Столица мусульманской России

Единственная из бывших российских автономий, эта республика имеет многие атрибуты суверенного независимого государства. В татарской столице городе Казани есть даже свой Кремль, есть президент, парламент, правительство, теневой кабинет, сильные оппозиционные партии и общественные движения.

Большинство из 7-миллионного числа татар на территории бывшего СССР живут в России, являясь второй по численности национальной группой в Российской Федерации после русских. Традиционный исторический альянс, этническая и языковая близость татар и башкир делают эти национальные общины очень весомым фактором российской политической жизни. Крупные татарские общины есть в США, Австралии, Германии, Турции и Финляндии. Летом 1992 года они провели Всемирный конгресс татар в Казани.

Вместе с крымскими татарами и коренными народами Северного Кавказа российские татары образуют мусульманский мир России. Прокоммунистически настроенные руководители Татарстана вкупе с местными националистическими движениями были близки в 1992 году к тому, чтобы совершить государственный переворот в масштабах Российской Федерации. Отказавшись наотрез подписывать документы о вхождении в Россию, местные власти дали право голоса тем силам в Татарстане, которые выступают за полное неподчинение властям демократической России.

Татарстан решением своего парламента от февраля 1992 года не будет отмечать день памяти жертв политических репрессий сталинского геноцида. Депутаты-коммунисты настояли на праздновании 7 ноября как праздника Октябрьской революции. День скорби в Москве будет днем ликования в Казани. Парламент Татарстана за неполные два года принял декларацию о суверенитете республики и решение о проведении референдума по вопросу о национальной независимости, объявил о верховенстве республиканских законов над российскими, переименовал республику из АССР в ССР, а затем и просто в Республику Татарстан.

Выйдет или нет Татария из России? На эту тему в российской печати появились сотни статей. Московская пресса 90-х годов уделяла мятежным Татарстану и Чечне первостепенное внимание, высказывая им свое безусловное и единодушное осуждение. Конституционный суд России признал изменения в конституции Татарстана и постановление о референдуме не соответствующими Основному закону России. Хотя татарский парламент принял и широко распространил 6 марта 1992 года, перед референдумом о независимости, заявление, в котором ясно говорилось, что переход ранее автономного Татарстана в статус суверенного государства не меняет единого с Российской Федерацией общего экономического и геополитического пространства. Проголосовав на референдуме за независимость, Татарстан отныне намерен строить горизонтальные связи с Москвой и другими республиками, делегировав при этом часть своих полномочий органам РФ.

Скорее всего, наиболее строптивые республики получат в рамках Российской Федерации какой-то особый статус федеральной единицы с ограниченными правами, но без права выхода из Федерации. Татары ведь пытаются выстроить правовое поле независимости не для того, чтобы уйти из России, а чтобы улучшить положение своего народа. Именно в Казани сказал Ельцин свои знаменитые слова после победы над путчистами в августе 1991 года, обращаясь к руководителям республик и автономий СССР: «Берите столько суверенитета, сколько проглотите». А в годовщину принятия Декларации о суверенитете Татарстана — всенародный праздник и нерабочий день 30 августа — президент России прислал руководителям республики поздравления. Разграничение полномочий между Москвой и российскими республиками практически достигнуто. Все упирается в размеры налогов и в формы собственности. Ленинско-сталинское деление народов на «первосортные и второсортные» не могло продолжаться до бесконечности.

Татары приняли решение о двух государственных языках в республике — татарском и русском. Но пока все управление осуществляется на русском языке.

Республика по своему промышленному потенциалу не уступала трем бывшим советским прибалтийским республикам, вместе взятым. Но в 1991 году 80% всех предприятий Татарстана были собственностью союзных министерств, 18% — российских, оставшиеся крохи принадлежали властям Казани. В последний год существования СССР Центр, стремясь снять социальное напряжение, оказал республике милость — разрешил продать за рубеж миллион тонн татарской нефти из 32 млн. тонн годовой добычи.

Только нефти было добыто в Татарстане 2,5 млрд. тонн. Но заправить машину всегда было проблемой; нефть уходила безвозвратно и практически бесплатно на перерабатывающие заводы за пределами республики, в Рязань и в Нижний Новгород. Юго-восточная нефтяная зона республики стала зоной экологического бедствия. Ни о земле, ни о людях Москва заботиться не хотела. Даже в нефтедобывающих районах Татарстана уровень газификации составляет всего — 15%. Деревни стоят на залежах нефти и газа, а отапливаются дровами.

