Курилам, Сахалину и Камчатке нет цены

Для России изъятие четырех островов Южных Курил из экономической деятельности обернется уменьшением более чем на треть лова рыбы на всем Дальнем Востоке. Острова Итуруп и Хабомаи могут отойти к Японии вместе с примыкающей к ним двухсотмильной хозяйственной зоной Охотского моря и Тихого океана.

В Южно-Курильском промысловом районе ежегодно добывается 1,5 млн. тонн минтая, иваси, лососевых, крабов, сайры, скумбрии, креветок и морской капусты (для сравнения: всеми странами Балтии промышляется 350 тыс. тонн). Все это богатство оценивается не менее чем в 2 млрд. долларов, и так каждый год. С Курильских островов Россия получает до половины потребляемой ею морской капусты — сырья для лекарств от лучевой болезни. Только островные сырьевые как биологические, так и минеральные ресурсы оцениваются в 44 млрд. долларов. При интенсивном освоении Южно-Курильская гряда может дать десятки триллионов долларов. С утратой островов будет перекрыта миграция лососевых и других рыб, неисчислимые экономические потери понесут все края и области Дальнего Востока.

Южно-Курильский шельф стоит на разломах земной коры, откуда поднимаются в прибрежные воды потоки газов и солей, активизируя продуктивность микроорганизмов. Вот и ловят здесь миллионы тонн рыбы, а запасы ее не уменьшаются. На курильских проливах поставят со временем приливные гидроэлектростанции. Кроме того, в самой южной части района Южных Курил возможна круглогодичная навигация через один из незамерзающих проливов. Что очень важно для России — если Южные Курилы становятся чужими, нам не избежать валютной платы за проход российских судов.

Передача Японии ее так называемых северных территорий может стать сделкой века в области недвижимости. Но эти красивые далекие острова в северной части Тихого океана не могут быть проданы за хорошую цену. И продавать нельзя, так как настоящей цены за них нам никто не дает.

Другой наш лидер, Никита Сергеевич Хрущев, в 1956 году, казалось, готов был отдать японцам вожделенные территории и выразился так: «Острова были заброшенными, они использовались только рыбаками и нашими вооруженными силами».

Южные Курилы были русскими до 1855 года, потом японскими, а после второй мировой войны, по условиям соглашений в Ялте и Потсдаме, японцы их потеряли. Спорить здесь можно бесконечно. Но есть принцип нерушимости границ, важный для всего мира. Можно скорбеть, и не более, по поводу того, что государь император продал Аляску США, а Хрущев подарил Крым Украине. Если уж японцам невмоготу, можно сдать им острова, и не только их, в долгосрочную аренду, не меняя государственных границ России.

Как по мановению волшебной палочки изменилась бы тогда жизнь 47 тыс. приезжих жителей Южных Курил, вынужденных ютиться в ветхих, похожих на казармы деревянных и каменных домах. Аборигенов здесь нет, местные айны и 17 тысяч японцев были эвакуированы отсюда в 1948 году в Японию советскими войсками. При Горбачеве Японии не раз предлагали еще один компромиссный вариант — устройство на четырех Южно-Курильских островах международного заповедника с прилежащими к нему национальным парком и рекреационной зоной. На крупных островах и тем более на мелких безлюдных и сегодня идет размножение нерпы и самого ценного пушного зверя — «морского бобра» калана, шумят птичьи базары.

Япония владела Южными Курилами без малого сто лет, а Южным Сахалином сорок лет. Город Южно-Курильск на острове Кунашир и все населенные пункты Южного Сахалина были японцами электрифицированы, в образцовом порядке содержались разветвленная сеть грунтовых дорог, аэродромы, железная дорога, причалы, угольные шахты с обогатительными фабриками, лесоразработки, рыбоконсервные заводы.

В эпоху перестройки, т.е. в конце 80-х, на Сахалине в магазинах даже мороженую рыбу продавали только по талонам. На всем огромном острове нет и сейчас ни одного рыбного базара. За все годы советской власти на Сахалине построили 18 рыбообрабатывающих предприятий, а частный капитал (сбережения и кредиты) за один только 1991 год отгрохал 30. Открылись также 200 частных магазинов. Любительский лов рыбы или продажа ее населению профессиональными рыбаками до 1992 года были запрещены. Практически все продовольствие завозится на Сахалин с материка.

