Социальное происхождение

Если сосредоточить внимание на происхождении моджахеда, то это даст нам возможность подвергнуть эмпирической проверке популярные объяснения явления глобального терроризма, акцентирующие социальные причины.

Географическое происхождение

Откуда берутся моджахеды? При взгляде на выборку в целом, видно, что две трети из входящих в нее 172 моджахедов родом из Саудовской Аравии (31), Египта (24), Франции (18), Алжира (15), Марокко (14) и Индонезии (12).

Если анализировать проблему с этой точки зрения, мы были бы вынуждены попытаться найти некие общие закономерности между этими данными.

Хоть я и определяю эти кластеры в географических терминах, отнесение к той или иной группе не основано исключительно на географии происхождении. Оно базируется на порядке взаимодействия между террористами. Например, четыре члена гамбургской ячейки, ответственные за операцию 11 сентября, были марокканцами (Мунир аль-Мотассадек, Абдель- гани Мзуди, Саид Бахаджи и Закария Эссабар). Поскольку они взаимодействовали с другими членами кластера ближневосточных арабских стран и пользовались поддержкой Центрального аппарата, ответственного за этот кластер, я отнес их к кластеру ближневосточных арабов, несмотря на то, что трое из них родились в Магрибе. Между членами одного и того же кластера существовали самые активные взаимодействия, но их почти не было между ними и участниками других кластеров.

При реорганизации данных согласно закономерностям взаимодействия получается, что кластер Центрального аппарата состоит из 32 членов, кластер Юго-Восточной Азии — из 21, кластер Магриба — из 53 и кластер ближневосточных арабов — из 66 членов. Каждый из кластеров имеет свои ярко выраженные черты, о чем я расскажу подробнее в данной главе.

Почти две трети террористов, образующих Центральный аппарат, родом из Египта (20 человек или 63%). Остальные — из Саудовской Аравии (3), Кувейта (3), Иордании (2), Ирака, Судана, Ливии и Ливана (по 1). Важность факта столь существенного представительства египтян в руководстве за

ключается в том, что в выборке в целом они составляют лишь 14%. Египтяне вошли в руководство «Аль-Каиды» в период ее формирования в конце 1980-х—начале 1990-х гг. В большинстве своем это были исламисты- боевики, попавшие в места лишения свободы после убийства президента Садата (см. главу 2). Когда их выпустили из тюрьмы, они из-за продолжавшихся преследований со стороны правительства направились в Афганистан. Еще до прибытия в Афганистан они уже были преданными своему делу террористами, о чем и говорит факт их тюремного заключения по политическим причинам. В первом кластере 15 из 26 моджахедов (58%), данные о которых у меня есть, оказались в тюрьме до того, как присоединились к джихаду. Это являет собой резкий контраст с другими тремя кластерами (только 9 из 118 их членов, или 8%, отбывали тюремный срок). Воинствующие египетские исламисты принесли с собой свою идеологию, разработанную Кутбом, и расширили ее до глобального салафитского джихада. Они же составляют становой хребет руководства глобального джихада, численно и идеологически преобладая над остальными членами кластера, которые происходят почти исключительно из ближневосточных арабских государств. Таким образом, вопреки широко распространенному мнению, корни глобального салафитского джихада не саудовские или афганские, а египетские.

Рисунок 1. Глобальный салафитский джихад

Индонезийцы (12 из 21) преобладают в кластере из Юго-Восточной Азии, который также включает мусульман из соседних государств: Малайзии (3), Сингапура (2) и Филиппин (2). Большинство членов «Джемаа исламийя» были связаны с двумя исламскими школами-интернатами в Индонезии и Малайзии, основанными лидерами группы.

Крупнейшие кластеры образованы выходцами из двух арабских регионов. В кластере ближневосточных арабов преобладает крупный саудовский контингент (28 человек или 42%), имеются также меньшие группы выходцев из Египта (4), Йемена (4), Кувейта (4), Марокко (4), Англии (3), Пакистана (2), Сирии (2), Соединенных Штатов (2), Канады (2) и Объединенных Арабских Эмиратов (2). Группа магрибских арабов — это выходцы из Франции (18), Алжира (15), Марокко (10) и Туниса (5). Большая часть французских членов кластера состоит из граждан Франции во втором поколении, происходящих из Магриба, хотя в этой группе есть и небольшое число французов, принявших в ислам.

С течением времени глобальный салафитский джихад эволюционировал. Основы его лежат в воинствующем египетском исламе. Вторым был, вероятно,' индонезийский контингент, который сформировался во время пребывания его носителей в изгнании в Малайзии в 1990-е гг. До своего возвращения в Индонезию в 1999 г. после свержения режима Сухарто его представители не проводили никаких крупных террористических операций. Два арабских кластера включились в джихад позднее. Кластер магрибских арабов присоединился к джихаду после того, как их мирные политические устремления получили отпор в Алжире. После победы исламистов в первом раунде выборов в парламент в декабре 1991 г., второй раунд в январе 1992 г. был отменен, дабы предотвратить переход власти в парламенте к исламистам. Война в Боснии в начале 1990-х гг. стала еще одним фактором, придавшим стимул процессу присоединения к джихаду.

Прежде, чем завершить рассмотрение данного вопроса, давайте бросим взгляд на страны, которые здесь не представлены. Возможно, самое удивительное — это отсутствие в джихаде представителей Афганистана за исключением Вали Хана Амин Шаха, который был личным другом Бин Ладена и Абдула Басита Карима. Афганистан стал тем местом, откуда начался джихад, на протяжении более чем десятилетия здесь проходили подготовку террористы, он служил убежищем для участников джихада. Каким-то образом глобальные моджахеды не смешались с афганцами. Этот факт подчеркивает то, что глобальный салафитский джихад не является афганским феноменом. В числе других стран, не представленных в глобальном джихаде несмотря на их значительное мусульманское население, укажем Индию, Бангладеш, Турцию и Палестину (не считая палестинцев из диаспоры). Пакистан, где так много медресе (исламских школ), также представлен очень слабо, за исключением пакистанского этнического меньшинства — белуджей, которые в целом враждебно относятся к большинству, пенджабцам, и пакистанцев-иммигрантов, выросших в Великобритании.

Не вызывает удивления тот факт, что иранцы и мусульмане-шииты в целом вообще не представлены в глобальном салафитском джихаде. Этот джихад — чисто суннитское начинание, в котором участвуют люди, считающие шиитов еретиками. Это не помешало правительству Ирана периодически сотрудничать с силами глобального джихада, но противоречие их идеологий не дали сформироваться какому-либо либо официальному или устойчивому партнерству.