В сфере оборонной промышленности республики продукция практически каждого предприятия является уникальной. В 90-х годах Казань забурлила и оттого, что все оборонные заводы, даже в авиационной отрасли и в сфере вооружений, резко потеряли заказы из Москвы и оказались перед угрозой безработицы. В Москве решались проблемы конверсии, там определяли новые технологии нефтедобычи и даже. обувного дела. Крупнейший комбинат на 12 млн. пар обуви в год не имел права изготовить собственные сапожные колодки и запустить новые модели обуви. Тематику научных исследований или книг, количество аспирантов или научных сотрудников также определяла Москва. Диссертации, как и во всем СССР, могли защищаться только на русском языке.

В 1991 году советский квазимонополист по производству большегрузных грузовиков — завод КамАЗ (80% автомобильных грузоперевозок на территории бывшего СССР осуществляется на «камазах») — не только продал родному Татарстану всего 13% акций, но и умудрился выделить республике всего 2,3% своих грузовиков; готовая продукция завода является самой твердой валютой в России и в СНГ, что позволяет руководителям КамАЗа создавать для своих 170 тысяч работников оптимальные условия труда.

Такое же положение сложилось с Казанским авиационным объединением, на котором делают такие сложные и грозные машины, как «бикфайеры». Премьер-министр Татарстана Мухаммат Сабиров говорил журналистам в мае 1992 года, что он неоднократно просил Москву перепрофилировать объединение на выпуск современного пассажирского лайнера ТУ-204.

Когда на горизонте российской экономики зашелестели 24 млрд. долларов западных кредитов, Сабиров предложил потратить «татарскую долю» этой помощи на строительство первого в Татарстане нефтеперерабатывающего завода с глубиной переработки сырья до 96% (ныне существующие заводы по производству бензина в Уфе, Ульяновске и других городах РФ дышат на ладан, на их изношенном оборудовании половина нефти при переработке уходит в отходы).

Есть у Сабирова и другая головная боль. В наследство от СССР досталась замороженная гигантская стройка автозавода под старинным городом Елабугой, рядом с КамАЗом. Ни у Москвы, ни у Казани нет средств на продолжение этой стройки, на которую уже потрачены сотни миллионов рублей (в те годы на черном рынке за доллар давали от 3 до 5 рублей, а не 400, как в 1992 году).

Помощь Международного валютного фонда позволила бы уже к 1996 году запустить конвейер мощностью 150 тыс. легковых малолитражных автомобилей в год, а чуть позже наладить и второй конвейер. Таким образом был бы удовлетворен спрос на легковые машины не только в Татарстане и России, но и во всех странах СНГ, которые пожелали бы вложить средства в завершение строительства.

Новый автозавод дал бы заказы, помог бы сохранить рабочие места на местных заводах оборонного комплекса, которые уже почти встали из-за начавшейся конверсии. Елабужский гигант помог бы снять социальное напряжение в Татарстане, вывести из кризиса экономику республики. Не нужно быть провидцем, отвечая на вопрос — пойдет ли Москва навстречу Казани в решении данной проблемы? Если только татары с помощью Запада сделают все сами, найдут кредиты и т.д.

Национализация всей промышленности республики неминуема. И приватизация ее тоже. Только вот кто купит фабрики и заводы? Мафия из теневой экономики или бывшие партийные бонзы, припрятавшие (укравшие) огромные суммы народных «денег? Есть и другие варианты, когда речь идет о небольших объектах приватизации. Татары — очень неплохие коммерсанты. Даже в Москве, где проживает 400 тыс. татар, можно сказать, что они контролируют огромную сферу торговли.

В Казани широко известно имя 39-летнего Сергея Шашурина. Его ассоциация «Тан» (по-татарски означает «рассвет») включает в себя свыше 200 мелких и средних строительных организаций, заводов стройиндустрии, кооперативов и предприятий сферы обслуживания. Коллектив начал с того, что построил по всему Татарстану хранилища для овощей, и тем самым цены на овощи оказались в этой республике вдвое ниже среднего уровня по России. Теперь они строят гостиницы, станции автосервиса, санатории.