Губернатор Сахалинской области, бывший московский профессор- экономист Валентин Федоров, отчаявшись построить капитализм в отдельно взятой области, предлагает, не меняя государственных границ, создать на Южных Курилах, на Сахалине и на части японского острова Хоккайдо общую «особую экономическую зону». И уж хотя бы пойти на скорейшую взаимную отмену въездных виз на указанных территориях. Но ни Россия, ни Япония Федорова не слышат.

Последний сравнивает возможности Сахалина с Тайванем, имея в виду перспективы освоения очень богатого шельфа тихоокеанской части острова Сахалин. Запасы только Пильтун-Астохского и Лунско- го месторождений составляют около 100 млн. тонн нефти и 400 млрд. кубометров газа, а эти два месторождения составляют всего одну десятую часть территории Сахалинского шельфа. Федеральное правительство новой России практически не в состоянии кардинальным образом помочь 700-тысячному населению Сахалина в борьбе за выживание.

В начале 1992 года определились в Москве победители международного конкурса среди фирм, претендовавших заполучить в свои руки разработку Сахалинского шельфа — акватории общей площадью 17 тыс. кв. километров. Суперпобеду одержали японские капиталы (фирма «Мицуи») и нефтедобывающая технология США (компании «Мара- тон» и «Макдермотт»). Международные торги по поводу эксплуатации шельфа на Сахалине идут уже как минимум два десятилетия, и конца им не видно. Суть разногласий в том, что кое-кому на Сахалине хотелось бы оставить на нужды острова всю прибыль от работ на шельфе, а Россия настаивает на собственном контроле всех недр Федерации.

На Сахалине и на Южных Курилах весной 1992 года началась демилитаризация. Только с островов Южно-Курильской гряды предстоит вывести пулеметно-артиллерийскую дивизию и истребительный авиационный полк из 28 самолетов МИГ-23.

Закрытой пограничной зоной перестал быть и сверхсекретный полуостров Камчатка. Здесь у военных три аэродрома, флотилия атомных подводных лодок, огромный полигон, куда падали металлические болванки при учебных пусках межконтинентальных ракет. На полуострове менее полумиллиона жителей. Есть перспективные месторождения золота, много непуганого зверья и драгоценной красной рыбы, действующие вулканы и теплые источники, уникальные гейзеры, реликтовые папоротники и прочая экзотика. В Магадане, за Охотским морем, запасы золота уже истощены и в ближайшие годы совсем закончатся. Вот и начнут тогда добывать золото на Камчатке. Если будут делать это открытым способом, вспарывая землю экскаваторами, то погибнет вся лососевая рыба — кета, кижуч, нерка, чавыча. Ведь нерестится она как раз в ручьях возле золотых месторождений.

Северная природа очень ранима. Заброшенная тропинка или след от автомобиля зарастают травой лишь через 15 — 20 лет. Воздух на Камчатке настолько чист, что с вершин гор вулканов километров на двести просматриваются пейзажи окрестностей. Первозданная, не вконец еще загубленная природа Камчатки представляет собой куда большую ценность, чем сиюминутная выгода от добычи золота варварским способом. Поток появившихся здесь впервые в 1991 году американских и японских туристов говорит о том, что разумный цивилизованный туризм может быть доходнее золотых приисков.

Ведь у США, Японии и России — один общий океан, одна рыба, схожее коренное население: алеуты, ительмены, индейцы. И суровые условия жизни в северной части Тихого океана. Это ведь только в Сиэтле, Токио и Москве весна означает капель и чистый асфальт. В городе Петропавловске-Камчатском даже весенняя снежная пурга рушит дома. А летом бывают цунами. В камчатском импорте первое место держит Япония, а из США приходит товаров на сумму, в десять раз меньшую. В воздухе витает идея возрождения Российско-американской компании, которая в свое время, при царях, была решающей силой в регионе от Анкориджа до Гавайев.

Пока что самый большой дефицит на Камчатке и на Сахалине — грузовые контейнеры для домашних вещей и мебели. Люди бегут оттуда в европейскую часть России. Есть, правда, у всех перед глазами СП, которое накормило Петропавловск-Камчатский. В городе открылся двухэтажный супермаркет, советско-нидерландский «Холкам», торгующий по очень умеренным ценам, за рубли, вдвое дешевле, чем это делают московские частные магазины. И это при том, что зарплата на Камчатке северная, т.е. с дополнительным коэффициентом, почти удваивающим доходы.