Глава III ОБЩИНА

В своей первой проповеди в Бенаресе Будда обращался не к большой толпе, а всего лишь к нескольким своим ученикам. Это показательно: уже с самого начала, со времени первого обнародования, буддийское учение заявляет один из своих главных принципов.

Таким образом, община (сангха) образовалась еще при жизни Будды. Это было братство нищенствующих монахов, которые не творили никаких

обрядов, но лишь примером своей жизни указывали людям путь спасения.

Община и касты. — В отличие от брахманского учения, буддизм не делит своих последователей по кастовому признаку. Нирвана открыта для всех, кто подчиняется строгим законам монашеской жизни, и безразлично, к какой касте эти люди принадлежали до своего обращения в монахи.

Существует весьма распространенное заблуждение: Будда якобы хотел упразднить кастовый строй. Напротив, он полагал, что касты задают мирской жизни необходимые ей рамки. Но монах, который обращает силы своей воли на преодоление кармы, больше не подпадает под эти социальные определения.

Посвящение в монахи. — Для буддийской общины характерно двойное посвящение. Первая ступень, правраджья («уход из мирской жизни»), знаменует решение новичка покинуть суетный мир и посвятить себя учению Будды.

шй общины: «Воздерживаться от убийства живого существа; воздерживаться от воровства; воздерживаться от блуда и всякого рода распутства; воздерживаться от лжи; воздерживаться от еды в запретное время; воздерживаться от танцев, песен и всяческих зрелищ и увеселений; воздерживаться от приукрашивания своей особы с помощью цветочных гирлянд, притираний и благовоний; воздерживаться от спанья на кровати или на высокой и широкой скамье; воздерживаться от получения золота, серебра и денег».

Ученик облачается в желтые одежды: две нижние рубахи и плащ, покрывающий все тело, за исключением правого плеча. Он берет свою чашку для милостыни и отныне начинает жить той же жизнью, что и его учитель. С восхода солнца и до полудня он просит подаяния; после полудня отправляется в сад или в здание, подаренное ученикам Будды богатыми мирянами, или же вглубь леса и там под руководством учителя осваивает знания и предается созерцанию.

После более или менее длительного периода обучения, но не ранее достижения возраста двадцати лет, новичок испрашивает разрешение на второе посвящение, «упасампаду» («получение звания»). Сопровождаемый двумя поручителями, один из которых обязательно должен быть его личным наставником, ученик, вступающий в общину, проходит испытание, доказывая, что он достоин стать монахом. Вот некоторые необходимые условия: не быть пораженным заразной болезнью или увечьем, пользоваться полной свобо

дой, то есть не быть ни рабом, ни должником, ни иждивенцем, ни воином чьей-либо дружины, иметь разрешение от родителей, достичь возраста двадцати лет, иметь три платья и чашу для сбора подаяний.

Ответив утвердительно на все эти вопросы, ученик получает звание бхикшу, буддийского монаха. Однако посвящение не носит окончательного характера. Бхикшу может в любой момент беспрепятственно выйти из общины; с другой стороны, за грубые нарушения монашеского устава собратья могут изгнать его.

Обряд исповеди. — Религиозная жизнь бхикшу предполагает два ежемесячных собрания, приуроченных к новолунию и полнолунию. Собравшись вместе, монахи проводят общую исповедь, состоящую из восьми разделов: 1) опрос, 2) вступление, 3) тяжкие проступки, 4) ошибки, допустимые в порядке исключения, 5) сомнительные проступки, 6) проступки, влекущие за собой окончательное исключение, 7) девяносто два проступка, требующих исповеди и прощения, и, наконец, 8) четыре проступка, требующих исповеди. Четыре прегрешения, влекущих за собой немедленное исключение из общины, таковы: блуд, воровство, убийство, обман (лицемерие, клевета, самозванство). '

Картину религиозной жизни буддийской общины дополняют три других ритуала: праварана, праздник окончания сезона дождей; день новолуния в месяц вайшаха (апрель-май), который счи

тается годовщиной вступления Будды в нирвану, и празднование победы Будды над Марой, - эта дата также приходится на весну.

