5.2. Группы интересов в России

Возникновение в СССР групп интересов относится к середине 50-х — середине 60-х годов и связано с либерализацией тоталитарного механизма управления, в результате которого внутри властно-управленческого аппарата, вокруг различных его элементов (ведомств, отраслей, регионов, предприятий и т.

Г. Скиллинг одним из первых обратил внимание на роль групп интересов в СССР. Полагая крайне важным «изучение про-

7 3ак. 3514

194

цессов артикуляции и агрегации интересов в условиях, когда советская политика уже не была направлена на революционное преобразование общества, однако автономная политическая мобилизация, свобода слова и свобода организации отсутствовали», он утверждал, что «индустриализация породила в Советском Союзе разнообразные организованные и не организованные интересы, взаимодействие которых на политической арене необходимо принимать во внимание при объяснении политической борьбы и ее исходов»1.

Другой зарубежный исследователь Дж. Хог подчеркивал, что в центре советского политического процесса лежал «бюрократический конфликт», участниками которого выступали специфические группы интересов — «комплексы», состоявшие из «специализированного партийного, государственного, общественного и научного персонала, работавшего в пределах соответствующих областей политики».

В целом, можно сказать, что в СССР группы интересов оказывали существенное воздействие на процессы выработки государственной политики и формировались вокруг ведомственных и региональных административно-бюрократических структур.

1 Цит. по: Бреслауэр Дж. В защиту советологии // Современная сравнительная политология: хрестоматия. М., 1997. С. 267.

2 См.: Hough J., Fainsod M. How the Soviet Union is Governed. Cambridge, 1979. p. 435, 444-446, 524, 526, 549.

195

Среди наиболее влиятельных групп интересов в СССР исследователи выделяют как ряд отраслевых комплексов (военно-промышленный, строительный, горно-металлургический, топливно-энергетический, химический, аграрный, машиностроительный), так и несколько наиболее значимых региональных партийно-государственных групп (московская, ленинградская, свердловская, украинская)1.

Признание групп интересов в качестве легитимных субъектов политики и возникновение открытой межгрупповой конкурентной борьбы происходит в начале 90-х годов и связано с политической (демократизация политической системы) и экономической (введение рыночных институтов) трансформацией российского общества.

Наиболее заметными в этот период становятся группы интересов, связанные с так называемыми «олигархами», интегрированными финансово-промышленными группами, крупнейшими банками и различными частями бюрократического аппарата2.

1 См.:Лепехин В. Лоббизм. М., 1995. С. 3—24; Лоббизм в России: Этапы большо го пути. М., 1995. С. 10-14.

2 См.: Гаман-Голутвина О. В. Бюрократия или олигархия? // Куда идет Россия?.. Власть, общество, личность. М.,2000. С. 162—172; Кива А. В. Российская олигар хия: общее и особенное // Общественные науки и современность. 2000. № 2. С. 18—28; Лепехин В. А. От административно-политической диктатуры к финан совой олигархии // Общественные науки и современность. 1999. № 1. С. 66—82; Механик А. Г. Финансовая олигархия или бюрократия? Мифы и реалии россий ской политической власти//Общественные науки и современность. 1999. № 1. С. 39—43; ПаврозА. В. Проблема влияния институтов гражданского общества на процессы выработки и принятия политических решений в современной Рос сии // Практическая философия и гражданское общество в России / Под ред. проф. В. Г. Марахова. СПб., 2004. С. 139-147.

196

сти, и перманентной конверсией власти в собственность и собственности во власть1. Данная система, будучи модифицированным вариантом советского административного рынка, привела к формированию привилегированных групп интересов, обладающих доминирующим влиянием на принятие важнейших политических решений. Такие группы возникли на основе экономической олигархии, сконцентрировавшей в своих руках весомую долю национального богатства, и наиболее организованных частей бюрократического аппарата, «приватизировавших» значительный административный ресурс государства2.

Доминирующее положение указанных групп интересов объяснялось как характерной для того периода десубъективизацией российского государства (ослаблением государственного аппарата, неспособностью государства устанавливать обязательные для всех юридические нормы поведения и осуществлять эффективные санкции, против тех, кто данные нормы нарушает и т.

Анализируя в этой связи степень общественно-политической активности россиян и уровень развития институтов гражданского общества в России 90-х годов, можно сказать, что, несмотря на сопоставимые с общеевропейскими показатели интереса к политике, количество россиян, участвовавших в общественно-политической деятельности было крайне мало: постоянные или временные поручения выборных органов, партий, общественно-политических движений выполняли лишь 0,9% опрошенных; в самодеятельных формах общественно-политической активности были задействованы 6,0%; подавляющее же большинство граждан (93,1%) не участвовали ни в каких формах управления делами государства, общества, трудового или учебного коллектива. Причем только 8,3% опрошенных видели хотя бы малую толику полезности общественной работы; считали ее бесполезной — 22,4%; не

1 См.: ПаврозА. В. Генезис российской экономической олигархии (начало — се редина 90-х годов)//Современные аспекты экономики. 2004. №3(54). С. 197— 202.

