Геноцид: от сталинских лагерей к ядерным свалкам и полигонам

Если развернуть карту северо-востока нашей страны, писала московская газета «Деловой мир» (22.9.1992), да поставить ножку циркуля где-нибудь между поселками Дебиным и Ягодным, после чего обвести круг диаметром в тысячу или около того километров, то внутри этого страшного круга окажется почти все дальстроевские прииски, шахты, стройки, автобазы, лесозаготовки — сотен пять или шесть лагерей, лагпунктов, инвалидных «командировок», тюрем, секретных каторжных территорий, закрытых воинских зон, казарм для охранников НКВД, которые были всюду, как тараканы в плохой избе.

Здесь нет могил. Останки заморожены в отработанных отвалах, растасканы волками и лисами по болотам и мелколесью. Заключенные пачками вымирали от голода, непосильного труда и болезней. Таких островов архипелага ГУЛАГ было сотни и тысячи по всей территории необъятного СССР.

Но именно в пределах круга, очерченного на карте Колымы и Чукотки, во время войны перебывало американцев больше, чем в самой Москве. Из Калифорнии через Аляску и Магадан шел главный путь поставок по ленд-лизу. В 1942—1945 годах это была крупнейшая в мире авиалиния, протяженностью в 14 тыс. километров. Оснащенная новейшими средствами связи и навигации, мощными наземными службами, она была лучшей воздушной магистралью СССР. Заключенные строили все аэродромы, в том числе и в районе Полюса холода, вблизи Оймякона. По секретной трассе АЛСИБа перегнали 8 тыс. американских самолетов (всего их на вооружение Красной Армии поступило тогда из США 14 тысяч). Вежливые американские военные и дипломаты делали вид, что не знали, в каких местах им приходилось бывать у нас на Севере.

Точно такой же политики придерживались и все западные ведущие политики, дружа и обнимаясь со Сталиным. Все они молчали и после окончания второй мировой войны, когда стало ясно, что как минимум млн. военнопленных умерли или «пропали без вести» в Советском Союзе в 1945—1951 годах.

В Румшишском музее народного быта, что под Каунасом, появилось недавно еще одно «литовское жилище» — северный чум. Именно в таких сооружениях жили литовцы, депортированные полвека назад на заполярные острова в море Лаптевых. Оставшиеся в живых «лаптевцы» и поставили на свои деньги этот северный дом, на открытии которого собрались ссыльные со всей Литвы.

Много у нас таких музеев коммунизма под открытым небом. Например, каждый второй курильщик в России уважает дешевые сигареты «Беломорканал». Но мало кто знает, что построенный зэками 30-х годов судоходный канал между Москвой и Белым морем давно уже не функционирует. А сколько самых известных западных деятелей культуры приезжали в те годы в Россию и высказывали Сталину свой восторг по поводу Великой стройки.

Между городами Салехардом и Игаркой 40 лет уже лежит никогда не использовавшаяся мертвая железная дорога, 501-я стройка ГУЛАГа.

Более миллиона заключенных построили секретную трассу в зоне вечной мерзлоты за считанные месяцы, с вокзалами и полустанками, запасными путями и депо. Но надобность в дороге отпала, так как Сталин решил поменять местоположение очередного проекта строительства крупной военно-морской базы и передвинул будущую базу еще дальше на восток, вдоль Северного Ледовитого океана.

Ни один поезд так и не прошел все 1300 километров готового стального пути через болотистую лесотундру и островки лиственной тайги. Во времена Хрущева дорога еще дышала — по западной ее половине ходила почтовая дрезина. Как раз тогда в регионе нашли газ, вдоль уже почти разрушенной трассы стали расти будущие города. Новый Порт, Надым, Уренгой. Но «спор вокруг дороги» решился при Брежневе не в ее пользу. Морально ли было бездарно загубить построенное — столь немыслимо дорогой ценой, — пусть даже по сумасбродной воле Сталина, отбывавшего в царское время ссылку в тех краях, в Туруханске?