Монахини. — В силу самого характера своего учения Будда не мог не питать к женщинам глубокого недоверия. Осуждая многочисленные искушения жизни, разве не должен он был, в частности, ополчиться против чувственной прелести женщин, которые соблазняют мужчин, - и, собственно, дают начало любому существованию, любой жизни? Но Будда не тратит времени на рассуждения о злосчастном коварстве и хитрости женщин. Когда Ананда спрашивает его: «Каким должно быть, о Государь, наше отношение к женщине?», то Будда отвечает: «Избегайте смотреть на нее, Ананда». — «Но если все же мы ее видим, Государь, что следует делать?» — «Не заговаривайте с ней, Ананда». «Но если мы с ней говорим, что тогда?» — «Тогда — остерегайтесь самих себя, Ананда».

Не удивительно, что лишь после долгих колебаний Будда решился допустить женщин в общину.

Возвратись в Капилавасту, Будда имел беседу с Маха- Праджапати: она просила его помочь ей встать «под защиту Учения и Устава, провозглашенных Татхага- той». Но Будда решительно отказал ей. Некоторое время спустя Будда отправился в Вайшали. Обрив волосы

и облачившись в желтые одежды, Маха:Пр(аджапати, в сопровождении нескольких женщин, проследовала за ним. Тронутый ее страданием, Ананда взял на себя роль посредника, пересказав Будде ее желание. В конце кон- цов, установив восемь чрезвычайно строгих правил, имеющих целью строжайшее повиновение монахинь, Будда уступил, отдавая себе отчет в том, что таким образом он ставит под угрозу всю общину. «Если бы, Ананда, — заключил он, — женщины не сменили домашнюю жизнь на жизнь без крова и пристанища.под защитой Учения и Устава, провозглашенных Татхагатой, то учение жило бы еще долго: тысячу лет просуществовало бы Великое Учение. Но поскольку, о Ананда, женщины теперь покинули домашнюю жизнь, сменив ее на жизнь без крова и пристанища под защитой Учения и Устава, провозглашенных Татхагатой, учение проживет недолго: всего пятьсот лет, Ананда, просуществует Великое Учение. Как те семьи, Ананда, где много женщин и мало мужчин, легко становятся добычей для разбойников, так же и учение теперь проживет недолго. Как рисовое поле, Ананда, заросшее сорняками, не проживет долго, так и учение теперь lt;...gt; просуществует недолго. Как, Ананда, осторожный человек строит запруду у водоема, чтобы вода не вышла из берегов, так и я, о Ананда, тщательно и осторожно возвел эти восемь строгих правил, и никто не должен их преступать во всю свою жизнь».

Уступка, которую Будда сделал женщинам, сопровождалась многочисленными ограничениями. Хотя женщины и были приняты в общину, они должны были подчиняться монахам во всех обстоятельствах монашеской жизни. «Монахиня, - пред

писывает Будда, - даже если ей сто лет от роду, должна благоговеть перед монахом, чтить его, вставать при его приближении, приветствовать его, соединив руки, оказывать ему почести как в обычные дни, так и в праздники».

Впрочем, число буддийских монахинь, насколько известно, никогда не было велико. Образ женщины-подвижницы, связанный для нас с милосердием и преданным служением ближним, остался чужд раннему буддийскому учению. Когда Будда умирал, ни одной из женщин не дано было облегчить последние минуты его жизни. Кстати, в этом отношении смерть Будды тоже можно сравнить со смертью Сократа: когда жена приходит в тюрьму попрощаться с ним, он говорит своему ученику: «Критон, пусть кто-нибудь уведет ее домой»1.

