ПРИКАЗЫ

Вопрос о классификации приказов является спорным.399 Мы не будем входить в рассмотрение этого спора и придерживаться той или иной классификации, поскольку речь идет о весьма ограниченном числе приказов. Примем лишь деление на приказы с внешнеполитической и внутриполитической ориентацией. Из первых в Уложении указаны Посольский приказ и Разряд, но оба упомянуты лишь в связи с подчиненными для них внутриполитическими функциями. На Посольский приказ возлагался сбор полоняпичных денег, предназначенных для выкупа пленных. Раньше этим занимался Полоняничный приказ. Меняло Уложение и систему сбора — не по сошному письму, как ранее, а по новым переписным книгам 1646—1648 гг., т. е. подворно (VIII, 1).

В другом случае в связи с выдачей из Посольского приказа иностранным гостям и торговым людям проездных грамот оговорено: с английских и голландских гостей, которым дана государева жалованная грамота, не брать печатных пошлин с их челобитных на русских торговых людей «в торговле о управе» (XVIII, 55). Только в этой же главе о печатных пошлипах упомянут дважды крупнейший военный и тем самым внешнеполитический по своей определяющей функции Разрядный приказ. Из записей следует, что Разряд ведал производством по службе дворян и детей боярских: из городовых производил в дворовые, а из дворовых в разряд по выбору. В более широком плане

Разряд верстай дЬоряй й детей боярских в службу, назначал жалованье и определял, «по которому городу велено службу служить». Разряд рассылал грамоты, которые поступали в Печатный приказ для приложения печатей и взыскания пошлин (XVIII, 65, 69) .400 И, безусловно^ обязанностью Разрядного приказа было оповещение через городовых воевод ратных людей о сборе в назначенных пупктах в случае предстоящих военных действий (VII, 2).

Значительно больше внимания Уложение уделяло приказам, ведущей функцией которых были вопросы внутренней политики, касавшиеся экономической и социальной основы существующего строя — феодального землевладения, положения феодально зависимых слоев населения и обеспечения правопорядка, связанного прежде всего с охраной жизни и имущества господствующих и имущих кругов.

Вопросы поместпо-вртчинного землевладения и положения крестьян входили в компетенцию Поместного приказа. Нами показаны основные линии политики правительства в каждой из этих областей —в том виде, как они отражены в Уложении. Здесь вкратце остановимся лишь на функциях самих приказов.

Поместный приказ вел писцовые книги, учитывающие хозяйственный потенциал землевладений всех типов, и переписные книги, основное назначение которых состояло в учете тяглого па- селения феодальных владений. С Уложением 1649 г. связаны писцовые книги 1626—1628 гг. и переписные книги 1646— 1648 гг. (XI, 1, 2, 9). На их основе строилась вся поземельная и крестьянская политика правительства согласно нормам Уложения. Поместный приказ следил за соответствием всей поземельной документации, в том числе и выписей писцов, писцовым книгам (XVI, 52; XVII, 35).

На Приказ возлагалась регистрация всех поземельных сделок между феодалами — купли-продажи вотчин (XVII, 34; XVIII, 15), их заклада, «поступки» и передачи по наследству (XVIII, 17), мены поместьями и поместий на вотчины (XVI, 2, 5, 54). Приказ следил за законностью владения поместьями (XVI, 12), осуществлял контроль за исполнением указа о запрете духовным иерархам и монастырям покупать и принимать в качестве вклада родовые, выслуженные и купленные вотчины и не имел права регистрировать такие сделки (XVII, 42); осуществлял также продажу порозжих земель в вотчины, а при отсутствии у таких вотчин наследников отбирал их «на государя» (XVII, 45). То же делалось и в отношении выморочных поместий, которые подлежали передаче женам на прожиток (XVI, 13). На Приказе лежало разрешение всех поземельных конфликтов, в том числе связанных с закладом и выкупом заложенной земли (XVII, 32) и многих других. Словом, Поместный приказ был ответствен за исполнение всех установлений, вошедших в главы Уложения о поместных и вотчинных землях.

