С таким парадоксальным тезисом выступает глава Межрегионального инвестиционного банка Сергей Кугушев. По его мнению, иллюзий строить не следует: России не найти почти один триллион долларов, нужный для сохранения старого промышленного потенциала, унаследованного от СССР. Он обречен. Однако мы способны превратить грядущий кризис в очистительный огонь, расчищающий место для совершенно новой экономики, Мир идет уже не к постиндустриальному, а к «после постиндустриальному» укладу. США только ставят задачей закрытие отраслей XX века. У нас ничего закрывать не придется: наш индустриальный уклад умрет сам собой. «Теперь мы должны использовать до сих пор неиспользованные технологии, созданные советской и российской наукой. Потенциально они сверхприбыльны и способны окупиться за три четыре года, чем не может похвалиться ни одна отрасль в современной России, – убежден финансист. – Нам играют на руку национальные особенности советского технологического пути. Ведь наши ученые и конструкторы, сконцентрированные в основном в военно промышленном комплексе, вынуждены были работать в условиях 50 летнего отрыва от мирового разделения труда и в условиях нехватки средств (ведь конкурировать приходилось со сверхбогатыми США). Поэтому сегодня есть три „кита“ возможного экономического прорыва нашей страны…» ТРИ «КИТА» РУССКОГО ЧУДА Итак, «кит» первый – технологии, которые ведут к закрытию целых отраслей старой промышленности («закрывающие» технологии). «Под сукном» в России их накоплено вполне достаточно. Банкир приводит два примера. Скажем, «нефтяной куб», который на деньги «Рособоронэкспорта» строится в Электростали. По сути дела, это небольшой нефтеперерабатывающий завод на уникальных каталитическо электромагнитных технологиях и абсорбентах, который заменяет собой огромные, энергопрожорливые НПЗ, занимающие десятки гектаров земли и требующие гигантских перегонных аппаратов колонн. Затраты на производство снижаются в несколько раз, возникает прекрасная страховка на случай падения мировых цен на нефть. К сожалению, ни одна из отечественных нефтекомпаний этим кубом пока не заинтересовалась. Зато он нашел спрос в Кувейте, который покупает оружие у «Рособоронэкспорта» и требует офсетных сделок (покупка оружия в обмен на вложения продавца в гражданский сектор). Национальный институт нефти Кувейта технологию опробовал и дал самое положительное заключение. (Эта информация есть в департаменте офсетных сделок «Рособоронэкспорта».) Другой пример – принципиально новое оборудование, позволяющее радикально удешевить процесс получения алюминия, делающее ненужными гиганты вроде Красноярского или Братского заводов. По мнению банкира, «закрывающие» технологии не находили спроса в СССР, поскольку грозили революционной ломкой прежней экономики и перераспределением власти в бюрократической верхушке. Не находят они спроса и на нынешнем Западе, потому что способны разорить отрасли прежней экономики, что не по нраву ни их богатым и влиятельным акционерам, ни армиям занятых в них рабочих. Другое дело – Россия, где, например, нефтеперерабатывающие и алюминиевые заводы умирают естественной смертью, где их физический износ достигает 60 процентов. И здесь мы получаем неожиданный шанс опередить весь мир. Второй «кит» – это так называемый «хай хьюм», высокие гуманитарные технологии. Сюда относятся методы усиления творческих способностей человека, новые методы обучения («человекостроение»), создание интегрального интеллекта – человеко компьютерных систем. Здесь Россия имеет неоспоримое лидерство, например, благодаря работам Игоря Смирнова, создавшего уникальную систему «человек машина», расширяющую способности личности – «семантический резонатор». (Мы рассказали об этом в мартовском номере нашей газеты.) Наконец, третьим «китом» можно считать подкрепляющие инновации, которые резко усиливают прибыльность старых отраслей. К примеру, аэродинамические мельницы, освоенные на Воткинском заводе, способны любой материал перемалывать на мельчайшие