Миряне. — Разумеется, хотя Будда и создал свою общину как монашеское братство и почти во всех своих речах обращался исключительно к монахам, следует признать, что существовали последние за счет милостыни, то есть не могли обойтись без мирян, добровольно берущих на себя заботу о них. В буддийских текстах говорится о благочестивых мирянах (упасака), входивших в «дальнее» окружение Будды.

1 См. Платон. Собрание сочинений. В 4 т. Т. 2. М., 1883. С. 9. Пер. С.П. Маркиша. - Ред.

Оставаясь в суетном мире, эти люди старались в той или в иной мере следовать учению Просветленного. Однако на самом деле с учением их не связывало ничто, хотя бы отдаленно похожее на церковь или вероисповедания в нашем смысле слова. Будда и его ученики больше всего ценили в мирянах добродетель щедрости, поощряли их к благотворительности, но не той, что велит помогать бедным и обездоленным, а лишь к той, что предписывает подавать милостыню монахам. В текстах звучат похвалы великодушию и щедрости тех богатых мирян, кто дарит общине здания, сады, одежду и др. Воздаяние за их милости обещано им в большом изобилии. Но, по сути дела, мирянам не отпущена доля во благах, даруемых учением. Единственная награда, на которую щедрый мирянин может рассчитывать, - это возможность в будущем рождении стать одним из нищих монахов. И только полный отказ от мирской жизни ведет к освобождению.

Однако по мере того, как буддизм распространялся в народе, начинала проявляться потребность во внешних знаках почтения и благоговения, которые окружали бы основателя учения. Возник настоящий культ Будды, облеченный в традиционные формы народных верований и обрядов.

Культ реликвий. — Известно, что после сожжения останков Будды его прах и кости, которые пощадил огонь, были собраны и сохранены в так называемых «ступах».

Ступа — это монумент в виде башенки на прямоугольном основании, над которым возвышается полусферический свод, увенчанный стилизованным зонтиком - символом царской власти.

Многие города гордятся тем, что обладают реликвиями Будды. Благочестивые буддисты несут к ступам свои дары, поют перед ними хвалебные гимны и священные молитвы.

Рангун в Мьянме (Бирме), «город тысяч будд», гордится тем, что обладает волосами Будды, которые тот отдал Та Пау, одному из своих учеников, будущему основателю Рангуна. Волосы эти хранятся в самой высокой башне знаменитой пагоды Шведагон.

Нужно упомянуть и знаменитый храм Зуба на Шри- Ланке, где хранится один из зубов Будды. Этот зуб имел в длину 5 см и был диаметром в 1,5 см. В 1560 г. им завладели португальцы, и архиепископ Гоа в порыве религиозного фанатизма велел его искрошить и осколки выбросить в море. Сингальцы, однако, утверждают, что то был не настоящий зуб Будды, а настоящий зуб уцелел, и по сей день истово гордятся этой своей реликвией.

Культ статуй. — По всей вероятности, первоначальный буддизм намеренно избегал всяких изображений Будды. Разве, вступая в нирвану, сам Учитель не сказал ученикам: «Учение и Устав, которые я вам проповедовал, должны стать вашими учителями, когда меня не станет»? Внешний облик Будды не имеет никакого значения;

только его учение достойно почитания. Вот почему в буддийском искусстве Будду часто изображают с помощью одного из символов, восходящих к его учению: либо это смоковница, под которой он достиг озарения, либо Колесо Закона и др. Лишь начиная с I в. до н. э. появляются антропоморфные изображения Будды.

Такая метаморфоза означала не просто разрыв с традицией первоначального буддизма, но, что особенно важно, нашла весьма своеобразное и яркое отражение в искусстве. Облик Будды не похож на образы индийских богов с их пышными телами, богатыми украшениями и причудливыми позами. Напротив, художники с самого начала придерживаются правила, ставшего затем традицией, что Будду следует изображать скромным, сдержанным, серьезным. Здесь неожиданно дают себя знать последствия завоеваний Александра Македонского, дошедшего до долины Инда. Греческая пластика передала буддийскому искусству свои приемы художественной выразительности. В самом деле, Будда предстает перед нами, чем-то схожий с Аполлоном, - поистине, удивительный поворот истории! Будду, стоящего или сидящего в отрешенной позе, украшают кудрявые волосы античного бога или героя, прямой «греческий» профиль и тонко проработанные складки одежды.