Следующая крупная функция Приказа состояла в контроле за соблюдением крепостного устава относительно крестьян. Прямой обязанностью Приказа была борьба с побегами крестьян и возврат их владельцам на основании писцовых и переписиых книг (XI, 1, 2, 9). Как возврат беглых, так и остальные акты сделок на крестьян, согласно Уложению, подлежали регистрации в Приказе (XI, 6, 24), Однако до 1675 г. такие записи в Поместном приказе пе производились, они велись в Холопьем приказе. В октябре 1675 г. вышел указ, по которому запись крепостных документов и купчих на крестьян должна была производиться в Поместном приказе в специальных книгах.401 На основе Уложения 1649 г.

Поместный приказ был обязан устанавливать и свободное состояние «пришлых людей», назвавших себя свободными и изъявивших желание записаться в качестве крестьян за какими-либо помещиками и вотчинниками (XI, 20). Во всех указанных случаях компетенция Поместного приказа распространялась на территорию центра и юга государства, исключая новгородские и псковские земли, подлежавшие юрисдикции приказных изб Нов- города и Пскова, в: территорию, подведомственную приказу Казанского дворца с центром в Казани (XI, 20; XVI, 68).

Видное место уделено в Уложении Холопьему приказу, на который возлагался контроль за соблюдением статуса второй по численности категории феодально зависимого населения — холопов. Главнейшей его функцией было оформление служилых кабал в соответствии с требованиями закона и регистрация их в кабальных книгах (XX, 9, 10, 47 и др.). Велось расследование достоверности и соответствия закону служимых кабал, предъявляемых холоповладельцами в Приказ для регистрации (XX, 48). Одной из форм такого контроля было рассмотрение челобитных самих холопов с жалобами на неверное оформление кабал на них (XX, 14).

В этой связи Холопий приказ был обязан следить за тем, чтобы не оформляли кабалы на крестьян и бобылей, в том числе на беглых (XX, 6; XI, 23), и на детей боярских верстаных и неверстаных (XX, 2). Приказ преследовал насильственное по- холопливание и наказывал виновных (XX, 23). Все это ставило перед Приказом необходимость контроля за оформлением кабал на свободных людей или на бывших холопов при наличии у них отпускных (XX, 7, 9). Сюда же относился контроль за соблюдением правового режима добровольных холопов (XX, 16, 17). Через Приказ получали отпускные холопы, бежавшие из плена (XX, 34). Важнейшей функцией Холопьего приказа была борьба с побегами холопов; беглые приводились в приказ, наказывались кнутом и возвращались владельцам. Приказ следил за соблюдением условий сыска беглых холопов, предписанных законом (XX, 22, 50).

При отдаче беглого холопа владельцу Приказ наказывал ему «накрепко», чтобы оп холопа «до смерти не убил», не изувечил п голодом не заморил (XX, 92). Отсюда, естественно, вытекала практика разбора в Приказе всех судных дел о холопах п вы- песепие приговоров по пим (XX, 28, 41, 111, 112). Приказ выступал как судебная ипстапция. Поскольку аналогичного рода функции в отношении кабальных холопов возлагались в уездных городах на городовых воевод, Приказ осуществлял контроль за ведением этих дел па местах, получал ежегодно пз городов кабальные книги, а в спорных случаях выступал как высшая инстанция по отношению к воеводскому суду. Наконец, на Холопий приказ возлагались регистрация других форм кабальной зависимости. Сюда относились купчие п данные на людей из татарского полона (XX, 74, 98, 99); освобождение от неволи крещеных татар (XX, 97). Подлежали регистрации в Приказе заемные кабалы и жилые шиї житейские записи. Последние оформлялись при отдаче родителями свопх детей, племянников п т. п. в работу на урочные лета (XX, 45, 116). Словом, функции

Холопьего приказа получили в УЛОЯЇЄНИИ 1649 г. весьма детальное освещение.