наночастицы. Хочешь – мели ими зерно. Хочешь – уголь, после чего он смешивается с водой и превращается в дешевое топливо для электростанций. Но создатели мельниц нашли самое прибыльное применение своему детищу. Низкосортный цемент марки «250» они превращают в фортификационный, высшей марки «500». Затраты растут только на 8 процентов, зато выручка – на все семьдесят. Таким образом, Россия способна создать действительно «новую экономику». Мы способны вообще вырваться вперед, не имея никаких конкурентов. СНЯТЬ ГРЕБЕНЬ НОВОЙ ВОЛНЫ! Но как реализовать этот фантастический, до сих пор нетронутый резерв русского роста? Сергей Кугушев твердо убежден: тот, кто первым ворвется на рынок «чудесных технологий», снимет верхушку набегающей волны, получит самые большие прибыли – как посчастливилось озолотиться тем, кто в середине 1990 х вкладывал средства в «Интернет революцию». «Деньги нам надо зарабатывать там, где они есть. А они есть прежде всего на Западе. Куда пойдет его „новая экономика“ после горького разочарования в Интернете? По нашим исследованиям, ради выхода из кризиса Запад сделает ставку на „хай хьюм“, на новые биотехнологии, на новые энергетические технологии и создание передовых материалов. „Интернет революцию“ мы проворонили, хотя с нашими кадрами математиков и программистов имели все шансы сорвать банк. Пожалуй, из за того, что слишком увлеклись приватизацией и переделом собственности. Давайте же не упустим того шанса, который выпадает ныне!» В России очень многое удалось сохранить благодаря нашим человеческим, школьным и студенческим связям. Знаете, когда в компании друзей один – умный, а остальные – коммерсанты? Богатые друзья, подчас даже из криминальной «братвы», помогли друзьям юности сохранить заделы. Но теперь нужна новая фаза – стадия изготовления опытно промышленных образцов, куда нужно вкладывать уже не десятки тысяч, а миллионы долларов. Необходимы уже специальные, венчурные структуры. Сегодня у нас есть первые ласточки. Например, фирмы «Каскол» и «Новые концепции и проекты», работающие в ВПК. Бывший алюминиевый магнат Лев Черной удачно вложил деньги в поддержку совершенно новой энергетики, разрабатываемой группой академика В. Накорякова в Новосибирске, – и теперь пожинает первые плоды. Однако мощи этих фирм хватит лишь на то, чтобы стронуть «паровоз» с места, а вот для его уверенного хода нужны все таки внешние источники. Кроме западных стран, этими источниками для «чудесных технологий» способны стать новые индустриальные государства Азиатско Тихоокеанского региона, арабский мир, ТЭК и металлургия внутри самой России. Но дело того стоит. Сегодня в Россию пытаются вернуть беглые деньги «новых русских», но прибыльных проектов для их вложения в стране пока нет. Развертывание «новой экономики» создаст выгодные объекты для инвестиций… НА РАЗВАЛИНАХ ИНДУСТРИАЛЬНОЙ РОССИИ Время решительного выбора будущего России наступило и на взгляд профессора Сергея Симаранова, президента фирмы «Техноконсалт», занятой продвижением отечественных высоких технологий за границей. Экономический цикл каждого товара очень прост: «идея – научно исследовательские работы – опытно конструкторский, полупромышленный образец – массовое производство на новой технологии». США и СССР когда то вбирали в себя все стадии. Японцы в 1960 х годах сделали ставку на покупку чужих идей и технологий, разбогатев на массовом производстве новых товаров. Но японцы до сих пор не имеют достаточной базы для производства идей и исследований. Теперь ситуация меняется. США концентрируют силы на создании идей, научных работах и постройке опытных образцов, а массовое производство выносят в новые индустриальные страны Азии. Производство становится уделом отстающих стран. То же самое, но с меньшим успехом стараются делать европейцы и японцы. России нечего рассчитывать на роль базы для поточного производства: Россия никогда не сможет конкурировать с Китаем, Индонезией, Индией, Мексикой и им подобными по части низких издержек производства. Рабочая