2 См.: Кордонский С. Рынки власти: Административные рынки СССР и России. М., 2000; Найшуль В. Высшая и последняя стадия социализма // Погружение в трясину: (Анатомия застоя). М., 1991. С. 31 — 62.

197

задумывались или вообще полагали эту сферу человеческой деятельности, не заслуживающей внимания — 69,3% '.

Исходя из вышеприведенных данных, не вызывают удивления и низкие показатели развития третьего сектора в России 90-х годов: разные авторы приводят различные и весьма приблизительные цифры — от 30 000 до 100 000, в то время как согласно официальной статистике, в стране на 1 января 2000 г. было 275 тыс. негосударственных и немуниципальных некоммерческих организаций, из них 70 тыс. вели активную реальную деятельность, в которой участвовало около 2,5 млн человек, включая штатных сотрудников и добровольцев2.

Обилие партий, профсоюзов, предпринимательских и тому подобных организаций в России 90-х годов так же не может считаться истинным индикатором состояния институтов гражданского общества в тот период.

Таким образом, слабость институтов гражданского общества, низкая социально-политическая активность россиян, отсутствие гражданской компетентности, неготовность большей части населения к продуктивному освоению демократических институтов и эффективным коллективным действиям с целью отстаивания своих интересов с неизбежностью способствовали доминированию наиболее организованных, привилегированных групп интересов, представляющих верхние страты российского общества в

1 Российское общество и радикальные реформы: Мониторинг социальных и по литических индикаторов. М., 2001. С. 153, 156.

2 Якимов В. Создание работающих механизмов социального взаимодействия — шанс для возрождения России // Профессионалы и сотрудничество. М., 2000. Вып. 4. С. 155-156.

3 См.: Гордон Л. А., Клопов Э. В. Потери и обретения в России девяностых. В 2 т. М.12000; Дилигенский Г. Г. Существует ли в России гражданское общество? // По говорим о гражданском обществе. М., 2001.

198

системе социально-политического взаимодействия. Трудно не согласиться с выводом Р. Саквы о том, что в России того периода «сложная система элит подменила собой развитие гражданского общества»1.

Превращение наиболее значительных групп интересов в политико-административных и социальных агентов государства берет начало в 2000 г. и связано с реформами президента В. В. Путина. Современный этап развития групп интересов в России определяется тремя основными тенденциями.

Во-первых, становятся заметными укрепление российской государственности и ограничение возможностей функционирования и влияния бюрократических (в том числе и региональных) групп интересов.

В. В. Путиным была принята новая модель политико-административного правления, в центре которой находился уже не столько «управляемый конфликт» различных частей государственного аппарата, сколько система иерархического подчинения основных политико-административных институтов президентской власти. Таким образом, указанная тенденция привела к интеграции на корпоративистских началах подавляющего

1 Саква Р. Режимная система и гражданское общество в России // Полис. 1997. N° 1. С. 79.

199

большинства бюрократических групп интересов в единую властно-управленческую вертикаль во главе с президентом страны.

Во-вторых, влияние групп интересов крупного российского бизнеса на государственную политику претерпело ограничения и изменения. Данная тенденция проявилась в формулировании новых, неформальных правил взаимодействия бизнеса и государства, в соответствии с которыми большой бизнес должен 1) быть лоялен по отношению к государству; 2) финансировать экономические, социальные и политические начинания власти; 3) принять на себя социальную ответственность за отрасли и регионы, где он является доминантой, и не должен 4) поддерживать очаги конфликтов внутри России1. Таким образом, в результате принятия данных правил произошло не только сокращение политического влияния групп интересов крупного бизнеса, но и фактическое включение данных групп на основе корпоративистских механизмов в действующую политико-административную вертикаль власти.

В-третьих, власть пытается включить в управленческую вертикаль массовые, не элитные группы интересов. Данная тенденция выразилась в создании сверху целого ряда институтов социально-политического взаимодействия (гражданские форумы, общественная палата и пр.), цель которых состоит в инкорпорации наиболее влиятельных общественных организаций для их использования в качестве посредников (агентов) государства в диалоге с обществом. Таким образом, предполагается, что все наиболее значительные массовые группы интересов будут интегрированы в сформированную в России политико-административную вертикаль власти.

В целом, ограничение группового плюрализма и встраивание на корпоративистских принципах наиболее влиятельных групп интересов в существующую систему правления в качестве политико-административных и социальных агентов государства со-

1 Мухин А. А. Новые правила игры для большого бизнеса, продиктованные логикой правления В. В. Путина. — М., 2002. — С. 4.

200

ставляет основное содержание современного этапа в развитии групп интересов.