Семь видов счастья

Каждая группа эмоций, объяснил Пол, включает комплекс родственных чувств, таких как эти семь вариаций в рамках семейства счастья:

Приятное удивление

Fiero (радость от встречи со сложной задачей)

Облегчение

Возбуждение от новизны

Благоговение, изумление

Сенсорные удовольствия (для каждого из органов чувств)

Спокойное умиротворение

«Я уверен в том, что каждое из этих состояний является эмоцией, однако некоторым из них для этого не хватает доказательств.

«Может, заменить на „невозмутимость"?» — предложил я. Этот термин используется в буддийской литературе для обозначения состояния уравновешенного удовлетворения.

«Тоже неплохое слово, — согласился Пол. — Тот факт, что у нас нет слова, вовсе не значит, что этой эмоции не существует, так же как и наличие слова не значит, что она существует, как указал Его Святейшество в одной из своих книг. В качестве примера можем взять хотя бы слово fiero, обозначающее удовольствие, которое вы получаете, когда сталкиваетесь с задачей, требующей напряжения всех ваших сил. В английском языке нет названия для этой конкретной эмоции, и, насколько я знаю

от своих консультантов — носителей языка, в немецком и русском такого слова тоже нет. Однако в итальянском языке слово именно с таким значением есть».

Оба наши француза, Маттье и Франсиско, заметили, что во французском языке есть аналогичное слово, fierte, которое обычно переводится как гордость от хорошо выполненной работы. Однако Франсиско тут же добавил, что «элемент счастья не входит в уравнение» французского термина.

«Благодарю за это замечание, — сказал Пол. — Это был следующий и вообще-то последний вопрос, который я собирался осветить до перерыва. Само по себе слово „счастье" еще не говорит нам, какой вид счастья имеется в виду. Я выделил семь видов счастья. Это вовсе не значит, что, кроме них, не существует других; просто это число отражает пределы моего воображения. Первым я назвал приятное удивление, которое может варьироваться от очень слабого до очень сильного. За ним идет fiero, эмоция совсем иного рода. Третьим я поставил удивительное чувство облегчения: „Ах! У меня нет рака".

Далее следует возбуждение, возникающее при встрече с чем-то новым. Следующим в моем списке идут благоговение и изумление — эмоции, являющиеся реакцией на что-то, что нас ошеломило. Большинство из нас переживает их не так уж часто, однако они очень важны. И наконец, чувство покоя и умиротворения. Таким образом, мы имеем семь разных видов счастья».

«Является ли благоговение в том смысле, в каком оно включено в список, только результатом встречи с чем- то хорошим, возвышенным или прекрасным? — спросил Алан. — Если я увижу дорожную аварию и разбросанные по дороге куски человеческих тел и скажу: „Какой ужас!" — можно ли назвать это благоговением?»

«Честно говоря, я не знаю, что ответить, — признался Пол. — Но когда я просил людей припомнить случаи бла

гоговения, все как один говорили только о приятном изумлении».

«Значит, все-таки речь идет о чем-то положительном», — заключил Алан.

«Да, в том смысле, который имел в виду я, — согласился Пол. — Поэтому предлагаю впредь называть это состояние позитивным благоговением».

После этого я объявил утренний перерыв. Во время чая Его Святейшество сказал мне, что его очень интересуют неврологические корреляты тех ментальных процессов, которые охарактеризовал Пол. Он остался очень доволен, когда я сказал, что завтра на этой проблеме остановится Ричард Дэвидсон.