Важную роль в сфере внутренней политики играл Разбойный приказ, призванный вести борьбу с разбоями, убийствами и воровством, представлявшими угрозу не только благосостоянию феодалов, купечества и всей зажиточной верхушки феодального общества, но в известной мере и его политическим устоям. Вот почему в Уложении 1649 г. Разбойному приказу уделено большое внимание. Фактически его деятельности посвящена специальная глава «О разбойных и татиных делех», насчитывающая 104 статьи.402 Разбойный приказ ведал разбои, убийства и татьбу в Московском уезде и в городах (XXI, 1). Те же дела, совершенные в Москве, были в ведении Земского приказа (XXI, 2). В уездных городах разбои, убийства, грабежи и воровство находились в ведении губных старост и целовальников, которые действовали по наказам Разбойного приказа (XXI, 3). Последний в отношении их был высшей не только административной, но и судебной инстанцией.

Земский приказ, называемый в Уложении Земским двором, как он обычно именовался в первой половине XVII в., ведал разбойными и татиными делами по Москве: «А которые люди крадут и убийственные всякие дела чинят на Москве и то ведать па Земском дворе» (XXI, 2). Уложение предписывало воров, которые в Москве «в карты и зерныо играют», людей режут, грабят, шапки срывают, всем, кто это видел, задерживать и приводить в Приказ. Уклонение от задержания воров каралось штрафом по полтине с человека. Относительно обязанности каждого задерживать воров Приказ объявлял по торжкам через би- ричей (XXI, 15), Для борьбы с ночными грабежами и разбоями в распоряжении Приказа были решеточные приказчики (XXI, 67).

На пути подчинения церковных корпораций общей системе государственной централизации заметным шагом явилось санкционированное Уложением создание Монастырского приказа, которому отведена отдельная глава. До 1649 г. управление хозяйственными делами монастырей, митрополичьих, архиепископских кафедр, сбор налога с их вотчин и суд над их населением были сосредоточены в приказе Большого дворца, что «рассматривалось, как личное управлепие со стороны царя хозяйственными делами церкви».403 С 1649 г. эти функции перешли к Монастырскому приказу. Он был создан, как указано в Уложении, «по челобитью стольников, и стряпчих, и дворян московских и городовых дворян, и детей боярских и гостей и гостиные, и су- конные и иных разных сотен и слобод и городовых торговых и посадских людей...» (XIII, 1), т. е. в интересах средних и низших слоев служилых людей по отечеству и верхушки торгово- посадского мира, которые наиболее активно боролись с духовными феодалами за землю и крестьян. Остальные статьи XIII главы Уложения определяли объем и границы юрисдикции Монастырского приказа.8 Ему были подсудны по всем недуховным делам представители духовенства — черного и белого — и зависимые от них люди и крестьяне, исключая патриарха и патриарших людей и крестьяп. Их подсудность определялась XII главой Уложения: «О суде патриарших приказных, и дворовых всяких людей, и крестьян». Здесь речь идет о Патриаршем дворе как особой административной и судебной инстанции, равной по значению отдельному приказу. В отношении светских дел допускалось обращение с обжалованием решений Патриаршего двора к Боярской думе и к царю, которые были высшей апелляционной и судебной инстанцией в отношении всех приказов, в том числе и Патриаршего двора (XII, 2) . Однако в части духовных дел Паприарший суд был высшим судебным органом.

В Уложении отражена деятельность некоторых финансовых приказов. Основной из них — приказ Большого прихода, возникший еще в середине XVI в., — упомянут лишь косвенно в двух случаях: в связи со сбором оброка с пустошей и порозжих земель в Московском уезде и в городах (XVI, 39) и с торговых людей в Москве за каменные лавки (XVIII, 9). Правительство Филарета сузило компетенцию отого Приказа.9 В частности, из его ведения были изъяты питейные сборы и переданы созданному в 1619 г. специальному приказу — Новой четверти. В связи с государевой монополией на продажу вина, составлявшую существенную статью дохода казны, борьба с частной продажей вина, корчемством приняла характер государственного мероприятия большой важности. Поэтому в Уложении — впервые в русском законодательстве — выделена специальная глава о борьбе с корчомством, получившая пазвапио «Указ о корчмах», содержащая 21 статью. Часть статей ее посвящена борьбе с проданий табака (XXV, 11—19), запрет которой введен указом 1634 г. и повторен указом 1649 г. '(XXV, И). Преследование корчемства и куренпя табака возлагалось .главным образом на приказ Новой четверти (XXV, 10, И, 17)'. В его распоряжении были объезжие головы и десятские. Последние выбирались еже- годпо тяглыми людьми черных сотен п слобод (XXV, 20)\ Объезжие головы наказывались пыткой, кнутом п отрешением от должности при укрывательстве лиц, имеющих випо- для продажи и

