал первое систематическое изложение психологии в Новое время, понимая в качестве ее предмета душу, а точнее, силу представлений, в которой находит выражение активность сознания.

Из 64 томов его работ на немецком и латыни два были посвящены психологии: «Рациональная психология» (1732) и «Эмпирическая психология» (1734). Популярность термина «психология» сделала ее на время центральной философской дисциплиной, что попытался затем ограничить И. Кант. В качестве теоретической психологии Вольф обосновал такую, которая строится как логическая конструкция, имеющая произвольный (теоретический) характер.

Вольф разделил: 1) науки рациональные теоретические (куда и вошла рациональная психология) и рациональные практические, а также 2) науки эмпирические теоретические (эмпирическая психология, телеология, догматическая физика) и науки эмпирические практические (технология и экспериментальная физика). То есть любая психология в этой системе — теоретическая. И предметом для обеих психологий стала «природа» души.

Эмпирическая психология в качестве теоретической науки противопоставлена указанным практическим, т. е. опытным, наукам и рассматривается как «опытная» только в одном аспекте — как наука, дающая представление о том, что происходит в человеческой душе. Она не предполагает рациональной психологии, а служит для проверки и подтверждения того, что априорно развивает психология рациональная. Рациональная же психология в начале эпохи Нового времени, несмотря на оппозицию Локка-Лейбница, в качестве общего закона движений души постулировала закон ассоциаций. Движение представлений в концепции Вольфа и предполагалось по закону ассоциаций. Это общая часть названных двух теоретических психологий (рациональной и эмпирической). Самонаблюдение не выступило еще методом систематической интроспекции, а поставляло (как и память) лишь примеры для демонстрации тех или иных положений. Оно было призвано выполнять функцию проверки соответствия теоретических построений опыту, т. е. не было источником эмпирического материала: «...было достаточно отдельных примеров, которые бы подтвердили “жизненную правду” созданной картины (“сцепления психологических понятий”). Далее менялись принципы, определяющие “сцепления”, но не традиция» [Мазилов, 2003, с. 60].

Таким образом, превалирование теоретической психологии над любыми другими уже присутствовало в самом начале истории ее становления. Причем именно в качестве философской основы и мира теорий (рациональная психология), и мира эмпирии, понятого как общий уровень знания с телеологией и догматической физикой (а отнюдь не в связи с построением науки Нового времени). Уже это ставит проблему: видимо, дело не в том, возможна ли единая метапсихологическая дисциплина, а в том, какой мыслится эта теоретическая психология.

Рационализм и эмпиризм направляли не только выделение предмета психологии (в рамках ее становления), но и развитие представлений о ее методах. Выделившись в качестве науки о сознании, психология задала в качестве основного (адекватного предмету изучения) метод интроспекции. В его рамках работали как психологи, ориентированные на эмпиризм в понимании оснований сознания (например, Вундт), так и психологи, стоящие на позициях рационализма (например, представители вюрцбуржской школы мышления).