сила в России уже дороже, чем в тех государствах, а огромные расстояния и суровый климат раздувают затраты настолько, что обессмысливают любую попытку конкуренции с тропическими и теплыми странами. Стало быть, и нам следует заняться прежде всего идеями и опытными разработками, которые приносят прибылей гораздо больше, нежели конвейер. Россия остро нуждается в создании особой инфраструктуры, способной четко улавливать потребности мирового рынка, доводить идеи до опытных, коммерчески завершенных образцов и удачно ими торговать. По словам С. Симаранова, в новых промышленных странах заказчика интересует наличие самой новой технологии, которая не улучшает звенья технологии старой, а выступает как радикально новая. Образно говоря, им больше интересен не новый комбайн для уборки хлеба, а способ, который позволяет получать зерно вообще без комбайна при радикальном снижении затрат на производство (то есть «закрывающие» технологии). И, конечно, покупатель всегда требует работающую опытную модель. Безошибочный путь при этом – ориентация исключительно на запросы рынка. Уже есть отличный опыт работы России в Китае, где был создан центр российских высоких технологий в провинции Шаньдун. Китайцы просили разработать 84 технологии, и наши ученые блестяще справились с 63 заданиями. ПРОРЫВ БЕЗ ПОДДЕРЖКИ Но может ли все это превратиться в новую стратегию государства? Здесь бизнесмены от науки и техники иллюзий не питают. Хотя о необходимости особых форм поддержки высокотехнологичного предпринимательства говорится много лет, фактически такой политики в России нет. Все силы государства уходят на балансировку бюджета, на выплаты внешних долгов, пенсий и зарплат бюджетникам. Масса сил власти тратится на получение кредитов и займов, но не было сделано ни одной попытки вывести страну на мировой рынок венчурного капитала. Мы можем только мечтать о том, что делает для поддержки своего «хай тек» правительство Индии. Сегодня Россия не думает о своем развитии. Трудно назвать разумной экономику, в которой полтора миллиарда «газовых» долларов (три годовых бюджета Российского космического агентства 1997 года!) вкачиваются в непроизводительную телекомпанию. Тогда как использование чисто административного ресурса могло бы дать колоссальный ускорительный эффект для всей экономики. Например, сегодня нефтяники буквально лопаются от денег, не зная, куда их вложить. Внедрение же новых перерабатывающих мини заводов только в государственной «Роснефти» стало бы детонатором взрывного прогресса во всей отрасли. Красноречивый факт: единственное решение правительства РФ по поддержке инновационных проектов № 374 приняли в марте 1998 года, поручив Минфину пускать на это благое дело часть зарубежных кредитов – начиная с 1999 года. Это накануне то дефолта! Понятное дело, что все кончилось пшиком. Все решения правительства последних лет в инновационной области носят чисто «порученческий», необязательный характер: «изучить вопрос», «подготовить предложения». Однако заниматься этим все же придется. Слишком близок надвигающийся экономический ураган. Один из участников семинара в разговоре с нами поведал: есть планы создания влиятельного союза инноваторов и бизнесменов в научно технической отрасли. Нынешний Российский союз промышленников и предпринимателей занят старой, «тяжелой» экономикой. Если же творцы «новой экономики» объединятся, то смогут лучше отстаивать свои интересы, оказывая помощь изнемогающему в борьбе за каждодневное существование государству. Тем более что в большинстве случаев никакой поддержки из бюджета и не требуется…» (Одна из статей автора книги, 2001 г.) В поле зрения Шестого управления (научно техническая разведка) КГБ СССР изобретатель Григорий Коломейцев попал еще в 1984 году. Тогда человек из центра инженерных разработок «Лидар» при союзной Академии наук потряс экспертов, продемонстрировав совершенно фантастические агротехнологии. И вот, восемнадцать лет спустя, Коломейцев оказывается совершенно ненужным России.