Из Казани проблемы Татарстана видны лучше, чем из Москвы

И своевольная Казань вполне может стать центром притяжения между Иде- лем — Волгой и Уралом. В такое Волжско-Уральское объединение вошли бы, разумеется, не только мусульманские народы, но и чисто русские области Приволжья и Урала.

Правительство РФ делало все возможное, чтобы помешать проведению референдума о суверенитете в Татарстане в марте 1992 года. Конституционный суд России вынес тогда же решение о неконститу- ционности этого мероприятия. Любая встреча официальных делегаций России и Татарстана служит поводом для новой серии нападок на политиков Казани в московской прессе. Российские журналисты из официальных изданий камня на камне не оставляли от предлагаемых татарской стороной проектов двустороннего договора между Россией и Татарстаном (различные варианты прорабатывались на совместных переговорах двух сторон в течение всего 1992 года) и конституции Татарстана.

Для политических деятелей в Казани минувший 1992 год стал школой выживания. Просили они у Москвы 1,5 млрд. рублей кредитов для продолжения в 1992 году строительства автозавода в Елабуге. Приняв решение о преобразовании ЕлАЗа в акционерное общество, Татарстан объявил о намерении предоставить 49% акций России и другим государствам СНГ. Правительство Е. Гайдара давало одни лишь туманные обещания. И в октябре 1992 года кабинет министров Татарстана создал международный консорциум по ЕлАЗу и пригласил в него коммерческие и банковские структуры СНГ и зарубежья. Первыми откликнулись американская «Пэйн Уэббер» и немецкая «Артур Д. Литтл», а также Узбекистан, Кыргызстан, Украина, Беларусь.

В 1992 году правительство России посадило на голодный паек предприятия ВПК Татарстана, заблокировав им сбыт уже произведенной продукции. На мировой рынок эти предприятия Центр не выпускает, обещанных 12 млрд. рублей на конверсию не дает и т.д.

В конце 1992 года выяснилось, что вышеназванные 5 млн. тонн татарской нефти, разрешенные Москвой к экспортной продаже, мало что принесут Татарстану. Российская таможня облагает крупной пошлиной не только вывоз этой нефти, но и импорт товаров, закупаемых на полученные доллары. В итоге татарское правительство теряет около 50% выручки.

На 1992 год было оговорено, что половину от добытой в Татарстане нефти получает Россия, половина остается в распоряжении местных властей. На 1993 год руководство Татарстана стало настаивать на своем желании оставлять в своем распоряжении всю добываемую у себя нефть. Логика здесь есть. В 1992 году республика отдала России всю до капли нефть, обусловленную соглашением, а взамен получила лишь половину причитающегося ей от РФ оборудования для нефтяников. При этом, естественно, никакие штрафные санкции не были предусмотрены.

Вот и предлагает России правительство Татарстана покупать у него и впредь нефть, электроэнергию, но заключать под это дело предварительные договоры с уточнением форм оплаты, сроков, штрафных санкций и т.д.

Премьер-министр Татарстана М. Сабиров в августе 1992 года сделал прямо-таки сенсационное заявление журналистам. Оказывается, в республике открыто месторождение угля, который по качеству не уступает донбасскому и кузбасскому. Теперь выяснилось, что залежи медных руд, пригодных для промышленной эксплуатации, расположены на территории Татарстана, по берегам Волги, Камы и Вятки. Новые нефтяные поля есть и в районе Буинска.

Да и без всех только что перечисленных месторождений по уровню ВНП Татарстан опережает Армению, Латвию, Литву, Молдову, Таджикистан, Туркмению и Эстонию. Татарстан отказался от гуманитарной помощи Запада.

В Татарии есть 90 научно-исследовательских институтов. Но только в 1992 году один местный ученый-радиолог Р. Сайфутдинов сам обнаружил и составил карту более двух тысяч точек радиационных аномалий на улицах и в домах города Менделеева — старейшего центра химической промышленности Татарстана. В 20-х годах(!) нашего столетия молодая советская власть организовала было здесь секретное промышленное производство радия. Но что-то там не вышло, и все забросили. На смертоносных останках завода соорудили цех по выпуску кирпича и так растащили радиоактивные загрязнения по всей округе.

Нынешние руководители Татарстана меньше склонны к социальным экспериментам по ограблению широких масс, чем их коллеги в российском правительстве. В Казани власть оказалась более щедрой и гуманной. Акционирование госсобственности в Татарстане стали осуществлять по российской схеме — с ваучерами, как и у всех в России, с номинальной стоимостью в 10 тыс. рублей. Но в отличие от жителей России граждане Татарстана (т.е. те, кто имеют постоянную прописку на ее территории) стали получать плюс к ваучерам (приватизационным чекам) и именные приватизационные вклады, каждый из которых выплачивается в два этапа, сначала 40 — 60 тыс. рублей и чуть позже тоже 40 — 50 тыс. рублей.

Без частной собственности на землю из приватизации ничего путного не выйдет. Татарстан, возможно, решит этот вопрос быстрее России. Наивно думать, что можно переходить к рынку и управлять 1/6 частью света из Центра. Не Татарстан, а принципы демократии «ведут войну» с великодержавной Россией. Аборигены (русские или татары, неважно) на своей территории свое — возьмут.

Поэтесса Фаузия Байрамова, политический лидер независимой мусульманской партии «Иттифак», писала в 1992 году: «Настоящий татарин — это мусульманин, который свято верит в возрождение Казанского ханства и в борьбе за это не запятнает честь потомков-воинов Чингисхана». А вот образец лексики Флоры Зайнуллиной, человека номер два в той же влиятельнейшей партии «Иттифак»: «Мне очень бы хотелось сказать, что Россия дала татарской цивилизации больше чем проституцию и пьянство, но не могу».

В конце 1992 года в Казани прошел съезд мусульман Татарстана, который фактически признал распад Духовного управления мусульман европейской части СНГ и Сибири. Обсуждался и недавний скандал вокруг личности муфтия Татжуддинова. Съезд создал независимый совет мусульманских ученых (совет улемов). Отныне региональные духовные управления мусульман малую часть своих полномочий делегируют Высшему координационному центру. Кроме духовных управлений Татарстана и Башкортостана в него вошли региональные духовные управления Екатеринбургской, Челябинской, Курганской, Тюменской, Саратовской, Волгоградской, Пензенской, Пермской, Кировской областей, а также Удмуртии, Духовное управление стран Прибалтики и Беларуси, Духовное управление Крыма, Московская религиозная община «Байт-аллах» и религиозное общество «Каляметдин» города Бугуруслан Оренбургской области. Председателем ВКЦ избран муфтий Татарстана Габдулхан Галиуллин.