8 Монастырский приказ просуществовал до 1677 г., а -затем был восстановлен в 1701 г. (см.: Ун дольский В. М. Отзыв натрпарха Никопа об Уложоппп царя Алоксоя Михайловича. — Русский архив, 1886, кп. 2, с. 611, 612).

• У с т ю г о в И, В. Указ, соч., с. 148,

табак (XXV, 18). Десятские отвечали за то же в своем десятке и в случае укрывательства продажи вина и курения табака подвергались штрафу в размере десяти рублей. Остальные члены того же десятка штрафовались в размере пяти рублей (XXV, 20).

Рост бюрократизации государственного аппарата влек за собой увеличение объема бумажного делопроизводства. В развитии последнего существенную роль сыграло Уложение 1649 г., которое ввело обязательность регистрации в приказах всех актов крепостной неволи на крестьян и холопов и сделок на них, а также сделок по поземельно-имущественным вопросам. Это открывало дополнительные возможности пополнения государевой казны, сильно нуждавшейся в деньгах, путем сбора пошлин с оформляемых в приказах актов. G этой целыо еще в конце XVI в. был создан Печатный приказ, в котором все акты сделок и грамоты, приносимые из разных приказов, удостоверялись государственной печатью, за приложение которой взималась пошлина. Размер пошлины варьировался в зависимости от характера акта и сделки.404 Значительное возрастание объема делопроизводства к середине XVII в. и признание законом юридической силы только за теми актами сделок и грамотами, которые имели государеву печать, послужили причиной выделения деятельности Печатного приказа в отдельную главу Уложения, названную «О печатных пошлинах». Она состоит из 71 статьи, детально регламентирующей норядок взимания и размеры пошлин за приложение печати к документам.

Возрастание числа официальных актов вызвало к жизни законы, направленные на преследование подделок актов и грамот. В Уложении этому посвящена IV глава «О подпищиках и которые печати подделывают», состоящая из четырех статей. Опа следует за главами, посвященными государственным преступлениям, и открывает серию глав о преступлениях против порядка управления.405 И хотя подделка документов («подписка») впервые упомянута в Судебнике 1550 г.,406 в Уложении тем не менее разработан этот вопрос с такой степенью детализации, что законодательное преследование подделок документов в истории русского права становится принципиально новым. Уложение выделяло два состава преступлений такого рода. Первый — составление поддельных актов и грамот, приписка к подлинным грамотам «мимо Государева указу и боярского приговору», а также подделка печатей или подклейка подлинных печатей, снятых с официальных актов, к поддельным актам, которые именуются «нарядными». За это определялась смертная казнь (IV, 1, 2). Другой состав преступлений связан с использованием «нарядных писем». Смертной казни подвергались только те, которые знали о лодделке и пользовались фальшивыми документами с корыстной делыо (IV, 3, 4) ?

Отмена Уложением 1649 г. порядка непосредственной подачи челобитных царю сократила функции Челобитного приказа и привела в дальнейшем к его полному упразднению.

«Начальные люди» приказов назывались и судьями, поскольку большинство приказов совмещало административные и судебные функции. Фактически вершили делами в приказах дьяки. Помощниками дьяков и делопроизводителями приказов были подьячие.13 Низшим звеном приказного аппарата были приставы, не- делыцики, выполнявшие функции полицейской и исполнительной власти, — однако пе всюду. В Новой четверти, например, как сказано выше, эту роль выполняли объезжие головы и недель- щики.

Наиболее полно деятельность приставов и неделыциков раскрыта в Уложении применительно к судебным функциям приказов.14

Таким образом, Уложение дает представление о том, в какой мере приказы входили в состав государственного аппарата самодержавия и служили развитию бюрократических черт этой системы.