Сам Шашурин на личном самолете с адвокатом и бухгалтером летает по всей России и налаживает горизонтальные сделки без посредников в лице министерств и бирж. Платит налоги государству. А еще собирает брошенный лес по берегам рек средней полосы России и на собственных баржах везет его в Астрахань, где меняет его на помидоры и арбузы для родной Казани. А еще построил на Камчатке(!) заводы-холодильники и фабрику по производству рыбной муки для корма животных, чем решил проблему кормов в Татарстане. Шашурин налоги платит, его рабочие работают на совесть, а как быть одиночным государственным предприятиям, не «завязанным» на частный сектор?

Кондитерская фабрика «Заря» в Казани должна была быть выкуплена за 13 млн. рублей по ценам декабря 1991 года. За последние 15 лет стоимость имущества фабрики возросла на 7 млн. рублей, из которых средства бюджета составили лишь седьмую часть, а остальное заработал сам коллектив. Кроме того, за эти 15 лет из прибылей фабрики в доход госбюджета поступило 53 млн. рублей да еще 85 млн. в виде налога с оборота.

Посткоммунистическая Россия пошла на уступки своим бывшим автономиям, и особенно Татарстану. По многим видам продукции Москва согласилась вести финансирование в твердой валюте, чтобы продолжать выпускать продукцию «оборонки», фотопленку, медикаменты, медоборудование, компрессорную технику, автомобили и т.д.

Нефтяных запасов при годовом объеме добычи на уровне 25 млн. тонн хватит на 30 — 35 лет. В перспективе будут вовлечены в хозяйственный оборот природные битумы, запасы которых оцениваются в 12 млрд. тонн. Республика в основном обеспечивает себя основными видами продовольствия.

Разумные политики Татарстана понимают, что изоляция от России обрекает местное население на голод и разруху. Но точно такой же эффект будет иметь для республики хаос и падение производства в России. Осторожные татары понимают, что гарантий благополучия никто им не представит — ни крайние националисты, ни коммунисты. Истина не в руках тех, кто кричит о необходимости восстановления татарской государственности. Да, с 1448 по 1558 год существовало Казанское ханство. За эти годы у него было 13 войн с Россией. А после 1558 года войн против русских не было.

Гибкость и благоразумие Москвы заключаются в том, чтобы отныне видеть в российских республиках равноправных партнеров и, следовательно, действовать с их согласия. Иначе Россия как многонациональная сверхдержава перестанет существовать. Башкортостан и Татарстан через своих парламентариев официально проинформировали Москву в марте 1992 года о проекте договора о создании Волжско-Уральской конфедерации — президентской республики с собственным законодательством и столицей в Уфе, — куда вошли бы еще и Коми, Удмуртия и Чувашия.

Волга исторически являлась центром самого оживленного экономического района России и, вполне возможно, останется великой русской рекой. Немало университетов расположено в городах на этой реке. Один из лучших и старейших — в Казани. Высокий научный потенциал и квалифицированная рабочая сила татарской столицы позволили в 1992 году Ай-си-эл (США) открыть там конвейеры по сборке персональных компьютеров. Результатом конверсии стало и совместное с американцами открытие в 11 крупных городах Татарстана международных станций для радиотелефонных переговоров по системе космической связи; каждая из станций — на 120 международных каналов.

В сентябре 1992 года в Татарстане вступила в строй автоматизированная система распространения компьютерной информации по телеканалу. Казанское объединение вычислительной техники и информатики создало эту систему для 1400 абонентов из числа городских и районных властей, редакций, спецслужб, предприятий государственного и частного секторов; каждому пользователю присвоен личный код, что позволяет обмен конфиденциальной информацией между двумя и более абонентами. Полная реализация проекта требует вложений до 6 млн. долларов. Президент РТ Минтимер Шаймиев сумел заинтересовать новшеством и руководство Казахстана, предложившего свой спутник связи, который позволит транслировать информацию «от Варшавы до Иркутска».

Россия и Татарстан были и будут вместе в качестве равных партнеров в одном государстве Российской Федерации. Но Татарстан не будет больше чем-то вроде одной из российских областей. Впереди у политиков Москвы и Казани детальное разграничение полномочий, и никуда руководителям РФ от этого не деться. Создание условий для процветания Татарстана будет огромным благом для всей Российской Федерации.

В противном случае Татарстан добудет себе свободу сам, но уже не только экономическую, но и политическую, и не за столом переговоров, а на фронтах.