Греко-буддийское искусство, вероятно, зародилось в районе Кабула и в Пенджабе. В период правления Кушанской династии (в начале нашей эры) здесь че

канили монеты с изображением Рудды и с надп ;сыо на греческом языке; j

При раскопках, проведенных в древней Гандхаре (Пешавар) и в Хадде (западнее), удалось найти сотни монет с изображением Будды, похожего на Аполлона. Некоторое количество их имеется в музее Гиме в Париже.

Греческий тип лица Будды заметно отличается от других индийских изображений. Однако и ему придаются некоторые характерные черты: выпуклости на черепе, особая прическа (ущиниша), блестящий кружок между бровями (урна), неправдоподобно длинные руки (в положении стоя ладони достигают колен), плоские ладони и ступни, рисунок в виде колеса с тысячей спиц на каждой ступне.

Перед этими статуями - а их, по-видимому, в храмах Индии существовали многие тысячи, - склонялись благочестивые прихожане. Идолопоклонство, без сомнения, не было чуждо буддизму. Но нужно признать, что буддийская скульптура почти никогда не изменяла своему первоначальному идеалу. Перед нами лицо с гармоничными чертами, длинные ресницы защищают глаза от зрелищ призрачного мира, и кажется - Будда ушел в себя, погружен в сосредоточенное созерцание, он продолжает размышлять над учением и наставляет учеников через свое зримое изображение.

Паломничество — Надо упомянуть и еще одну форму поклонения, самую древнюю, восходящую

к первым векам возникновения буддизма. Это паломничество к Местам, связанным с главными событиями жизни Будды. Согласно каноническим текстам, есть четыре места, достойные посещения: «место, где родился Блаженный Будда; место, где он достиг высшего озарения; место, где он привел в движение Колесо Закона; место, где он вошел в совершенную нирвану». Таким образом, главными целями паломничества были Капила- васту, родной город Будды, Бодх Гайя, где он обрел просветление, Бенарес, где он произнес свою первую проповедь, и Кусинара, где он умер.

Буддийские паломники из Китая, посетившие Индию, оставили нам об этих местах чрезвычайно интересные воспоминания. Фасянь побывал там около 400 г. н. э., Сюаньцзан — спустя 200 лет. Оба настаивают на том, что святыни пользовались тогда большой славой и горячим почитанием.

Слабость буддийской общины. — Соответствует ли община Будды тому образу, который связан для нас с понятием религиозного сообщества? Она никогда не обладала тем, что обычно представляется необходимым для поддержания веры, - прочной дисциплиной и централизованной духовной властью. Без сомнения, эти две вещи едва ли были бы совместимы с буддийским учением. Но отказ от них стоил буддизму двух расколов, рассеяния и упадка в Индии. Монашеские братства, которые внутри себя не признавали никакой иерархии, а над собой никакой центральной организации, подвергались вечной опасности раскола.

Миряне, не только отделенные от монахов, но и никак не руководимые ими, никогда не испытывали чувства принадлежности к какой-то определенной религии. Симпатизируя учению Будды, они продолжали совершать ритуалы и отмечать праздники других религий. Самое большее, что они делали, - воздерживались от участия в кровавых жертвоприношениях, противоречащих принципу ахимсы. Буддизм, по крайней мере тот, которому следовали миряне, поглощал другие верования с такой же легкостью, с какой и сам поглощался ими. Это и объясняет его относительно скромные успехи, - ибо нигде он не сумел сохранить своей первоначальной чистоты, - а также и то, что, даже исчезнув в Индии, он оставил после себя многочисленные следы.