Казачья вольница на юге России

Последний шанс у Кремля остался: удержать в своих руках Краснодарский край — последнюю житницу, последний курортный район, последний выход к теплому морю у России. Да как же это случилось, что в ряды полумифической КГНК с ее исламскими лозунгами попали, разуверившись в России, даже христианские Северная Осетия и Абхазия.

Сегодня массовые грабежи в Грузии и экономическая блокада Армении увеличили приток армян на юг России до такой степени, что во многих районах Сочи, Туапсе, Армавира и Ростова численность их достигает выше 50% всего населения. Местный уголовный мир, прослышав о том, как обогатились те, кто грабил армян (а бедных армян просто не бывает) в Абхазии, не сегодня-завтра приступит к такой же практике и на российском юге. Конечно, все это будет облечено со стороны казаков (теперь на юге России они самые главные после мусульман) в достойную национальную идею. Но результат будет для армян и для многих других инородцев плачевным. Против них уже объединили свои усилия очень влиятельные, недавно возникшие крупные казачьи организации — Кубанская казачья рада («патриоты», прокоммунисты с антиельцинской политикой) и Кубанское казачье войско («белые», воевали в Приднестровье). Кто же беженцев любит, их будут только грабить. Вся проблема в том, что их все больше будет. Они и вооружиться смогут, облюбуют какую-нибудь территорию и будут стоять насмерть. Очень всполошило славянскую часть Кубани намерение исконно местных шапсугов создать себе национальный район.

Были при царе в России губернии, как штаты в Америке. Казаки тогда царским доверием пользовались, на рубежах России селились и охраняли их. Казачество не простило Советам убийств и разорения. Большевики ведь поставили и решили задачу уничтожения казачества как класса.

Летом 1944 года казаки, подобно своим предкам-запорожцам, потянулись за Дунай, через Венгрию и Австрию. В районе итальянских городов Кортина-д’Ампеццо, Вилла-Сантина, Удине возникли казачьи станицы. Заботу о казаках взяло на себя главное управление казачьих войск во главе с генералом Красновым. В этих станицах налаживался казачий быт, открывались школы и офицерские училища, строились церкви. В мае 1945 года английские оккупационные войска передали казаков представителям советского командования. Всех вывезли в ГУЛАГ.

Полвека спустя казачье самоуправление почти восстановлено и в Ставрополе, и на Дону. Есть и Союз казачьих войск России. Председателем его Совета атаманов стал в октябре 1992 года атаман Енисейского казачьего войска Альберт Ветров. СКВР считает себя прямым наследником Белого движения, правопреемником привилегированного сословия царской России. Ветров в интервью «Независимой газете» без обиняков заявил, что «армяне должны бежать в Армению», а не на юг России. Ветров: «Я повторяю, армяне должны жить в Армении. Если они попали в свое время в Россию, это не значит, что они должны сейчас поговаривать о государственных образованиях. Я считаю, что здесь должна быть принята государственная программа. Русское население Средней Азии и Закавказья надо переселять в Россию, а кавказские народы должны уезжать на свою родину».

С берегов Енисея кавказские проблемы легко решать кавалерийским наскоком. Атаман краевого Союза казаков Ставрополья Петр Федосов долгое время сам жил в Чечне. В его длинной беседе с «Московскими новостями» (19.10.1992) нет и намека на какое-либо славянское превосходство. Федосов не звал казаков проливать кровь под Дубосса- ры, в Молдавии. По его мнению, бряцание оружием или призывы выдворить из края всех инородцев — «безумство, ведущее к ужасным последствиям». Мне понравились слова атамана: «В лице казачества здоровая часть народа противится своей гибели».

Разумные, не экстремистски настроенные казаки решили бы сами все проблемы юга России. Но они дорого за это возьмут — устав Союза донских казаков, в частности, ставит целью добиться от правительства передачи в их полное владение земли, воды, лесов, недр в тех местах, где живут казаки. В общем, все хотят быть теперь индейцами, иметь свои резервации. С той разницей, что казаки обошлись бы без государственных дотаций. Не в пример другим своим соотечественникам из крестьян, российские казаки трудолюбивы и живут в полном достатке, если им не очень мешают.

Самой историей подготовлено казачество к сочетанию свободы и порядка, в их собственном, разумеется, понимании. Донские и кубанские казаки гибли в 1992 году и в Приднестровье, и в Абхазии. Исторически казацкие роды составляют сегодня ничтожный процент населения юга России. Но их присутствие ощущается. В середине ноября 1992 года крайсовет в Ставрополе (т. е. тамошняя высшая государственная власть) принял решение добиваться преобразования края в. Ставропольскую республику!

Егор Гайдар (первое лицо в правительстве), Владимир Шумейко (вице-премьер, попавший в Москву с должности директора одного из

крупных объединений в Краснодаре) и Сергей Филатов (второе лицо в парламенте, член Совета безопасности РФ) тут же отправились на Кубань. Там и сказал Шумейко краснодарцам ключевую фразу: «Правы те, кто говорит, что в России не может быть единой экономической модели. Но с другой стороны, их не может быть бесчисленное множество. Речь следует вести об укрупненных региональных моделях». Вице-премьер сослался на опыт «Сибирского соглашения», обещал в 1993 году обеспечить соотношение федерального и местного уровней управления в виде 40% полномочий Центра и 60% полномочий каждого региона, края, республики или группы областей.

Власть и так уже уходит из-под ног российских политиков, занятых грызней за министерские кресла. В течение 1991 — 1992 годов на территории республик бывшего СССР возникло около 30 вооруженных конфликтов и около 70 споров, близких к ним.

Развитие политической обстановки в СНГ делает военных просто незаменимыми. Точно по такому же принципу высокий уровень преступности вполне устраивает отечественные правоохранительные органы. Бандиты обеспечивают военным продвижение по служебной лестнице и уйму еще более приятных и осязаемых привилегий.